Расцвет и увядание весны

Бесконечные трели гудков вновь оборвались, заставляя динамик смиренно умолкнуть, оставляя своего владельца в полной тишине и вынуждая вновь издать протяжный тяжёлый вздох. -Так и не берёт? — спросил взволнованный голос матери. -Нет… — тихо и понуро ответила Ника. -Ну, может, он его где потерял? Мало ли — швыранул или выронил пока бесился. -Может. И что на него только нашло… — Ника отложила телефон в сторону и совсем сникла, уткнувшись лицом в коленки. -Папа его так толком ничего и не объяснил… — мама Ники хотела было продолжить, но осеклась. — Ой, знаешь, это уже не наше дело. Им надо самим разобраться, чужая семья всё-таки. -Да где же они разберутся, если… -Да что вы заладили, — нервно встрял отец Ники. — Мишка же уже показал, что он мужик с яйцами, в отличие от его папаши! Нормально всё с ним будет, этот не пропадёт! -Серёжа! — разъярённо встрепенулась мать. — Следи за языком! -Ой, ну ей же не 10 лет, взрослая уже! Ай, ну тебя… -Ну и куда ты пошёл?! -В огород! Буду прятаться от тебя в теплице! -А ну-ка постой! Оставив дочку наедине с собой, мать с отцом скрылись в огороде под аккомпанемент собственной нескончаемой брани, выясняя, кто прав, а кто виноват. Впрочем, Нику эти распри особо-то и не касались, поэтому ей было, в целом, всё равно — у неё и без них сейчас сердце не на месте. Чувство вины вещь такая — странная. Казалось бы, по всем фактам ты объективно ни при чём, но вот чувство того, что за тобой косяк, всё равно гложет. Вот это гаденькое, мерзкое чувство, будто яда напился и закусил углём. После вчерашнего Ника всё никак не могла прийти в себя и успокоиться, что без проблем можно было понять по её внешнему виду: растрёпанная, глаза красные, взгляд в никуда. Тревога и беспокойство так и не позволили ей по-человечески поспать, отчего и здраво мыслить получалось едва ли. Но и ровно сидеть на месте рыженькая не могла. Она то и дело вертелась на стуле, бродила из стороны в сторону, нервно перебирая волосы, однако сколько бы она не накручивала локоны, себя накручивать у неё получалось намного лучше. И вот на очередном круге бесцельного хождения по комнате в один момент её терпение лопнуло. У девчушки попросту больше не осталось сил ждать с моря погоды. Она наспех собрала рюкзак, накинула кеды и отправилась в сторону вокзала, даже не думая о том, что она скажет маме с папой, и как будет пробираться сквозь каменные джунгли большого и чужого города — всё лишь бы уже разобраться в этой ситуации. Правда, её великий марафон продлился недолго — фигуркой она хоть и была девушкой стройной, и даже худощавой, но вот назвать её легкоатлеткой или мастером спорта по бегу на длинные дистанции физическая подготовка, увы, не позволяла от слова совсем. Дабы не умереть от изнеможения, Ника рухнула у ближайшей автобусной остановки, дабы дождаться подходящей маршрутки, которая увезёт её до вокзала. Ждать пришлось не очень долго, что, конечно же, радовало горемычную, которая буквально ввалилась в маршрутку, едва волоча своё не отошедшее от такого стресса тельце. Насколько наша Ника была генератором позитивной энергии до всех этих событий, настолько же напряжённым комком нервозности она была сейчас, от одного вида которой всем окружающим становилось некомфортно находиться рядом, представьте вот такой контраст. Был даже юноша, который хотел спросить, что случилось, не нужна ли помощь, и, наверное, таким образом познакомиться с рыжей юлой, однако та, увидев за окном столь необходимое здание вокзала, лишь быстро извинилась и уже через секунду стояла у дверей автобуса, который, к слову, ещё даже не остановился. Рыжая ракета едва не сбила несколько человек, когда вылетела из борта маршрутки, а после чуть не угодила под колёса в попытке перебежать дорогу по пешеходному переходу, и не было ей дела до того, каким там благим, или не очень, матом её покрывают — всё строго мимо ушей. Сам же вокзал встретил её ровно так, как и подобает подобным местам — грохот колёсных пар, звон громкоговорителей, стук кед по кафелю и гомон пассажиров. Железнодорожная романтика — не иначе. Вообще, в будние, да ещё и в дневное время, народу здесь было немного, отчего и достать злополучный билет на электричку не составило огромного труда. Хотя практически все силы были потрачены, чтобы добраться сюда, в это царство расшатанных нервов и несчастных случаев, так что нашей девочке было мягко говоря по боку. Всё, чего ей хотелось сейчас, так это сесть в этот проклятый вагон и поскорее добраться до друга. Уже плюхнувшись на сидушку в электричке, Ника хотела ненадолго расслабиться, однако от наслаждения спасительным и благодатным кондиционером, который до сих пор был для многих составов в новинку, её отвлёк телефонный звонок. И тем, кто потревожил рыжую дурочку была мама, по видимому, обеспокоенная внезапной пропажей дочери. -Алло? — опасливо ответила Ника. -Доча, только не говори, что ты к Мише поехала, — строго начала мама. -Эм… Да… — осторожно протянула рыжая. С той стороны телефона раздался крайне огорочённый тяжёлый вздох. -Ты же всё равно домой не вернёшься? — устало спросила мама. — Ох… Ладно, давай только без глупостей, хорошо? -Да, мам. Я аккуратно, обещаю. -Но мы потом всё равно вернёмся к этому разговору, учти это. -Понятно… — Ника вновь сникла. — Пока… -Пока. Рыжая беглянка тихонько выдохнула, прижимая телефон к груди. Осталось только без происшествий добраться к пункту назначения. Дневная духота с её неумолимым маревом постепенно уступала место вечерней свежести и прохладе, а в небе проглядывались далёкие звёздочки, доносящие своё космическое сияние сквозь многие световые года. Как вы понимаете, пока Ника добиралась до столь необходимого ей здания, солнце уже заходило за горизонт, что в условиях весеннего сезона означало крайне поздний вечер, и если удача повернётся к нашей рыжуле с не самой презентабельной стороны, то последняя рискует оказаться в затруднительном и достаточно невыгодном положении, граничащим с опасностью для сохранности её жизни и здоровья. Убитая городской суетой и измождённая после столь долгого и тернистого пути, она едва перебирала ногами, отчего звучала, будто рыжий зомби, шаркающий в сторону лифта. Как раз того самого, куда Миша недавно отправил тройку злопыхателей, нагло потревоживших всеобщий покой. Впрочем, сейчас такие воспоминания особенно нагоняют жути, учитывая то, что от Миши она до сих пор не получила никаких вестей, о чём говорил экран смартфона, не демонстрирующий никаких новый уведомлений от озвученного героя — только от подруг и прочих приложений. Гаджет был благополучно брошен обратно в карман. Тонкий пальчик прикоснулся к затёртой кнопке, отправляя металлический гробик на верёвках по направлению вверх. Достигнув нужного этажа, лифт отворил свои двери, и Ника тут же подбежала к уже знакомой двери, начав неистово мучить звонок. Так она простояла минуту. Затем две. Затем пять. Затем уже двадцать. Трезвонить она при этом не переставала ни на секунду, пускай итог и был всё тот же. Никто так и не открыл этот злосчастный кусок металла, что, в общем-то, не стало сюрпризом после двадцати минут безрезультатной долбёжки. От бессилья Ника прислонилась спиной к двери и медленно скатилась вниз. Опустившись на холодный пол лестничной клетки, она совсем расклеилась. Последняя надежда разбилась о непреодолимую преграду прямо за спиной, и теперь девчушка совсем не знала, что ей делать и куда податься, чтобы всё исправить. Вместе с тем ещё и телефон подлил масла в огонь — как только он начал подавать признаки жизни, Ника тут же схватила его, но тут же вновь расстроилась: это оказалось всего лишь напоминанием принять лекарства. Приём не никогда не занимал много времени, равно как и не доставлял удовольствия — девушка скривилась от неприятного вкуса выпитых ей препаратов, вновь обращая свой лик вниз. Впрочем, в некоторой мере ей это даже помогло. Вновь уставившись в пол, Ника наконец заметила, что случайно сдвинула коврик, лежавший перед входной дверью, а из-под него торчала некая бумажка. Ника, проигнорировав её потрёпанный вид, чуть отодвинула коврик и подняла заинтересовавший её клочок бумаги. На нём была написана только одна фраза с подписанным ниже номером телефона: если есть вопросы — звонить сюда, Павел. Долго думать рыжая даже и не стала — тут же затарабанила пальцами по дисплею, набирая номер знакомого. Ника затаила дыхание, прислонив динамик к уху, а когда послышались гудки, вообще будто пульс потеряла. Длились они буквально пару секунд, однако эти мгновения показались девушке самой настоящей вечностью, которую ей ни за что не хотелось бы пережить вновь. -Алло? — внезапно послышалось с той стороны трубки. -А… Алло?! — Ника поймала панику, но попыталась успокоиться. — Кхм! П-паша? Это Ника. -А, Мишанина подруга, да? — расслабленно продолжил Павел. — Чё, как? -Ну… Как сказать… Короче, проблема есть… -Та-а-а-ак, — Паша напрягся. — чё случилось? -Ну… В общем, Миша куда-то пропал. На звонки не отвечает, и дома его нет, — дрожащим голосом ответила Ника. -Та-а-а-ак. А почему он вдруг пропал ты в курсе? -В курсе… — стыдливо выдавила Ника. -И? -Мы когда в наш городок родной приехали, он там с отцом встретился, и… Он его ударил. -Погоди, что?! Ты его с родителями свела?! -Нет, всё не так было! -Твою-то мать… Сука… Если у него опять фляга свистнет, это ж вообще баста будет! -Что ты… -Ничего, блин! То, что он с родаками пересёкся, крайне хреновая новость! Короче, сейчас я обзвоню пару местечек, где он может быть, и наберу. И не дай бог что-то опять пойдёт не по плану… Усекла? -Д-да… -Вот и ладушки. Павел бросил трубку, оставляя Нику один на один с пожирающим её страхом…