Волна Челюсти

Спустя 2 месяца. Земля начинает крутиться быстрее, когда люди ныряют во что-то с головой. А увлеченность предметом обожания вообще отодвигает время на задний план нашей жизни, растворяя в работе, в хобби или в человеке. Даже как-то и не верится, что дни подготовки пролетели так быстро. Промежуток времени и не большой, однако поменяться в нем может кардинально всё. Бесконечное лето на островах скоро закончится для Хани, он брал академический отпуск с прошлого года, чтобы ухватиться за возможность в серфинге. Было бы на что расчитывать, отказался бы от обучения в университете с корнем. Сейчас он с Хо летит обратно на Гавайи с Филлипинских островов. Сиаргао (*остров на Филиппинах) - входит в островную группу Минданао. Да, с августа по ноябрь - сезон больших волн для серферов высокого уровня окутывает эту местность, но лучше же находится там, где чувствуется рост, чем в окружении начинающих. Они жили в домике с более крутыми спортсменами, день начинался и заканчивался проверкой прогнозов. Выход в океан становился азартнее, у Джи словно была мини-игра, заключающаяся в «обойди профи, не упади хоть раз, пожалуйста.» Правила и ритм жизни этого домика обучали, показывали, как правильно ступать к новому уровню, Хани с радостью учился, впитывая много интересного и сёрферского из их поведения. В гараже домика было несколько байков. Вечерами они выезжали кататься на них по острову, осматривали территорию, интересовались тем, как живут местные. Остров — еще то село, но в этом был свой некий шарм, дикая природа вокруг, чистая вода и, непохожие на простых людей, отзывчивые филиппинцы, каждый из которых приглашал в гости. Нет, серьезно. Все люди на острове, словно, одна целая семья. Один из соседей рассказал ему историю, которую ну очень-очень хотелось повторить: — К нам приехал парень такой же, как ты. Говорил: "я здесь на неделю и всё, откатаю и уеду." Я ему: "парниша, ты тут останешься на-все-гда, таких волн ты еще нигде не видел." Он долго отнекивался, типа его ждёт девушка, работа, семья. Но знаешь, что? Он остался, все бросил и остался здесь. Любовь к скольжению по волнам захватила его в свои сети на всю. Впрочем, пугаться не стоит, такой исход вовсе не единственный, сам по себе остров манит. Тайфуны кажутся родными, а домики со скрипящими кроватями уже и не такими пугающими. — Хочешь, я тебе тоже историю поведаю? — Майк спускался со второго этажа, отгрызая последние кусочки яблока, обратился также к Хану. — Он про меня всем приезжим рассказывает, на протяжении 4 лет. — А, так это ты? — Джисон забегал глазами с Итона, который ведал о «парнише», на Майка, который оказался этим «парнишей». — Да, и сейчас я иду на свои «любимые» свеллы, скользить и «захватывать» вайб. — Майк проговорил это, раздувая свое мастерство подражания. — Завязывай. — Итон рассмеялся и забрал тот маленький огрызок фрукта с рук сёрфера. — Все было в точности, как я рассказал, он кинул свою девушку! В мои-то годы за такое стыдом накрыли. — Джисон-и, меня послушай. — Майк схватил сёрферскую доску, пропуская сквозь уши только что услышанные слова. — Во-первых, никогда не общайся со стариками. — Я не старый! Мне всегда 25! — Перебил 50-летний Итон. — Во-вторых, делай то, что сердце говорит, волны этого стоят… Слова Майка вдохновляли на рискованные заплывы, отводя от обязательств. Джисон начал понимать, что да, сейчас, именно сейчас, он готов. Плыть на волну, не смотря ни на что, не думать о завтра, не думать о сегодня, дни, в которых не важны достижения, просто дни настоящей жизни для себя и мирового океана. И Джисон мечтал остаться с ними, с этими днями, забив на учебу и работу. Идея же классная, Минхо рядом — никого бросать не придется, это так, к слову... И рутина здесь прожигала все клетки, заряжала, давая энергию. Они пробыли всю неделю… Однако. Им все равно пришлось покинуть уже родное душе место, просмотр тура WSL, был одной из самых веских причин. Его пропустить было бы дико! Второй подключилась совесть, которая говорила, о нужности диплома в жизни, толкая сердце, принадлежащее океану, в нудную реальность. — Еще обязательно прилетим сюда. — Хо обнимал Хана со спины, почти шепча обещание на ухо. — Только после учебы… — Долгий жалобный стон. — Не хочу учиться. — Нужно окончить, не бросай, не то приучишь себя к недоделыванию дел и всё… Лень - это зло, Хан! — Ли повернул парня за плечи к себе лицом. — Приедем раньше, сдашь все экзамены и поедем, пропустим установочную сессию. — Но работу я закосить не смогу. — Джисон, кажется, и вовсе надежду потерял. — Я договорюсь с твоим директором или кто там у тебя… — Ага. Он скорее уволит, чем разрешит. — Да? Получается два зайца одним выстрелом. — Улыбнувшись, Хо сложил пальцы в виде пистолета. — Эти твои подработки мне никогда и не нравились. — Ну уж простите, я по-другому платить за месячное проживание не смогу… — Переезжай ко мне. — Я… — Хан запнулся от напористости во взгляде. Во время путешествий они живут вместе, на соревнованиях также снимают один номер на двоих, другая страна — другие правила. Но, находясь под присмотром родителей в Корее, Хан арендует себе отдельную каморку в общежитие. Такую холодную и одинокую… У него был и второй вариант, ездить в университет с дома предков, честно сказать, он казался несамостоятельным и обделенным в плане свободы выбора. Поэтому Джисон предпочел комнату с одной кроватью и столом, не думая даже об утренних советах от папы и мамы, как и где учиться всё-таки лучше. Хо же уже долго заманивает к себе, типа, на совместную жизнь, у него, в отличии от некоторых, среднестатистическая прекрасная квартира, прям рядом с учебным заведением. Джисон постоянно отказывается, в основании родительских побуждений - не жить за чужой счет. Он привык, что в период сборов они вместе, а по приезде в родной город, видятся на свиданиях. Правда, смотря на каких свиданиях… Ладно, не об этом. — Назови хоть одну убедительную причину, не жить вместе? — Минхо. — Их нет. — Он растерянно покрутил нижнюю часть футболки старшего. — Если и перееду, тоже буду оплачивать, 50 на 50. — Зачем это? — Ты нас двоих не потянешь. Хо сморщил лоб в удивлении, — Нормально, я всё потяну. — Рукой растрепал чужие волосы. — Я уже давно планирую нашу совместную жизнь и совместные походы в университет. — Прогулы. — Исправил Хан. — В смысле? — Не походы, а прогулы. Ты вообще на парах не присутствуешь. — Ты послужишь моей мотивацией. Он усмехнулся своей оригинальной реакции, ожидая ответной улыбки от Хана. В скором времени он точно заберёт Джисона к себе домой, просто нужно немного подождать. «Все самое лучшее должно доставаться только его лучику.» Помните тот штраф в три тысячи долларов, который появился после выдуманного допинга? Сынмин уплатил его. С горем напополам закрыл сумму за месяц, поначалу он планировал собственными силами быстро решить никчемную финансовую задачу, но его отец, как обычно, влез со своей помощью в его планы и, судя по всему, в его взрослую жизнь. Сиу отдал все деньги за сына. Чтобы не казаться слабым, душевная борьба с близким человеком перетянула Сынмина, когда ему предложили принять эту «подачку», «подачку» с его глаз, как подарок, он отказался, сказав, что отработает на новом только построенном участке. Курортный участок состоял из гостевых домов и… И там еще стоял ущербный маленький батут. Из-за этого люди не сильно тянулись в эту гостиницу. Следовало заманить в нее больше посетителей, придумать интересные развлечения и добавить какую-нибудь аренду. Ким запустил работу в мини-отеле за месяц, первым, он пригласил работать инструктора, который одновременно сдавал напрокат сапы, каяки, доски для виндсерфинга (*вид парусного спорта) и просто серфинга. Вторым, разнообразил питание, попросил заменить обычное меню на шведский стол. С завтраками и обедами было скудненько, но подняв продажи номеров, поднялся и доход, вкладываемый в рестораны участка. Третьим, заинтересовал на приезд людей, любящих экскурсии, он выставил бесплатную услугу на сайте: «проживающем гарантируется поход к вулканам», или что-то типа того. Оставалось последнее, тот недобатут, заместо него Ким хотел поставить дорогой центр, как детский лабиринт с множеством горок. Лабиринты бывают разные, Сынмин думал о самом большом, в котором дети, чьи родители сёрферы, могли бы лазить до посинения, не доставая криками занятых спортсменов. Он приехал на участок, осмотреть каких масштабов должна быть детская клетка, дабы поместилась. — Измерьте здесь, батут мы убираем. — Показывал наемной группе место для детского развлечения. Маленькая женская рука дотронулась до ветровки, — Здравствуйте. — Привет. — Сынмин ответил низкой девушке с кудрявыми русыми волосами. У нее были большие голубые глаза и аккуратные губы, подчеркивающие анимешный стиль. — Кто вам дал разрешение на мой батут? — В ее голосе был слышен небольшой страх, она, наверное, стеснялась. — Это твой? — Ким поправил свою курточку. — Мы с командой хотим поставить сюда новый развлекательный центр, батут тогда уж переставим в другое место… — Мой. Он тут стоит уже два года, это его место... — Она спрятала руки в своих вьющихся волосах, смущенно крутя прядь на палец. Будто это помогало ей правильно выразить мысли. — Я понимаю, но по рабочему плану здесь обязательно должно быть что-то больше, чем твой батут. — Батут нельзя переставлять, его любят дети! Ким Сиу разрешил мне его здесь оставить. — Возмущаясь, ее лицо совсем чуть-чуть покраснело, она надула губы, боясь реакции незнакомого парня. Сынмин не хотел звонить отцу для того, чтобы узнавать все договорные обязательства с этой девочкой… Или девушкой. Поэтому он предложил деньги и, конечно же, своим подкупом усугубил ситуацию. Пришлось просидеть весь день на лавочке напротив батута, пытаясь найти подход, урегулировать ситуацию с двух сторон, чтобы и ей, и ему была выгода. Но девушка ни в какую не соглашалась. Дошло до того, что Ким начал задумываться о краже этого старья посреди сегодняшней ночи. День шёл. Около тридцати человек успели попрыгать за копейки, да, Сынмин их всех считал. Она помогала детям залазить, брала ответственность за них на время их веселья, пока родители уходили к океану. Потирая глаза, с нудными вздохами, Сынмин, сам того не осознавая, нервно прокручивал в мыслях: «Клетка бы принесла больше денег. Зачем она тратит на это время? Заработок мизерный, не состыковается с усилиями. Как теперь ставить мой центр…» В конце рабочего дня, когда солнце начало прятаться за горизонтом, Ким решил подойти в последний раз без единой идеи в голове. Руки, завешанные браслетами, за спинку придерживали мальчика. Сынмин делает пару шагов, снова здоровается, — Привет… Еще раз. — У меня клиенты. — С кем, но с детьми она была более открытой, чем даже с родителями, которые платили ей за аниматорскую услугу. — Да, я вижу… Просто, я сижу здесь целый день. — Сынмин вынул руки с карманов уже застегнутой ветровки. — Ким Сынмин, управляющий этим участком, 20 лет. — Протянул правую ладонь ей на встречу. — Я Бетс. — Она сказала это быстро, а после сразу повернулась к ребенку. — Если ты… — Бетс… Может попробуем найти компромисс, я не хочу убирать твой батут, но ты меня тоже пойми, для детской клетки в этой гостинице не так уж и много места. Она прерывисто повернула голову, посмотрев на парня, робко сказала, — Мой друг должен скоро подъехать сюда. Он всё решит, — после вернула свое внимание к прыгающему мальчишке. Киму, как согласиться с ней, ничего не оставалось. Сложно, когда ты не можешь холоднокровно сделать то, на что рассчитывал. Ведь участок его, но батут её, а аренду она не платит, однако отец дал разрешение. И всё же забивать на задуманное Сынмин не планировал, не в его стиле, знаете ли. Он сел на ту же лавочку, дожидаться её «друга». Душевное равновесие или гармония с самим собой. Беспрерывно мы размышляем над какими-то вещами, забывая о том, что иногда, зачастую, можно сделать наоборот, отпустить все мысли, двигаться в унисон с волной. У человека, нашедшего это душевное равновесие, получится самостоятельно развить себя, забыть о прошлом и сдвинуться от места полного ошибок. После ссоры с Чаном у Айена было достаточно много одиноких дней для осознания всего, что он делал, возможно, неправильно. Изменить прошлое было нельзя, зато можно было исправить будущее, изменив себя. Чонин первым оказался у порога Криса. Чувствовал себя без поддержки друга непривычно, поэтому и пришел помириться. Своё же молчание воспитало его, он принял любовь, но не согласился вступать в отношения с Чаном. Они остались лучшими друзьями, не забыли о произошедшей неловкости и о первом, получается, бессмысленном поцелуе. Сказать, что мы знаем все о сёрфинге, будет безграмотно, это относится и к чувствам человека. Океан во многом близок нашей жизни. Его волнения — наши эмоции, бывают буйными, а следующим днём затихают в штиле. Когда они поссорились, Чонин не мог думать ни о ком другом, кроме, как о Чане. Вы спросите, а как же Сынмин? Сердце, скучавшее за дружбой направило на ту самую огромную ошибку, ссора послужила началом гармонии, жизни, в которой уж точно не будет болезненной любви, болезненной любви к Киму. Спасибо Бан Чану за урок, Чонин увидел, как выглядит со стороны безответная любовь — никому не сдавшаяся глупость на побегушках. — Ким Сынмин, он приехал. — Бетс подошла к лавочке, но не очень близко. — Он на парковке, вы сможете подойти? Парень подскочил, — Э… — Поправил ветровку. — Да, сейчас, спасибо. «Может с ним получится договориться быстрее, батут не сильно и большой, переставим на край соседнего участка, ничего не изменится, клиенты никуда не исчезнут.» — Размышлял Ким, подходя к парковке. Знакомая машина с сёрферскими досками попалась на глаза, управляющий остановился. Из машины вышел Чонин, захлопнув дверь. В салоне авто играла мелодия, которую было едва слышно. «Он ее друг?» — Ким задался вопросом, а после тут же пошёл действовать. — «С ним-то проблем не возникнет.» — Привет. Насчет батута, его бы передвинуть. — Сынмин рукой вровень полу провел по воздуху налево. — Можно к соседям, как идея? — Нет. — Айен медленно моргнул, будто их разговор ничего и не значил. — У меня мало времени. Я уже договорился с твоим отцом, батут останется тут, свой центр можешь поставить возле водной зоны. Ким одеревенел, услышав долю наглости в свою сторону. Чонин направился обратно в машину. — К сожалению, у меня план…— Сынмин пошагал за ним. — Что непонятного в слове «нет»? Разбирайся с директором Сиу. — Он открыл дверь машины. Мелодию, что играла в салоне, стало слышно. — Swim Chase Atlantic. — Покеда, надеюсь мы нашли компромисс. Пыль из под колес и желтый свет фар. Парень снял свою ветровку и со всей дури кинул ее на пол. Чертов батут! … Интервью перед последним заплывом уже завтра. На нем будут присутствовать все приглашенные спортсмены, там будет и Хван Хёнджин со своим буксировщиком. Феликс многому научился за это время, так как Джинни стал менее требовательным. Важные моменты для соревнований стало легче усваивать, а усвоив их хорошо Ликс получал кое-какой подарок… Оставлю этот подарок на вашу фантазию, могу подсказать только то, что они уже давным-давно сблизились.

***

Автор подмигнул.

***

Итак, тренировки были не всегда совместными, Хёнджин довольно часто самостоятельно упражнялся на расслабление мышц. Погружался в бассейн на несколько минут с грузиками, затем поднимался на поверхность, брал большое количество воздуха и нырял обратно. Он тренировался при пустых легких и при наполненных кислородом. Подобные занятия помогали в океане быть более сосредоточенным. Когда приближалась большая волна, он сразу понимал, сколько у него есть времени на то, чтобы вдохнуть, сколько нужно вдохнуть и сколько предстоит пробыть под водой, если Ликс не сможет подобрать. Было далековато ездить на спот с дома Феликса, поэтому после тренировок они оставались ночевать в доме Хвана. Совместные ночевки махнулись в стандарт их общения. Иногда они крепко засыпали, тяжелые большие волны были виновниками слабости. Иногда не засыпали, проводя ночи вместе, в смысле только с друг другом без каких-либо мешающих вещей, как футболки и шорты, просыпаясь на утро с ноющей крепатурой мышц. Хёнджину больше всего нравились дни, когда он сильно уставал, что ноги дрожали от обычной ходьбы, спина отказывалась выполнять основные функции, стоять ровно, а настроение Феликса было задорным и игривым, другим, хотевшим его. Они приходили домой, Ликс сам залазил на спину старшего сделать желанный массаж, ручками мял плечи, спину, целовал шею, спускаясь до поясницы, выманивал продолжение… В такие моменты Хёнджин никогда не отказывал. Боль всего тела от тренировок и удовольствие от криков брюнета на всю спальню доводили сердце до бешеного биения. Можно подумать их отношения были идеальными, идеальными, если не затрагивать две темы. Сёрфинг в одиночку на больших волнах и, как бы громко это не звучало, любовь. Между собой они договорились заканчивать разговор при упоминании одной из них. Под большим впечатлением волн, которые должны были прийти после турнира, Хёнджин заранее купил билеты с Оаху на Мауи. Он постоянно твердил о скорости и величии океана на тех островах. Феликс же просто хотел разделить счастье со своим сёрфером. Он начал сильнее интересоваться морскими чудовищами той местности, читая и смотря видео профессионалов. Первое, что выдал сафари в его телефоне: «Волны в Челюстях могут достигать высоты до 20 метров, излюбленное место людей, занимающихся покорением больших волн.» Листая ниже, наткнулся на: «Волны-убийцы. Раздавливающие кости.» Оттуда, как раз, и пошло поехало. Скандалы и обиды, Феликс всего-то хотел представить картинку, а получилось, что разузнал все о свеллах Джоус. Он на пальцах вбивал в голову Хёнджина оповещения о том, что многие погибают после проката на махинах с Мауи. Хван не слушал, находясь уверенным в том, что Ликс должен поддерживать, а не отговаривать его. «Я сам ручаюсь за свою жизнь, тебя это волновать не должно!» Не разговаривав больше четырех дней, Феликс проводил бредовые уроки по безопасности, где утверждения были: «Ты не думаешь о других, как все переживают, как все будут переживать. Я понимаю тебя и хочу поддержать, но может всё-таки возьмешь с собой хотя бы меня, чтобы я подстраховал и словил, если ты упадешь?» Тема любви также была запрещенной. Заключалась она в том, что Феликс стал во всем схож на Нилу в глазах Хёнджина. Да, звучит это так себе… Ёнбок, как и Ни, ходил с Хваном повсюду, тренировки, но с поводом, вечерние прогулки и утренние завтраки. Хёнджин заметил, что начал отдавать всю свою заботу, все свои эмоции, даже плохие этому парню. В чувствах признаваться самому себе стало труднее. Слишком долго занимаясь, он не уделял время отдыху, уставал и разочаровывался в себе, из-за этого слепо порой, под наплывом стресса, ругался на Феликса, говоря, что их отношения ничего не значат, что ему всегда было безразлично на них, на него и на его собственные желания. Позднее парень проклинал себя за все сказанное и шел извиняться. Ликс прощал. … Шелковая вода остужает мысли, когда Феликс ныряет в океан с серферской доски. Океан вмиг пронзает холодком. Шум стихает, слышен только гул волн, которые подвластно выдыхает стихия. Конечности гибко двигаются, ощущая плавучесть. Он выныривает, утренняя чистота и перламутр блеска вдали угодно воспринимаются глазу. — Ликс. — Измучено потягиваясь на доске, Хёнджин зовёт парня с воды. — Погребли, Бин приехал уже, у меня с ним дела… Феликс еще раз погружается под воду, чтобы доплыть до борда. Сквозь прозрачность океана видно, как вытянутое тело делает несколько гребков и показывается прям перед доской. Он стряхивает капли морской воды с волос, как собачка отряхивается. Всё попадает на уже высохшего Хёнджина. — Ну блять. — Хван беззащитно прикрывает руками тело, посчитав, что это поможет спастись от нападения. — Нахрена? Брюнет, смеётся, протягивая руку, — Помоги залезть. — Сам залазь, не маленький. И быстрее, меня ждут! — Джинни… — Феликс вскарабкивается локтями на доску, выпячивая бедра и ноги с воды. — Мы тут совсем одни… Забавя своей кокетливостью, он забирается чуть ближе к блондину, ладошкой касается его ноги в воде, ведя наверх. Глазки сверкают, отблески с океана играются в его зрачках, это отражение бликов или же сильное желание привлечь к себе капельку внимая. Хёнджин наклоняется к любимым губам младшего, но не целует, только смотрит, как тот сводит глазки, пленя косым взглядом. — Не хочешь? — Ликс облизывает соленую воду со своих губ. Сёрфер тихо сглатывает, наблюдая за движением языка. Тогда Феликс зовёт пальчиком, болтая ступнями в бездонном океане. Хван тянется прикоснуться… — Иди ко мне… — Ухмыляясь, брюнет хватается за шею старшего, перевешивая его в сторону воды, Хёнджин не удерживает равновесия, они падают с доски. … — Ну ты идиот, скажи? — Хван всплывает, держа их двоих на плаву. Феликс безмолвно улыбается и забирает свой заветный поцелуй, который должен был забрать еще до того, как они упали в воду. Его язык проходится по небу, оставляя морскую соль, пухлые мокрые губы возбуждают. Он обсасывает верхнюю, затем нижнюю, прижимаясь всем своим телом. Хёнджин зажимает его ноги, в месте мягкой кожи ляжек. Отцепиться от него такого, зажимая свою страсть, ух как сложно… Шалость посреди океана, за зелеными волнами все равно не удается, Сёрфер кое-как заставляет Феликса залезть на борд, чтобы они скорее поплыли на берег. Нужно закончить с Бином начатое, и это никак не подождет. О видах волн. Существует два вида волны зелёная и белая. Белая - это почти конечная стадия настоящего большого свелла, проще - пена, на ней обычно учатся кататься новички. Зеленая волна – это полноценный свелл, на котором катаются профсерферы, у нее есть стенка, гребень, лип. … Феликс не слышал, о чем Хёнджин договорился с Чанбином и зачем ему так срочно понадобилось к нему. Знал только то, что один должен был что-то передать другому, не существенное, а какую-то информацию. Отношение Феликса к Чанбину нисколечко не изменилось, впору он стал больше появляться в его… В их жизни. То поможет отвезти к Хёнджину на вечернюю тренировку, то газонокосилка сломалась, а он тут как тут. Или был еще случай, когда Хван попросил вывезти Ёнбока три доски на пляж, а нести их самому было ну совсем не легко. Чанбин в это время оказался рядом, послужил опорой, помог несчастному. Это все кажется милым — выручает парня своего друга, если не брать в счет факт того, что они ближе и не познакомились с момента встречи на крыльце. По сути, левые люди друг другу. Подплыв к берегу, Хён бросает Ликса и бежит на сушу, перед этим спрашивая или тупо подстебывая в который раз: справится ли его малыш сам вынести доску к берегу. Это не умиляло, больше бесило и раздражало, Феликс тоже мужчина и имел все те же права на не быть «малышом». Однако Хван любил сделать положение брюнета неоднообразным и обязательно ставил его ниже себя, не унижал, а кратко напоминал о том, кто из них пассив. — Привет, тут очень жарко. — Чанбин встречает мокрого Хёнджина возле машины. Его кожаные туфли слегка засыпаны песком, видать, имел дела с важными людьми. — Не надевал бы все черное. — Джинни пожимает плечами, после спрашивает понизив голос. — Ты узнал, когда она прилетает? — Да. — Ну? Только тише говори, чтобы Ликси не услышал. — Хёнджин обходит Бина. Направление ветра не должно сейчас помешать им кое-что скрыть. — Сегодня вечером. Примерно, в пять. Личную встречу для вас я уже организовал. — Чанбин отвечает, смахивая песок с обуви, не успевая заметить, как Хёнджин стискивает его в своих дружеских объятиях, проговаривая «Thank you» с австралийским акцентом, которому научился у Феликса, самым расслабленным способом. Дорогая черная футболка Бина скоро окажется в дизайнерских пятнах от высохшей морской воды.