Сила жертвы (Impact of offering)

      После того как в дом второй раз за ночь вошёл посетитель, Вэй Усянь в спешке поднялся наверх. Он узнал их первого посетителя по обрывкам одолженных воспоминаний, Тяньлан был важной фигурой в жизни Цземисэ, но если Лили и была знакома с появившемся в их доме синьтянь, он не появлялся так часто.       Вэй Усянь даже и не знал, что было хуже — знай Лили хорошо их визитёра или не знай вовсе. Честно говоря, он не знает, кому здесь верить. Он даже не знает, стоит ли верить Цземисэ, потому что хотя их ситуация делает их союзниками, есть вероятность, что сам Цземисе будет осознанно или нет противоречить приказам Вэй Усяню оставить его в целости и сохраности.       Ну, что половина цзиня, что восемь лян.       Он остро осознавал нехватку собственных знаний о происходящем, и потому решает исключить любую вероятность неудачи.       Благо, есть удачный предлог. Сыну Лили около года, а потому ему нужно часто есть. Примерно пять раз в день. Его внуку от третьего ребёнка исполнялось три за месяц до его смерти. Если бы он прожил ещё полгода, он застал бы рождение ребёнка у одного из его личных учеников, а проживи еще шестнадцать дней, он успел бы на Празднование Сотни Дней его правнучки.       Надеюсь, я не испортил ещё один праздник.       Это было бы в высшей степени неловко — он едва мог присутствовать последние годы в жизни своих воспитанников, было бы грустно если смерть человека, который даже не присутствовал на свадьбе молодожен стала причиной отмены одного из немногих в Гусу Лань пышных празднований.       Вот только до того как поднялся, Вэй Усянь не осознавал что, хотя он часто кормил младенцев с помощью специальных, созданных талисманами смесей, и не один раз наблюдал как это происходит «естественным» путём, у него совершенно нет никакой возможности воспроизвести эту смесь здесь и сейчас.       Прошло уже несколько часов, ребёнок наверняка очень голоден. Он не может подождать еще дольше!       Как они это делают зде…       О… точно.       Решение буквально у него под носом.       Ну, разве это не будет очень неловко?

***

      Когда Цземисэ поднялся наверх, Вэй Усянь уже держал ребёнка в руках под тем, что как он считал было верным углом. После того как другой человек вошёл в дверь, Вэй Усянь инстинктивно развернулся, и попытался прикрытся. Ребенок ещё недостаточно поел, поэтому он преодолел желание прекратить эту странную процедуру.       Тело Лили и без того было странным и непривычным. Она была женщиной, но что более важно, ее ци была очень странной. Мередианы изгибались непривычным путём, и не смотря на то, что он не чувствовал централизированного ядра, сами мередианы ощущались крайне развитыми, больше, чем у него до потери ядра в первом теле.       Вэй Усянь убил пять десятилетий на то, чтобы мир признал смерть Вэнь Цин величайшей потерей для всей медицины в целом, и её ветви, занимающейся золотыми ядрами в частности. Он потратил бы больше времени, сколько потребовалось бы. Вэнь Нин выразил поддержку этому начинанию, и Вэй Усянь чувствовал что он имел право на сбор и публикацию любого неуничтоженного отрывка её работ, как единственный её подопытный.       Мои руки в твоём теле, твоя кровь на моих руках, мы теперь могли бы считатся родственниками, Вэй Усянь, не веди себя глупо.       Важнейшая вещь из всех что они узнали — то, как наследуют потенциал к совершенствованию дети от родителей.       Многие отказались признавать это, но силу духовных меридианов, возможно самое важную часть духовного развития наследовали исключительно от матери. Доля крови отцов в совершенствовании была значимо меньше, и именно сильная мать нужна чтобы дать сильное дитя.       При этом с возрастом и тренировками сила любого заклинателя возрастает. Чем раньше бы девушка начала, и чем позже бы она родила, тем сильнее мог бы стать ребёнок. Но при этом ранее начало и поздние роды были сопряжены с высоким риском, а потому этот метод не пользовался особой популярностью.       Конечно, иногда были исключения, когда в семье обывателей рождался ребёнок с сильным потенциалом к самосовершенствованию. Почти любой мог самосовершенствоватся, и достичь каких-то результатов, особенно если рано начнут, но некоторые обыватели были способны превзойти детей из заклинательских семей при должном обучении. Отец Вэй Усяня был из таких. Но право слово, никто не гарантировал что сами дети родные. Сам этот метод был открыт благодяря Цзинь Гуаньшаню — единственная польза от его никчёмной жизни. Заклинатели клана Вэнь крайне искуссны в определении кровного родства, и потому Вэнь Цин нашла не меньше тридцати его детей, и имея выборку из детей одного отца и разных матерей, она не могла не заметить закономерность.       Но после донесения этого открытия в массы, многие кланы в цзянху возненавидели Вэй Усяня ещё больше. Это надо же, им придется учить своих дочерей самосовершенствованию тоже, если они хотят их удачно выдать замуж!       Это также наконец положило конец самым явным попыткам консерваторов Лань запретить женщинам самосовершенствование. После этого Вэй Усяня отравили в первый раз! Крайне отрадное сердцу воспоминание, благодяря этому отравлению на Стене Правил ордена Гусу Лань появилось первое и последнее правило предложенное Вэй Усянем — «отравления запрещены». Возможно управление Лань могло подумать что правил, запрещающих убийство, и подлое убийство достаточно, но они же не хотели убить Вэй Усяня — только покалечить!..       Меридианы Лили ощущались как могли бы ощущатся мередианы женщины, чьи родственники на протяжения поколений были сильными заклинателями. Это ожидалось — с каждым поколением люди становились искусней в самосовершенствовании, но её родители были обывателями.       Это означало что с момента смерти Вэй Усяня не могло пройти меньше тысячи лет.       Наличие децентрализованной системы давало лишь один плюс — полную невозможность её повреждения, и сотню минусов, в том числе и не эффективность. Если имея такой уровень, Лили имела такие меридианы [9], Вэй Усянь ужасался тому, чего он мог бы достичь в этом теле, создай он ядро.       Он мог бы достигнуть бессмертия, но зачем? Все кого он знает наверняка мертвы.       Ему всё ещё требовалась медитация. Если бы в этой ночи был бы хотя бы один спокойный шичен! То, что тело Лили было в лучшем состоянии, чем у Мо Сюанью, а душа Вэй Усяня не бродила переломанной в тысяче местах по Городу Призраку, а бережно лелеялась в мешочке Цянькунь пока все трещины не заживут, стало единственной причиной по которой он всё ещё не в отключке.       Всё болело, и одновременно не ощущалось вовсе. Координация сильно проседала. Хотя может быть это от голода и недосыпа. Переодически, три часа назад, а теперь и сейчас на него накатывали приступы странной эмоции, одновременно радость, тепло и спокойствие.       Закончив с ребёнком Вэй Усянь приступил к более лёгкой части. Качая маленького и баюкая, он испытывал приступы горькой ностальгии. Все те дети, которые были у него на руках сейчас не доступны. Всё равно что умерли, хотя это он от них ушёл?

***

      Пока Вэй Усянь возился с ребёнком он совсем забыл про Цземисэ. Мужчина сидел, так будто его мышцы не держали его, а кости попросту исчезли на предмете мебели — кресле — и выглядел так будто вот вот мог заплакать, но слёзы попросту кончились. Когда нарушитель уйдёт, Вэй Усянь заставит Цземисэ уйти спать, даже если придётся его вырубить. Тяньлан кажется достаточно надёжным человеком чтобы оставить ребёнка с ним на пару часов.       Осторожно подойдя к Цземисэ, Вэй Усянь передал ему малыша, и зайдя сзади обнял.       — Тяжёлая выдалась ночка? — спросил Вэй Усянь, понизив голос как только мог.       — Останься так ещё немного, — ответил Цземисэ.       Но после непродолжительного времени, Вэй Усянь заметил в окно как Тяньлан выпихнул их нежданного гостя из дома. С сожалением он высвободил Цземисэ из объятий, забрал просыпающегося ребёнка — Гуаньинь, как его зовут, это слишком неловко продолжать звать его так? — и обратился к вопрошающему взгляду Цземисэ.       — Тяньлань кажется успешно справился со своей задачей, — но это нисколько не успокоило Цземисэ, удивление переросло в недоумение, недоумение в растерянность.       — Кто, прости?..