Перелом чужой трости

      Иногда бывает так, что в теле, у района сердца начинают обустраиваться неведомые всем нам чувства. Тревожность, стресс, любовь — всё это знакомые нам ощущения, однако, что, если мы никак не можем описать мимолетную боль в душе, и конечно же, задаемся вопросом, что со мной?       Ответа не последует, как нам и известно, но то, что происходит с твоим собственным телом — это должно тебя интересовать, и ты не отступаешь, ковыряешься в своей душе вилкой, пытаясь зацепить хоть маленькую чистицу. Но там пусто. Словно, всё, что находится внутри — закончилось. Твое сердце пусто, как грязная тарелка после еды, а ведь осадок после всего, чего ты прошла, точно так же, навсегда отпечаталась в твоей душе с огромной болью.       И все же, на что так реагирует наше сердце? "Причина ведь должна быть у каждого происходящего фактора" — думает абсолютно любой человек, пока черепная коробка работает уже как десять минут, в поисках ответов на вопросы, которые можешь ответить ты — но получается ли это у тебя в данный момент?       Чувствуешь отвращение к себе за то, что не в силах ответить самому себе. В сердце вновь появляется обжигающая вспышка чего-то неизвестного, а теперь же, ты будешь занят вопросами этого чувства.       Так мы и живем. Сделаем один шаг — последствия, в которых мы хотим разобраться. Мы живем, и поэтому наш разум вместе с телом всегда находится в движении. И только по этой причине, каждый твой новый шаг — пророждает совсем новые вопросы, на которых ты будешь задумываться даже после того, когда поймёшь ответ.       Ты будешь жалеть, думать, что лучше бы поступил иначе, винить, и даже радоваться. Всё это — воспоминания, которые делятся на приятные и не приятные. Первые, естественно, не забываемые тем, что оно хранит в себе всё хорошее и доброе, а второе — пополняется в каждый раз из-за того, что вы грязете себя по каждому кусочку в день и в конце-концов, оказываетесь съеденными самим собой. Вы умираете морально, хоть и физически можете жить в данный момент.       Однако сердце перестает что либо чувствовать, больше не отвечает на такие хорошо-положительные для вашего мозга поступки. Сердце умирает вместе с вами, но не перестает работать, чтобы вы дышали прямо здесь и сейчас. Вы едины и вы до безумия похожи. Вы живёте, но мертвы изнутри. Работаете несмотря на боль в душе, ведь вы — без сердца никто, а он — ничто.       Вы натягиваете улыбку до ушей, но на душе легче не становится, только сердце продолжает биться в обычном ритме, к которому уже привык, после вашей смерти в душе. Пытаетесь отвлечься, забивая голову хоть и фальшивыми, но радостными моментами. Но сердце не ведётся. Ее не обмануть. Оно показывает вашу истинную натуру, которую вы так и рветесь скрыть от лишних глаз.       В каких целях?       Чтобы все думали, что у вас все хорошо и отлично?       Чтобы другие не беспокоились на вас?       Чтобы попытаться начать жить, а не выживать?       И вновь, ты теряешься в глубине своего разума, и с прищуренными глазами ищешь ответы на новопоспевшие вопросами, а тычешь носом, как маленький котенок, снова не туда, из-за чего желание бросить эту затею выигрывает другую, и ты выныриваешь, однако там — пустота. Повсюду лишь твои вопросы, тонущие в этой глубине, и хватаясь за одну, ты тонешь вместе с ним, желая наконец уничтожить его и найти вместе него ответ — что будет в разы лучше вопроса.       И всю жизнь так. Ты хочешь, чтобы такого не было, ты хочешь жить свободно — но ради этого, ты должен умереть. Физически, и твоя душа, возможно, и успокоиться. И ты даже подумываешь о том, чтобы закончить всё это, и держа в руках нож, замахиваешься им, но что-то в последний миг останавливает тебя. Спиной чувствуешь, что кто-то да и сверлит тебя взглядом полный беспокойства. Тебе приходится обернуться. Перед тобой — твои близкие люди. Те, которые не желают тебе смерти. В их лицах — беспокойство и печаль, ведь они волнуются за тебя. И у тебя появляется выбор. Жить ради них или умереть ради себя.       Ты будешь вместе с близкими людьми физически, но морально, как и говорилось, ты умер давно. Будешь видеть их счастливые лица, что светятся даже в ночной темноте, но ты — не будешь играть большую роль именно в этой жизни. А если умереть ради себя, то тебе придётся забыть, что такое — друзья. Кто они такие, и зачем они вообще нужны. В бесконечной бездне будет только ты и твоя душа, которая наконец нашла покой именно благодаря тебе. В конце-концов ты потеряешь всех близких, сама того не осознавая. — Прошла неделя с того инцидента, и я могу сказать, что больше не шла на такие риски. Половина моего дня проходила в школе, а вечер, — дома, за просмотром фильма вместе с братом. К слову, Хэчиро, мой брат, увидев меня побитой и в общем, не в самом лучшем виде, допрашивал меня долгие полчаса, пытаясь разузнать, кто мог поднять руку на его младшую сестру? Я еле как смогла унять его гнев, оправдываясь тем, что упала с лестницы, а дальше приехала скорая и все дела. Он, конечно, мне не поверил, но по крайней мере сделал вид. В общем, меня все устраивало, ведь жизнь моя была обычной и проходила как я хотела: спокойно и тихо. Не жизнь, а мечта, сказала бы я! Хинату я с того дня не видела, но до сих пор помню, как она смотрела на меня грустно и подавлено, словно прощалась со мной. Не сказала бы, что такая встреча и знакомство доставляет мне удовольствие, но и сказать я, что Тачибана была плохой, — не могу. Она казалась мне ангелом, которого сломали. Улыбка была фальшивая, взгляд полный грусти, а ее страх за Эмму заставлял понимать, что та сильно переживала за свою, видимо, подругу. А Дракен вместе с Майки, после моей ничтожной просьбы отвезти меня домой, напротив, поехали в школу, и познакомили с Эммой. Она долго извинялась передо мной, и бесконца кланялась, говоря, что ей очень стыдно за то, что я просто так пострадала. Однако, учитывая и ее невинность в этой ситуации, я никак не могла винить ее в произошедшем. Успокоила ее тем, что такое случается и ей незачем переживать. Казалось бы, как хорошо, жизнь налаживается, раны затягиваются, а разбитая голова с каждым днем болела все меньше и меньше, но вот что-то меня беспокоило. И вот что-то, это то, что я начала встречать Эмму в школе чаще, чем своих одноклассников. Она то просила меня с ней пообедать, то поиграть с вместе в волейбол. Это начинало настораживать, ведь я просто жертва, оказавшаяся не в то время и не в том месте. Я даже подумывала над тем, что Эмма вот так вот до сих пор извиняется передо мной, чувствуя вину. — Как же сложно, — Я бью себя по голове учебником по истории, материал которого я не могу понять уже как двадцать минут. Хэчиро исчез куда-то минут пять назад, надеюсь, поплелся в магазин, ведь родители, как оказалось, уехали в командировку пару дней назад и поэтому, дома кушать нечего. Готовить я, между прочим, умею. Даже очень. Мое блюдо папа вместе с братом уплетают за обе щеки, однако, лень побеждает мое желание приготовить что-то и от того на кухне я появляюсь редко. Мой взгляд голубых очей зацепляется за собственный потрескавший мобильник, которого я застала в не самом лучшем виде у себя в кармане после того произшествия. Родители об этом, безусловно, еще не знают, но даже если догадаются, то покупать мне новый телефон никто не собирается и вместо этого я получу наказание длиною в месяц, а этого мне не сильно хотелось, как и другому любому подростку. Часы пробивают одиннадцать часов, напоминая, что если прямо сейчас я не лягу спать, то завтра буду выглядеть как ходячий труп, ака зомби, да и спать хотелось и я не могла воспользоваться этим шансом. Как только моя голова встречается с подушкой, мои глаза расслабленно закрываются, унося мой разум в царство морфея, где меня ожидают сладкие и сладостные сны... По крайней мере так думала я. — — Что это такое? — Весь мой вид показывал недовольство и раздражение данной ситуации. Спина моя сгорбленная, а волосы небрежно заколоты в пучок из-за нехватки времени. Форма помята, а обувь осталась грязной со вчерашнего дня. В общем, день этот выдался мне ужасным. Сначала я проспала, опоздала на первый урок и пришлось прийти только на второй, а еще и.. — Дракен и Майки, — с невинной улыбкой проговаривает как ангел девушка передо мной, точней, Эмма, нервно перебирая подол своей юбки. Упомненные парни стояли позади нее, делая вид, что речь идет совсем не о них. Пока Дракен с серьёзным лицом вызывал озадаченность, то Майки вел себя как ребенок, посмеиваясь с каждого школьника выходящего из школы. — Я вижу, но что они здесь делают? — глухо спрашиваю я, подойдя к Эмме по ближе так, чтобы посторонние не слышали наш "секретный" разговор. — Я на это не подписывалась! — это прозвучало настолько отчаянно, что блондинка долго глядела мне в лицо. А ведь я правду говорила. Стоило мне только выйти из школы, мечтая о теплой кровати и о еде в холодильнике, как мой взор падает на три силуэта, две из которых приветливо махали мне, пока последний стоял как дерево, не выдавая ноль эмоции. "В этом и весь Дракен", — успела я подумать перед тем, как Эмма подбежала ко мне и схватив за руку, повела к их компашке. — Прости, мы практически не видимся, не учитывая школу, в которой и то редко пересекаемся! — Прошептала она. — И вот, я решила что будет круто, если мы все вместе погуляем! Вчетвером! — Редко? — вскипела я, отстраняясь. — Ну не знаю, что для тебя ознавает слово "часто" — Йо, тут есть одно заведение, где делают вкусные тайяки! — Вставил свои пять йен Майки в наш разговор и я сжала губы в одну тонкую линию, стрельнув его рассерженным взглядом. — Что-о!? "Во что я ввязалась" — молниеносно пронеслось у меня в голове, заставляя сморщиться и устало выдохнуть, мирясь со своей судьбой. — — Давайте по удону, — подает голос Рюгуджи, листая страницы меню. К слову, Майки потащил нас в очень "хорошее" заведение, под названием "Глава Тайяки", в котором, собственно, кроме тайяки ничего не было, однако нам повезло, и нам предоставили меню, в котором находилось фото единственного и не повторимого удона. — А у нас есть выбор? — Рассеянно откидываюсь на спинку, на удивление, мягкого дивана и специально задеваю сидящего рядом со мной Майки, который постоянно вертел свою голову от стороны в сторону, явно не желая встречаться со мной взглядом. Эммочка уселась рядом с Дракеном, оставляя меня одну с этим дураком. А я ведь знаю этих ребят всего-ничего, но шастаюсь вместе с ними по кафешкам, не задумываясь о том, что это возможно опасно. Ведь все таки, надо учитывать, что эти парни из байкерской группы, где все то и дело махают кулаками, вбивая всем по морде. Я не знаю, как эти двое связаны с Эммой, но по видимому, ясно, что она тесно общается с ними. Остается лишь гадать: что же их объединяет? Можно было просто спросить у них на прямую, однако, это будет крайне странно с моей стороны. Все таки, это наша не первая встреча, особенно с Эммой и они попросту посчитают меня за идиотку, которая гуляет с незнакомцами. "Главное, что я знаю их имена, остальное как пойдет" — подумала я, закидывая одну ногу на другую. — Кстати, как тебя зовут? — Словно случайно вылетели эти слова из губ Майки, который соизволил посмотреть на меня. Его глаза выражали то ли озабоченность, то ли веселье. Оказывается, есть люди глупее меня! Это и успокаивало, но и озадачивало одновременно, ведь, обидно как-то, что Майки даже не знает моего имени. Хотя, ситуация у нас схожая, так что лишь протянула тому руку, наигранно улыбаясь: — Шинджу, — Блондин, заметив мое "хорошее" настроение, с отличным расположением духа пожал мне руку, улыбаясь во все тридцать два. — Шинджу Хаттори, — добавляю, сжимая шершавую и мазолистую руку парня сильнее, оттого он морщится, пытаясь отстраниться. — Разве Дракен тебе не сказал? Упоминенный вопросительно смотрит на меня, говоря всем своим взглядом: Меня в это впутывать не смей. — Майки! Как тебе не стыдно? — Восклинула Эмма, не поленившись приподняться со своего места и ударить блондина по затылку, на что последний болезненно простонал, получая давку не только с моей, но и со стороны блондинки. — Дракен мне сказал, — Майки, наконец, освободившись из моей хватки, кидая на меня обидчивый взгляд, попытался оправдать Рюгуджи, что просто так чуть ли не попал под горячую руку. — Но я забыл. — Э-э-э?! Это было настолько унизительно, что я ударила деревянный стол рядом с нами всей силой, от чего тот подпрыгнул, благо, на нем не было ни одной тарелки, что могли бы упасть и разбиться. Дракен обвел меня взглядом полный недоумения, кажется, не находя слова, как прокомментировать моё не самое вежливое действие по отношению к ним. Это заставило меня нервно улыбнуться и сжаться в спинку в дивана, прикрывая лицо от неловкости. Вот это стыд и позор! На мгновение, я почувствовала себя крутой, которая может позволить себе делать, что только на ум придёт! На деле то, мне стоит держать рот на замке, а руки в лишний раз не распускать. Мало ли, вдруг я случайно ударю или Майки или Дракена, за что возможно получу наказание ценою своей жизни. Интересно, на мои похороны придут мои друзья или родители? А мой любименький старший брат придет до начала или уже после похорон? Учитывая его любовь ко сну, думаю, он сначала бы выспался, а только после, пошел бы горевать по умершей сестре. Кстати о нем! Хэчиро, должно быть, уже пришел с института! Но я не увидела ни одно сообщение, где он искал меня или хотя-бы волновался. Тоже мне, брат года! За моими размышлениями неожиданно появился официант, который любезно принес наш заказ, который состоялся из четырех порции удона, а в добавок, Эмма заказала воду без газа, на случай, если один из нас обожгется и начнёт дышать из огня. Безусловно, она говорила о двух парнях, ведь.. — Шини, — Резко зовет меня по имени Майки и я не успеваю возмутиться, как он молниеносно запихивает лапшу мне в рот. — Приятного аппетита! Ротовая полость начинает гореть, а лицо, уж точно, начинает приобретать красноватый оттенок из-за "острых" ощущении. Майки тут же напрягается и смотря на Дракена, махает рукой, чтоб он прямо сейчас что-то предпринял, а то мне будет худо! Последний и думать о чем нибудь не успевает, как его взор падает на собственную бутылку. Протянув руку, дабы взять вещь, его обгоняет тонкая рука Эммы, что тоже явно распереживалась за меня. Она кидает ее Майки, а он, избавляя бутылку от крышки, прижимает воду к моим губам, а это лишь ухудшает ситуацию! Дурак! Вся вода начинает течь по всей моей школьной форме, оставляя после себя неприятное ощущение влаги. — Придурок, — единственное, — что кричу я, перед тем, как встать со своего места и побежать в уборную.