Разбившись об действительность

      Где я? Если это сон, то почему место очень незнакомое? Будто я на какой-то… аллее ночью. Вдоль тропинки, вымощенной каким-то бело-серым кирпичом, хотя из-за темноты очень трудно определить цвет, стоят фонари и светят болезненно-жёлтым светом. Неужели очередной кошмар? Нет, это невозможно. Скорее всего, я просто снова перенапряглась. События последних двух дней очень сильно повлияли на меня. Вероятно, я просто вспоминаю одну из своих ночных прогулок… но не помню именно такую обстановку. Вокруг опавшие листья, очень сырая дорога, и даже во сне у меня по коже бегут мурашки. Это место вызывает отвращение и интерес одновременно.       — Меня кто-нибудь слышит?       В ответ немая тишина. Видимо, я здесь одна. Попробую пройти дальше. Шаг, шаг, ещё шаг. Меня не покидает чувство, что я уже здесь была. Но я не могу вспомнить это место. Может быть, я намеренно забыла о чём-то? Но ведь это невозможно. Я всегда помнила, где я была и что делала в тот момент. Под ногами шуршат листья, мне достаточно холодно, хочется поскорее пройти этот путь, а то… минутку, что это? Детский плач? Ночью? Неужели кто-то забыл здесь ребёнка? Я пошла на плач, всё дальше двигаясь в темноту и начав озираться по сторонам. Плач становится громче.       Под одним из фонарей я увидела скамейку, на которой сидит… человеческий ребёнок?! В моём сне есть человек? Мне стало не по себе. Видимо, моё сознание при переносе в этот мир уже начало накладываться на человеческое. Это наверняка галлюцинация, не более… но слишком правдоподобная. Я подошла ближе к ребёнку. Это была девочка, одетая в старую одежду, будто до неё её носили уже несколько лет, а после выбросили. Волосы растрёпаны, она дрожит и плачет. От одного её вида у меня сжалось сердце. Похоже, данный мир очень сильно действует на моё подсознание.       — Эмм… привет, — я не знала, как лучше начать разговор с ребёнком. — Почему ты плачешь?       Она подняла на меня свои глаза. Её глаза были цвета ночного неба, в котором можно было разглядеть звёзды. Но были лишь слёзы. Мне инстинктивно захотелось обнять это дитя и успокоить его.       — М-мне с-ст-траш-шно, — запинаясь, процедила девочка. — Я-я пот-тер-рял-лась… с-сест-тры н-нигд-де н-нет… — она снова заплакала.       Я не смогла на это больше смотреть, поэтому прижала к себе ребёнка.       — Ну, ну, тише, дитя. Всё в порядке, всё хорошо, никто не причинит тебе вреда, — успокаивала я её, слегка поглаживая по спине.       — С-спас-сибо в-вам, — сбивчиво ответила девочка. — К-как в-вас з-зов-вут?       — Меня зовут Селестия, а тебя как? — поинтересовалась я, легко улыбнувшись ей.       — А м-меня зовут Луна.       Я опешила от её имени. Луна?       — П-повтори, пожалуйста.       — Луна. Вы откуда-то знаете ме… стойте, мне кажется, я знаю вас, — она встала на скамейку и вытерла слёзы рукой. — Эти глаза… я их знаю. С-сестра?       Мне стало страшно. Почему она назвала меня сестрой? Я не её сестра, я её впервые вижу. Но глаза были, как у Луны… но почему же… святые аликорны, это действительно кошмар. Я медленно попятилась назад.       — Я н-не твоя сестра. Не могу быть ей.       — Н-но у тебя её глаза. И имя такое же. Селли, это же ты! Сестрёнка! — она спрыгнула со скамейки и побежала ко мне с вытянутыми руками.       Я начала быстро идти назад и, споткнувшись, упала на задницу. Девочка подбежала ко мне и беспокойно спросила:       — Сестра, всё в порядке? Ты не ушиблась? — она полезла обнимать меня.       — Отстань от меня! Я не твоя сестра! — мой голос сорвался на крик.       — Селли, почему ты отстраняешься от меня? Ты… больше не любишь меня? — у неё задрожали губы.       — Уйди! Я — не твоя сестра!       Она снова заплакала и убежала в темноту. Я почувствовала себя виноватой, что накричала на ребёнка… но это дитя не могло быть моей сестрой! Это просто кошмар. Но почему мне хочется её догнать? Вдруг это просто наваждение? Просто дурной сон, и всё. Я поднялась на ноги и побежала в темноту за ней. Я видела, как она всё убегает от меня. Я кричала, чтобы она остановилась, но она меня не слушала. За очередным фонарём она исчезла во тьме. Я остановилась и стала звать её.       — Луна! Луна! ЛУУУ-НААА! Где ты?!       Нет ответа.       — ЛУНА! Вернись!       Снова молчание. Раздался треск. Я обернулась. В дальнем фонаре лопнула лампочка. Затем в следующем. И ещё в одном, пока очередь не дошла до фонаря, около которого стояла я. Снова треск. И тьма. Чернее дёгтя. Ничего не видно. Холодно. Не понимаю, что происходит. Я почувствовала резкую головную боль. Было настолько больно, будто кто-то режет мне голову тупым ржавым ножом. Я завопила. В памяти начали мелькать слова этой девочки о том, что я её не люблю. Она не может быть моей сестрой. Моя сестра в Эквестрии, а не здесь! Она — не человек! Не человек!       — Не человек! — закричала я.       — Эй, ты чего орёшь? — вздрогнул человек.       Я… снова была в его автомобиле? Это был всего лишь сон… святые аликорны, этот кошмар был просто ужасен. Я откинулась назад и приложила руку ко лбу.       — Извини, Айварс. Просто кошмар приснился, — дрожащим голосом ответила я.       — Так кто не человек? — спросил он, поднимая бровь.       Я несколько раз моргнула, фокусируя взгляд, и поняла, что мы сейчас стоим, а вокруг много автомобилей. Голова неимоверно болела. Казалось, что её сдавливают тисками.       — Терра вызывает Селестию, ау, — обратился ко мне Айварс. — С тобой всё в порядке? — на его лице была озабоченность.       — Сильно голова болит, — пробурчала я, массируя виски.       — Странно... в любом случае, мы почти приехали, — в его голосе слышались растерянность и лёгкое непонимание.       Когда мы уже поднимались на лифте, то я почувствовала, как что-то капает с носа. О, кровь… Сознание плыло, а к головной боли добавилась ещё тошнота. Мир передо мной искажался и сжимался.       — Эй, приём. Всё норма... — он не успел договорить, как подхватил меня на руки, когда я начала сползать вниз, опёршись на стену лифта.       Я никак не реагировала, я лишь ощущала состояние, близкое к забвению. Мои воспоминания перемешались. Особенно жутким было то, как моя сестра превращалась в человека и обратно. И граница между этим размывалась всё сильнее. Мир, где я правила, разрывался на части и исчезал, как и то, с кем я там общалась. Я не могла ничего контролировать и лишь больше падала в пропасть воспоминаний. Самые яркие моменты моей жизни проносились перед глазами: сражения с великими противниками, восстание сестры. И этот водоворот так закручивался, а образы перед глазами пролетали всё быстрее, пока я не оказалась в лесу.       Достаточно молодая, с рюкзаком за спиной, поднимающаяся на гору. Вокруг светло и достаточно жарко. У меня в руке какое-то устройство и я что-то с ним делаю. Образ прервался, и я уже иду посреди огромного города. Улыбаюсь и смеюсь в окружении таких же молодых людей, как и я. И мы проходим мимо какого-то магазинчика и я вижу себя в отражении витрины. То же лицо, но глаза голубые, а волосы русые.       — Всё, её должно отпустить, — я услышала хриплый мужской голос.       — А что с ней было? — спросил Айварс, он явно был взволнован.       — Очень напоминает приступ эпилепсии, но это явно не он. Будто бы мозг на несколько минут потерял связь с телом. К тому же, у неё очень высокое давление, — продолжал мужчина, который, думаю, и был лекарем. — Впервые такое вижу, но ей явно плохо. По-хорошему, ей бы сделать МРТ и сдать полный спектр анализов. Ведь я не знаю, когда у неё повторится приступ... или что это вообще было.       — В-всё в порядке, — промямлила я, открывая глаза, — с-спасибо…       — Вы раньше страдали от подобного? — с любопытством спросил врач, в ответ я лишь помотала головой. — В любом случае, Айварс, пускай приходит ко мне в понедельник, посмотрю, что с ней, более тщательно, а если её будет мучать высокое давление, то эта штука поможет, — он протянул Айварсу маленький пузырёк с чем-то, — и если что, то звони. Я приду.       — Спасибо большое, дядя Маркус, — Айварс улыбнулся. — Я вам что-то должен? — тихо спросил он, обращаясь к седому мужчине.       — Мальчик мой, я столько зарабатываю, что мне уже ничего не надо, — он по-доброму улыбнулся, — Тем более я не беру деньги с друзей.       — Ещё раз, спасибо, — Айварс пожал Маркусу руку, и тот ушёл.       — Ты как? — Айварс подошёл ко мне и сел на стул. — Живая? — я вновь кивнула. — Это очень хорошо, ты в отключке была где-то часа два. Хорошо, что дядя Маркус живёт в одном доме со мной.       Я молчала, ведь я пыталась вспомнить свой дворец и покои. Ничего. Почти ничего не помнила. Но зато помнила детство, где я человек. Кажется, я совсем запуталась.       — Айварс, мне надо тебе признаться, — сглотнув, начала я. — Я была принцессой пони, и я не знаю, как я сюда попала…       — Чего? — выражение лица Айварса было крайне странным, а эмоции, судя по всему смешанными. — Тебе, похоже, совсем плохо. Сейчас бы быть лошадью… что ты мне втираешь?       — Я поднимала солнце и правила тысячу лет, а вчера случайно попала в этот мир, — продолжала говорить я. — Я не знаю, как и почему…       — Скажи ещё, что у тебя был рог!       — И крылья, — тихо добавила я.       — А? — походу, Айварс совсем ничего не понимал. — У тебя, походу, начался бред. Надо дядю Маркуса опять звать…       — Нет, я говорю правду. Надеюсь, ты не захочешь меня убить…       — Так, хорошо, — Айварс встал со стула и начал ходить по комнате. — Сыграем в твою игру. Я тебе раскрою страшную тайну. Пегасы, единороги и прочая фигня — это старые сказки, ещё времен Земли. Это мы их придумали, если точнее, — он почесал затылок. — Древние их придумали. Понимаешь, это фантазия, что ты мне рассказываешь?       — Но я теперь вспоминаю, как была человеком и жила в каком-то более развитом городе, — продолжала говорить я. — Я абсолютно запуталась… Мне плохо, я ничего не хочу и ничего не понимаю… — я прикрыла глаза руками.       — Так, я пойду смешаю тот раствор, чтобы тебя отпустило, а то у тебя какой-то бред… Кони, люди… — пробурчал Айварс и ушёл на кухню.       Видимо, Айварс меня не воспринимает серьезно и считает, что я несу бред. Это совсем всё усложняет. Меня уже начало тошнить от боли, и я опять запуталась в мыслях. Я закрываю глаза и вижу то столицу, то какой-то город людей. На сей раз я вижу свою ученицу. И появилась новая проблема. Я… не помню её имени? Это невозможно, я знаю её с тех пор, как ей было лет восемь-десять. Она росла под моим началом и даже стала чуть ли не самой гениальной волшебницей, ставшей впоследствии аликорном. Но... почему я не могу вспомнить, как её зовут? Как же её... думай, думай, вспоминай, дурная голова! Не могу...       И снова приступ боли. Снова закрываю глаза, и теперь передо мной её нет. Почему у меня такое ощущение, что мои воспоминания начинают пропадать. Но не могло же перемещение сюда ещё и повлиять на мою память… или могло? Почему всё так сложно? Почему я чувствую… страх? Даже не страх, а ужас. Подобное чувство я испытывала очень давно… но когда же именно? В момент битвы с Найтмэр Мун? Нет. При противостоянии Тиреку? Тогда была лишь вера в… я не помню имя моей ученицы. Но когда же? Будто что-то мешает мне вспомнить. Это очень важно, но меня словно не пускают в эти воспоминания.       Но я начинаю вспоминать другую жизнь. Словно давно утраченную, словно… Я не поверила сама себе. Настоящее прошлое. Я совсем потерялась. Я принцесса. У меня есть страна с… Я не помню кем. Как жители называются? У меня есть… Кто у меня есть? В голове стала твориться полная анархия. Я не могла вспомнить кого-то очень близкого. Зато вспомнила какую-то Анну. Что за имя? Кто это?       — Приём, — послышался голос Айварса, он нёс в руке прозрачный стакан с какой-то розовый жидкостью, — ты живая?       — Да, вроде бы, — тихо ответила я.       — Выпей, дядя Маркус говорил, что если легче не станет, то эта штука снизит давление, — он улыбнулся и протянул стакан. Я его взяла в руку и залпом выпила.       — Спасибо за заботу, — я отдала ему стакан и опять легла. — Почему ты говорил, что единороги не могут быть отдельной расой? — я смогла вспомнить один из видов моей страны.       — Потому что мы их придумали, — спокойно ответил Айварс, в его взгляде читалась обеспокоенность, — это мифологические существа. Просто сказка, которую предки придумали, чтобы скрыться от реальности. Как и пегасы. Это всё часть нашей древней культуры. Как и, как их там… — он начал чесать затылок, пытаясь вспомнить. — О, аликорны вроде. Те, что с рогом и крыльями. Они ещё и колдовать умели. Магия, все дела.       Его слова меня зацепили. Это максимально странно, но это стало толкать меня на некоторые мысли.       — А эти предки могли создавать другие формы жизни ради развлечения? — подумав, спросила я.       — Насколько я знаю, — он встал со стула и подошёл к окну, смотря куда-то вдаль, — технологии предков были неотличимы от магии. Даже остатки технологий колонистов, которые прилетели в этот мир для нас с трудом постижимы, при том, что они уже были довольно, как бы это сказать… Деградировавшими и утратившими почти все значимые достижения науки. А мы, — он грустно рассмеялся, — утратили даже те крохи… Да, предки могли создавать цивилизации с нуля, а потом ради развлечения их истреблять. Они могли делать абсолютно любые вещи. Ты себя считаешь… единорогом, да?       — Я не знаю, кто я, — одинокая слеза покатилась по моей щеке. — У меня в голове столько всего. И я не могу понять, где правда, а где ложь. Да, я помню, как была аликорном и правила целой страной, но теперь начала вспоминать другую себя, будто я человек.       — Хорошо, допустим, я тебе поверил, — он отвернулся от окна и посмотрел мне в глаза. — То, что ты человек, я не сомневаюсь. Нет форм жизни, которые могут так хорошо мимикрировать. Но всё равно остается очень много вопросов к тебе. Даже твой цвет волос. Это явно не краска, а в глазах действительно нет линз. У людей такого нет.       — Я помню себя с русыми волосами и голубыми глазами, — тихо ответила я. — И этой ужасной огромной груди не было…       — Я не знаю, что тебе ответить, — Айварс пожал плечами. — Я привык размышлять логически. Да, подкалывал людей и подшучивал над ними, но в такой ситуации никогда не был. Хрен знает, как нужно себя вести. Давай тогда так, — он опять сел передо мной. — Что ты помнишь из жизни, где ты правительница своей страны и где ты человек? Давай разделим воспоминания, хорошо? А ещё лучше, если я их запишу на камеру, ты не против? — я кивнула. — Вдруг забудешь.       Он полез в шкаф и достал какое-то серебристое устройство и поставил его на треногу, после чего нажал на какую-то кнопку и направил эту камеру на меня.       — Так, включил, начинай.       — Ну, я помню, что управляла солнцем и луной. У меня в подчинении был целый мир. Да, некоторые государства формально были независимы, но сути это не меняло. Они признавали меня без лишних вопросов, — говорить стало легче, а боль в голове почти полностью утихла. — Я была сильным магом. Обладала телекинезом и могла управлять энергией.       — А какой именно? — Айварс сощурил глаза. — Атомной, электрической, механической, кинетической?       — Я не готова ответить тебе. Я не помню. Но я помню, что с кем-то сражалась, и после последней битвы, когда почти проиграла, использовала очень сильное заклинание, после него и очутилась в этом мире.       — А у тебя есть странные воспоминания? Может, что-то связанное с кошмарами? Или то, что в твоём мире магии и коней было бы очень странным? — серьёзно спросил Айварс.       — Дай подумаю, — я замолчала и судорожно пыталась вспомнить, но ничего не приходило в голову, кроме. — Мне иногда снился кошмар, где я просыпаюсь не в своём теле, с маской на лице и кучей трубок, присоединённых к телу. К тому же, я находилась в какой-то мутной воде.       — Дай свою руку, — попросил меня Айварс и включил свет в комнате, чтобы было светлее.       Он начал внимательно её осматривать, проходя глазами от плеча и ниже. Гладкая, нежная кожа, и вроде бы ничего. Айварс остановился и внимательно на что-то смотрел.       — У тебя есть несколько относительно незаметных красных пятен, как раз прямо над венами. Очень интересно… Можешь встать в полный рост и повернуться ко мне спиной? Да, и футболку сними, — я послушно выполнила это действие и почему-то слегка покраснела.       Он провёл рукой по всему позвоночнику, продолжая внимательно всё осматривать.       — Между прочим, у тебя довольно много свежих, но почти незаметных шрамов вдоль позвоночника, очень интересно. Одевайся.       Я натянула на себя футболку и быстро спряталась под одеяло.       — Тебя этот кошмар часто мучил? — его голос слегка дрожал.       — Не помню, но пару раз точно было.       — То, что ты рассказала, — он опять встал и начал ходить по комнате, — это описание капсулы гибернации. Их раньше использовали, чтобы поддерживать тело во сне во время перелетов. А то, что ты говорила, что в своем мире видела такие кошмары — может свидетельствовать о том, что ты была в подобии компьютерной симуляции, из которой по какой-то причине тебя выкидывало. Возможно, — он глубоко вздохнул, — ты представительница предков, или как их ещё называют Древних. В любом случае, когда анализы будешь сдавать, то обязательно узнаешь коэффициент своего гена. Обычно у всех он ноль целых и две десятых. Я везунчик, у меня ноль целых и пятьдесят три сотых, поэтому я могу управлять некоторыми штучками, которые остались с корабля колонистов.       — А от чего вообще зависит данный показатель?       — Насколько сохранилась чистота генов. И как сильно деградировали. У многих мужчин, например, растет борода, а у меня на теле почти нет волос, только на голове, как у моего отца и матери. У них гены достаточно чистые. У меня нет зубов мудрости, а также мой организм может синтезировать витамин С в отличие от других людей. Это то, что я помню. Мне очень повезло в этом роде, — он слегка улыбнулся.       — Я очень надеюсь, что я разберусь во всём. Ведь, если я с самого начала была человеком, то… неужели вся моя жизнь была сплошным обманом, навязанным кем-то? А если и так, то что могло случиться с моей сестрой? — я повернулась к человеку и посмотрела на него глазами, полными ужаса. — Неужели её тоже поместили в эту "симуляцию"? Тогда где она может быть?       — У тебя была сестра?       — ДА! — чуть ли не крикнула я. — Её звали Луна. Или не так. Мне кажется, что и мое имя не принадлежит мне, — мой голос стал совсем тихим, и я замолчала на несколько секунд. — Именно её я видела в том кошмаре, пока была в твоём автомобиле, — я поднялась и сама начала ходить по комнате и тараторить. — Она была маленькой девочкой, была человеком. Но до твоего рассказа я была уверена, что она, как и я, не такие, как вы! А теперь всё будто встаёт на свои места! Если этот сон был частью какого-то моего воспоминания, только искажённого, то понятно, почему мне было так страшно. Я будто отказывалась принимать свои же воспоминания! — по щекам снова покатились слёзы. Я не выдержала и, упав на колени, начала плакать.       — Ну-ну, успокойся, всё будет хорошо, — Айварс прижал меня к себе. — Мы найдём твою сестру, я тебе это гарантирую, — в его голосе была слышна неуверенность.       — Т-ты у-уверен в этом? — дрожащим голосом проговорила я. — М-мы ведь даже до конца не знаем, откуда я взялась.       — Если узнаем, откуда ты появилась, то также выясним, что случилось и с твоей сестрой, — несмотря на то, что я чувствовала в нем защиту, я понимала, что он это говорит, чтобы успокоить меня.       — С-спасибо, Айварс, — я обняла его в ответ.       — А теперь тебе нужно как-то отвлечься. О, точно, — он подошёл к полке с книгами и начал что-то там искать. — Нашёл.       Он взял какой-то ветхий фолиант и протянул мне.       — Что это?       — Книга об истории нашей цивилизации. Ты же хотела узнать о ней подробнее. Как раз и отвлечёшься. Прочитаешь — можешь задавать вопросы. А пока мне придётся тебя оставить, — он встал и направился к выходу из своей квартиры.       — Стой! Ты куда? — спросила я, проследовав за ним в коридор.       — Я поеду куплю что-нибудь на ужин, а потом приготовлю. Как раз за ужином всё и обсудим. А пока что расслабься и читай. Книга очень увлекательная.       Он надел свою куртку и ботинки, после чего закрыл за собой дверь. Ладно, последую его совету. Я вернулась в комнату и, укутав себя одеялом, начала читать. Книга называлась "История Терры. От Древних до наших времён". Автором значился какой-то Паулюс Шэдоу. В книге были описаны самые ранние этапы жизни людей. Как и говорил Айварс, эти самые Древние были очень развитой цивилизацией, намного лучше, чем то, что я видела за эти два дня. На цветных картинках были видны представления их зданий: невероятно высокие вытянутые дома, необычной архитектурой, а сами люди ходили в каких-то белых костюмах с вставками, напоминающими то ли робу священника, то ли комбинезон для плавания. В пике развития они начали проводить ряд экспериментов: модифицировать генетический код человека, удаляя "изъяны", создавать те самые миры, являющиеся симуляцией, а также новое вооружение, что способно либо уничтожить их самих, либо их врагов.       Враги у них также были — другие формы жизни. Абсолютно любые живые существа подлежали истреблению. Пока у других была диктатура или абсолютная монархия, у именно этих представителей Древних была свобода выбора, свобода передвижения и сменяемость власти. Хм… то есть власть была сосредоточена в руках так называемого "парламента", который издавал законы, согласовывал их с правителем, а после уже приводил в действие. Многими законами народ был доволен, а от некоторых, наоборот, выл. Например, автор упоминает здесь о какой-то "реформе науки", при которой учёным начали платить больше денег, хотя ничего нового за период в двадцать лет не было создано.       Также упоминалось то, что предков людей поработила развитая цивилизация и заставила покорить заметную часть галактики. Но беспечность пришельцев довела до того, что люди уничтожили их, а потом и другие цивилизации. Поразительно, какая жажда жизни.       Но после того, как люди, как было написано в книге "очистили галактику", наступила тёмная эпоха, когда предки погрузились в тотальные войны, к тому же ещё восстал какой-то искусственный интеллект. После этого упадка люди не смогли полноценно оправиться и большая часть технологий была утеряна. И это не мешало им постоянно воевать друг с другом, но после появления нового врага, чье название не упоминается в виду потери большого количество информации, люди опять объединились и длительное время воевали, восстановив все технологии и продвинувшись дальше, но после победы опять начали воевать друг с другом.       В целом, мне показалось, будто люди искусственный вид, который создали для войны, хоть тут указывалось, что они как раз являются настоящей живой формой жизнью, в отличие от большей части рас в галактике Млечный Путь, которых создала цивилизация, подобная богам. Но если эта цивилизация и была подобна богам, то почему она не предотвратила такую катастрофу? Или же, возможно, просто сами люди выбрали себе богов, поставив кого-то избранного на их место? От этой информации у меня все больше голова идёт кругом, и так много вопросов, на которые нет ответов. Но именно эти размышления и помогают мне думать о другом. Этот мир не так прост, как я думала.       За чтением этой книги я не заметила, как Айварс вернулся обратно. Я положила её вниз открытой стороной и, встав с кровати, вышла в коридор. На полу лежали три пакета с продуктами, а сам человек уже разулся снимал с себя верхнюю одежду.       — Уже вернулся? Я как-то не заметила даже, как время пролетело.       — Прошло два с половиной часа. Я столько бегал по магазину, столько всего набрал. Поможешь донести и разобрать пакеты?       — Да, конечно.       Я подошла к нему и взяла два пакета, по одному в каждую руку. Ух, а они тяжелые. Донеся их до кухни, я поставила ношу на стол и начала выкладывать содержимое. Внутри были овощи, макаронные изделия, два пакета с какой-то белой крупой, яблоки, жестяные баночки с непонятным мне содержимым и… конечно же, мясо. Вот только эти куски были в отдельных аккуратных упаковках, по несколько кусков в каждой. Так, что тут написано… "стейк из говядины". Хм… возможно, это мясо коровы или свиньи. Но раз уж я действительно человек, то и этот продукт не должен вызвать у меня отвращение. Отложив подложки в сторону, я продолжила разборку пакетов. Сыр, масло, сахар, шоколад… креветки? Неужели он настолько богат, что может позволить себе даже такую покупку?       — Молодец, что выложила покупки на стол, — сказал Айварс, подойдя к холодильнику с третьим пакетом. — Теперь осталось убрать некоторые продукты в холод. Помоги-ка мне.       Он уже стоял у большого железного ящика с двумя большими дверцами сверху и одной маленькой снизу. Видимо, это человеческий холодильник. Выглядел он намного больше, чем те, что были в… я уже забыла, как называется та реальность, в которой находилась? Неважно. Внутри стального ящика были неполная бутылка с молоком, плитка шоколада, баночка с каким-то белым содержимым, небольшой кусочек масла на тарелке, накрытой пакетиком, какой-то продукт бордового цвета, завернутый в пакет, на дверце справа стояли бутылка с газировкой и ещё три с какой-то светло-желтой жидкостью, возможно, сидром. В пакете на верхней полке хранились какие-то белые шарики. Интересно, что это?       — Айварс, а что это? — я указала на тот пакет.       — Ты о чем? А, это, — он увидел, на что я показываю. — Это пельмени. Очень распространенный полуфабрикат.       — То есть это можно есть?       — Да, отвариваешь и ешь.       Мы загрузили продукты в холодильник, оставив на столе только овощи. Перед тем, как закрыть стальные двери, Айварс взял именно этот самый пакет с "пельменями".       — А зачем ты достал эти… — начала я, но он меня перебил.       — Вот их сегодня и отварим. Как раз попробуешь, что это такое. А к пельменям порежем огурчики и пару помидорок. И, конечно же, сметана.       — Что такое "сметана"?       — Тоже не знаешь? Хотя неудивительно, если ты аликорн… — усмехнулся он.       — Так, хватит! — чуть ли не пропищала я и толкнула его рукой в плечо.       — Ладно, ладно… пока налей в кастрюлю воды и поставь на плиту. А после порежь овощи.       Открыв нижний ящик, что был правее раковины, я увидела целую стопку с кастрюлями. И какую же мне взять? Ладно, возьму ту, что среднего размера. На нас двоих нет смысла тратить много воды… да и мыть потом проще. Аккуратно вынув две маленькие кастрюльки и поставив их на пол рядом с собой, я достала нужную и поставила её на один из странных дисков. Кажется, именно на них и готовится еда. На других нужно было зажигать огонь, на котором потом можно было что-нибудь приготовить. Я убрала обратно в шкаф маленькие котелки и, взяв чайник, налила в кастрюлю воды. Теперь она была наполовину полной. Думаю, хватит.       — Я наполнила кастрюлю.       — Молодец, — сухо ответил Айварс. — Теперь вон там нож и доска, — он показал на стол рядом с раковиной, — и приступай к нарезке.       Я взяла картонную подложку с огурцами и, проткнув её пальцами, вскрыла тонкую пленку. Видимо, ей запечатывают продукты, чтобы не портились. Я высыпала овощи в раковину и стала мыть их. Перед глазами снова будто всплыла картина из прошлого. Как будто я раньше тоже делала подобное… не думай об этом. Потом разберешься. Промыв огурчики, я выложила их на доску и принялась за вторую упаковку. Проделав ту же самую процедуру с помидорами и закрыв кран, я отложила их на полотенце, что лежало слева от мойки. Сначала порежу огурцы. Я взяла нож и начала аккуратно резать. Сначала отрезаем попки, после поперек по всему огурцу, теперь снова поперек. С ещё тремя я расправилась побыстрее. Даже не знаю, что будет, если захочу их мелко порубить. Я достала тарелку из верхнего ящика и положила порезанное на неё, но резать помидоры я не решусь, иначе могу запачкать весь стол или даже пол.       — Ну и чего застыла?       — Да просто порезала огурцы, но побаиваюсь резать помидоры.       — А чего бояться их резать? Берешь и режешь.       — Я боюсь сильно надавить, чтобы он потек.       — Не потечёт. Начинай давай, я буду смотреть.       Я положила на доску первый помидор и начала дело. Разрезав его пополам, я снова прошлась лезвием вдоль половинок. Вроде бы вышло неплохо. Потянувшись за вторым, человек меня остановил.       — Ты не закончила с первым помидором.       — В плане?       — Ты забыла вырезать верхний край у каждой четвертинки. Ты собралась с ним есть?       — Ты имеешь в виду, — взяв нож в руку и положив палец на лезвие, я наклонила его и провела острой гранью с верхней стороны, отделяя место роста овоща от плода, — вот так?       — Именно так. Только теперь этот край надо выкинуть. Но пока отложи его на край доски, порежешь остальные и выкинешь края.       Дальше было проще. Приноровившись, я порезала остальные три помидорки и выложила их на тарелку к огурцам. Айварс взял её и поставил на стол, а после показал, что под раковиной у него хранится мусорное ведро. Я скинула в него то, что осталось от овощей, а после обмыла разделочную доску под "отравой". Наверное, я никогда не привыкну к запаху этой воды, а также ощущению, что она касается моих рук.       Пока я занималась овощами, человек уже закинул эти "пельмени" в кипящую воду и накрыл кастрюлю крышкой. Вот только мне было неясно, каким образом она вообще греет что-либо. Тут же ничего не горит, это и на печь не похоже. Может быть, именно через эти плитки передается само тепло? Тогда откуда оно вырабатывается? За счет чего?       — Айварс, а как вообще работает этот аппарат?       — Какой? Плита, что ли? — я кивнула. — А, ну смотри, это индукционная плита. Раньше были газовые плиты. То есть загорался огонь, на котором и готовили пищу, а сейчас вследствие технологий мы практически повсеместно используем электроэнергию. Сами эти панели, которые также называют у нас "блинами", и работают за счёт электроэнергии, которая проходит через небольшой трансформатор и электроды, что нагревают поверхность, тепло от которой уже передается самой посуде, а следовательно нагревает её. Так еда и готовится.       — Хм… очень познавательно. А сколько, например, по времени займет сварить суп или, не знаю, вот те же пельмени?       — Все зависит от самих продуктов, на самом деле. Если хочешь сварить суп, то около полутора-двух часов. Пельмени отварить займет минут двадцать. А если мясо пожарить захочешь, то тут всё зависит от самого мяса и способа приготовления. Те же стейки лучше готовить на электрогриле. Благо, даже он у меня есть, — он подошёл к столу и показал на небольшую коробку, после чего открыл её. Было такое ощущение, что он раскрыл пасть крокодилу. — Поверхность обеих сторон сделана из такого же материала, что и плита, да и работает тем же образом. Есть датчик приготовления, два тумблера, которые можно поворачивать и задавать время жарки, а также температуру. На вот этом экранчике можно видеть данные параметры. Но минус данного приспособления в том, что после каждой готовки вот эти панели — благо они съемные — сначала нужно снять, залить водой, добавить моющего средства, подождать, пока они отмокнут, а после уже промыть.       От его слов у меня челюсть отвисла. Пускай он и говорил, что их раса переживает перестройку после технологического упадка, но многое до сих пор не укладывается у меня в голове.       — Ваши технологии — это что-то с чем-то, я не устану это говорить.       — То ли ещё будет, Селестия, то ли ещё будет… — вздохнул человек.       Айварс подошёл к плите и, взяв ложку с дырками, начал помешивать воду в кастрюле. Наверное, это делается для того, чтобы эти самые шарики не слиплись как те же макароны. Человек достал две тарелки и начал накладывать готовое блюдо. Мне он даже с горкой положил. Хотя я не уверена, что съем столько. Но пахнет вполне неплохо. Чем-то пряным… душистый перец?       — Вот, держи, — он поставил передо мной тарелку. Угадала, и вправду перец. Горошина лежала меж двух шариков.       — Спасибо, Айварс.       Он также положил пельмени себе, выключил плиту и накрыл кастрюлю крышкой. После чего взял две вилки из ящичка около мойки и открыл холодильник.       — Пить что-нибудь будешь? — спросил человек. — Есть кола и пиво.       — А что это?       — Ты про колу или про пиво?       — Оба названия мне незнакомы.       — Ну, сейчас покажу, — он достал две бутылки и поставил передо мной. — Слева кола, популярная газировка. Очень вкусная, лучше пить холодной, как, в принципе, и пиво. Что до пива, — он взял бутылку справа в руку, — то это самый распространённый алкоголь в Новой Александрии. Здесь, в Эвергриндии есть завод по розливу данного напитка. Но не думаю, что тебе понравится. Ладно, налью в кружки, хоть повод появился их достать.       Айварс открыл один из верхних шкафчиков и вынул две красивые кружки, украшенные каким-то рисунком. На нём была изображена бочка, проткнутая какими-то изогнутыми мечами с непонятными круглыми рукоятками, внизу были две корабельных пушки, прямо как у пиратов в детских книжках, сверху красовались флагштоки с жёлтыми флагами, а величала всё это корона с торчащими из неё перьями. Снизу бочку опоясывала ленточка с надписью: "Бригантийское пиво. По древним земным технологиям". Хм… неужели подобный напиток варят с незапамятных времён?       Откупорив бутылки, человек налил жидкости в кружки и поставил в сторону.       — Но сначала поедим. За пять-семь минут оба напитка не потеряют свой вкус, — сказал Айварс и протянул мне вилку.       Я взяла прибор и наколола один шарик, от него ещё исходил пар. Положив его в рот, я начала жевать. Под слоем теста было… мясо? Но… почему это так вкусно? Будто это маленькие пирожки с мясом. И ведь таких можно съесть очень много, а не пару штучек. Интересно, а каковы те самые "стейки" на вкус… минутку, я уже сама думаю про мясо? Мой мозг явно очеловечивается… или же просто возвращает былой вид.       — Ну как тебе? Судя по тому, что уже почти половина тарелки пустая, то тебе очень понравились пельмени, — усмехнулся человек.       — Это очень вкусно! И готовить их так просто! Просто отварил, и всё! — мой восторг прервала лишь мысль о начинке. — Но то, что внутри мясо…       — Ну, в некоторых пельменях, на самом деле, очень мало мяса. Эти очень хорошие как раз из-за большого количества фарша внутри.       — Количества чего?       — Фарша. Ну, прокрученного через мясорубку мяса. После чего он идёт в другие изделия: котлеты, пельмени, пирожки и прочее.       — Занятно, — ответила я, кладя в рот очередной пельмень. — А ты сам часто ешь эти самые шарики?       — Да, очень часто. Потому что лень после работы идти в магазин или готовить что-то сложное. Так и живу на пельменях и наггетсах. Но подумываю бросить, потому что так можно и желудок убить.       — В каком смысле?       — В таком, Селестия. Если постоянно есть данную пищу, можно мало того, что растолстеть, так ещё и заработать какую-нибудь болячку. Но ты ешь данное блюдо впервые, поэтому не бойся. А лучше закусывай овощами.       Я последовала его совету и съела дольку помидора. У него был сладковатый вкус, а мякоть так и сочилась соком. За первым кусочком последовал второй. Айварс просто смотрел на меня, поедая пельмени, и хихикал с набитым ртом. Похоже, я действительно забавно выгляжу, когда мне впервые что-то понравилось…       Доев свою порцию, я встала из-за стола и поставила тарелку в раковину, после залила её водой и села обратно. Айварс съел последний огурец — я к ним даже не притронулась — и последовал моему примеру.       — Так, теперь приступим к питью, — он подвинул ко мне первую кружку. — Это кола, пробуй.       Я взяла кружку и отпила немного. Моим зубам сразу стало холодно. Напиток был чуть ли не ледяной. Но после я почувствовала пряную сладость, будто карамель или мёд смешали с чем-то терпким, а также чем-то кисленьким, и размешали в газированной воде. Может быть, это корица или ещё что? Но можно однозначно заключить, что это довольно приятный напиток. Не зря он популярен здесь.       — Очень приличная газировка. Сладкая, но не приторная. Но на постоянной основе её тоже пить не рекомендуется, как я понимаю?       — Верно. От постоянного употребления колы также можно располнеть, — он забрал у меня колу и поставил передо мной вторую кружку. — А вот это пиво. Я думаю, для тебя будет очевидно, какой из двух напитков лучше, — Айварс усмехнулся.       Что же, попробуем это "пиво". Запах у этого напитка явно хмельный. Это был сильно газированный напиток, почти не горчил. Действительно мягкий вкус, но зрелый. Не могу сказать, лучше ли это вина или нет, но опыт интересный.       — Ну как? — лицо Айварса расплылось в улыбке.       — Очень, — я икнула от сильно газированного напитка, — необычно.       — Ахаха, ну так это же Бригантийское пиво, что ты хочешь, — Айварс подошёл к холодильнику и достал ещё одну бутылку. Он открыл её и сделал несколько глотков.       Я слегка улыбнулась и сделала еще глоток. Будь у меня в… я забыла, где именно… В моей прошлой жизни этот напиток, то, думаю, не страдала бы от депрессии. Если честно, то я и не заметила, как осушила целый бокал пива. И мне хотелось еще.       — Слушай, — я обратилась к Айварсу. — А есть ещё?       — А тебя не унесёт? — он рассмеялся и долил мне до краев.       Что же, я взяла и залпом выпила и его. Так хорошо, и расслабляет… и чего-то голова кружится.       — Да, тебя явно вставило, — рассмеялся Айварс, делая глоток. — А ты ещё и сыта.       — Всё в порядке, — с небольшой задержкой сказала я. — Какая крепкость у этого напитка?       — Порядка пяти градусов, — спокойно ответил он, делая глоток.       Я не ответила, но, как по мне, это был крепкий напиток. В прошлом такая крепость была довольно высокой. Да и в целом что-то всё слишком плыло. Такое чувство, что я никогда и не пила. А что, если это тело действительно никогда не употребляло алкоголь?       — С тобой всё в порядке? — спросил Айварс. — Как-то тебя сильно разнесло от пары кружек.       — Такое чувство, словно я никогда не пила, но это не так, — промямлила я. Перед глазами всё стало плыть. — Раньше я могла выпить два литра вина, и ничего. А тут…       Даже с пьяной головой я смогла различить взгляд Айварса, полный подозрения и беспокойства. Мне это совсем не нравится. Так, надо встать и умыться. Думаю, это точно поможет мне прийти в себя и привести мысли в порядок. Но как только я встала, то поняла, что меня толком ноги не держат. Я уперлась руками в холодильник и тупо проморгалась. Тело совсем не хотело слушаться.       — А от тех лекарств? — попыталась чётко сказать я. — В смешении… — я замолчала, не в силах вымолвить слово, — с пивом меня не должно было разнести, как ты сказал?       — Так я тебе дал препарат, что не вступает в реакцию с алкоголем. Правда, если ты в первый раз пьешь алкоголь, то тебя могло спокойно разнести. Проверено на опыте, — спокойно ответил он.       Я попыталась что-то спросить, но язык меня совсем не слушался, и я промямлила что-то невнятное. Неужели мое тело настолько чистое, что оно так реагирует на подобные вещества? Попытавшись ровно встать на ноги, у меня это удалось, но я наверняка снова выглядела потешно. И только я сделала шаг, как взгляд снова поплыл, и я начала падать вперед. Айварс среагировал и успел меня поймать. После я почувствовала, как меня будто взяли на руки… ан нет, не показалось. Он… действительно взял меня на руки и понес в комнату.       — Айварс, прости, я… — пыталась выдавить из себя хоть что-то, — мне очень стыдно за свое поведение.       — Не извиняйся, это я налил тебе больше, чем ты смогла бы выпить. Но ты не остановила меня. Поговорим об этом завтра.       Он внёс меня в комнату и, положив на бок, укрыл одеялом.       — Все, теперь отсыпайся. А завтра, как придешь в себя, будем говорить.       Он было исчез в проёме, но я его позвала.       — Айварс!       — Что ещё? — он спросил, высунув голову из-за угла.       — С-спасибо тебе за ужин, все было, — я снова икнула, — очень вкусно.       — Пожалуйста, — вздохнул человек и ушел.       Я же просто закрыла глаза и, не успев ни о чём подумать, заснула.