Без Сожалений

Твоё обнажённое тело должно принадлежать тому, кто полюбит твою обнажённую душу.

♪ Lloyd — All I need (slowed + reverb) guitar cover ♪

      Чейз не помнил, как вышел из машины. Он не почувствовал леденящего лицо ветра и даже не заметил смены обстановки. Словно в забытьи, сквозь него прошли подъезд и лифт, в котором он прижимал к стене такого же потерянного в своих чувствах подростка, ощущая на себе лишь чужие прохладные касания и небывалый разгорающийся огонь внутри. Хадсон едва не пропустил вход в собственную дверь, не задумываясь о реакции соседей, которые могли обнаружить у себя дома странных незнакомцев. Очнулся Чейз лишь тогда, когда нашел себя притулившимся к входной двери и откинувшим голову назад. Но здравый рассудок лишь ненадолго его посетил, так как в следующую же секунду он снова буквально отключился. Как вообще можно было адекватно мыслить, когда перед хадсоновскими глазами разверзлась следующая картина: Ноен, медленно опускающийся на колени, тянущий руки к брюкам и томно заглядывающий в зрачки напротив. Ебанное искусство.       Он резко намотал волосы Юбэнкса себе на кулак, чуть ли не насильно вдавливая в пах, выбивая чужие стоны и затерявшийся безмолвный вскрик. Парень уперся ладонями о бедра, стараясь удержаться, но снова ни слова не сказал о вопиющей дерзости мужчины. Не возразил, не возмутился, лишь был готов покорно принять свою участь. «Несносный мальчишка. Однажды твоя безучастность тебя погубит». Откуда же Чейзу было знать, что Ноен только ему позволил такое обращение к себе? Ему оставалось лишь догадываться, какие действия Юбэнкс готов был вытерпеть с его стороны. Он медленно, специально дразня, тянул на себя шлевки, расстегивая неподдающийся ремень, и вновь слишком тягуче всматривался в голубые глаза, в которых в огне плескались черти.       Хадсон тем временем слегка выгибался, поддаваясь вперед, и утыкался затылком о холодную дверь, прикрыв веки с дрожащими ресницами. Мужчина держал руку на макушке парня, перебирая волосы напористо и одновременно нежно. Чейз облизывал раз за разом потрескавшиеся губы, изредка постанывая, не обращая внимания на холод двери, тянущего сквозняка из-за открытого окна в гостиной и слишком громкой тишины, разрушающейся периодическими чужими стонами и посторонними звуками. Весь его мир в один момент сузился до одного мальчишки, который стоял перед ним на острых коленях и самозабвенно отдавал всего себя процессу. Хадсон не мешал, но и не позволял управлять абсолютно всем. Он крепкой хваткой держал за волосы, приоткрыв глаза, и вновь гортанно простонал от того, насколько сексуально сейчас выглядел Ноен.

Если бы ты мог увидеть себя моими глазами…

      На лбу мужчины выступил пот, а сам он издал неудовлетворенный рык, когда кристально лазурные глаза наткнулись на то, как Юбэнкс крепко держался за бедра, впиваясь ногтями, и послушно, совсем как собачка, неторопливо облизал крупную бляшку ремня, металл которой холодил язык, а затем и выпуклый бугорок. Чейз еще громче простонал из-за того, как болезненно, но приятно тянуло внизу. Его нехило так потряхивало, собственно, как и Ноена. Он сильнее схватился за волосы, до побеления костяшек, из-за чего парень вскрикнул. Хадсона на мгновение выдернуло из дурманящей пелены, и он открыл глаза полностью. В уголках глаз Юбэнкса выступили слезы, но он снова не возразил, лишь преданно смотрел в потемневшие зрачки напротив. Знал бы Ноен, насколько он являлся беспощадным, ведь убивал лишь одним взглядом… Чейз рвано выдохнул, ослабив хватку, и аккуратными, ленивыми движениями вытер слезинки большим пальцем, оглаживая скулы и перемещаясь на пухлые губы. Он гладил их по контуру, просунув палец внутрь. Хватило одного лишь властного взгляда, чтобы Юбэнкс понял намек и начал его обсасывать, шмыгая носом и издавая возбуждающие причмокивающие звуки.

…Ты бы осознал, насколько прекрасен для меня, мой чертенок…

      Чейз с трудом выровнялся, наклонившись к стоящему на коленях Ноену, и прошептал хриплым баритоном на ухо: — Никогда не терпи. Всегда говори мне впредь, когда мне нужно остановиться, ангел.       Юбэнкса обдало жаром, и он тяжело сглотнул, что не скрылось от чересчур дотошных чужих глаз. Целый рой мурашек пробежался от головы до пят от столь сексуального голоса, поэтому собственное возбуждение стало еще более отчетливым. Парень взял своей рукой чужую ладонь, которая при еле видимом освещении переливалась темно-синими венами, и вытащил ею палец, слабо отстранившись в сторону. В воздухе витало напряжение и чертовски сильное желание обоих. У мужчины сперло дыхание от вида такого развязного и обмякшего мальчишки. Его зеленые глаза смотрели прямо в душу и добирались вплоть до чертогов демонов, которые были глубоко и надежно спрятаны, как думал ранее Хадсон.

Если бы ты увидел себя моими глазами…

— А если я не хочу, чтобы ты останавливался?       Нет, нет, нет! Молчи, Ноен. Ты не знаешь, какой договор готов подписать своими словами. Этого Чейз и боялся. Ноен не видел грани и готов был перейти за Рубикон. Но мужчина этого не мог себе позволить, пока парень находился в алкогольном опьянении. Завтра он мог проснуться и запросто пожалеть о словах, сказанных под алкоголем и аффектом возбуждения. Хадсон не желал прослыть гребанным педофилом, не умеющим держать себя в руках.       Он лишь тяжело сглотнул, мечась меж двух сторон — наплевать на всё и разрешить себе завладеть мальчишкой, или не забегать дальше. То, что сегодня Ноен уйдет от него хорошо оттраханным, не могло быть и речи, но явно не то, о чем просил он сейчас, даже не понимая, как он влиял на чейзовское внутреннее состояние. Растрепав свои волосы, мужчина издал нервный смешок, отвернувшись на секунду в другую сторону. Его мысли не могли сформироваться во что-то адекватное, когда на него смотрели такие будоражащие нутро глаза. Юбэнкс терпеливо дожидался, аккуратно коснувшись брюк Хадсона. Он слегка дернулся от неожиданности, но руки не забрал. — Чейз, я… — Я разъебу твою жизнь, Ноен. Ворвавшись ураганом, я разворошу в тебе всё. Я погрязну в твоих мыслях, осяду в легких плотным смогом, а мои глаза будут тебе видеться даже в кромешном мраке. Ты станешь зависимым, подсядешь на эту дрянь и с трудом сможешь соскочить с этой иглы. А не сможешь, потому что я ведь не отпущу. В твоей голове должно будет четко закреплено то, что ты — мой, чертенок, и чтобы я тебя отпустил, необходима веская причина, которую я могу одобрить. И если я всё же тебя отпущу, остатки придется всё равно соскабливать с души, прилагая огромные усилия. Понимаешь, детка? — под конец своей речи перейдя и вовсе на шепот, произнес мужчина, не отрывая взгляда.       Он гладил скулы Ноена, на которых виднелся легкий румянец то ли из-за алкоголя, то ли из-за чужих слов, шепча всё прямо в губы и обдавая их теплым дыханием. Хадсон касался своим носом носа Юбэнкса и медленно вел пальцами от подбородка к шее. Мужчина трогал кадык, пересчитывал кольца трахеи, слабо царапая их, и ощущал напряжение парня. Осторожно обхватив горло, он не стал его сжимать, ожидая дальнейшего ответа, от которого изменилось бы абсолютно всё — и отношение и действия. Ноен молчал около нескольких секунд, а затем всё же ответил то, что абсолютно Чейз не ожидал, но о чем тайно желал услышать. Хадсон думал, что парнишка начнет протестовать, залепит ему пощечину, встанет и покинет полупустую квартиру. Но глупо было полагать, что сейчас в Ноене заговорит ангел. — Разъеби…       На полувыдохе, заглядывая преданными и уверенными глазами.

…Ты бы понял, почему от одного лишь твоего вида внутри меня взрывается вселенная, подкидывая вверх обломки прошлых чувств и открывая новую гамму эмоций…

      Мужчина облизал свои губы, сжав шею сильнее, но не до конца, поглаживая трахею большим пальцем. — Я не шучу, чертенок. — Я тоже.       Взрыв. Хватка становится сильнее и выпутаться становится всё сложнее. Еще несколько секунд, и ловушка захлопнется. Чейз оттягивал момент, давая шанс передумать. «Давай же, Ноен! Откажись! Оттолкни! Накричи! Убеги! Но не позволяй мне видеть в твоих глазах надежду, моя упрямая погибель…» — Разъеби мою жизнь, Чейз. Давай же.       Щелк. Клетка закрыта. Руки крепче окольцовывали шею, придушивая и заставляя слабо дуреть, терять голову и задыхаться. Хадсон ухмыльнулся, надеясь, что хотя бы так приведет парня в чувства, но… чужой стон. Кажется, теперь приводить в чувства надо его самого… — Глупый мальчишка… — прошептал он совсем потерянно, но с явным восхищением, прикусив мочку уха и ведя пальцами с шеи до оголенных девственно белых ключиц, на которых еще не успели загореться его отметины.

Если бы ты мог увидеть себя так, как вижу тебя я…

— Вредный Чейзи… — с трудом выдавил Ноен, задыхаясь в стонах и стараясь сполна насладиться неземными ощущениями, чем выбил из Чейза новую ухмылку. — Малыш… А если я скажу тебе, что хочу всего тебя, м? — поинтересовался Хадсон, которому действительно было любопытно, сможет ли ответить Ноен что-то такое, что всколыхнет его и так шатко держащееся на плаву равновесие.       Он схватил его заново за волосы и, оттянув назад, заставил задрать голову и посмотреть прямо в хищные зрачки. — Я отвечу тебе…       Приоткрытые губы так и манили впиться ненасытным, диким, почти что животным поцелуем. — …что готов отдать всего себя… Я весь твой, Чейзи…       Новый невыносимый стон, бередящий в глубине души всё, сука, всё, до последней косточки, до последнего скрученного нерва. — Я захочу тебя подчинить себе… — шепот в покусанные уста, горящий взгляд и опять большой палец, оглаживающий подбородок и уголки губ. — Я захочу подчиниться тебе… — такой же выдох в губы, что были одновременно так близко, но по-прежнему так же далеко. — Я захочу забрать тебя себе… полностью…       Легкий и невесомый поцелуй в припухшие губы, едва касаясь. — Я уже согласился отдаться, еще тогда, в баре. — Я… — Я согласен на всё, только, пожалуйста… — умоляющий взгляд и скулящий голос.       И Чейзу вновь снесло голову, до полного отключения сознания, теперь уже окончательно.

…Ты бы понял, почему я не смогу тебя отпустить…

***

      Тишину прерывали причмокивающие звуки, громкие стоны и тихие вздохи и выдохи. Ноен старался заглотить полностью, хоть это и не мастерски получалось, не торопясь и продолжая дразнить, что у него всегда получалось лучше всех. Он помогал себе рукой, облизывая головку по кругу, как леденец, и слизывая с нее выделявшийся предэякулят. Юбэнкс держался одной рукой за Чейза, который тихо рычал, закатывая глаза от непомерного удовольствия, несмотря на неуклюжие движения. Он периодически высовывал член из своего рта, шлепая им по губам, что сильнее раззадоривало и возбуждало. Парень старательно вылизывал всю головку, задевая намеренно уздечку, тем самым вызывая удовлетворение у Хадсона. Ноен сжимал член у основания, облизывая выступающие вены. Он игрался с яичками и вылизывал мошонку, никак не реагируя на то, что мужчина толкался вперед, стараясь привлечь внимание непосредственно к другому.       Юбэнкс всё же с настырной и дерзкой улыбкой, которой улыбаться мог лишь он, снова вобрал член не до конца, стараясь не призвать рвотный рефлекс, когда Чейз начал толкаться глубже и более грубыми толчками, крепко держа за волосы на затылке. Ноен утыкался носом в лобок, едва щекоча дыханием мужчину, который уже не стеснялся собственных откровенных стонов. Толкаясь куда быстрее и чувствуя неминуемую разрядку, он резко вытащил изо рта Юбэнкса и как-то слишком жестко потянул на себя, заставляя встать с затекших и болящих колен.       Подросток вскрикнул от неожиданности, выпятив вперед руки и чуть ли не ударив мужчину. Он не обратил на это никакого внимания, прижав парня к входной двери. Он задрал его руки над головой, крепко удерживая запястья чуть ли не до синюшных следов. Не реагируя на слабое сопротивление, Хадсон впился жадным и грубоватым поцелуем в губы, сразу же просовывая язык. Ответом послужил новый протяжный стон со стороны Ноена, который лишь немного растерялся, но затем попытался взять себя в руки. Он так же дерзко и настойчиво целовал, покусывая чужие уста, специально хныкая и потираясь о колом стоящий член, упирающийся ему в бедро. Чейз поднял вверх юбку и приспустил мокрое белье парня, поглаживая его алеющую головку. — Трахнешь меня прямо на пороге? — с усмешкой вопросил Ноен, когда его губы перестали ненадолго терзать и ему позволили разговаривать.       Это получалось весьма тяжело, учитывая те кульбиты, которые совершало его сердце. Его разум грозил ему полным отключением, как и наполовину охрипший из-за постоянных стонов голос. — В следующий раз ты сам попросишь меня трахнуть тебя прямо на пороге, детка, — шепотом ответил мужчина, повернув парня к себе спиной и прижав животом к двери.       И ведь он прекрасно замечал, как тело Юбэнкса откликалось на его взбудораженный голос. Мурашками. Сотнями мурашек, которые нескончаемо преследовали его. — Не будь таким самоуверенным, пупсик.       Хриплый смех и томный взгляд из-под полуприкрытых ресниц. А губы дрожали, тело охотно подавалось навстречу ласкам, а рассудок слал всё к чертям. — Сука, как ты это делаешь?       Рык на ухо и укус на загривке, переходящий в плавные засосы на шее. — Делаю что?       Такой невинный тон. Блядство. Он невыносим. Но так желанен. — Совмещаешь в себе покорного ангелочка и невъебенно дерзкую сучку, — вновь шепот около уха, а чужая ладонь накрыла плоть, которая болезненно тянула.       Громкий стон прямо ему в лицо, который Ноен пытался позорно скрыть, прикусив нижнюю губу. — Нет, дрянной мальчишка, я хочу слышать твои стоны. Постонешь для меня?       Такой обыкновенный вопрос, но Юбэнкс заживо сгорал и, честно, уже готов был сделать для мужчины абсолютно всё, даже убить. — Су-у-учка-а… — протянул Хадсон, оттягивая парня за волосы.       Он провел рукой по стоящему члену Ноена, совершая незатейливые движения, и укусил его за оголившееся плечо, оставляя на нем роспись багровых следов. Чейз крепко сжал талию Юбэнкса, даже не задумываясь о том, останутся ли и там следы. В этот миг из них никто не задумывался о чем-то настолько мелочном, лишь о том, насколько всё внутри разгоралось пожаром, который не потушить. — Моя сучка, — шептал прямо на ухо, сделав тазом колебательное движение, отчего Ноен замер, не имея сил даже исполнить вслух застывший на губах стон.       Кажется, только теперь парень понял, что должно произойти в ближайшие несколько минут. Он молча стоял, тяжело сглотнув, и уже с вполне заметной тревогой смотрел в глаза Чейза, будто о чем-то желая сказать. Но он ничего не произносил, лишь стоял и сжимал руки в кулаки, упираясь ими в стену. Юбэнкс свел свои ноги сильнее и рвано выдохнул. Хадсон заметил этот испуг и замешательство, поэтому остановился и пристально стал наблюдать за Ноеном, стараясь разгадать причину вмиг изменившегося настроения. — Что случилось? — спросил он аккуратно, слабо отодвигаясь и поднимая руку с члена парня до низа его живота, поглаживая и силясь таким простым движением успокоить разволновавшегося мальчишку.       Но он упрямо прятал глаза, вмиг скукожившись, будто ежик, выпустивший иголки. — Ноен? — в ответ уже начавшее раздражать безмолвие. — Посмотри на меня, Ноен, — в голосе проявились более стальные нотки, оповещающие о раздражении обладателя.       Но Юбэнкс не слушался, поэтому Хадсон вынужден был сам повернуть лицо парня к себе, взяв за подбородок. Он выискивал ответ на свой вопрос в чужих глазах, которые стремительно разбегались из-за того, что их хозяина застали врасплох. Вдруг Чейз выдохнул, ошпаренный внезапной догадкой. И как он раньше не додумался…? — У тебя еще никого не было, — выдал он свой вердикт слегка подрагивающим голосом.       Ноен вздрогнул, но затем молча кивнул, отворачивая смущенное лицо. Он спрятал его в ладони, думая о том, что теперь-то Чейз точно его выкинет и дай боже, чтоб не с окна. Мимические морщины на лице мужчины разгладились, а сам он по-доброму ухмыльнулся. — Ну чего ты напрягся, ангел? — нежно спросил мужчина, поглаживая оголенный живот подростка.       «О том, что он не такой уж и ангел ты догадался сразу, но когда дело дошло непосредственно до «этого самого», ты, естественно, просчитался и не задумался о том, что мальчишка хоть и настоящая бестия, но точно не шлюха. Браво, Хадсон, десять баллов из десяти за сообразительность!» — корил себя в мыслях немного напряженный Чейз, стараясь не выдавать своей нервозности, успокаивая ненавязчивыми поглаживаниями и Ноена и себя. Но, несмотря на явный просчет, он всё же оказался рад, что Юбэнкс потеряет девственность вместе с ним, он-то будет поопытнее других подростков, которые могут запросто нанести ущерб молодому телу. А в его случае он не позволит себе даже малейшему волоску упасть с парня, потому что боль — не то, что он хочет показать Ноену. — Я у тебя буду первым? — сдержанно уточнил мужчина заново, желая убедиться, на что получил новый кивок со стороны стесняющегося Юбэнкса. — Ох, малыш… — хриплый смешок, вырвавшийся из уст прямиком в лопатки парня. — Не переживай. Или ты боишься того, что это произойдет у тебя со мной? — Я не жалею, Чейз, что это будешь ты… — раздался едва различимый шепот со стороны Юбэнкса. — Я даже рад этому, просто… ну…       Его щеки горели пунцовым румянцем, что лишь сильнее рассмешило Чейза, который беззлобно смеялся и умилялся такому поведению. — Я понял, детка. Просто расслабься. Я постараюсь быть нежным в твой первый раз.       Невесомый поцелуй в шею, а затем рука снова накрыла возбужденную плоть и теперь провела по ней намного дольше. Ладони у Чейза немного сухие, широкие, и его дрочка явно отличалась от той, которой занимался Ноен у себя дома в душе. В его движениях больше уверенности и опытности, поэтому Юбэнкс расслабился и полностью доверил себя Хадсону. Он закинул голову на плечо мужчины и приоткрыл рот, издавая чересчур сладостные стоны. Но юношеское тело, совсем еще не привыкшее к такому огромному количеству ласк за одно утро, напряженно выгнулось и начало подрагивать, чувствуя скорую разрядку. — Чейз, я скоро к… — не успел парень завершить фразу, как вмиг белесая жидкость оказалась на двери.       От усталости и слишком бурного оргазма, Ноен покачивался, еле удерживаясь на ногах, и заваливался назад, прямо на Хадсона, который не позволил ему упасть, придерживая. Грудь Юбэнкса тяжело вздымалась, а сам он около нескольких секунд силился прийти в себя. — Ну вот, теперь придется еще и дверь мыть, — в полушутливом тоне произнес мужчина, поцеловав парня в щеку и потрепав его по и так взъерошенным волосам. — Ты!.. Ты!..       Сил не хватало даже на возмущения, поэтому он лишь подался навстречу новому поцелую и безотказно простонал, ощущая на своем горле уже ставшую родной хватку.

***

♪ Cameron Grey — I want it all (slowed + reverb) ♪

      Ноен сгорал снова и снова, исступлённо отдаваясь тому пеклу, в которое ему услужливо предлагал окунуться Чейз. Он будто отключил все свои предрассудки, стоило Юбэнксу предложить продолжить всё в более подходящем месте. Хадсону отключили разум, о чем свидетельствовали непривычно темные голубые зрачки. Но лишь его осторожные действия говорили о том, что он еще не совсем слетел с катушек. Он прижимал к себе юное тело за талию, покрывая и так припухшие губы новыми пылкими поцелуями. Кое-как не навернувшись на косяк двери и чуть не смахнув вазу в коридоре, Чейз всё же привел Ноена в спальню, не обращая ни на что внимания, сосредоточив его лишь на одном сексуальном мальчишке.       Заперев дверь на ключ, чтоб он не смог сбежать, Хадсон, как истинный хищник с такими же хищными повадками, приближался к расположившемуся возле кровати Юбэнксу, ожидавшему и уже не боявшемуся. Мужчина подхватил парня на руки и аккуратно опрокинул его на мягкую перину, чудом не разорвав мешающую одежду в виде топика. Видимо, самообладание у Чейза поехало к черту. Ноен ахнул от неожиданности, всё же явно не готовый к подобной настойчивости. Но было уже поздно.       Хадсон вновь покрывал добровольно подставленную шею всё новыми засосами, стараясь перекрыть старые, и выбивал из парня всё более громкие стоны. Он нередко срывался на рык, сжимая талию и целуя уже полностью алые ключицы. Чейз спускался ненасытными поцелуями ниже и ниже, мучая уже и такие же припухшие соски. Ноен всё чаще срывался на гортанные стоны, не имея уже сил стонать, настолько ему было приятно. Мужчина страстно целовал любой участок алебастровой кожи и оставлял на нем свои отпечатки. Аккуратно щекоча фалангами ненормально выпирающие ребра парня, отчего он лишь немного сковывался и пытался скрыться от ласк в этой области, Хадсон расцеловывал опять-таки неестественно плоский живот, спускаясь еще ниже.       Дойдя до самого сокровенного и замечая, как вновь блестела головка Ноена, он как-то странно ухмыльнулся, стягивая с парня юбку и нижнее белье и откидывая их в сторону. Чейз слизнул солоноватую смазку, аккуратно вбирая член в рот. У Юбэнкса аж перехватило дыхание, и он чуть ли не подскочил на кровати, стараясь руками оттолкнуть мужчину. — Не надо, Чейз, я…       Неоконченная фраза прервалась новым стоном, из-за которого парня почти что подкинуло вверх, заставив выгнуться дугой до хруста спины. Хадсон обводил языком вокруг всего члена, слизывая смазку и немного оставшуюся сперму после предыдущего раза, возбуждая подростка еще сильнее. Помучив его таким образом еще около нескольких минут, мужчина вынул головку и привстал, смотря на влажного во всех смыслах Ноена. Он снял с себя мешающие брюки, кинув их куда-то в сторону, и схватил Юбэнкса за щиколотки, подвинув к себе. Раздвинув коленом его ноги, Чейз на секунду наклонился к худым бедрам Ноена и мазнул языком по их внутренней стороне. Подросток облизнул свои губы, продолжая глядеть вкрай осоловелым взором.       Хадсон достал из тумбочки лубрикант и упаковку презервативов, кинув их возле себя на кровати, предварительно сняв и несколько колец, которые могли бы мешать. Открыв тюбик, он выдавил себе на ладонь достаточное количество жидкости и аккуратно поднес к бедрам парня. Поначалу Чейз осторожно размазывал ее по ягодицам, а затем протянул один из пальцев и неторопливо просунул его со словами: — Расслабься, детка. Сначала будет неприятно, поэтому твоя задача на данный момент — не бояться меня и моих действий, а постараться довериться. Я обещаю, я не причиню тебе боли.       Мужчина в доказательство своих слов нежно поцеловал пальчики на ногах Ноена, замечая в его глазах легкий испуг, но и доверие. Растягивая постепенно Юбэнкса, он всячески успокаивал скулящего от дискомфорта парня, целуя его тело и лицо. Когда палец стал продвигаться чуть лучше, Чейз аккуратно добавил второй, всё так же не спеша продолжая растягивать, хотя терпеть пиздец какое возбуждение было той еще пыткой. Но он зарекся не делать больно Ноену, тем более потерпеть несколько минут ради обоюдного удовольствия удерживало на грани адекватности. Видеть стонущего, мечущегося на простыни и скулящего парня казалось невыносимым, но мужчина терпел и даже не успел опомниться, когда Юбэнкс начал самостоятельно насаживаться на три пальца и громко выкрикивать чужое имя как в бреду.

Если бы ты знал, насколько мои демоны желают тебя коснуться…

      Решив, что достаточно мучить и себя и Ноена, Хадсон выдавил еще немного лубриканта себе на руки, размазав его и по члену, чтобы уж наверняка не причинить парню сильного дискомфорта, и осторожно подвинулся к горячему телу. Чейз взял Юбэнкса за щиколотки, закинув его ноги себе на плечи. Он потирался членом о Ноена и наконец-то постепенно стал входить полностью, мгновенно закатив глаза от стремительно нарастающего удовольствия, прошедшего по обоим телам электрическим импульсом. Стараясь не двигаться, чтобы дать Юбэнксу привыкнуть, он раскачивался собственным тазом, начиная то входить, то выходить.       Парню оставалось лишь подаваться корпусом навстречу, издавая регулярные хрипы, которые уступили место стонам. Со временем ускоряя темп, Хадсон входил до основания, а затем вновь замедлялся, растягивая удовольствие. Ноен от подобных манипуляций с его телом незамедлительно кончил себе на живот, тяжело дыша и прикрывая глаза, перед которыми разлетались слепящие искры. Совершив еще несколько толчков, Чейз вышел, после чего провел рукой по стоящему члену. Закусив губу и закинув голову назад, он кончил вслед за Ноеном ему на живот.       Так же тяжело дыша, мужчина смотрел на более-менее пришедшего в себя парня и, наклонившись к его губам, прошептал, выдыхая раскаленный воздух: — Ты же не думаешь, что мы закончили?..

…Ты бы никогда добровольно не спустился в мой Ад и не позволил бы сдавить руки на шее, взять над собой контроль и полностью лишить себя шанса выкарабкаться…

***

      Ноен, кажется, сошел с ума. Его ягодицы горели полыхающим огнем, внутри всё пылало, а рука Чейза, держащая его за живот и прижимающая спиной к себе, вырисовывала какие-то узоры, покуда ее обладатель продолжал выбивать из Юбэнкса податливые стоны. Парень сам льнул, насаживаясь, и не говоря ни слова поперек насчет грубостей, к которым всё же прибегнул Хадсон. Одной рукой он сжимал его горло, другой поглаживал плоский живот, стоя сзади и резкими толчками попадая прямо по простате, вышибая всё новые выкрики. Ноен ощущал спиной разгоряченный торс Чейза, чувствовал сбитое дыхание на ухо и по-прежнему покорно выгибался, подставляясь под такие идеально подходящие касания. И как этому мужчине только удавалось совмещать в себе одновременно и успокаивающую нежность и возбуждающую грубость?..       Хадсон снова вышел из него и, надавив на поясницу, заставил одним лишь движением смиренно встать в коленно-локтевую. Он вновь кончил, только уже на спину парню. В воздухе повисло напряжение, витающее вкупе с нескончаемым вожделением. Тем временем Чейз внезапно прижал к себе в объятиях липкого подростка, не обращая внимания на то, что весь он был потным и в сперме, и, проведя ненавязчиво пальцами по бедру вверх, до низа живота, прошептал на ухо, по-прежнему стоя сзади: — Ты моя умница.       И эта фраза заставила разлиться небывалую теплоту во всех внутренностях Ноена, оседая прочно на подкорке памяти. Кажется, Чейз действительно был прав, говоря о том, что теперь он поселится глубоко внутри. Потому что теперь Ноен разбит одним лишь предложением вдребезги и вдрызг, без шанса на восстановление.

***

♪ Cartier God x Bladee — I want it all (slowed) ♪

      Чейз взаправду не остановился на одном-двух разах, продолжая мучить неподготовленного к таким испытаниям парня. Когда вся упаковка презервативов закончилась, губы Ноена были искусанными настолько, что было страшно смотреть, всё его тело было покрыто синеющими и багровеющими укусами, поясница ныла, а голос был окончательно сорван, Хадсон соизволил остановиться, замечая, что довел парня до того, что тот просто неподвижно лежал со слипающимися веками. За окном начиналась утренняя заря, а солнце будило собственными лучами. Юбэнкс успел заснуть, поэтому сейчас мирно сопел, расположенный посередине кровати, скрутившись в комок. Он выглядел совсем хрупким и маленьким, что вынуждало Чейза мельком погрузиться в размышления.       Он, будто впервые, рассматривал совсем юные, но уже сформировавшиеся изгибы молодого тела, его тонкие запястья, длинные фаланги рук, усеянные многочисленными кольцами, тихо вздымающуюся грудь, худые ноги и определённо модельное лицо. Его скулы были очень острыми, нос смешно морщился во сне, губы были поджаты и искусаны, а зеленые глаза сейчас скрывались под длинными пушистыми ресницами и огромными синяками. Дважды ебанное искусство. Чертов Змий-искуситель.

…Мой неугомонный капризный мальчишка…

      Чейз тяжело вздохнул, аккуратно встав с кровати, чтобы не разбудить мальчишку. Он плотно укрыл его одеялом, напоследок задержавшись взглядом на лице, а после поцеловал невесомо в лоб, погладив по щеке. Закрыв шторы, через которые не могли бы попасть лучи солнца, все равно не разбудившие сонного и уставшего Юбэнкса, Хадсон надел валяющиеся боксёры и прихватил пачку сигарет, направляясь на балкон, чтобы привести мысли в порядок и проанализировать события последних часов.       Стоя на балконе на прохладном ветру, который нещадно колол оголенные участки тела холодом, мужчина закурил одну из сигарет и выдохнул дым, смотря вдаль. Он думал о том, что Ноен, скорее всего, или не вспомнит произошедшее, начав винить его в случившемся, или будет помнить и… И что дальше? Что будет дальше? Они, блять, не в злоебучей сказке, и их отношения после случайного и жесткого перепихона не продолжатся конфетно-букетным периодом. Тем более Чейзу за тридцать, Ноену — семнадцать, в его возрасте нормально экспериментировать. Единственный исход — Юбэнкс напишет на него заяву, сдав с потрохами и приписав ему изнасилование. Не то чтобы Чейз не сможет замять и уладить это дельце, но сам факт того, что парень вполне в состоянии это сделать, что было бы логично, заставляло Хадсона неосознанно сжать кулаки и уткнуться вперёд серьезным взглядом с играющими на лице желваками.       А еще Чейз боялся. Вполне оправданно боялся, что для Ноена это действительно ничего не значило, когда для него значило слишком многое. Кажется, всё должно быть наоборот. Это Юбэнкс должен думать и переживать из-за подобного, а не мужчина, начавший свой третий десяток. Хадсон как-то слишком рвано выдохнул, делая новую затяжку, размышляя со всей серьезностью. Он не имел ни малейшего понятия о том, что будет с ними дальше, но подобные мысли неумолимо отступали, стоило вспомнить, что за стеной, в этой квартире, спало маленькое чудо, которое он наконец-то мог усадить в кресло на балконе и укутать пледом. Он так скучал, он так ждал, воздвигая какие-то надежды на то, что может владеть этим несносным мальчишкой, что ему даже не верится, что он дождался.       «Блядство», — пронеслось в который раз за день в голове, и Чейз шумно вздохнул, продолжая курить.

…Моя персональная чертова белоснежная погибель…