genshin impact | кинктобер 2023

— АЛЬ-ХАЙТАМ Ты, уже оттраханная до одури, дрожишь на столе, чувствуя, как твоя горячая влага стекает по слабым бедрам. А еще ты чувствуешь, как сзади ухмыляется Аль-Хайтам, видимо, наслаждаясь видом того, над чем он с таким нетерпением трудился последние минуты. "Повернись. Я хочу видеть твое лицо", - приказывает он низким хрипловатым голосом, от которого по позвоночнику пробегают мурашки. Ты перекатываешься на другой бок и раздвигаешь ноги, приглашая его между ними, ожидая, когда он введет свой толстый ствол в твою дырочку. Он возвышается над тобой и совмещает кончик с твоим входом, прижимаясь к нему, размазывая твое возбуждение. Он двигает бедрами и грубо входит в тебя, твоя растянутая киска заглатывает его до упора, подстраиваясь под его обхват и пульсируя вокруг него. Он наклоняется и кладет руки рядом с твоей головой, сразу же начиная двигаться, стимулируя твою чувствительную киску изнутри. "М-м-м, ты снова сжимаешься вокруг меня", - мурлычет он хриплым тоном, наращивая темп, и его эрекция входит в тебя быстро и сильно. "Это так п-приятно"- отвечаешь ты слабым голосом, обхватывая его ногами за талию и проталкивая его еще глубже. Твои стоны эхом разносятся по комнате, сопровождаемые звуками его ударов о твой таз, громкими и неловкими эротическими шлепками. Он наклоняется, зарывается лицом в ложбинку твоей шеи, тяжело дышит, оставляя небрежные поцелуи на твоей коже. Он нуждается в тебе, что необычно для него. Это приводит тебя в еще большее возбуждение. Аль-Хайтам приподнимается и выпрямляет спину, хватая тебя за колени и притягивая к себе. Ты задыхаешься от смены положения, его член входит в тебя глубже, чем раньше, твои стенки растягиваются, освобождая место для него, едва способные вместить его размер, восхитительно подавляющий. Стол скрипит под тобой, звук почти такой же громкий, как твои стоны, любой проходящий мимо офиса, вероятно, задается вопросом, какого хрена делает этот писака. Тебя. Его пальцы впиваются в твою кожу, ногти вгрызаются в нее, оставляя следы, которые будут оставаться там несколько дней, к его удовольствию. Твои глаза распахиваются, выражение лица почти голодное, взгляд полон вожделения, губы приоткрыты и издают тихие стоны. Твоя рука сама собой двигается, лаская его щеку, большой палец проводит по нижней губе, и ты чувствуешь, как он дергается внутри тебя. Он целует кончик твоего пальца и хватает твою руку, прижимая ее к столу, не желая, чтобы ты знала, насколько слабыми делают его твои прикосновения. Его имя срывается с твоих губ в непристойном крике, едва заглушаемом, несмотря на твои попытки заставить себя замолчать, удовольствие распространяется от твоего ядра по всему телу, пальцы ног подгибаются в экстазе. У Аль-Хайтама перехватывает дыхание, когда он видит тебя такой, привыкшей к его обхвату, так послушно принимающей его всего, блядь, его член пульсирует. Он будет трахать тебя до тех пор, пока ты не сможешь ходить, пока тебе не придется умолять его помочь тебе покинуть Академию сегодня. "Ты прекрасно выглядишь, знаешь?" - его слова, к твоему удивлению, искренни, заставляя тебя на секунду сосредоточиться на его голосе, таком сексуальном, его взгляде, прикованном к твоему, его темпе, никогда не замедляющемся. "Принимаешь меня так хорошо". Ты стонешь от его комплимента, от того, как он смотрит на тебя, его взгляд такой мягкий и нежный, не соответствующий его действиям, которые определенно оставят синяки на твоих бедрах и талии. "А-а-а! Пожалуйста", - шепчешь ты, выгибая спину и поднимая бедра со стола, вжимаясь в него, его яйца шлепаются о твою кожу, комната переполняется звуками секса. Аль-Хайтам хрипит и прижимается губами к твоим, но не целует, а просто пыхтит тебе в рот, его дыхание имеет вкус свежемолотого кофе и листьев мяты, которые он жевал раньше. Ты раздвигаешь губы, позволяя его языку проникнуть внутрь, обмен грязный и влажный, слюна стекает по твоему подбородку. Он ухмыляется в поцелуе, прекрасно понимая, что ты пытаешься снять надоевшую одежду, которая все еще отделяет его тело от твоего, и уже не задумываясь о возможных последствиях. "Какая ты хорошая девочка", - воркует он. "Но это слишком рискованно". Ты хнычешь в знак протеста, и Аль-Хайтам тихонько хихикает, хватая тебя за запястья и сжимая их над головой. Снова отдаваясь на его милость, ты бьешься бедрами о его бедра, в трансе насаживаясь на его набухшую эрекцию, и этот небрежный танец опутывает вас обоих общим желанием. Ты могла бы брать его вечно, всегда, только твое слабое тело не в состоянии хранить такое удовольствие... — АЯТО Твои пальцы заботливо касаются его виска, и Аято удовлетворенно мурлычет. Когда он увидел тебя в своем офисе так поздно, он понял, что его разочарование бесконечной бумажной волокитой, наконец, закончится, когда в гости придет очаровательный перерыв. Теперь он безжалостно трахает тебя, прижимая к деревянной опоре, твои волосы спутались с поверхностью и растрепались вокруг головы. Его теплая рука на твоей щеке контрастирует с прохладным ветерком, дующим в окно, а улыбка, растягивающая его губы, такая нежная, что ты смущаешься. "Уже поздно, миледи", - говорит он игривым тоном. Его рука обвивается вокруг твоей талии, и он притягивает тебя ближе, его болезненно твердый член скользит глубже в твое влажное влагалище, прижимаясь поцелуем к твоему лбу, его рот задерживается на короткое мгновение. "Ты всегда самая сладкая, не так ли", - напевает он, его голос такой низкий, такой нежный, звук такой успокаивающий. Ты обвиваешь его шею, зарываешься лицом в изгиб его плеча, его запах опьяняет. Комиссар теряет бдительность, его захлестывает волна облегчения и утешения, и он наклоняется в твои объятия, крепче обхватывая твое тело. Его пальцы скользят по мягкому материалу твоего ночного халата, забираясь под ткань, чтобы держать твое бедро достаточно высоко, чтобы он мог прижаться тазом прямо к твоему клитору. "Ты так здорово отвлекаешь, знаешь ли?" - пробормотал он, и в его голосе послышалась ухмылка, его намерения были ясны. Аято целует тебя в щеку, и его губы путешествуют вниз по линии твоего подбородка, словно перышко чмокает тебя в ключицу, и ты не можешь сдержать довольный вздох, который срывается с твоих губ. Его дыхание щекотно, и когда его зубы нежно покусывают кожу, последующий вздох заставляет его засмеяться, не замедляя темпа. Ты растягиваешься, твои соки стекают по твоим дрожащим ногам и капают на пол. Звук его бедер, ударяющихся о твою трясущуюся фигуру, развратен, и непристойность этого только поощряет Аято. Ты громко вскрикиваешь, когда головка его члена задевает самое сладкое местечко, и комиссар резко останавливается, его эрекция погружается глубоко в тебя, постоянно надавливая на самую приятную область, внезапная пауза заставляет твою киску небрежно трепетать вокруг него, отчаянно сжимаясь вокруг его обхвата. "Если моя госпожа не замолчит...", - шепчет Аято, его горячее дыхание овевает твое ухо. "...слуги могут заметить, что что-то происходит." Его угроза пуста, его темп возвращается к прежнему ритму, и озорной блеск в его глазах выдает его веселье, зная, что он, скорее всего, будет трахать тебя до тех пор, пока ты не будешь умоляюще выкрикивать его имя, потому что ему все равно, услышат ли другие, насколько он идеальный любовник. Ты не можешь отрицать тот эффект, который это оказывает на тебя. Его голос подобен бархату, такой мягкий и насыщенный, звуком, которым ты никогда не сможешь насытиться, и он заставляет тебя яростно краснеть. Его рука движется к твоему рту, полностью накрывая его, шершавая подушечка его большого пальца скользит между твоими приоткрытыми губами. "Укуси его, если нужно", - мурлычет он, не сводя с тебя глаз, и эта команда посылает волну жара к низу твоего живота, твое влагалище жадно сжимает его член. Он не замедляется, его толчки устойчивы и безжалостны, и ты рада, что у тебя есть точка опоры, что удерживает тебя в вертикальном положении, иначе ты рухнула бы в его объятия, ощущения были слишком ошеломляющими. Его свободная рука пробирается под твой халат, и прикосновение к твоей разгоряченной коже заставляет тебя вздрогнуть, его подушечки рисуют маленькие круги вокруг твоего набухшего, пульсирующего клитора, а внезапное трение заставляет твои ноги дрожать. Твои приглушенные стоны заглушаются его ладонью, твои зубы впиваются в плоть, удовольствие слишком велико. Ты больше не можешь сформулировать связное предложение, его член проникает в самые глубокие места, и он продолжает тереть твой влажный, набухший комок нервов, напряжение в твоей сердцевине становится сильнее, угрожая лопнуть в любой момент. Твои соки пропитывают его по всей длине, твоя киска жадно доит его член, и Аято тихо ругается, его яйца дергаются, ощущение твоей дырочки, сжимающей его, как тиски, сводит его с ума. Он убирает руку от твоего рта, вместо этого обхватывая ладонями твое лицо, его тонкие пальцы вытирают слюни, стекающие по твоим раскрасневшимся щекам, его большой палец нежно ласкает влажную кожу. Его пристальный взгляд напряжен, темно-лавандовые глаза полны похоти и обожания. Его лоб прижимается к твоему, дыхание тяжелое и неглубокое, губы опасно близко, и комиссар сглатывает, нахмурив брови, ощущая знакомое тепло, разливающееся внизу живота. Его член набухает, давление в яйцах становится невыносимым. У тебя нет возможности ответить, твое тело дрожит и напрягается, ты громко и бесстыдно стонешь. Разрядка обрушивается на тебя подобно приливной волне, и Аято чертыхается, его эрекция пульсирует от спермы, его член покрыт твоими соками, внезапные сокращения твоего влагалища слишком интенсивны, чтобы он мог не последовать за ними. — НЁВИЛЛЕТ "Месье Нёвилетт, если кто-то войдет...", - слабо пытаешься договорить ты, но его глаза закрыты, губы приоткрыты, руки лежат на твоих бедрах, направляя твои движения. Он сидит на стуле в своем кабинете, ты на его коленях, верхом на нем. Как это произошло? Ты даже не можешь ответить, мысли затуманены и текут в ритме столкновения его таза с твоим, его эрекция глубоко зарыта в тебе. Середина дня, не прошло и часа с момента твоего прихода на работу, а он уже держит тебя сверху, подпрыгивая на коленях, стонет в его плечо, стараясь не шуметь. Он не помогает, ни капельки, шепчет непристойные слова тебе на ухо, его хватка крепкая, его член так замечательно растягивает тебя, его дыхание дрожащее и горячее, его грудь прижимается к твоей спине. Твое платье закатано, оно оседает на твоей талии, его пальцы играют с тканью. Ты сходишь с ума, ощущение того, как он трется о твои внутренние стенки. Тебя не волнуют последствия, возможные сплетни, риск быть пойманной, это больше не имеет значения. Он имеет с тобой дело, и ты позволяешь ему, его прикосновения вызывают привыкание, его форма задевает места, которые заставляют твой мозг путаться, его шепот такой мужественный, его губы оставляют горящий след на твоей шее. "Они не увидят, я не хочу рисковать, показывая тебя кому-то еще", - мягко объясняет он, его теплое дыхание обдувает твою кожу, его пальцы обхватывают твою талию. "У меня в кабинете самая красивая женщина в мире, и мне повезло наслаждаться ею. Я хочу делать это спокойно и в своем собственном ритме". Сердце замирает от его похвалы, щеки теплеют, киска сжимается вокруг его восхитительного члена от одной мысли о том, что тебе делают такие комплименты. Видеть, как месье Нёвиллет так развратно берет тебя, как звуки ваших тел наполняют прекрасную комнату, как в воздухе витает аромат секса. "Блядь, Нёви...", - вздыхаешь ты, зарываясь лицом в его шею, чувствуя, как пульсирует его сердце на твоей коже, как твои руки обвивают его торс. Его пальцы очерчивают круги на твоей пояснице, его бедра поднимаются навстречу твоим, бедный стул под вами скрипит от каждого толчка, его член проникает в твои глубины. Он не груб, а скорее медлителен и страстен, заставляя тебя таять под его прикосновениями, твоя влажная киска дергается вокруг него, приветствуя его каждый раз заново. Он не из тех, кто берет тебя быстро. Он предпочитает не торопиться и наслаждаться каждым мгновением, чтобы ты знала, что ты для него значишь. Он не безнадежный романтик, вовсе нет, но его язык любви находится на совершенно другом уровне, заставляя тебя плакать от экстаза и удовольствия каждый раз, когда он требует тебя вот так. "Хорошо, так хорошо с тобой", - пробормотал он, его голос звучал так нежно, резко контрастируя с его прежней грубостью, смена темпа была неожиданной, но желанной. "Я дам тебе кончить, хорошо? Ты кончишь для меня, Ma Chérie?" Он спрашивает так ласково, как джентльмен, прикасаясь губами к твоему уху. Сочетание его грязных слов и ласковых прозвищ, которыми он обращается к тебе, вызывает мурашки по позвоночнику, заставляя пальцы ног подгибаться. "Да, я хочу...", - отвечаешь ты, прижимаясь к нему сильнее, пытаясь найти идеальный угол, его член так приятно заполняет тебя. "Моя маленькая красавица", - продолжает он, и только его слова толкают тебя за грань. Его руки спускаются вниз по талии и обхватывают твою попку, пальцы впиваются в плоть, он крепко прижимает тебя к своим бедрам, кончик эрекции упирается в твое лоно, твои трепещущие стенки сжимают в спазмах весь его член. "Такая сладкая, кончай на мой член, вот так...", - хрипло произносит он, его собственный кульминационный момент приближается, тепло распространяется от его паха, давление нарастает. Нёвиллет откидывает голову назад и закусывает губу, подавляя громкий стон. Его бедра дрожат, хватка на тебе усиливается, яйца дергаются, струи горячей, сливочной спермы выливаются в твое отверстие, заполняя до краев, стекая по его длине и пропитывая его брюки. "О боже, месье...", - задыхаешься ты, потрясенная ощущениями, его сперма такая теплая и липкая, жидкость вытекает из тебя, когда ты пытаешься подняться с его колен, но ты слишком слаба, чтобы сделать это, и снова отдаешься в его объятия. — РИЗЛИ Ты непроизвольно вскрикиваешь, и скомканная ткань тут же с силой впивается тебе в рот. Но разве ты сожалеешь о том, что нарушила обещание молчать? Если непослушание приводит только к тому, что Ризли, герцог крепости Меропид, долбит тебя все быстрее и глубже, то что может пойти не так? "Ш-ш-ш, малышка", - бормочет он, его голос - то низкий шепот, то опасное рычание, от которого по позвоночнику пробегают мурашки, а звук заглушается галстуком, который он засунул между твоих слюнявых губ. "Я просил тебя не шуметь. Мне было бы неприятно, если бы кто-нибудь пришел к нам, прервав нашу маленькую встречу". Ему не нужно смотреть на тебя, чтобы понять, что его слова произвели на тебя эффект. Он чувствует, как ты дергаешься вокруг его члена, сжимая его так крепко, трение так восхитительно, его член втягивается в твои трепещущие стенки. Ты такая теплая и тугая, обхватываешь его, доишь его так жадно, твои соки стекают по его бедрам. Герцог - человек чести, более или менее, и его обещания правдивы. Он сказал тебе не стонать, не кричать, не умолять о большем, и вот он уже вводит весь свой обхват в твою жаждущую дырочку в карающем ритме, колотясь в тебя со всей силой. Но, опять же, жалеешь ли ты? Ни капельки, особенно когда его таз ударяется об изгиб твоей попки, от чего по всему телу пробегают искры удовольствия. Однако, зная, что он может оставить тебя неудовлетворенной, достаточно не дразнить его больше и подчиниться единственному правилу, которое он установил для тебя с этого момента. Он занятой человек, занятой, возбужденный человек, и то, что ему приходится работать допоздна, когда он должен быть в постели, желательно с тобой в обнимку, - это то, за что его нельзя винить. Он ждал этого момента, его серебряные глаза следили за тобой всякий раз, когда он был рядом, и теперь, когда у него появилась такая возможность, он не упустит ее. Ты не можешь себе представить, каково это - видеть, как ты склонилась над его столом, перебирая документы с печатями, как край твоих чулок выглядывает из-под юбки под определенным углом, и он это заметил. Ты неосознанно дразнила его, и теперь расплачиваешься за это. Он был в стрессе, в отчаянии, и вот теперь ты лежишь на его рабочем месте, его член зарыт глубоко в твоей дырочке, его тяжелые яйца шлепаются о твой набухший клитор. Это почти больно, удовольствие настолько сильное, и все же его сильные, грубые руки, обхватывающие твои бедра и заставляющие твое тело идти ему навстречу, это самое лучшее ощущение в жизни. Он не нежный любовник, нет, ни капельки. Он голодный зверь, движимый похотью и желанием, трахающий тебя так, будто от этого зависит его жизнь, его член бьет по таким местам, что у тебя закатываются глаза. Его дыхание неровное, его обычно стоящие волосы теперь прилипли к потному лбу, его рубашка промокла на шее. Но, по правде говоря, кто может его винить? Он был лишен ежедневной дозы близости, и наконец-то получил то, что ему нужно, - это слишком сильно. Звук его толстого члена, вонзающегося в тебя, заполняет комнату, его яйца ударяются о твой вход, он так крепко держит тебя, и то, как его тело раскачивает твоё, почти неистово. Ты изо всех сил стараешься молчать, его приказы эхом отдаются в твоей голове. Ты знаешь, каким строгим и неумолимым он может быть. Один промах, одна маленькая ошибка, и ему придется оставить тебя без удовлетворительной концовки, а это значит, что тебе придётся ложиться спать одной, все еще мокрой и болезненно возбужденной. "Хорошая девочка, вот так", - шепчет он тебе прямо в ухо, его губы касаются твоей раскрасневшейся кожи, от ваших тел исходит жар. Твои мысли затуманены, его слова и звук его траханья доводят тебя до исступления, твоя сущность пульсирует и жаждет большего. Его руки блуждают, касаясь каждого сантиметра твоей кожи, грубые подушечки пальцев вдавливаются в твою мягкую плоть, оставляя следы, которые останутся на несколько дней. Твои приглушенные крики так милы, они почти невинны. Ему нравится это зрелище, контраст того, как грубо и безжалостно он ласкает твое нежное тело. Ему нравится чувствовать тебя, вкус твоих губ, запах твоего возбуждения, то, как твоя киска жадно заглатывает его член, влажные хлюпающие звуки твоих соков, смешивающихся с его спермой. Он любит тебя по-своему. Он сломленный человек, со своей моралью, и у него свой способ выражения привязанности. Иногда это сладкие и нежные занятия любовью, иногда - грубый трах на его столе, а иногда он просто ест тебя в темном углу крепости. "Потерпи еще немного", - мурлычет он, и его голос звучит так хрипло, а его слова пропитаны похотью.