луна в глазах твоих

Целоваться с Сонхуном всегда холодно. Его губы вечно ледяные, из-за того, что он постоянно мёрзнет. Особенно по ночам, когда он сбегает из дома верхом на Джейке. Но оборотень каждый раз согревает его, делясь своим бесконечным теплом. Неизменно начинает с губ и переплетённых пальцев, и заканчивает где-то на шее и плечах. Плечи Сонхуна - отдельная любовь блондина: они такие хрупкие, с тонкой белоснежной кожей и слегка выступающими косточками. Сонхун весь такой. Его хочется оберегать от всего на свете. А ещё очень хочется зацеловать с головы до ног, чтобы не осталось ни одного местечка на коже, которого не коснулись бы губы Джейка. И всякий раз ему стоит титанических усилий не воплотить свои желания в реальность.  Но может сегодня, в день рождения Хуна, они зайдут немного дальше? Не то что бы у них были обговорены какие-то границы или выставлены запреты… Просто оборотень боялся поторопить события и сделать что-то, к чему парень был бы не готов, а Сонхун, в свою очередь, слишком стеснялся. Стеснялся до такой степени, что у него однажды чуть не пошла кровь из носа, когда он перед сном случайно представил то, что он никогда даже вслух произнести не сможет. Однако сегодня не один Джейк был настроен на повышение уровня. Поэтому, сидя на пледе, заранее взятым из дома, Хун старался дышать ровнее, уговаривая себя расслабиться. Мысль о том, что сегодня они буквально станут ещё ближе, сводила с ума. Если честно, ну, страшно? Разумеется он не сомневался в том, что старший не причинит ему вреда и будет осторожен, но ведь и он не всемогущий, чтобы абсолютно всё прошло хорошо… Джейк слишком мягко выцеловывал шею парня, чтобы отвлечь его внимание, пока руки осторожно цепляли края мягкого свитера. Он ещё немного помял ткань в ладонях, прежде чем аккуратно пробраться под кофту, на пробу касаясь нежной прохладной кожи. Младший вздрогнул, но даже не подумал останавливать своего парня. Он лишь больше начал ластиться, судорожно выдыхая и неловко укладывая дрожащие ладони на чужие бёдра. А Джейк, тем временем, медленно изучал худое тело Хуна, проходясь ладонями от живота до плечей, просовывая кончики пальцев глубже под швы на свитере, и обратно.  Сонхун робко коснулся его лица, обращая на себя внимание, и, когда оборотень оторвался от его шеи, он спешно наклонился к нему, утягивая в поцелуй, на который старший сразу ответил, останавливая свои руки на тонкой талии, несильно сжимая кожу. Джейк бережно укладывает парня на спину для удобства, а сам ложится сбоку, опираясь на локоть, возобновляя поцелуй. Хун совершенно не знает куда деть свои руки, в конечном итоге впутывая пальцы в лохматые блондинистые волосы.  Младший всего несколько раз по-доброму пошутил над запахом оборотня, сказав, что тот пахнет собакой, и теперь вынужден сходить с ума от аромата одеколона, которым его парень поливал себя. Уж лучше бы он продолжал пахнуть собакой, у Хуна бы тогда, возможно, не сводило так всё тело. Колени, как магнитом, притянуло друг к другу, а низ живота скручивало до тошноты. Хотелось, чтобы блондин уже что-нибудь с этим поскорее сделал. – Всё хорошо? – взволнованно спросил оборотень, заметив, что Сонхун начал ёрзать, комкая под собой плед. – Да..я просто… – неуверенно начал младший, краснея пятнами, – возьми меня?.. У Джейка защемило сердце. Если его парень смог попросить его о таком, то это значит, что он готов довериться ему. И оборотень больше не сомневается в своих действиях: снова целует его, от радости сразу же углубляя поцелуй. А дальше всё происходило как в тумане для обоих. Сонхун, смущаясь всего на свете, трясущимися пальцами тянул толстовку оборотня вверх, открывая себе вид на подкаченный торс блондина, от вида которого мозг начал подвисать. Джейк, в свою очередь, не стал снимать с младшего свитер, побоявшись, что тот замёрзнет, и ещё, не дай бог, простудится. К моменту, когда они избавились от шорт Джейка, пижамных штанов Хуна и нижнего белья, смяв под собой весь плед неловкими телодвижениями, оба тяжело дышали. Только если оборотень задыхался от предвкушения, то Сонхун не мог нормально вздохнуть от страха.  Однако, как оказалось, боялся он зря, потому что его парень всё-таки всемогущий, иначе как объяснить то, что он практически не почувствовал никакого дискомфорта, когда узловатые пальцы Джейка аккуратно растягивали его. Правда, когда тот вошёл в него, звёзды из глаз, всё же, полетели, пока он не привык к размерам и новым ощущениям.  – Ты же знаешь, что я тебя очень люблю? – шёпотом спросил Джейк, в очередной раз толкаясь до основания, проезжаясь по комочку нервов. – Знаю! – на вдохе ответил тот, зажмурив глаза, но тут же распахнул их, выдавая нечто неожиданное, даже для самого себя, – Укуси меня?.. – Что?.. – опешил блондин, замедляясь. Может он не так понял? – Укуси меня, Джейк, – уже уверенне говорит Сонхун, глядя прямо в глаза парня, – Сделай это, сделай своим, я хочу быть твоей семьёй… И может, если бы разум оборотня не был затуманен, он бы сначала обдумал эту просьбу, но в данный момент он вонзает свои клыки в тонкую кожу на плече парня, обильно смачивая укус своей слюной. Сонхун тихо шипит, стиснув зубы от боли, однако от контраста ощущений, ведь старший по простате снова проезжается, выбивая из лёгких парня весь воздух, он изливается, из последних сил выкрикивая имя блондина на весь лес. Джейк, заканчивая следом от того, что младший сжался вокруг него, мягко падает рядом, прижимая парня к себе, накрывая худое тело своим, чтобы тот не простыл.  Целоваться с Джейком всегда тепло. Его губы вечно горячие, из-за того, что у его волка в венах бурлит кровь. Но блондин надеется, что теперь и Сонхун перестанет мёрзнуть.  Убеждаются они в этом, когда Хун при первом полнолунии обращается в волка с белоснежной шерстью и яркими голубыми глазами.