Легенда хорошей десятки/la légende bon ten

Девушка сидела у распятия на коленях. В голове пролетал рой мыслей. Как он там? Почему сегодня не взял с собой? Но ничего, я буду молиться за его душу. Руки припали к кресту. Дверь в храм открылась. Инари тепло улыбнулась сама себе, но первый шаг стёр улыбку с губ. Это не он. Она боялась подняться, не решилась отвлечься от молитвы. Мужские крепкие руки схватили её за плечи, роняя на пол. Чёрные знакомые глаза посмотрели на неё, хмурясь от недовольства. Ханма схватил девушку за подбородок, поворачивая лицо к себе. Не ошибся. Ран не ошибся, когда сказал, что увидел в этих чёрно-белых волосах что-то знакомое. Он задрал платье. Под левой грудью была надпись «любовь», под правой — «вера». Он упал на колени перед девушкой, прикладываясь лбом к её ногами. Она мягко коснулась волос Ханмы в привычном жесте. Стоп, каком привычном жесте? — Кимико… — тихо прошептал Шуджи, прижимаясь к коленям девушки. Она чувствовала, как теплые слёзы напитывают ткань. — Не плачь. — Она нежно потянула за белую прядь, которая так была похожа на её. — Я тебе кого-то напомнила? — Её голос был мягок и приятен. — Давай помолимся вместе? Он застыл. Тихо поднял корпус, вглядываясь в розовые глаза. — Кимико, ты не помнишь меня? — Он проглатывает слёзы. — Моё имя — Инари. Так меня нарекли в новой жизни. А ты? Как тебя зовут? Сердце парня пропустило удар. — Шуджи Ханма. В момент всё теряет яркость. Тишина, словно звук мира выкрутили на минимум. Голову девушки пронзает острая боль. Она падает на спину, не в силах сдержать крик. Он рвётся не из груди, а из души! Воспоминания словно веретено, крутятся в темноволосой голове. Ханма подхватывает её на руки. Тишина. Мир померк и она померкла с миром. Прошлое. Ей всего 11. Вся жизнь ещё впереди, и она это знает. Мягкие листья цветов ложатся в хрупкие руки, которые прижимают к сердцу букет. Она сейчас придёт домой и подарит их Ханме, своему старшему брату. Он всегда любил, когда Кимико радует его. Они не родные друг другу, но так получилось, что с самого детства он несёт ответственность за эту маленькую дурочку. Через три года они набьют одинаковые татуировки, которые означают, что их жизни — связаны. Пусть даже никто не знает об этом. На её четырнадцатилетние Ханма решил купить кулон, в котором будет храниться их фотография. Он знает, что Кими бесконечно ценит их связь и любит его также, как и он её. Девчачий крик озарил дом, когда Ханма с обожанием сдирал с неё одежду. Крупные слёзы катились по её щекам, не оставляя и места сухой коже. Крови было много, но любви ещё больше. Ханма шептал как безумный «люблю, люблю, люблю!». Спустя три дня Кимико пропала. Он искал её, но не мог найти. Потеряв вместе с ней веру в жизнь, в себя, и в других людей. Кими была его светом. Самым близким человеком на свете. Он надеялся, что она умерла, потому что если нет — он убьёт её сам. Сейчас. Тяжелые глаза. Голова гудит. Кими приподнимается. Видит на себе чужую одежду. Проверяет крестик. Он на месте. Босые ноги касаются пола. Она поднимается. В проёме появляется брат. Её руки тянутся к нему, сжимая в объятиях. Он отвечает на них, крепко целуя девушку в макушку. — Шуджи, ты даже не представляешь, что было со мной. Я думала, что больше никогда не найду тебя. Я отреклась от прошлого, лишь бы только забыть тебя и боль, что приносило твоё отсутствие. — Он крепче сжал объятия. — Я не сбегала, Шу! — Она подалась ещё ближе. — Я не могла оставить тебя, ты же знаешь? — Снова слёзы. Он поднимает её голову, наблюдая за розовыми глазами, которые стали почти красными. Рука мягко сползает к шее, крепко сжимая её. Кими начинает задыхаться, но не пытается убрать руки брата. Она заслужила. Не смогла найти, не смогла вернуться. Это её вина, только её. Весёлая улыбка искривляет лицо брата, не позволяя ей понять происходящее. Если она погибнет от его рук — так тому и быть. Она смиренна и верна ему. — Как же это весело! — Парень сильнее сжимает хрупкую шею, но уже через мгновение за его спиной появляются два других человека. Хватка ослабляется, а девушка с грохотом оседает на пол, пытаясь набрать воздуха в горящие пламенем лёгкие. — Милое воссоединение семьи. — Хайтани старший треплет распущенные волосы. — Нам пора. — Забери её. Поедет с нами. — Ханма выходит, проходя мимо парней. Ран и Риндо переглядываются. — Так ты обманула нас, Кимико Ханма? — Риндо усмехается, подходя ближе к девушке, поднимая и усаживая её на кровать. — Оказывается, быть без башки у вас семейное. Кими постепенно приходит в себя, придерживая на горле след от рук брата. Словно хотела, чтобы он там оставался. — Это сложная история. Не хочу, чтобы вы лезли в это. — Она говорит вежливо и тихо. Так научил её Тайджу. — Твой наставник это, коньки отбросил. Ну или не отбросил, просто свалил. Никто не знает. Скажи спасибо, что вытащили тебя оттуда, а то и самой влетело бы. — Ран открывает шкаф. В нём висит мужская одежда и плащ Поднебесья. Он хмурится. — Подтянем ремень и норм. Кими кивает головой, стягивая с себя легкое платье. Риндо отворачивается, а Ран продолжает смотреть. Татуировки, которые имеют общий стиль с татуировками Шуджи. Усмешка касается его губ, когда розовые глаза поднимаются. Смотрят с интересом, без стеснения. — Отвращай око твоё от женщины благообразной и не засматривайся на чужую красоту: многие совратились с пути чрез красоту женскую; от неё, как огонь, загорается любовь. — С теплой улыбкой произнесла девушка, касаясь крестика на груди. Риндо засмеялся, а Ран резко отвернулся. — Ты, как и твой брат, ебнутая на всю голову. Спустя час девушка покорно двигалась по тёмному коридору. Только теперь перед глазами маячила другая спина, на которой рисовалась совсем другая эмблема. Она изучала рисунок, придавая ему особенное значение. Ей не был известен смысл картинки, поэтому фантазия сама решила, что с ней делать. Конечно, вера осталась в сердце девушки, но жизнь словно соединилась воедино, давая немного рациональности. Прошлое нахлынуло на неё, но не остаточно. — Оу, так это же та самая прелесть. — Изана ткнул пальцем в строну девушки. Она сделала несколько шагов вперёд. — Вы привели её сюда? В нашей форме? Как мило. Иди ко мне. — Девушка замешкалась. Почувствовала теплую руку брата, которая обхватила худую ладошку. — Это моя сестра — Кимико. — Холодно сказал Шуджи. На губах появилась улыбка. — Даже так? Как интересно получается. Ну тогда, добро пожаловать в Поднебесье, Кимико Ханма. Заруби на носу, ты ничем не лучше других. За любую ошибку будешь расплачиваться сама. Далее разговор перетёк в более нудное русло. Она была похожа на брата тем, что её утомляли подобные собрания. Но если церковь дала ей смиренность, то Шуджи не имел её. Он потянул сестру за руку, выводя из комнаты. Братья Хайтани проводили их взглядом, но ничего не сказали. Как только они оказались достаточно далеко от этого места, темноволосый прижал сестру к стене, прижимаясь поцелуем к губам. Кими опешила, но позволила ему. Она была готова позволить брату всё, что он пожелает. Его руки распахнули плащ, ноздри втянули сладкий запах вишни. Она всегда так пахла. Этой нежной, слегка кислой вишней, которая вызывает повышенное слюноотделение во рту. Рука с надписью «наказание» легла на шею девушки, пока вторая ладонь проходилась под футболкой, находя мягкую женскую грудь. Он ущипнул сестру за сосок, заставляя ту тихо визгнуть. — Хватит, Шуджи. — Всё так же спокойно говорит девушка, от чего в глазах парня просыпается гнев. Он не позволит ей более отдалиться. Она — его часть, которая принадлежит ему. В прямом переводе Хан — означает половину. Они — две половины одного целого. Сильнее сжимаются пальцы на шее, дыхание походит на рычание. Кимико пытается выбраться из рук брата, но тот делает шаг назад. Звонка пощёчина прилетает по крохотному лицу девушки. Её ладонь тут же ложится на щеку, а из глаз текут слёзы. Не от обиды, а он хлесткой боли. В этот момент в коридоре появляются братья. Они с подозрением смотрят на старшего Ханму. Для них противоестественно подобное поведение к семье. Риндо подхватывает девчонку, закидывая на плечи. Ран в этот момент прикрывает младшего брата. Но Ханма не реагирует. Лишь хитро улыбается. — Весело. Но ты всё равно не заберёшь её. Она — моя.