Затерянные

      — Блять, — сказал Чуя все еще заторможенно. Так болела голова, ужасно резало глаза. С каждой секундой он вспоминал все больше, буквально когда взгляд натыкался на любую вещь, и это жутко мешало концентрироваться. Но нужно было снова превозмогать, если уж сознание вернулось. Когда он подумал о том, как этого он лишился, то поморщился. От электротерапии тело все еще болело.       Он чувствовал такую глубокую вину, когда вспоминал, как избивал Осаму. Он ненавидел себя. Он должен был отреагировать сразу, мгновенно. Как он мог его не узнать? Почему отозвался только на слова Капитана… Почему позволил себе поднять руку. Не время было убиваться. Нужно было срочно спасать Дазая.       Он разломал стол, не обращая внимания на труп Мори Огая. Пнул бы его, мерзкого человека, но не стал отвлекаться. Поверхность применил как кушетку. Извиняясь, как можно аккуратнее затащил Дазая туда. Кажется, он стал ещё тоньше с их последней встречи. Блять. Ищейки. Ладно, Накахара если что постарается с ними разобраться. Или сбежит. Да, сбежит. Чуя не был уверен, что не устроил Осаму внутреннее кровотечение. Но сучку Теруко он когда-нибудь убьёт. Особо жестоким способом и совершенно точно не сразу, за каждый день, проведённый в Спец. отделе.       Он положил руки Дазая на его туловище, а под голову — свою куртку. Если кожа будет прикасаться к столу, то тот не сможет левитировать. И Чуя с импровизированной каталкой спустился прямо через окно. Медленно и аккуратно, не хватало только повредить Осаму ещё больше. Боже, что же он наделал.       Он увидел здания Агентства поблизости и не поверил своим глазам. Что за сюрреалистичная картина здесь происходит? Ни одной пули в них не летело. Накахара приземлился на одной их дорог Агентства и увидел выбегающего навстречу Рампо.       — Чуя! — закричал он, оперся на колени, пытаясь отдышаться. — Ты очень вовремя.       — Дазаю нужна помощь, — сказал Накахара.       — Дазай подождёт, — отрезал предложение Рампо. — Ты нужен нам.       Накахара почувствовал, как дикое бешенство распространяется по всему телу. Наверное, это было побочкой длительного равнодушия, но эмоции захлестывали. Он рыкнул и схватил Рампо за ворот.       — Я ничего не буду делать, пока Дазая не начнут лечить, — угрожающе сказал он. — Так что срочно посылай кого-то в ближайшую больницу.       — Чуя, до нашей больницы ехать около двух часов, ты сам знаешь.       — Мне похуй, — он прищурился. — Я сказал в ближайшую. Прямо сейчас. Если ты это не прикажешь, я сам туда заявлюсь и если что под прицелом пистолета заставлю лечить, а тех, кто помешает, убью.       — Твои действия сведут на нет весь наш прогресс, — прошипел Рампо. Чуя безразлично сказал:       — Тогда в твоих интересах сделать так, как я прошу.       — Черт возьми! — выругался Рампо. И обратился: — Альбатросс, срочно сюда. На машине.       Чуя молча наблюдал, как приезжает Альбатросс, и успел стырить сигареты у него из машины. Пригрозил ещё и ему. Если нужно было заставить силой, то он не погнушается сделать это. Только Дазай был там, только он старался его спасти. Меньшее, что может Накахара, — это сделать так, чтобы он не умер. Блять. Медики.       Он рванул назад в Спец отдел и услышал отдаляющее от Рампо:       — Чуя!       Накахара не слышал. В несколько секунд добравшись до здания, он зашёл внутрь. Путь до лабораторий он помнил прекрасно. У него руки чесались всех убить, но было нельзя. Следовало позаботиться о будущем Дазая. Когда он вошёл, то обнаружил пустоту. Снова мелкие дети. Ему было плевать. Он вспомнил, как попался в первый раз, и ещё сильнее разозлился. Лабораторию охватывал небольшой пожар. Он прошёл вперёд, не обращая внимания. Отлично. Он так и знал. Железная тяжеленная дверь — бункер, в котором спрятались лабораторные крысы. Он смял её, как бумагу.       Они были тут. Чуя не помнил их лиц, но зато отлично ощущал последствия электротерапии до сих пор. Один из халатов бросился на колени:       — Пощади. Мы только выполняли приказ.       Чуя прикоснулся к его голове, повышая способностью внутричерепное давление. Голова лопнула, как переспевший арбуз. Чуя спокойно предупредил:       — Кто откроет рот, сделаю так же.       Воцарилась идеальная тишина. Сразу бы так. Чуя вкрадчиво заговорил:       — Вам нужно будет заняться здоровьем Дазая. Если кто-то не понял, кто это, то я вас убью. Если кто-то назовёт его Активом или по номеру, я вас убью. Если вы скажете, что не сможете это сделать, то угадайте что? Отлично, по лицам вижу, что понимаете. Если сломали, то и починить сможете. Причём без всяких насильственных действий. Никакой электротерапии и прочей хуйни, иначе я вам по конечности буду отрезать, — он помолчал, соображая. Сейчас очень туго шёл мыслительный процесс. — Вы остаётесь здесь до тех пор, пока я о вас не вспомню. Отдайте мне ваши удостоверения.       Халаты сделали приказанное трясущимися руками. Уроды, такие уроды. Накахаре было тошно от того, что приходилось с ними взаимодействовать, но выхода не было.       — Теперь я знаю вас поимённо, — оповестил он. — Если кто-то постарается сбежать, я вас найду и убью. Ну, вы поняли. Что хотели из меня получить, то и получили. Пожинайте плоды.       Он ушёл, расправляя дверь обратно. Механизм был сломан, они не выберутся. Хоть у Накахары не было времени полностью их запугать, он надеялся, что наглядной демонстрации хватит. Но он разрушил еще ближайшую стену и дополнительно завалил вход. Правда, дырочку оставил, а то задохнутся, бедные лабораторные крыски. Специально подержит их неделю. Пусть промаринуются достаточно.       Теперь следовало вернуться в Агентство. Интересно, сколько времени он здесь провел. Минуты он не различал, даже предположить не смог. Но, вроде бы, добрался довольно быстро. В этот раз его никто не встречал. Он зашёл в здание Агентства. Все сидели на первом этаже, кто где. Много было раненых. Чуя выискал Рампо и подошёл прямо к нему. Он смотрел зло и раздраженно, тер горло, покрывающееся иссиня-черными синяками.       — Дазая привезли? — поинтересовался Чуя.       — Да, — выплюнул Рампо. — Уже оперируют.       Он должен быть там, рядом.       — Каковы прогнозы?       — Я не знаю.       — Куда направили?       Рампо назвал адрес, и Чуя тут же развернулся. Его ничего больше не интересовало. Он молился, чтобы Осаму выжил. Иначе он себя никогда не простит. Он все ещё винил себя за то, что не «включился» сразу. Сердце сжимало, когда он вспоминал, как ласково Дазай пытался его дозваться. Чуя… просто полный идиот, если сомневался в том, что Дазай что-то чувствует к нему. А он так отплатил за все, что тот для него сделал.       — Подожди, — Рампо схватил его за руку. — Ты нужен нам.       — Справляйтесь сами, — кинул он.       — Пожалуйста, — переступив через себя, выдавил Рампо. — Ты нужен нам. Агентству. Сделай то, что я попрошу. Ради Йосано. Ради Рюноске.       — Что?.. — переспросил Чуя. Оглянулся — и только сейчас увидел заплаканного Ацуши, сидящего в углу, с какой-то незнакомой девчонкой. — Как…       — Он с Дазаем и Ацуши спасали тебя, — сказал Рампо. — Поэтому ты должен вернуть долг.       — Ты послал четырнадцатилетних мальчишек в логово убийц эсперов, — холодно констатировал Чуя. — Ты в своём уме?       — Да! — вспылил Рампо. — В отличие от тебя. Ты помешан на Дазае, хотя наш план основывается на тебе.       — Рампо, — прошипел Накахара. — Ты убил Рю. Это твоё идиотское решение стоило ему жизни.       — Жертвы неизбежны в войне.       Чуя очень хотел его ударить. Он не узнавал его. Тот ожесточился, разговаривал цинично, скинув маску капризного ребёнка. Он полностью разочаровался в Агентстве, где один человек ничего не стоил, если на кону стоит большее. Накахара мог понять такую логику. Но не тогда, когда страдали дети и его любимый человек. Тогда общественное благо волновало его мало.       И — словно всего этого было мало — он не забыл, что Фукудзава был основателем Спец. отдела. Эта история становилась все более мутной. Он не собирался им доверять, больше нет.       Он снова проигнорировал Рампо и подошёл к Ацуши. Когда он заметил Чую, то заплакал. Накахара присел рядом, и Ацуши прильнул к нему в объятия. Чуя погладил его по спине и тихо сказал:       — Мне очень жаль.       — Я не спас его, — надрывающим тоном прошептал Ацуши. — Я не смог ничего сделать.       — Ты не виноват, — проговорил Чуя и прижал к себе сильнее. — Поплачь, Ацуши. Ты не виноват.       Ацуши всхлипнул и зарыдал навзрыд. Это было хорошо, он сильный и сможет справиться с болью, если его поддержать. Чую отнесло во время, когда он узнал о смерти Кое. Он не хотел, чтобы Ацуши проходил через это один. Он зло зыркнул на подошедшего Рампо, чтобы он не посмел нарушить момент. И спустя время Ацуши успокоился. Наревевшись вдоволь, он наконец уснул, разжав хватку на кофте Чуи. Он аккуратно отодвинул ребёнка от себя и посмотрел на девчонку. Лабораторная рубашка, кстати. Сбежала? Девчонка поняла его без слов, присела рядом, и он положил голову Ацуши на её колени. Наконец, встал, готовый воевать с Агентством дальше.       — Чуя, — позвал его Фукудзава. Он обернулся, смотря на него. Уже не авторитет, и этим твёрдым голосом его не пронять. Рядом с ним стоял Рампо и ещё один человек, похожий на кота. — Пойдём в кабинет.       Он поднялся. На него снова все глазели. Конечно, мало кто мог возразить Рампо больше одного раза, а уж угрожать напрямую — никто точно. Но грубая манипуляция тоже бывает эффективной. Он не чувствовал вину за свое поведение, нет. Кажется, он полностью отделился от Агентства. И в этом виноват не только Чуя — они тоже сделали много, чтобы Накахара им не доверял.       Когда дверь захлопнулась, он сел в четвёртое кресло, не вписывающееся в остальной интерьер комнаты. Он догадывался, кто тут сидел. Разговор начал незнакомый мужчина:       — Меня зовут Нацумэ Сосэки, — представился он. — Я истинный глава Агентства.       — Что вам от меня нужно? — спросил Чуя.       Сосэки по-доброму посмотрел на него. Накахара не верил. План его освобождения точно проходил через него. Наверняка Рампо от него подцепил свои слова об «общественном благе».       — Хочешь послушать мою теорию о нашем обществе?       — Извините, нахуй не сдалось.       — Чуя! — одернул Фукудзава. Бесполезно.       — Есть свет — «закон», тень — «Агентство», и ночь, — упрямо продолжил Сосэки. — Нет того, что бы противостояло свету. Когда Дазай слушал это, то сразу догадался, что ночью должны стать вы.       — Я никому ничего не должен, — проскрипел зубами Накахара. — Не отнимайте моё время.       — Хорошо, давай перейдём сразу к делу, — заговорил он и посерьезнел. — Ты нужен нам, Чуя. В первоначальном плане ты должен был выпустить Порчу, а эсперы — или Дазай — должны были остановить тебя с помощью способности или антиэсперных наручников. Так мы бы показали, насколько лицемерен Спец. Отдел и какие грязные способы он использует. Сейчас один из наших соратников собирает компромат, который мы потом распространим. Таким образом, мы выполним две цели: покажем полезность эсперов и дискретитируем нынешнюю систему.       — Вы хотите сделать из меня козла отпущения, — подытожил Чуя.       — Я бы не назвал это так, — мягко поправил Сосэки. — Но мы все надеемся на тебя. Много кто пожертвовал жизнью, чтобы мы завершили начатое. Их жертвы не должны быть напрасными.       Чуя знал, что ему давят на чувство вины, жалости, ответственности и долга. Удивительно, как быстро нашёл его слабые места новый «Глава». И, черт возьми, это работало.       — Кто погиб? — сдавленно спросил он.       — Тачихара обезвредил Сакагучи, — подал голос Фукудзава. — Фукучи сбежал. Ацуши и Рюноске убили Ищейку Тетте. Танизаки в коме из-за тяжёлого отравления антиэсперным газом. Местоположение Юан и Катая неизвестно.       Внезапно Чую пронзило. Это он хотел их убить. Он размыто помнил время, когда был Ищейкой, и сейчас это было как яркий всполох огня. Он почти задушил Рампо. И понял, почему его отпустил. Он неосознанно ухватился за возможность спасти его. Прямого приказа убивать он ослушаться не мог. Конечно, Накахаре ничего не мешало убить одного и потом приступить к другим. Но он нашёл способ отвлечься и перевёл внимание на Юан. Рампо — сообразительный или трусливый, Накахара уже не понимал — сбежал вовремя. А прямого приказа ликвидировать Юан и Катая у Чуи не было.       — Я их закрыл в подсобке, — выдавил он. — И, возможно, немного удушил. Но их состояние не должно быть серьезным.       — У остальных менее серьёзные ранения, — продолжил Рампо. — Многие пострадали от антиэсперного оружия. Некоторые сильно перенапряглись, используя способность. Я пострадал! Ты меня чуть не убил! Как ты мог меня забыть?       Чуя равнодушно пожал плечами.       — А вы что скажете? — обратился он к Фукудзаве. — Как объясните, что были одним из основателей Спец. отдела?       Рампо поджал губы. Кажется, Чуя не должен был этого знать.       — Я ушёл оттуда, когда Мори увлёкся проектом «Детский Актив», — спокойно ответил Фукудзава.       — То есть до этого вас все устраивало? — поинтересовался Чуя. — До проекта спецы тоже убивали эсперов, а не цветочки сажали.       — Я знаю, что совершил ошибку, выбрав не ту сторону, — уклонился от атаки Фукудзава. — Главное, что я её сейчас исправляю.       — Ну так каково твоё решение? — прервал их разговор Рампо.       Чуя мог не соглашаться. Его никто не заставил бы, он не позволит. Но внезапно он вспомнил, как ликвидировали Кое. Как умер Ода Сакуноске. Как Анго Сакагучи, яркий представитель нынешней диктатуры, безжалостно убил Йосано. Как горько плакал Ацуши по Рюноске. И как от нынешней системы пострадал Дазай… И он согласится жить в мире, который ненавидит эсперов? Осаму тоже эспер, и Ацуши, и Рю… был. Ради них, только ради них.       — Что мне нужно сделать?       Рампо победно улыбнулся. Чуя заставил себя не передумывать только для того, чтобы пойти наперекор. Как бы ни хотелось признавать, а цель у них сейчас одна, хоть и Чуе не нравилось, как Агентство к ней пришло. Заговорил Сосэки:       — Тайно пройти в Спец. отдел. И вылететь пафосно, разрушая все вокруг, но только так, чтобы не страдали люди. Используй свою способность. С Порчей было бы лучше…       — Поверьте, нет, — перебил Чуя. — Вы её не остановите, если я буду в воздухе.       Почему-то все вокруг считали, что Порча - это нечто вроде управляемого оружия, которое легко можно остановить; Чуя же знал, какое на самом деле это ужасное, кровавое, страшное существо. Как будто бы только он понимал, что лучше не активировать то, что должно спать. Желательно - навечно.       Удивительно, как от бешенства он ещё не потерял рассудок. Но сейчас нельзя было этого делать, а после своего карьерного роста до Ищейки у него с самоконтролем был хороший разговор. Правда, эмоции подводили, но что уж теперь поделать?       — Как скажешь, — не поверил Сосэки. — В любом случае, тебе надо только разрушать. Рампо, принеси одежду.       — Моя разве не годится? — поинтересовался Чуя. — Я и так в форме.       — Тебе надо быть лабораторным опытом, — огрызнулся Рампо. — Хотя ты и так.       — Попадись, но знатно запугай народ, — посоветовал Сосэки. — А потом мы тебя скрутим.       И он будет свободен. В остальном Чуя помогать им не собирается: пусть сами договариваются с властями, телевидением, общественностью — у него есть свои дела. Одно, но очень важное. И следовало расправиться с остальным миром поскорее, чтобы сделать уже то, что хочет только он. Чуя нашёл, наконец, свое место, и теперь отчаянно желал быть там.       Он не особо помнил, что творил. Сделал все так, как приказал Рампо — ярко, гротескно, но почти безопасно. Посмеялся в духе Порчи и скорчил злобное лицо. Перед врагом в лице него сплотилась полиция и вылезшие из укрытия Агентства эсперы, что могли ещё сражаться после атаки спецов. Он дал себя скрутить, когда понял, что их силы на исходе - бой выдался зрелищным, все, как заказывали. Мотоджиро бросил в него кипу лимонных бомб, пока остальные общими стараниями отвлекали, и Накахара успешно скрылся в череде взрывов. На его месте остался обугленный труп какого-то вояки. Этого должно было хватить для общественности. Спасибо и на этом. Чуя бы взорвался, если бы его попытались заключить в тюрьму какую-нибудь.       Чуя потратил немного времени, чтобы найти безымянную девчонку и попросить её сказать Ацуши, что он вернётся к нему.       Больше ничего его в Агентстве не держало.       Он испытывал небольшое разочарование и грусть по ушедшим временам. Но он перерос его, окончательно, и сейчас их пути разошлись. Чуя понял, что никогда не был там полностью «своим», а потому так легко согласился шпионить в Спец. отделе. А потом так же легко ушёл оттуда. И впервые он почувствовал себя нужным, когда познакомился с Дазаем Осаму. Не Капитаном, не Ликвидатором. Обрел, нашёл себя. Наконец, понял, чего хочет он, а не навязанные другими идеи: ни Кое, требующая от него мести и убийств, ни Йосано, ни Рампо. Он просто хочет жить спокойно.       Накахара просидел около двенадцати часов в больнице. Конечно, его не пускали. Потом пришёл Ацуши — все еще до смертельного бледный, убитый. Но принёс кофе и мелкую закуску. Как Чуя узнал от предсказуемо немногословного Ацуши, девчонку звали Изуми Кека и она была очередным Детским Активом.       — Держитесь вместе, — сказал Накахара. — Ацуши. Больно никогда не перестанет быть, но ты должен жить дальше. Со временем ты смиришься. Помни о Рю, но нельзя держаться за прошлое.       — Я пока что не могу принять твои слова, — сломанно прошептал Ацуши. Чуя похлопал по сидению рядом с собой, и обнял его.       — Я просто буду рядом.       — Спасибо…       Когда Чуе сказали, что Дазай пришёл в сознание, с него спала вся усталость. За двое суток он успел передумать миллион вещей и сгрызть себя заживо. Ацуши и Кека, не отходящие от него, заставляли поспать и поесть. Накахара много курил. И сразу же напросился в гости.       — Не навредите ему, — предупредила медсестра. — Он крайне истощен. Удивительно, что выкарабкался.       Чуя молча прошёл вперёд и замер у входа. Дазай лежал на кровати, весь в проводах, с зафиксированной шеей и в гипсе. По цвету он сливался с абсолютно белоснежной простыней. Но был жив. Жив! У Накахары ноги отключились. Он боялся, но все же взглянул на лицо Осаму. Острые скулы, впавшие глаза. Но — добрый, любящий, радостный взгляд. И Чуя в следующее мгновение оказался рядом. Аккуратно погладил по большому пальцу, крайне стараясь не повредить ничего.       Больше нет. Он не причинит ему боли.       — Прости, — прошептал он с искренним сожалением. — Прости меня.       — Ты не виноват, — ответил Осаму едва слышно. Чуя едва смог выдавить через ком в горле:       — Молчи, Осаму. Тебе сложно говорить.       — Прости, что не пришёл раньше. Что заставил страдать.       Накахара нервно рассмеялся. Они оба так переживали, что другой не простит. Два дурака, которые просто стараются заботиться друг о друге больше, чем о себе. Он легко прикоснулся к его щеке и оставил невесомый поцелуй.       — Все закончилось, Осаму. Агентству ещё много что предстоит сделать…       — Но ты не хочешь, — тихо закончил Дазай.       — Да, — сказал Чуя. — Но если ты…       Им так много следовало обсудить, обменяться новостями, соорудить план, пусть и минимальный... Однако Накахара уже понимал самое важное.       — Чуя, — проронил Осаму. — Я пойду за тобой куда угодно.       Чуя поцеловал его снова, не в силах удержаться, не выразить свою нежность и любовь, переполняющую его.       — Я тоже, Осаму. Так что давай просто дальше двигаться вместе.