Затерянные

      У Дазая сводило желудок и болело тело. Отголоски того, через что ему предстояло пройти, так что он не жаловался. Он вытерпел все эксперименты Мори. Он знает, что такое боль и как с ней справляться.       Врач сказала покинуть лазарет («идите отсюда! Чуя, заебал!»), потому как нет особой разницы, где Дазаю находиться. Так он впервые оказался на улице. Не успел он осмотреться как следует, свет везде погас. Наступила такая темнота, что Дазай не мог ничего рассмотреть. Зрение не перестраивалось, и он с интересом обнаружил зачатки паники. Но Накахара был рядом, и по его вздоху Дазай понял, что ничего страшного не случилось.       — Одиннадцать вечера. Массовое отключение света. Тихий час, — он снова закурил. — Очень длинный день выдался, конечно.       Он звучал устало, даже вымотанно. Дазай видел его таким лишь однажды, в самом начале совместной работы. Тогда они с Агнцами попали в засаду и не спали около недели. Дазай — потому что не мог не контролировать. Накахара — черт знает, по какой причине, но тоже. Он помнил, как Накахара молча садился рядом, закуривая очередную (откуда у него столько запасов?) сигарету, и они проводили так время до следующего утра. Не разговаривая, но в тишине было комфортнее. Сейчас он не знал, что думал тогда Накахара. А тогда ему было неинтересно.       Они пробирались по переулкам. Зрение Дазая до сих пор не адаптировалось, хотя уже даже у обычного человека должно было. Видел он тоже расплывчато, да и недолгий путь преодолел с трудом: никогда не страдающий от нехватки воздуха, он с усилием давил одышку. Накахара включил свет, снял ботинки, аккуратно поставив их у стенки, и Дазай повторил несложные действия.       — В душ или спать? — риторически спросил Накахара, роясь в шкафу. — Блядь, как тут все… пыльно.       Это дало время Дазаю осмотреться. Ничего необычного, простая гостиная. Есть вход на кухню и в спальню. Закрытая дверь — наверное, ванная. Скромные апартаменты. Личная квартира Накахары или специально выделенное помещение для Дазая? Наверное, без разницы. В него кинули полотенцем.       — Бинты счас найду, — пообещал Накахара. — Вы первый, Кэп. Наверное, и так знаете, но не мочите сильно швы. Обработаем потом.       Дазай даже не осознавал, как неприятно было находиться в старой, грязной одежде до того, как не снял её. Душевая была маленькой и компактной, координация немного подводила, но справиться было выполнимо. Мозг, хоть и работал заторможенно, выхватывал детали. Много средств для ухода волос, покрытые толстым слоем пыли полки. Он помыл голову одной рукой, стараясь не тревожить раненую. Наверное, виновато его состояние. Но обычно медики приходят проверять его стабильно через каждые два часа, поэтому он думал, что время есть. Да даже если бы и заметили, Дазай ставил на то, что мешать решить проблему ему никто не будет. Это Накахара держался за него, чем-то напоминая Одасаку, а остальные должны были трезво смотреть на мир. Но врач не бросила его, а начала спасать. Скорее всего, из-за Накахары. Что кардинально отличало Агентство от спецов. Если бы подобная ситуация случилась там, то на желание Накахары никто бы не обратил внимания. Убили бы и его, и того, кого он привёл, завершая начатое. Как поступили с Дазаем и Одой.       Было приятно обмотаться свежими бинтами, да и вообще быть чистым. Дазай внезапно почувствовал резкий прилив усталости и слабости. Такого никогда не бывало, если Мори не проверял его пределов. Слишком рано он начинал разлагаться.       — Я быстро, — сказал Накахара. — Не засыпайте.       Было бы это возможно. Дазай спал редко, обычно запланированно, на несколько часов раз в пару суток. Перед этим ему вводили лошадиную дозу снотворного ввиду развившейся толерантности. Что же, времена наступали тёмные. Но Дазай не разрешил себе об этом думать, а нашёл заранее выложенную аптечку. Он успел обработать и перебинтовать рану, пока Накахара по-армейски быстро принял душ.       — О, — Накахара кивнул, увидев, что его помощь не пригодилась. Он переоделся в обычную серую футболку с домашними штанами, мокрые волосы стали на пару тонов темнее, но, если честно, желудок Дазая пытался сделать кульбит, поэтому он не мог в полной мере оценить вид Накахары. — Вижу, справились. Есть хотите, Кэп?       — Нет.       — Значит, спать, — постановил тут же. — Завтра сходим в Агентство, решим, что делать дальше.       Помог разложить футон, выделив гостиную в распоряжение, и скрылся в спальне. Дазаю отдалённо нравилось, что Накахара не чувствовал неловкость. Тот никогда не смущался и не робел, а, подумав, шёл напролом или не шёл вовсе. Это качество Дазаю откликалось. Вызывало подобие одобрения. Он любил людей, похожих на него. Которые тоже были хорошо встроенными винтиками в системе. Только у Накахары, в отличие от него, была ещё целая другая жизнь с важными людьми, хорошие связи с коллегами, отдых. А у Дазая — только работа. Кажется, он понимал, почему его способность назвали Исповедью неполноценного человека.       Он не мог уснуть физически, не стоило и пытаться. Даже не ложился: так был менее уязвим. Без механического дела на фоне мысли плутали, заполошно бегали, то вдруг останавливались, сосредотачиваясь на одном моменте. Тело начинало ломить, как будто не хватало физической нагрузки. Сердцебиение контролировалось с трудом, а желудок уже давно спазмировало. Дазай не обращал бы на это внимание, но не знал, как отвлечься. Не было смысла заходить к Накахаре. Сейчас он ничего не хотел рассказывать, а постель… они теперь не в таких отношениях, чтобы можно было воспользоваться своим статусом, да и состояние Дазая не предрасполагало. Зачем Накахара с ним возится? Он приносит только несчастья и смерть.       Он не знал, откуда взялась эта мысль, но в его голове она прозвучала другим голосом. В каких-то мрачных, неважных размышлениях прошла ночь. Он чувствовал усталость, глаза сушило и пекло, но, закрывая их, голова воссоздавала неприятные образы. Так что легче было рассматривать скудную обстановку. Где-то в четыре утра Дазай дернулся, а только потом понял, что тело заснуло. Как будто даже впало в состояние анабиоза. Лучше бы оно там и оставалось. Оказалось, так он среагировал на появление человека. Хоть рефлексы на месте.       — Тоже не спится? — индефферентно спросил Накахара. Дазай не думал, что его ответ требуется, и тот продолжил: — Так и знал. Что же, вместо совместного глядения в потолок предлагаю выпить. Кофе, чай, вода, может, виски найдётся, если никто не тронул священные запасы. Что будете?       — Воду, — жажда была терпимой, да и пить он мог без последствий, от скуки можно было и занять время. Скука. Дазай никогда не использовал это слово.       Накахара подал ему стакан, начиная колдовать себе кофе. Внезапно, но наблюдение за ним вдруг окунуло Дазая на пару дней назад. Когда забот по горло, но зато будущее твёрдо определено, а настоящее, заспанное и недовольное, так же молча возилось с кофеваркой. И было даже в некоторой степени хорошо, спокойно. Дазай не мог игнорировать тот факт, что только ему. Накахара уже тогда работал под прикрытием.       — Я могу помочь вам сбежать, — внезапно подал голос тот, садясь на стул с ногами по дурацкой привычке. — Будет сложно, конечно… но это выход. Для вас, наверное, самый лучший, Кэп.       — Раньше вы не предлагали этот вариант.       — Я ненавижу говорить по душам, но сейчас скажу, что думаю, — Накахара вдохнул, собираясь с мыслями. Сделал глоток, давая себе лишнюю минуту, и продолжил спокойно и размеренно, забивая каждое предложение, как гвозди в гроб. — Это полностью моя вина, что вы выжили и что я притащил вас сюда. Я… вообще не должен решать такие вопросы самостоятельно. И в принципе что-то решать. И когда вы оказались в Агентстве, то подумал, что смогу хоть как-то реабилитироваться, опять же за ваш счёт. Что вы — источник информации. Как видите, на один мой «спасательный» поступок случилось миллион других, которые снова требуют от вас чего-то. И, — он посмотрел на запястье. — Я, как настоящий герой и спасатель, ни разу не спросил, чего хотите вы. Вы, конечно, тоже тот ещё болтун, но все же. Я просто… сам обделался и вас в это тащу. И вот сейчас для очистки совести — куда без эгоистичных мотивов? — стараюсь поступить, как лучше для вас.       Он зябко пожал плечами и поглядел вдруг прямо на Дазая, что тот даже почувствовал себя некомфортно. Люди не любили выдерживать его взгляд.       — Это не ваша война, Капитан. Не мне, конечно, судить, что для вас лучше, а что нет. Но я не хочу втягивать вас в это ещё больше. Спец. отдел сам виноват, что лишился вас; но теперь, однако, у вас есть шанс пожить для себя. Уедете куда-нибудь далеко, отдохнете, восстановитесь, вылечитесь. Люди не созданы только для ликвидации.       «Пожить для себя». Дазай не понимал, что Накахара подразумевает под этими словами. Он был создан для того, чтобы помогать выполнять чужие цели. Он не знал, чего хочет. И сейчас Дазай вдруг ясно осознал, что теперь за него никто не будет решать, что делать. Что хорошо, а что нет. И вместо свободы, радости, ликования он чувствовал себя пустым и безжизненным. Кукла не может жить без хозяина. Это неправильно: растрачивать возможности впустую. Если бы рядом был Ода, он бы сказал, что происходит. Дазай попытался вспомнить. Тот всегда говорил: «Защищай то, что тебе дорого. Это самое важное в жизни». Слова запомнились, а сейчас внезапно приобрели смысл. Он не понимал, что такое дорого, но в его системе приоритетов жизнь Накахары значилась выше, чем его собственная. Но тот хотел его прогнать. Не ликвидировать, как Спец. отдел, а просто увести от дел. И… возможно, это говорил в нем Одасаку, но Дазай впервые решил попробовать «защитить» и не уходить, когда приказали:       — Я не собираюсь раскрывать существование Агентства.       — Как у вас работает голова? — Накахара потер виски. — Ладно. По-другому. Чего вы хотите?       Он уже задавал такой вопрос тогда, в лазарете, когда Дазай только очнулся. Это было в начале дня: казалось, что прошла вечность. Тогда Накахара не потребовал от него прямого ответа. То ли знал, что не получит, то ли забыл. Второй вариант Дазай отмел сразу: Накахара просто достаточно хорошо его понимал.       Одна из самых эффективных манипуляций гласила: расскажи что-то личное и искреннее, чтобы человек поделился в ответ. Однажды Дазай расколол таким образом эспера, убедительно сыграв на том, что хочет его на самом деле спасти. Ситуации казались схожими. Но с него сейчас нечего было взять.       Впрочем, манипуляция или нет, Дазай решил ответить немного прямо в ответ на чужую честность:       — Я не знаю.       — Надо знать, — Накахара снова вздохнул. Видимо, у него сильно болела голова. — Вариант со сбеганием отсеивается?       — Да.       — Возвращение к спецам?       — Я осознаю, что туда меня не пустят ни при каком раскладе.       — Поверю на слово, — пробурчал Накахара. — Получается… Агентство?       — Нет, — решился Дазай. — Вы. Я буду с вами.       Все же, Накахара остался единственным, что Дазай хотел защитить. Он не смог спасти Оду, так что не был намерен повторять ошибки.

***

      Голову так адски ломило, что хотелось спрятаться под одеяло и вообще оттуда никогда не вылезать. Конечно, Чуя себе позволить такого не мог. Сколько он вообще не спал, существуя на едином стрессе и нервах? Кажется, дня три. До этого он тоже не блистал спокойствием, так что в синяках под глазами можно было уже дом строить. Ужасная выдалась ночка. Зная, что Кэп в соседней комнате, уснуть не получалось. В голову лезло разное: от «он убьёт меня» до «вдруг он сейчас режется?». Так он и прокрутился на кровати в коктейле вины, стыда, сомнений, страха и паранойи вперемешку с усталостью. Мыслей было много, а сон все никак не шёл, и агрессия сквозила на зубах от бессилия перед собственной головой. И в какой-то момент он не выдержал, поднялся, чтобы обнаружить Кэпа, таким же незрячим взглядом уставившегося в стенку.       Наверное, повлияли бессонные ночи, что Чуя даже выражаться чётко не мог, но, видимо, он совсем размяк и сломался, если выложил все — вот так. Часть информации, часть чувств, но все, без остатка. Глядя на Капитана, такого потерянного, напрочь замученного, злиться перехотелось. Рядом с ним было сложно, тяжело, Накахара ненавидел разговаривать по душам так часто, но после этого становилось как-то легче. Опустошеннее. Разбросал свои мысли-мусор, и неважно, нужно это человеку или нет.       В пять утра нормальные люди ещё спят. Так как Капитан теперь жил с ним и в царство Морфея (или в его случае — Морфия) отбывать не собирался, Накахара решил вопрос об их занятии так же, как если бы был один. Иными словами: привлек к уборке. Его любимое занятие, когда нельзя уснуть и мысли в голове просто невыносимые. Ему понравилось, что Капитан даже взглядом не показал, как это было странно на самом деле. Будто бы Чуя — дерганный невротик, хотя это было не так.       Потом он снова сходил в душ и, когда Кэп скрылся за дверью, проглотил пару таблеток обезбола. Ему бы, на самом деле, к Йосано забежать. Проблемы со сном нужно было как-то решать. Он успел замазать синяки под глазами, придавая себе хоть какие-то подобие живого вида, когда понял, что звуков воды все ещё нет.       — Капитан? — ответа не было. — Я вхожу.       Капитан, сгорбленный, сидел перед унитазом и не заметил его появления. Белее мела. Чуя даже испугаться не успел, как того снова скрутило и начало рвать. Он, не раздумывая, приблизился, убирая чужие волосы. Непонятно даже, с чего вдруг тошнило. Он ведь не ел ничего со вчерашнего дня и не пил, кроме стакана воды. Рвало желчью с примесью крови, и Чуе, закалённому множеством неприятных зрелищ, стало не по себе от звуков бесплодных спазмов.       Это был как будто приступ. Организму нечего было выбрасывать, но поломанный механизм детоксикации вдруг заработал. Облегчения не приносил, а только мучал. Чуя молчал, не задавая глупых вопросов. Капитан слегка дрожал, вряд ли осознанно. Тело у него сходило с ума. Уже началось? Он не шутил про ежедневное поддержание жизнедеятельности. Есть ли смысл жаловаться Йосано?.. Накахара погладил по спине, когда Кэпа снова согнуло. На всю комнату пахло железом и кислотой. Что же, Накахара не брюзга, чтобы фукать от такого.       Когда Капитан попытался подняться, Чуя помог ему это сделать.       — Получше? — спросил он, подныривая Кэпу под плечо и ненавязчиво выводя его из ванной поближе к дивану.       — Да, — Накахара успел налить крепкий теплый чай с огромным содержанием сахара, пока Кэп собирался с силами односложно ответить. — Зачем?       — Глюкоза — основное питательные вещество, — пояснил Чуя словами Кое. Та всегда поила его чаем, когда он борщил с Печалью, а вестибулярный аппарат ещё не перенастроился на резкие полёты и кувырки. — А крепкий чай помогает от тошноты.       По лицу Капитана было видно, что затея вызывает у него сомнения, но все же он непослушными пальцами принял стакан и сделал первый глоток. Накахаре хотелось помочь ему, руки у того сильно дрожали, но навязываться со своей помощью выглядело глупо. Почему его вообще тянет все время пожалеть и позаботиться о Кэпе? Если это ростки глупой влюблённости, то пора их забыть; то глупое чувство породилось в прошлой жизни, до всего произошедшего, а здесь — Агентство, здесь нельзя думать о себе. Он уже один раз подумал, и никто осчастливен его решениями не был. Не зря Рампо постоянно говорил ему, чтобы он не совался туда, где мозгов не хватает. А из-за трех лет среди спецов он поверил в себя и в то, что может делать что-то самостоятельно. Глупая самоуверенность, которая может стоить жизней.       И пока что его решение приносит лишь страдания. Так он думал, когда Кэпа снова вырвало, не успел тот отойти от предыдущего раза. Чувство вины было почти невыносимым, и он корил себя последними словами. Легко было упасть в эту пропасть, когда кажется, что все, что ты делаешь, ошибочно. Но в последнее время по ошибкам Накахара явно ловил комбо, так что у него были причины ненавидеть себя.       — Я схожу в Агентство один, — оповестил Чуя. — И ещё зайду к Йосано, спрошу, что делать. Может, посоветует что дельное. Постараюсь быстро вернуться.       Капитан только безучастно кивнул, как кукла поломанная.

***

      Объяснить свое появление одному было несложно. Собирались в этот раз они вчетвером, малым составом: он, Фукудзава и Рампо с Йосано. Последняя и пролила свет на состояние Ликвидатора.       — Без проблем никак? — фыркнул Рампо. — Ладно. Я схожу сам.       — Он не в состоянии отвечать на вопросы, — неожиданно защитила Йосано, и Чуя в этот момент обожал её. Хотя, по идее, ему должно быть плевать на то, что будет с Кэпом, но кого он пытался обмануть? Свежи ещё утренние воспоминания. Рампо пожал плечами.       — Отлично. Значит, не сможет убедительно врать.       Обсудив пару важных моментов и направлений («Отдыхай пока, Чуя. Ты заслужил. Единственная просьба — следи за Исполнителем» от Фукудзавы и язвительное «Ты лишён доверия, поэтому и миссий новых не жди» от Рампо — главные постулаты встречи), Чуя спустился на первый этаж. Там стоял автомат с кофе, а дешёвые напитки Накахара обожал. На душе было привычно погано.       — Рампо перебесится когда-нибудь, — рядом объявилась Йосано, облокотилась об автомат, задумчиво глядя на то, как Чуя мрачно лакает смесь сахара и дешёвого кофе. — Ты же его знаешь, он маленький капризный ребёнок, даром, что гений. Не гнись сильно под чувством вины и слова его не воспринимай близко к сердцу. Если уж принял решение, то защищайся.       Йосано и Рампо были теми, кто возился с ним, когда Чуя только прибыл в Агентство. Тогда у них ещё не было этой базы, они жили с Фукудзавой у того в квартире первые пару месяцев. И обустраивали все там втроём. Поэтому так болезненно воспринималось отвержение. Они повзрослели и ожесточилось, разошлись по своим дорогам, хотя и шли все ещё в одну сторону. Находить компромиссы вообще стало невозможно.       — Мне нормально, — он сказал это автоматически, безразлично пожав плечами: защитные механизмы. Чуя мог сколько угодно убиваться внутри себя, но чтобы кто-то увидел, какой он на самом деле слабак? Кошмар. — Просто дни выдались насыщенными. Любой устал бы.       — Ты можешь любого так провести, но я на твой намеренно цветущий вид, блестящую кожу и здоровый розовый румянец не куплюсь, — прямо заявила Йосано. Чуя едва заметно нахмурился: да, он маскировал недостатки на лице, когда находился в Агентстве. Это в спецах можно было позволить себе выглядеть заебанной амебой, а тут надо было показывать, что проблемы решаемы, а препятствия с лёгкостью проходимы. Для успокоения мелких и для соответствия взрослым. У того же Рампо или Куникиды тоже были проблемы, но они же не сдавались, верно? И им не бывало тяжело. Вот и Чуе не будет. — Плохо спишь?       Йосано была единственной, кто всегда попадала точно в цель.       — Есть немного.       — Зайдёшь ко мне, снова посадим тебя на таблетки пока.       — Будет нетактично принимать что-то при Ка… Ликвидаторе.       — О себе сначала бы позаботился, — фыркнула Йосано. — А Ликвидатору твоему ничего не будет, у него сейчас своих бед по горло.       — Зачем ты за него вступилась? — выдалась удобная возможность спросить. Накахара был, конечно, тем ещё планировщиком, но главное ведь результат?       Йосано, устав стоять без дела, завозилась с автоматом, пытаясь всунуть в него помятую купюру. Когда это удалось и свой чай (извращенка) она получила, то задумчиво пожала плечами.       — А я его по-другому представляла. Конечно, на первый взгляд он та ещё замороженная курица. Но в последний раз он то ли оттаивать начал, — она повернулась к нему. — То ли ты на него влияешь. В твоём присутствии, Чуя, он более покладистый. Что заставляет меня задумываться о причинах. Зачем ты его спас?       Чуя не хотел этого говорить, ни ей, ни кому-либо еще. Йосано понимающая, но она осудит за все те глупости, что Накахара сделал. Может, подумает, что он действительно предатель, если не докладывал об их отношениях с Кэпом. Всё же такую карту можно было разыграть гораздо лучше, чем сделал Чуя. Но ему не хотелось выставлять напоказ личное.       Личное? Наверное, да. По вступлению в Агентство у него все было общее. Его устраивало. В душе жила Кое, и он берег её. А тут — Капитан, и сначала он воспринимал его симпатию как опасность, а потом, с горем пополам, но начал считать как проявление чувств. И хотелось, наверное, хоть раз в жизни побыть… не общим винтиком в механизме уничтожения спецов. А именно так Накахара чувствовал себя последние три года. В его жизни было только работа.       Короче, Чуя снова отделался общими словами и теми аргументами, которые уже приводил, и Йосано ушла ни с чем. Накахара сильно ощущал выбор без выбора: что бы он ни сказал, он все же расстроил человека, одного из немногих, кто старался относиться к нему хорошо, хотя Чуя вообще этого не заслуживал. После таких эмоциональных горок хотелось только домой, но теперь и там он не один. Там Капитан, который тоже требует решений, перед которым тоже нужно строить из себя нормального человека, и Накахара почувствовал, как спирает дыхание и что-то тяжело давит на грудную клетку.       Нет, нет. Он сильный и справится. Его отвлек подошедший Рампо. Под его внимательным взглядом не дрожать было делом чести, но Чуя не был уверен, что справился с задачей.       — Веди, — приказал Рампо. Чуя соскреб себя в кучу, собрал силы для того, чтобы мыслить адекватно, и кивнул, делая пробный шаг на негнущихся ногах.       — Зачем тебе вообще присутствовать лично? — голос вышел нормальный, но, видимо, мозг у него не работал, если даже в таком своём неуравновешенном состоянии он попытался выведать информацию о чужих мотивах. Но ни Фукудзава, ни Йосано на совете вопросов не высказали, значит, уже обсуждали это без Чуи.       — Оценить его лояльность и расположенность к Агентству, — пояснил Рампо своим фирменным тоном «все идиоты, а мне приходится с ними взаимодействовать». — Вдруг его вообще в наручниках надо держать?       — Тогда что-то ты запозднился, — ответил Чуя. — С наручниками.       — Ох, ну извините, — огрызнулся Рампо. — Я ожидал, что Ликвидатор будет мёртв. Всего-то, знаешь, итоги хорошо продуманного плана, который кто-то не в состоянии выполнить.       Опасная, скользкая тема, и Чуя пожалел, что открыл рот.       — Я всего лишь хочу сказать, что сейчас у него не то состояние, чтобы вредить. А раньше он не стал это делать.       — Ты перевёл тему. Зачем? — все, механизм уже запущен, Рампо было не остановить, и он надел очки. — Ты уже закрывал тему недавно. Обычно ты так не поступаешь. Значит, она точно связана с Ликвидатором. Ты также отказываешься говорить о своих чувствах. У тебя есть чувства к нему? Они обоюдные? Тебя назначили личным помощником около месяца назад, с чем было связано это повышение? Только если Ликвидатор мог использовать свое служебное положение и…       — Рампо! — рявкнул Чуя.       — Он принудил тебя к сексу, а ты в него влюбился, — прямо подытожил Рампо. У Чуи не было сил отрицать, он просто чувствовал, что был бы не прочь улететь с этой планеты прямо сейчас. Мелькнувшее раздражение как ветром сдуло, и осталась только безграничная усталость. Рампо продолжил давить: — Ты понимаешь, что это ненормально, Чуя? Я читал о таком, это называется стокго…       — Все не так, — перебил Накахара, не желая выслушивать этот бред. Нет, то, что говорит Рампо, априори не может быть бредом, но он просто дико заблуждался и…       — А как тогда? Ликвидатор молодец, хорошо устроился. И тебя к себе привязал, и не умер, а ты теперь его ещё и оправдываешь. Что было с Жидом на самом деле? Может, не так хорошо ты и работал. Если Ликвидатор тебя раскрыл, то вполне мог воспользоваться тобой. Хорошая многоходовочка.       Рампо говорил быстро, не давая времени подумать, собраться с мыслями, привести контраргументы, и Чуя просто внутри знал, что все как-то не так. Будто бы историю пересказали через кривое зеркало, сохранили основные вехи, но исказили сущность, эмоции, мотивы.       — Он меня спас.       — Или знал, что тебя это тронет.       — Он попытался совершить самоубийство…       — Как вовремя пришла Йосано, — невзначай заметил Рампо. — Так удобно. Он даже кровью не сильно истек; ведь Ликвидатор Спец. отдела точно не знает более эффективных мест, чтобы вскрыться наверняка.       — Перед этим убили его друга.       — Что-то я ни разу про него не слышал, — тут же нашёл противоречие он. — Близко дружили, видимо. Или ты про того секретаря? По нему видно, что он просто хочет пожалеть несчастных и показаться добрым. Я не думаю, что Ликвидатор испытывал что-то в ответ.       — Но ты не работал с ним столько, сколько я, — Чуя представлял, насколько жалко звучит этот аргумент для гения Рампо, способного по взгляду, позе, выражению лица собеседника установить его родословную, планы на жизнь, работу и наличие любовницы.       — Я разговаривал с ним! — воскликнул он. — И, Чуя, поверь. Ты не один такой умный. Мы с Фукудзавой-саном не хотели убивать эспера с такой полезной способностью. Мы рассматривали вариант с вербовкой. Я устраивался в Спец. отдел в том числе потому, чтобы наблюдать за Ликвидатором, это вывод не секундной встречи: он внутри абсолютно пустой и мёртвый. Он не может стать нормальным человеком.       — Тогда почему же вы его все ещё не убили?       — Спроси у Фукудзавы-сана! — окончательно вспылил Рампо. — Ведь зачем слушать меня? Я всего-то руководствуюсь чистой логикой, а не глупыми чувствами, которые сначала заставляют меня трахаться с врагом, а потом и предать Агентство! Я просто стараюсь хорошо выполнять свою работу!       Ударило прямо в сердце. Они дошли до дома, и Чуя заставил себя проглотить эмоции, заходя внутрь. Обида кипела в крови, но это были заслуженные обвинения. Чуя поэтому и боялся говорить правду. Он выложил все, чем оправдывал Капитана в своей голове, и этого оказалось недостаточно для циника Рампо. Хорошо, что не поделился с Йосано. Хотя Рампо перетащит её на свою сторону, и будет абсолютно прав. Накахара не понимал, как вообще докатился до того, что его могут обвинять в предательстве. Он знает, что не сделает этого, но доверие не вернуть. Чуя раньше думал, что поставит долг выше чувств, а что в итоге? Бесхребетный слабак, не заслуживающий даже собственного уважения.       — Я тоже всегда хорошо выполняю свою работу, — подавленно ответил Чуя, чувствуя себя побежденным и убитым.       — То-то её результаты мы пожинаем сейчас.