Затерянные

      — Чуя, блять! Мы не виделись три года, и первое, что ты делаешь, это тащишь в Агентство Ликвидатора, которого мы должны были устранить?       В Спец. отделе даже попытка устранения Исполнителя карается немедленной ликвидацией. Если Накахара скоперирован с Агенством более трех лет, то даже Дазаю с его положением будет сложно его сохранить.       — Прости?..       Если бы он ответил так начальству, то Дазай не представлял, что бы с ним сделали.       Наверное, подслушивать было нерационально в данный момент. Очень болело тело. Дазай попытался шевельнуться или хотя бы открыть глаза, но даже не понял, смог ли проконтролировать тело. Громадное перенапряжение. Он не подозревал, что был рассчитан на подобные нагрузки. Не уверен, что сможет повторить; следовательно, докладывать о подобном не стоило.       Все же он, кажется, дернулся. По крайней мере голоса замолчали, и он почувствовал, как изменилась атмосфера.       — Мне показалось или?..       — Кэп? — Дазай морально дернулся, но, видимо, в этот раз не повезло.       — Чуя, он химией накачен по самое не балуй, не должен до завтра очнуться.       — Это по идее, — резонно возразил Накахара. — Но он же улучшен, кто знает, как сработает?       Дазай собрал волю в кулак, мученически приоткрывая глаза. Ох, ему казалось, что он снова сейчас отключится. Желание заснуть было непреодолимым, но следовало изучить обстановку. Его и так раздражала заторможенность и физическая слабость тела. Казалось, мозги скрипели, как старый заржавевший механизм. Он, к слову, почти ничего не видел, только в голове пульсировала боль, не давая сосредоточиться на реальности.       — Пиздец, — только сейчас он понял, что голос был женский.       Дазай почувствовал, как его голову приподняли, а к губам тыкнули что-то холодное и скользкое. Стекло. Стакан воды? Он только губы смог смочить, но общее состояние поднялось сразу на несколько баллов. Дазай и не замечал, как пересохло горло. Наверное, если бы его сейчас попросили дать отчёт, он бы банально не смог.       Спустя неопределённое время, наполненное молчанием, зрение чуть восстановилось, перед глазами перестало так сильно плыть. Он понял, что его все ещё придерживал Накахара. Его лицо было совсем рядом. Как только он заметил осознание реальности на лице Дазая, то сразу же спросил:       — Вы… как?       Когда Дазай попытался ответить, то почувствовал, что сознание вновь уплывает, и даже мысль об этом додумать не успел.

***

      В следующий раз, когда Дазай очнулся, он обнаружил спящего Накахару. Примостился рядом на стуле. Рассматривать его было любопытно: тот никогда, казалось, не спал. Единственный раз, когда Дазай заметил его спящего, Накахара сразу же наставил на него пистолет. Он оправдал это проблемами с доверием, но Дазай ставил на диагностированное специалистами ПТСР. Впрочем, если Накахара умудрялся три года под носом Спец. отдела скрывать наличие способности, то неудивительно, что спал он плохо. Вот и сейчас: почувствовав внимание, проснулся, уставился на него в ответ.       Молча. Будто не знал, что дальше делать.       Дазай тоже слабо представлял.       — Где мы?       Конечно, у него уже были наметки. Но физическое состояние оставалось не лучшим, он чувствовал себя отвратительно, мыслить трезво оказалось очень сложно. Так как Дазая модифицировали, то обычно он легко переносил временные трудности. Сейчас следовало возобновить этот навык.       Думать о стратегии, открывшихся реалиях, новых правилах и условиях было больно, сложно и невозможно в отсутствие одиночества. Необходимо сосредоточиться на том, что окружает сейчас. Первое правило в его личном алгоритме действий: выяснить условия, разведать обстановку, собрать информацию. Только зная правила, можно их обходить.       — На базе нелегальной организации эсперов, в которой я состою, — пояснил Накахара. Голова трещала, звуки раздражали, свет был слишком резким. Дазай только мельком оглядел помещение: маленькая комнатушка, оборудованная под палату. У кровати стояла тумбочка, в вену воткнута капельница, разбросаны таблетки. Накахара — не в военной форме, а в гражданской одежде, волосы заделаны в короткий хвост на затылке. Выглядит не раненым; значит, они здесь либо очень долго, либо, что вероятнее, у так называемого Агентства есть эспер с исцеляющей способностью.       Не получалось не думать о большем. Но когда Дазай вспоминал о том, что Накахара предатель, то ассоциативной цепочкой следом шли Мимики, Одасаку и Спец. отдел, что сейчас было неразумной тратой интеллектуальных ресурсов.       — В качестве кого я здесь? — спросил он вместо бесплодных переживаний.       — Это зависит от того, что у вас в голове, — ответил Накахара.       В голове. Там было все, кроме блаженной пустоты. И больше всего — ощущение предательства, ненужности, даже, может быть, горечи. Прихватывало пока не сильно, но уже свербило на душе. Как Дазай понял, его пустили в расход. Вряд ли Агентство смогло провернуть такую схему без внутренней поддержки. Значит, план по его устранению протолкнули сверху, и его одобрил лично Мори. Наигрался со своим экспериментом и выбросил, как испорченную игрушку.       Заодно проверил его лояльность, убил Одасаку, уничтожил руками Дазая Мимиков. Настоящий глава Спец. отдела. Минимальные жертвы и максимальная эффективность. Учитывая недавно созданные антиэсперные наручники, необходимость и исключительность Дазая пропала. И его выкинули.       И Одасаку, его самый близкий человек, оказался тем, кто сливал данные. Это было неприятным известием, Дазай не любил быть не в курсе. Вот к чему были речи про свободу эсперов: так Ода проверял его лояльность. По-видимому, он не знал о существовании Агентства, а иначе бы связался с ними, а не с кучкой террористов (Дазая это смущало).       Оду вычислили раньше и решили преподать урок. Он погибал в любом случае за предательство, поэтому с помощью него решили проверить ещё и Дазая.       Когда он показал неправильную реакцию, со счетов списали и его. Он до сих пор помнил чужой холодный безжизненный взгляд.       Впрочем, было не время долго раздумывать над ответом. Намёк поделиться планами еще мягче Накахара сделать не мог. Не к месту вспомнилось о том, что тот больше не его подчиненный. Получается, даже наоборот. Дазай подавил усмешку.       — Опишите обстановку, — и только после сказанного понял, что прозвучало это как приказ. Судя по тому, как изогнулись губы Накахары, тот тоже заметил, но ничего не сказал.       — По плану вас должны были убить, — он замолк, а потом внезапно признался: — Но я все испортил. Теперь с последствиями будем разбираться и вы, и я. В Спец. отдел вам хода нет, как вы уже могли догадаться. Так как я притащил вас в Агентство, то отпустить на все четыре стороны не имею права. Перспективы не очень хорошие.       Это было мягко сказано. Дазай склонил голову. В голове все ещё жужжало, такие диалоги ведутся в нормальном состоянии. Но выбора не было.       Он был абсолютно пустым внутри. Дазай знал, зачем существует: работать на благо Спец. отдела. И ему легче было бы умереть, даже с осознанием, что он перестал быть незаменимым и нужным, чем жить дальше. Кому теперь он что должен? Жить Дазай не умеет. Да и теперь он в этом мире лишний. Накахара не расписывал перспективы, но догадаться было несложно. Спец. отдел будет дальше пытаться его уничтожить: Дазай хранил в себе слишком много важной информации. Агентство — будет относиться к нему с подозрением, как к опасному, непредсказуемому элементу, что бы он ни сделал. Накахара действительно оказал ему медвежью услугу. Что такое сущестование без цели?       Он чувствовал себя очень потерянным. Он должен был умереть. Не так, чтобы это звучало ради драмы, а как факт.       — Зачем вы меня спасли?       На такие вопросы люди обычно мнутся, не отвечают. Одасаку, когда пытался подружиться с ним, тоже всегда замалчивал этот вопрос. Интересно, специально ли он пытался втереться в доверие? Если да, то он был более профессионален, чем Дазай привык думать. Наверное, его и правда надо было утилизировать. Он просмотрел двоих шпионов прямо под носом. Не оправдывает свои затраты.       — Я знаю, что сделал ошибку, — огрызнулся Накахара. Скорее всего, его уже все обвинили в этом. Как бы за это его не ликвидировали. Впрочем, это должны быть проблемы Накахары. Если бы он так грандиозно сорвал миссию Дазаю, тот бы выкинул его с волчьим билетом (или убил? другого бы точно да). — Не нуждаюсь в ещё одной отповеди. Считайте временным помутнением сознания на фоне недостатка пиздеца в жизни. Вот, теперь нормализовал уровень до привычного по шею.       Это не был ответ на вопрос, так что Дазай не знал, что ответить. Решил продолжить выяснять информацию:       — Какие у меня варианты?       — Вы непробиваемый, — вздохнул Накахара. Сдался, наконец, и вскрыл новую пачку. Дазай смотрел, как он закуривает, делает первую, самую приятную, затяжку. Его губы охватывают фильтр. И сразу успокоился, пристроил руки, а до этого не знал, куда себя деть. — Ладно. Вариантов у вас, по сути, нет. Вступите в Агентство. Я поручился за вас.       — Накахара, это сулит вам только проблемы.       — Я знаю, — он поморщился. — Но я же… виноват в сложившейся ситуации. От и до. И спасать вас только для того, чтобы потом убить, было бы глупо.       Иными словами, он решил довести дело до конца. Если взялся, вступился за человека, то не снимал с себя ответственности.       — Вы сильно рискуете. Вы не знаете меня, — заметил Дазай.       Накахара ухмыльнулся, не ведясь на манипуляцию. Он такое всегда влет замечал.       — Я знаю, что вы руководствуетесь логикой, — произнес он. — А она говорит, что пойти вам все равно некуда.