Затерянные

      Вызов Босса вне расписания всегда означает неприятности: вот что Дазай знал не понаслышке. Но все обошлось: тот лишь спросил о Мимиках, главной проблеме Спец. отдела сейчас. Дазай умолчал о том, что сегодня ночью все должно было решиться, и просто пообещал скорейших результатов. Единственное, что выбивалось из общего строя, был сам вызов. Закрадывались подозрения: может ли босс что-то знать? Логические аргументы против: сегодня понедельник, неофициальное подытоживание прошедшей недели и намётки планов на ближайшее будущее. За: ничем не обоснованная интуиция.       Дазай выбросил визит из головы. Его занимали более насущные вопросы. Если сегодня все пройдёт благополучно (а оно должно так пройти), то он снова докажет свою высокую эффективность, подтвердит квалификацию и необходимость в нем. Медики говорили, что это единственная цель его существования.

***

      После маленького разговора с Рампо Чуя был на нервах весь день. Возвращаться к Кэпу не хотелось: он знал, что не сможет вести себя не подозрительно. Потребовалось время и две пачки Мальборо, чтобы разложить все по полочкам и настроиться. Он пообещал встретиться с Рампо ещё раз на нейтральной территории, чтобы обсудить детали. И этот черт тоже выбрал приват в неброском клубе. Клишированные ублюдки.       — Здесь все такие злые, — проныл Рампо, как только Чуя закрыл за собой дверь. — Ей-богу, в следующий раз выберу какое-нибудь антикафе!       — Да уж лучше бы, — проворчал Накахара. — И какая легенда?       Не то чтобы Чуя не догадывался, но…       — Ты не понял? — вытаращил глаза Рампо. — Мы — любовники, нарушающие служебную этику, поэтому категорически не хотим, чтобы нас раскрыли и наругали. Всё в этом мире, любую встречу, можно объяснить сексом!       Если Капитан узнает об этом, то Чую, наверное, убьют. Неверная из него жена вышла: ещё месяца не прошло, а он уже изменяет.       — Ладно, — согласился он, даже не представляя, как это объяснять Кэпу, если тот узнает. Не вина Рампо, что Накахара не докладывал о своём изменившемся рабочем статусе. — И… каков план? Что мне нужно знать? Причём тут я и почему именно сейчас?       У него было время подумать. В принципе, устранение было логичным вариантом. Но раньше у них руки не дотягивались до Исполнителей. И действовать так прямо, открыто и нагло не в духе Фукудзавы. Если в Спец. отделе поймут, что в Йокогаме, под их носом, расположилась целая организованная группировка эсперов, то они не успокоятся, пока не уничтожат её. А в Агентстве — дети, их будущее, их надежда. Поэтому все покушения совершались так, чтобы их можно было свалить либо на кого-то другого, либо на несчастный случай. И, вероятно, что-то поменялось кардинально, если теперь у них есть возможность убить один из столпов Спец. отдела. Ликвидатора.       Чуя подавил чувства. Даже голоса пусть не показывают.       — Рассказываю, — манерно начал Рампо. Накахара весь извелся, чтобы не поторапливать через каждое слово: знал, что специально начнёт тянуть резину. Впрочем, у него, кажется, тоже времени не было. Ну да, в отделе Сакагучи расписание ещё хуже, чем у Кэпа, и капризному и ленивому Рампо приходилось туго. — У нас появился очень влиятельный союзник. С его помощью можно будет разрушить Спец. отдел изнутри. Естественно, мы решили начать с «полководца» — уничтожить тех, кто убивает нас, первостепенная задача.       — Кто "союзник"? — Чуя недоверчиво выделил последнее слово.       — Мимики, — одними губами улыбнулся Рампо и сразу начал корчить дурачка. — Здесь больше ничего не скажу!       Так бредово, Чуя подавил порыв потрясти головой. Сначала Агенство отказывается с ними сотрудничать и спасать, потом соглашается — какого черта происходит? Но ему, видимо, сообщать больше ничего не планировали, хотя вопросов было много. Что, например, пообещало Агенство взамен.       — Что требуется от меня?       — Пробраться к кабинет Ликвидатора, когда он уйдёт на миссию. Это будет примерно через три часа, кстати, — сейчас девять, значит, планируется ловушка в двенадцать ночи? Чуя никогда не думал, что почувствует недоверие к Рампо. Он явно не договаривал. Но иногда приходилось позволять использовать себя вслепую. Чуя не был в Агенстве три года, многое, наверное, изменилось. — Пока его не схватились, нужно будет спереть все самое важное. А у тебя теперь беспрепятственный доступ: личный помощник все-таки.       Накахара подавил порыв рассказать, что ничего в кабинете Кэпа он не найдёт: тот, казалось, всю важную информацию хранил в голове, имея бездонный архив памяти вместо мозгов обычного человека. Да и в кабинете «дома» у него Чуя не бывал: если даже он попробует, то не пройдёт. Не вламываться же силой?       — Чуя, я верю в твои способности действовать скрытно, — заверил Рампо. — Лично я за эти пару дней обнаружил проплешин в защите больше, чем дыр в куске сыра.       — Почему ты думаешь, что в кабинете будет что-то, стоящее риска? — прямо спросил Накахара. Может быть, Рампо хотя бы наметки даст, чего они хотят получить.       — А я не знаю! Кради, потом разберемся. Ты после этого работать у них не будешь.       — Ага, — тупо повторил Накахара, пытаясь усвоить информацию. — А разве после смерти Капитана я как-то не смогу шпионить за спецами?..       Рампо фыркнул, закатил глаза, мученически простонал — словом, выразил весь свой спектр эмоций, когда ему приходится иметь дело не с гениями, а с глупыми исполнителями его умнейших планов, которые не понимают и не умеют считать на тысячу шагов вперёд.       — Ты три года тут впахивал, неужели не хочется домой? — заметил он. — Ну, и в любом случае, наш новый информатор будет повыше, чем ты, так что нет чего-то, что знал бы ты, но не он.       «Есть, — чуть не брякнул Чуя. — Он точно не подозревает, что я трахаюсь с Капитаном». И по идее он должен был рассказать об этом. Не его дело — решать, что заслуживает быть узнанным, а что нет, когда Накахара сидит перед великим умом Агенства. Но рот упорно не открывался, и тяжёлое чувство вины осело в животе.

***

      Они обсудили ещё пару моментов, прежде чем Чуя смог выйти на воздух и выдохнуть. От напряжения сводило челюсть. На улице было удивительно прохладно, и кожа тут же покрылась мурашками, заставляя оставаться в реальности. Сердце болело, хотя причин не было. Он должен радоваться: если Агенство сможет уничтожить одну из самых влиятельных фигур Спец. отдела, то им станет намного проще жить. Но почему-то было не по себе. Упрямо не верилось в благодетеля-приспешника, появившегося из неоткуда, но Рампо на его высказанные подозрения лишь обозвал дерганным параноиком. «Зато живой», — огрызнулся Чуя. Своей интуиции он привык доверять, верная подруга никогда не подводила       Звонок заставил его вздрогнуть всем телом и схватиться за спрятанное оружие. Чуя чертыхнулся, доставая телефон из заднего кармана: реально параноик! Может, Рампо и прав, он все же умнее. На дисплее высветился номер Капитана.       — Да?       — Будьте в моем кабинете через двадцать минут. Полная боевая экипировка.       Голос как обычно — нейтральный, обжигающе холодный, абсолютно не предвещающий ничего. Кэп положил трубку, зная, что его приказ будет исполнен. Чуя выругался: он был не так далеко от работы, но все же. До базы ему придётся добираться на самолёте, желательно прямо сейчас.       Он должен был сообщить Рампо, что планы-то его гениальные и продуманные («Ликвидатор всегда работает один! Чуя, ты совсем дурачок?») очень сейчас обломаются, потому что Накахара ой какой неучтенный элемент. Он запрыгнул на мотоцикл, вдавливая педаль газа на максимум. И, сука, это был маленький элемент, о котором Чуя должен был предупредить и который позволит Рампо сложить всю остальную мозаику. Всё шло плохо.       Он много раз мог оказаться сегодня в больнице, учитывая те опасные маневры, которые сотворял в желании успеть вовремя, но все, конечно же, обошлось. Управлять мотоциклом без Печали сложнее, но у Чуи чувство равновесия развито максимально, да и он прекрасно знал пределы своей малышки. Забежав в офис, он пронёсся мимо администратора сразу к лифтам и очень скоро оказался в своём кабинете. Экипировка заняла немного времени, он собирался уже на автомате, даже не особо над этим думая. Главное — распихать по карманам побольше оружия, патронов и мелких игрушек, а там разобраться, понадобилось или нет. И все равно опоздал на пять минут. Капитан его уже ждал.       — Извините, — запыхаясь, сказал Чуя. Кэп осмотрел его и приподнял бровь в немом удивлении.       — Где вы были? — Чуя не придумал, что должен сказать на это, но, видимо, времени у Капитана не было. — Впрочем, неважно. Следуйте за мной.       Было странно смотреть на Кэпа, уже такого изученного, открытого с новой стороны, какого-то красивого и слишком великолепного, и знать, что через три часа его убьют. У Чуи не было особого времени со своими сердечными открытиями смириться, не то что с убийством. И сейчас, вместо того, чтобы поступить, как профессионал, он с головой лезет в пекло. Туда, где его вообще не ждут. Зачем он идёт? Хочет сам посмотреть на то, как Капитан лишится жизни? Или то, как это произойдёт?       Наверное, да. Сердце кровоточило, когда он об этом задумывался, но так было нужно. Заразу вырывают с корнем. Если Накахара увидит, как умрёт Капитан, то освободится. Кэп все равно не человек, напомнил он. Это живой робот, выращенный для того, чтобы убивать эсперов. Он даже среди способных выделялся, его существование буквально противоестественно. Надо было почаще напоминать себе об этом, когда он тебя трахал, со злостью подумал Накахара. Может, сейчас бы не думал о пустяках.       — Куда мы едем, Кэп? — спросил Чуя, едва они сели в машину.       — В отделе завелась крыса. Андре Жид должен сегодня с ней встретиться. Ваша задача — присутствовать на всякий случай. Надеюсь, до боя дело не дойдёт.       Было сложно скрыть свою осведомленность, но Чуя заставил себя сидеть спокойно и не ерзать. Капитан уверенно вёл, его руки на руле ощущалось как что-то твёрдое и незыблемое. Спокойная константа в жизни Накахары, за которую он цеплялся эти три года. Хоть и вражеская организация — а грязные дела есть всегда.       И все же забавно, как складывалась картинка. Чуя не знал до конца контекста ни одной из сторон, но присутствовал на обеих и утаил для каждой часть невыносимо важную. С Кэпом поступать так было правильно, а с Рампо он почему не поделился? Но сейчас уже было поздно. Если это будет глобальным провалом, то точно из-за него: заигрался. На душе кошки скребли. И интуиция, начиная с разговора с Рампо, выла дурной сиреной на одной протяжной ноте. Накахара чувствовал себя так, будто малейшее касание — и рванет.       — Если это ловушка, — вдруг заговорил Капитан, вырывая Чую из тревожных мыслей. — То ваша задача состоит в том, чтобы донести информацию до офиса. Большего от вас не требуется.       Чувствовать вину перед своим врагом — стоило почаще напоминать себе об этом, может, смирится — было странно. Чуя начинал медленно злиться за то, что Капитан заставляет его испытывать такие сильные эмоции. Непонятно болело сердце. «Вспомни о Кое», — взмолился Чуя. Подействовало замечательно. Теперь он чувствовал, что ко всему этому ещё и предаёт память сестры.       — Понял, Кэп.       Когда они остановились, Чуя вышел вперёд, открывая дверь Капитану: стандартный протокол. Если будут стрелять, то попадут в менее ценного. Если же снайпер не идиот, то, конечно, такая мера предосторожности не поможет. Впрочем, встретили их приветливо: никак. Это была заброшенная станция метро, снести которую ещё не удосужились. Дерьмовое местечко для ликвидации Кэпа. Когда они спустились вниз, то Чуя невольно сравнил свое соучастие в этой миссии с ролью погребенщика. И решил, что хватит убиваться. Надо было взять себя в руки, а не пиздострадать.       На самой станции, обветшалой и пустой, никого не было. Капитан прошёл вглубь, все дальше от входа. Это Накахара знал, что грядёт, но он был уверен, что интуиция у него орала бы и без наличия информации. Кэп, казалось, чувствовал себя абсолютно комфортно.       Если быть откровенно честным, на секунду у Чуи мелькнула мысль предупредить. Это было настолько глупо, мерзко и слабовольно, что в груди поднялась волна ярого отрицания и ненависти к себе. Слабохарактерный, эгоистичный мудак. И вот ему наказание: смотреть, как Капитан идёт в раставленную для него ловушку.       Тем временем Кэп открыл дверь в подсобку. Чуя ещё зайти не успел, как ощутил изменение атмосферы, и рука, и так лежавшая на оружии, взяла глок автоматически. Он ожидал многого. Пулю Кэпу в лоб, например. Не Сакуноске, привязанного к стулу в абсолютно пустой комнате.       Что за херня тут творится?       — Дазай, не подходи, — голос Сакуноске звучал поломанно, но твёрдо. — Подожди. Стой. Стой же!       Чуя машинально перевёл взгляд на Капитана — тот побелел, сравнявшись цветом с листом бумаги. Но его выражение лица оставалось таким же спокойно-равнодушным, будто бы не он знал, что для выражения эмоций люди используют мимику. Сейчас он больше всего напоминал бездушную куклу, жизнь в которую вдохнуть забыли. У него на лице не промелькнуло ни одной секунды сомнения, когда он, увидев Сакуноске в потенциальной опасности, подошёл к нему. Не поспешно, обычная нейтральная походка Кэпа. Ничего не выдавало его волнения. Чуя вообще сомневался, что оно было.       Ситуация складывалась странная. Чуя ожидал нечто другого и не мог понять, зачем здесь секретарь Кэпа. Причём демонстративно связанный, но при этом без очевидных ран. Накахара думал, что это будет простое убийство, а здесь, по всей видимости, проходил… спектакль? Казнь?       Это был абсолютно не почерк Агенства, начиная от инициации и заканчивая исполнением. В этой сцене присуствовало что-то большее, что касалось только Капитана. Какой же человек этот «посредник», если решил воздействовать именно таким способом? И нужны ли Агентству такие хладнокровные союзники?       — Что случилось? — спросил Кэп тем временем, проверяя верёвки на прочность.       Чуя замялся, не зная, что от него требуется в этой ситуации. Пришла в голову абсурдная мысль: что, если Рампо все знал, и оружие убийства — он сам? И Рампо ожидает, что сейчас Капитану ударят в спину. Чуя перебрал их диалог по косточкам снова: нет, намёков не было. Но оружие не убрал.       — Это проверка, — ответил Сакуноске. — Пожалуйста, остановись, Дазай. Пожалуйста. Выслушай меня.       Это был первый раз на памяти Чуи, когда Кэп послушал чью-то просьбу. Но это ничего не значило: он замер перед Сакуноске, выпрямился, и его взгляд оставался безучастным к происходящему. Было не по себе. Похоже на эффект зловещей долины.       — Говори.       — Я многого не знаю, но мне сказали, что испытание сделано для тебя, — быстро проговорил Сакуноске. — Ты… не должен иметь привязанностей. Тебе нужно оставить меня здесь, и тогда все будет хорошо.       Ой, блять. Нет ещё более деликатного способа сказать, что ты сейчас сдохнешь, а Кэпу нужно сделать вид, что он этого не понял, и уйти восвояси.       — Кто?       — Я не знаю, Дазай, — Сакуноске прикрыл глаза, скрывая одолевшие на секунду чувства, и Чуя вдруг остро почувствовал себя лишним. — Вероятно, Спец. отдел… я сам виноват…       — Нет, — автоматически бросил Кэп. Блеснул нож. — Накахара, подойдите.       Как-то накатило внезапно. В уверенных, лишённых любых сомнений и страха движениях Капитана Чуе жутко чудилось отчаяние. Сквозило даже не в жестах, не в отточенных передвижениях, не в спокойном взгляде… нигде, но Накахара отчётливо его замечал. Может быть, он проецировал на бездушного Кэпа свои чувства. Жалости нет места в его работе, но. Но. Сейчас Чуя чувствовал именно её. Как будто смотрит на то, как жизнь в очередной раз калечит бездомную дворнягу или избивает инвалида. Ощущение несправедливости и брезгливого сочувствия, когда убогий изо всех сил старается быть нормальным.       Это вообще не про Капитана.       — Дазай, не надо—       — Накахара, подержите—       Это было быстро. Они застыли в нелепом положении: Капитан прикоснулся к веревкам на руках, в то время как Чуя только успел шаг навстречу сделать. Сначала он услышал выстрел. В тесной комнате оглушило до звона в ушах. Накахара ещё головой не сообразил, как тело уже само упало, чтобы занимать как можно меньше площади, а руки прикрыли голову. Но целью был не он. Когда Чуя поднялся, то первым, что увидел, был Капитан, все так же стоящий на коленях. Его руки были на верёвках, он держал нож. На лице у него отразилась тень удивления и опять застыла маска безразличия. «Показалось?» — уже было решил Чуя, как вдруг заметил.       Из виска Сакуноске, сливаясь с его ярко-красными волосами, резвым ручьём бежала тонкая, даже деликатная струйка крови. На лице застыла маска беспокойства. Даже не за себя — никто ничего понять бы не успел. Чуе померещилось, что из глаз у него как будто жизнь ушла, хотя это и правда было так. Сакуноске обычно взирал на мир по-доброму тепло, чем жутко раздражал Чую. Сейчас — стеклянные голубые шарики, равнодушные и мёртвые. Так обычно смотрел только Капитан.       Кэп. Точно же, блять.       Накахара двинул рукой, подходя ближе, и перевёл взгляд на Капитана. Почему-то было ощущение, что смотреть на него было нельзя, слишком личное. Но, кажется, Чую смерть Сакуноске и то больше поразила. Капитан выглядел абсолютно как обычно. Он поднялся, отряхивая брюки от пыли. Чую раздирали вопросы, он не знал, что сказать и должен ли. Труп Сакуноске будто бы насмехался над ним.       Внезапно вспомнилось, как тот говорил о Капитане: Дазай. Этот слабоумный идиот думал о Кэпе, о его благополучии. Накахара все ещё презирал это, самопожертвование — страшно и больно. Но Сакуноске, кажется, был не совсем лицемером, если кровью и жизнью доказал свою позицию. Свою доброту.       Которая Капитану не нужна.       — Кэп… — позвал Чуя, когда понял, что, встав, Капитан больше двигаться не желает.       Чуя часто терял товарищей по службе, пару раз — знакомых одарённых, он пережил смерть Кое и смог с этим справиться. Да, он всегда чувствовал себя погано, небезопасно и пусто внутри, но дыра после смерти близкого человека никогда не зарастет. Ещё чаще он видел смерть незнакомцев. Много раз убивал он. Но все равно — привыкнуть к смерти невозможно, если ты не бездушный, полностью исчезнувший человек. Поэтому Чуе все равно было не по себе от смерти Сакуноске. Не потому, что его больше нет, а потому что само явление заставляло задуматься.       — Получается, я не прошёл проверку, — спокойно констатировал Капитан.