haunt

Вечер пятницы. Слегка пошатываясь, Кир заходит в цветочный магазин. Здесь так прохладно от кондиционера и приятно пахнет... Он опирается боком на стенку и переводит взгляд на кассиршу. - Мне розу. Одну, - пытаясь вспомнить знакомые слова, говорит Курседов. - 70 гривен... - эта молодая девушка была слегка напугана - естественно, в десять вечера люди, от которых веет алкоголем, не внушают доверия. Он молча кладёт на прилавок какую-то купюру, где-то в глубине души надеясь на то, что это не тысяча. Хотя её-то он отдал Диме за алкоголь... Киру всего лишь пятнадцать лет - май, конец восьмого класса, а он уже ходит бухим по улицам... Хотя это только первый раз. Да и тем более, повод был, ещё какой... Роза быстро оказалась у парня в руках, и он вышел из помещения, возвращаясь в тëплую улицу, освещённую заходящим солнцем. Теперь идти ещё полчаса... Надо было соглашаться на предложение Димы подвезти его. Хотя последний тоже хорош - спокойно даёт три бутылки красного полусладкого в руки человеку, которому чуть меньше полугода назад исполнилось пятнадцать... Ну и не важно. В голове играет какая-то музыка, и Курседов, качаясь из стороны в сторону под мелодию, идёт вперёд, держа в руке розу. Недоумëнные взгляды прохожих, последние лучи света, режущие глаза и такое лёгкое чувство заполненности. Не хватает только Серёжи. Именно к нему он и идёт, дабы сказать кое-что важное и не совсем обдуманное. С одной стороны, Курседов долго мечтал об этом, засыпая под утро, а с другой, он не думал о будущем... Да нахуй это всё, это ведь просто гормоны. Они самые... Кир расплывается в улыбке и смеётся. На него опять косятся... Ну и не важно! Он опять хохочет, хватаясь за столб рукой и кружась вокруг него. Истерика ли это, просто хорошее настроение или всё это из-за алкоголя в крови? Хороший вопрос, на который Кир не хочет отвечать. Они были знакомы всё детство, с тех пор, когда родители Серёжи пришли в гости к родителям Курседова и заодно захватили с собой сына. Кир разговорился с брюнетом, и они прошли огромный путь друзьями до одного момента... сначала Курседов списывал это на простую тактильность, ну подумаешь, обнять хочется. С кем не бывает? Но через некоторое время быть ближе захотелось ещë сильнее, и Кир понял, что пора бы об этом подумать. Целую неделю он провёл дома, тупо смотря в потолок - его ругали родители, но брюнет был важнее... ведь сбегать от проблем - не лучшее решение. И именно тогда Курседов это понял - Серёжа для него самый главный. *** - Кир? Ты что, пил? - в ужасе произносит Акумов, чувствуя сладковатый запах, - А если бы не я открыл? Ты чего нахуй? Не дай бог родители почувствуют, меня же уебут за то, что... - Я хотел поговорить, - бесцеремонно прерывает его Курседов, пристально смотря в его глаза. - Уже понял, - брюнет тяжело вздыхает и за руку ведёт его в свою комнату. Кир был безумно дорог ему, так же как и каждая минута в его компании. Естественно, он понимал, что рискует, но соблазн был велик... Они заходят в не очень большое помещение с задёрнутыми шторами - вечером Серёжа закрывал их, чтобы солнце не светило в глаза. Комнату освещал лишь экран монитора - последний что-то смотрел. Кир развернулся на пятках и упал на диван, чуть не помяв розу, а вслед за ним туда сел и брюнет. - В общем... Мне кое-кто нравится, - Курседов приподнял брови и мечтательно улыбнулся, смотря в потолок. Его разум был пуст - ни единой мысли, лишь одна цель - сказать заветные слова, а дальше можно и с крыши... при любом исходе. - А... Да? - двухсекундная задержка, - Правда? Кто она? Или он... - Акумов сглатывает и с натянутой улыбкой смотрит на Кира. Не то, чтобы первый до безумия ревновал Курседова, но всё же... всё же хотелось оставить его рядом с собой - это были какие-то собственнические инстинкты, которые брюнет не мог сдержать. По крайней мере, он так думал... ведь глубже разбираться в чувствах ситуация не требовала, да и это было слишком сложно, хотя иногда, ночью, слушая очередной депрессивный трек, он начинал думать о Кире... - Мы знакомы очень долго... - Курседов проводит пальцем по обивке дивана, внимательно рассматривая бархатную ткань, и продолжает, - И люблю я этого человека очень сильно... Он такой... такой классный, - парень вытягивает руку вверх и держит её на весу. Сейчас он словно пятилетний ребёнок, изучающий своё тело, в отличие от серьёзного и недоумëнного Серёжи, жаждущего продолжения слов Кира... - Давай я вас сведу? - неожиданно выдаёт Акумов. Он сам от себя этого не ожидал, да и не хотел выполнять, даже наоборот... Блять. Ну, зато поможет двум влюблённым сердцам... А стоит ли оно того? Только бы Кир не согласился... сука, сейчас он просто разрушил всю свою жизнь. Но его размышления прервали следующие слова парня: - Он... слишком хорош, - произносит Курседов. Эта фраза кажется полностью трезвой, как и следующая, - Ты вообще меня видел? Я, блять, бухаю в 15 лет... Хотя сейчас был первый раз. -Ты чего, Кир? Я тебя не узнаю́... Он или она такой же человек как и ты, ну откажет так откажет. Какая вообще разница? - он готов был высказать всё, что думает по этому поводу, только бы сдержать обиду и капельки из глаз. Он не понимал, от чего хочется плакать, и лишь пытался отвлечься... Сейчас они поговорят, Курседов уйдёт, и Серёжа спокойно поплачет в ванной. Всё будет хорошо, он всё поймёт... Глаза Акумова блестят от капелек воды, его лицо напряжено и воодушевлëнно - он безумно хочет помочь Киру. Смотря в два горящих кристаллика над его глазами, последний зависает на пару секунд, но тут же говорит. - Ну если ты так думаешь... Вообще, я хотел подарить ему розу. Эту. - А чего ты тогда здесь сидишь, еблан? Иди дари... - Хотел с тобой посоветоваться, - Курседов не знал, почему он не может сказать сразу, но внутри него что-то желало оттягивать решающий момент... ведь он уже жалел о том, что начал. - Дари, - твёрдо говорит Серёжа, сдерживая дрожащий голос. Курседов пьяно улыбается и лишь пристально смотрит в глаза брюнета. Акумов отвечает ему тем же, концентрируя взгляд на коричнево-чëрных глазах, и вдруг чувствует, как его рук касаются руки Кира, и вот он уже держит холодный и немного мокрый стебель розы, пока Курседов обхватывает его ладони своими, всё так же улыбаясь. Ëбаный романтик. Это потому что он пьян? или, может, весеннее обострение?.. Серёжа чувствует бабочек в животе... что же будет, если согласиться? явно ничего страшного. Ведь правда? *** Акумов смотрит на заходящее солнце, слегка прищурившись от тëплых лучей, попадающих в глаза. Приятный ветер, обдувающий лицо, никаких тревог и любимый человек... Кстати, о нём - рядом сидящий Кир пару минут назад положил голову на плечо брюнета, заставляя его до ужаса смущаться. Сука, но зато так приятно... Иногда последний вёл себя словно та самая тяночка из аниме, которая каждый раз бьёт главного героя из-за его пошлых шуток или просто романтических действий... Но, когда они были наедине, это мимолётно пропадало и хотелось лишь быть ближе друг к другу... Со стороны парни выглядели просто как два очень тактильных друга - они даже наедине ещё не целовались, а на публике всего-то ходили под ручку, словно влюблённые четырнадцатилетки... Надолго ли они вместе? Брюнет не знает, и не хочет загадывать. Будешь бояться потерять - потеряешь. - Серёж, - говорит Курседов, выводя парня из транса, - Ты куда поступать будешь? - А ты? - Ну Серёж, - Кир поворачивается носом к нему и отодвигает краешек футболки, касаясь губами его кожи. - Проституткой нахуй. Ну что за вопросы? - Вот куда тебя сердце ведёт? - Курседов отрывается на секунду и снова целует его плечо. Акумов хочет выдать что-то едкое, но... сейчас этого так не хочется, да Кир и не заслуживает такого обращения... Блять. Почему он вообще не бросит Серёжу? - К тебе. Удивлённо поднимая брови, Курседов смотрит на него. - Нихуя себе... Ты сказал что-то милое! Я тебя так люблюююю, - Кир опять кусает плечо брюнета и, секунду помедлив, быстро засасывает кожу ближе к шее. Серёжа прикрывает глаза. В животе порхают бабочки, от которых он готов упасть в обморок... но не сейчас: - Кир! Ты чего, блять? Ну серьёзно, что я родителям скажу, если увидят?! - Скажешь, что у тебя появился охуеннейший парень. Всего-то! Понимаешь, мы связаны... Связаны судьбой. - Ты же знаешь... Я не могу так сказать. Они, блять, меня в детдом сдадут, если я хоть заикнусь про то, что встречаюсь с парнем... Чем мне теперь это закрывать вообще? - Не закрывай. Это символ гордости! - Ага, а может, мне ещё и флаг купить радужный и в нём ходить? - Ну вот, прекрасная идея... Ну не злись, давай тоналку тебе куплю, - говорит Кир, видя скептический взгляд Акумова. - А, так уже лучше... - Ну вообще, если не засос... Будешь ходить с распухшими губами. Курседов резко понимает голову и хватает Серёжу за щëки, целуя его в губы, конечно, не очень умело, но так приятно... С довольным лицом он отрывается от возлюбленного через полминуты - лицо брюнета выражало недовольство, но он выглядел очень милым. - Пошли за тоналкой, - ещё раз улыбается Кир. *** Акумов сидит в кресле у себя в комнате и ждёт звонка в дверь. Скоро к нему должен прийти его возлюбленный... они встречаются уже год, но всё равно каждую секунду вместе с ним он ждёт и любит, словно первую. Через пару минут они уже лежат на том самом диване, где Курседов, будучи пьяным, признавался Серёже в любви. - Что делать будем? - спрашивает первый, нарушая тишину. - Не знаю... - брюнету было и так хорошо - просто быть рядом, смотреть друг другу в глаза и молчать... - А я знаю, - Кир ухмыляется и резко хватает Акумова за бёдра, переворачивая того и одновременно заставляя поставить руки по обе стороны от своей головы. - Блять, у меня родители дома... - сердито шепчет Серёжа, дабы не привлечь внимание взрослых. - Ну мы не будем ебаться... Просто... Курседов плавно затаскивает его на себя, и брюнет смущённо улыбается. Такое у него в первый раз... но знал бы он, сколько усилий это стоило Киру - всю дорогу до дома парня он пытался себя настроить на такое, да и сейчас ему это было непросто... зато так красиво. Курседов улыбается, показывая зубы, и тут же хватает Серёжу за щëки, аккуратно пропуская свой язык к нему в рот. Первый до безумия боялся сделать что-то не так, но все страхи ушли, когда их губы, наконец, соприкоснулись. Кир проводит языком по дëснам, нëбу, зубам Акумова, словно желая запомнить каждый миллиметр его рта... Через пару секунд они отрываются друг от друга, и Серёжа, тяжело дыша, шепчет: - А нас не увидят? - Не должны, - отвечает ему Курседов. - Тогда... можно... ещё? Киру не нужно лишних слов. Он уже полностью в себе уверен, и поэтому снова прижимает к себе возлюбленного и целует. Сейчас они словно связаны крепчайшей цепью - даже атомной бомбой их не оторвать друг от друга. И именно это видит отец Акумова, зашедший в комнату. У него нет слов и он безумно зол, но прервать их не решается - лишь уходит на кухню к жене. - Лена... Я сейчас просто их обоих побью. - Что там? - женщина пытается встать с кресла, но муж её удерживает. - Наш сын - гей! Живи теперь с этим! - он чуть не срывается на крик, но тут же замолкает. - Почему ты их не прервал? Что они делают? - слегка возмущённо говорит мать Серёжи. Кажется, она не так сильно недовольна, но и не рада. - Лен, а ты думаешь, они прекратят? Да нихуя! - он уже готов треснуть кулаком по столу, но лишь открывает холодильник и достаёт банку пива, - Они всё равно будут видеться. Нахуя ты тогда привела своих подруг в этот дом, блять? - разъярённо говормт он, делая большой глоток. - Ты опять пьëшь... - женщина устало закрывает руками лицо и, услышав в коридоре шаги, замолкает. - Мы возьмём что-то поесть? - мать Серёжи поднимает голову и видит сына вместе с Киром. - Да, конечно, - её голос слаб и немного дрожит. - Что-то случилось? - Нет, всё хорошо... Идите, - эти слова были последними нейтральными словами, сказанными родителями Серёжи Киру. Этот день всё поменял - его невзлюбили. «Where is this? When is this? What is happening?»