Падший ангел

Элеонора ходила туда сюда, не находя себе места. Хофман не знает сколько прошло времени с того момента, как она стоит и ждет Сатору. Живым. Плохое предчувствие никуда не уходило, лишь сильнее давало о себе знать. Годжо сильный, он без проблем одолеет того мужчину, так ведь?  Но когда Хофман увидела вдали знакомую фигуру, сердце забилось быстрее, а голова начала раскалываться от страха. Мурашки пробежали по коже, когда она увидела не того человека. -Да кто же ты… - Фушигуро ухмыльнулся, размахивая своим мечом, кровавым мечом. Элеонора не хочет думать о том, чью кровь сейчас она видит, не хочет даже допускать такой мысли.  -Тоджи, милая, ты запомнишь это имя навеки. - Хофман задрожала всем телом, осознавая, что сейчас она умрет. Ангел никогда не боялась умереть, она боится не спасти других перед собственной гибелью. -Где Сатору? - Элеонора хочет верить, но головой понимает, что и так все ясно. Истерика была так близко, но девушка сглотнула тяжелый ком в горле, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. -Годжо Сатору мертв. - Глаза Хофман расширились, а эмоции было сдерживать все труднее. Как же больно было слышать это, хотелось упасть на землю, и громко зарыдать, биться в истерики, и надеяться почувствовать тепло родного человека вновь. У Элеоноры вырвался нервный смешок, и Тоджи охотно его поддержал, заливаясь грубым смехом. Он мечтал поскорее покончить со всеми этими глупыми студентами, и забрать заслуженный приз. Но для начала, нужно избавится от Аманай Фушигуро вяло шел на Хофман, лишь покрепче сжал оружие в свой руке. Ангел даже не пыталась убежать, и тем более отбиться от его атак. Сейчас она не чувствовала ничего, кроме полного отчаяния.  Тоджи ловким движением оказался возле Элеоноры, та даже не дрогнула. Меч легко разрезал её живот, заставляя девушку грузом свалится на землю, пачкая все вокруг своей кровью. Фушигуро поморщился, осматривая проделанную работу. -Какая же ты никчемная. - Мужчина пнул ещё живое тело в раненый живот. Хофман зашипела, чувствуя вкус железа во рту. Её всегда терзало любопытство, каково это, умереть? Теперь она получила ответ на свой вопрос. Элеонора чувствовала, как сердце замедляется, а дышать становится непосильной задачей.  Но больнее всего было чувствовать, как мучительно трескается душа, впиваясь неприятными осколками, давая понять, что больше его нету. Сатору точно также лежал, захлебываясь в собственной крови, презирая себя за слабость, за то, что не смог спасти своих близких. Хофман размытым взглядом видела, как Тоджи направляется к лифту. Она протянула к нему руку, желая помешать, желая уберечь Сугуру, но она понимала, что через считанные секунды уйдет из этого мира навсегда. -Мне жаль… Мне так жаль. - Это были последние слова, слетевшие с губ ангела. *** Элеонора резко распахнула глаза, и моментально пожалела о своем решении. Яркий свет слепил в глаза, не давая сфокусироваться на человеке перед собой. Она жива. Хофман чувствует свои крылья за спиной, и моментально взмахивает ими, слегка улыбаясь. Чувствует былую силу, которой ей так не хватало.  -Элеонора. - Все же выходит разглядеть кто же перед ней. Элеонора насторожилась, смотря на одного из Верховных перед собой.  -Что происходит? - Верховный слегка улыбается, кивая за спину ангела. Хофман обернулась, и подавилась собственной слюной. Она видела саму себя в человеческом облике, мертвую, всю крови и со слёзами на мертвом лице. Мурашки пробежались по коже, заставляя вздрогнуть. Элеонора отвернулась, обратно переведя взор янтарных глаз на ангела. -Это секретная техника, потому давай без лишних вопросов. Просто скажу, что ты не смогла бы умереть, даже будучи человеком, тебе об это даже говорили. Ты жива — а Годжо Сатору мертв, хоть и не от твоей руки, но все же. Пора обратно домой. - Хофман пыталась сдержать слёзы при упоминании возлюбленного. В груди неприятно заныло, заставляя под косится ногам, но Элеонора удержалась.  Ангел молча зашла в образовавшийся портал, пропуская мимо ушей последующие слова одного из Верховного. Она оказалась в своей комнате, в своем доме, абсолютно одна. Без него. Элеонора наконец дала себе слабину, и свалилась на пол, давая вырваться эмоциям наружу. Истерика захлестнула с головой, а слёзы продолжали идти все сильнее, не желая останавливаться. Она ещё никогда так ужасно себя не чувствовала.  Сатору не должен был умирать, он мог ещё прожить счастливую жизнь вместе с Сугуру и Сёко. Она бы оставила его, скорее всего он бы возненавидел Хофман, но лучше так, чем он будет лежать в сырой земле, холодным, мертвым. Элеонора не знает, сколько так лежала. Она уже не кричала, лишь соленые дорожки изредка текли по её щекам. Боль ни на минуту не покидала ангела, лишь сильнее сдавливала в своих тисках.  Хофман услышала, как дверь в её комнату противно скрипнула. Сил пошевелиться не было от слова совсем, хотелось моментально прогнать того, кто вторгся к ней без особого приглашения. -Элеонора, прошло более двое суток. Ты должна немедленно наведаться к нашему чудесному Богу, и дать отчет об успешно выполненном задании. - Элеонора все также неподвижно лежала на холодном полу, чувствуя, как злоба все больше берет над ней вверх. Верховная быстро сменила милый тон на требовательный. - Элеонора! Ты должна… -Выйди. - Ангел опешила от такого ответа, и хотела уже использовать физическую силу, но Элеонора отшвырнула её протянутую ладонь. Верховная с животным испугом уставилась на Хофман, не имея возможности вымолвить хоть слово. Глаза Элеоноры горели алым, энергия так и намеревалась вырваться наружу. Верховная сразу же узнала этот устрашающий блеск алых глаз. -Ариана… - Хофман разозлись ещё больше, когда услышала имя покойной матери. Ангел опешила, когда поняла, что Элеонора придавила ту к стене, сжимая горло. -Я ненавижу вас всех. Убью сначала тебя, потом остальных, поочередно отрывая головы. Но сначала, Бога я убью при любой удобной ситуации, на ваших глазах…. - Верховная начала трястись, пытаясь ухватить ртом такой нужный воздух. Силы медленно покидали её, а глаза Хофман становились все больше переполненными злобой. Элеонора знала, что с ней происходит что-то страшное, но в тоже время она чувствовала себя в сто раз сильнее, и это заставляло лишь сильнее скручивать шею одного из Верховных. Видеть её мучительные попытки дать отпор лишь смешили Хофман. Она так давно мечтала свернуть им все шеи, а лучше оторвать головы, чтобы ушли на вечный покой. Раздался противный хруст шейных позвонков, и ангел грузом свалилась на пол. Элеонора не убила её, а лишь отключила на несколько часов. Хофман подошла к зеркалу, и широко улыбнулась. Ее глаза сияли алым, а энергия бурлила в ней, приказывая перебить всех, кто встанет у неё на пути.  Девушка должна была подавить её, и вернуть себе контроль над рассудком. Чтобы пользоваться такой силой, нужно для начала подчинить её себе.  Элеонора с трудом подавила её, и янтарные глаза снова стали лишь стекляшками без души. Ангел понимала, что нужно направиться к Богу, ведь если он наведается лично, будет не хорошо.  Хофман снова стала подавленной, и с неприязнью смотрела на тело Верховной. Точно также, как перед её «смертью» глядел на неё Тоджи Фушигуро. Воспоминания снова ударили в голову, заставляя пошатнуться от боли в груди. Сердце обливается кровью. Оно будто скоро остановится от душераздирающей боли внутри, которая распространялась по всему телу, заставляя подкашиваться при каждом шаге.  Элеонора сильнее прикусила губу, поспешно выбегая из дома на ватных ногах. Взмахнув большими крыльями, она взмыла в небо, навстречу с настоящим дьяволом во плоти. С Богом. *** Элеонора зашла в ненавистный дворец, принадлежавший Богу. Она моментально узнала его голос, и уже было хотела подойти, но отдернула себя, когда услышала ещё один голос. Бог о чем то разговаривал с Верховным, и, похоже на то, что диалог был весьма неприятный. Хофман спряталась за одной из огромных колонн, навострив уши. -Я не понимаю, его нету в списке душ! - Список душ — это список умерших людей, которых Бог решает отправить в рай, либо в ад. Души людей находятся в другой стороне рая, ангелам запрещено с ними хоть каким либо образом контактировать. Люди находятся за вратами, и к ним могут попасть лишь Верховные, и сам Бог. Элеонора увидела, как Бог потер свою переносицу, и озорно ухмыльнулся. Он засмеялся на слова Верховного. Бог прикрыл глаза, и так же резко их распахнул. -Сатору Годжо жив. - От этих слов сердце Хофман ушло в пятки, кровь прилила к щекам, а слёзы счастья сами по себе потекли по щекам. Широкая улыбка озарила лицо Элеоноры, а янтарные глаза снова загорелись.  Душа будто сама по себе начала склеиваться, а сердце вернуло прежний ритм. Мир снова приобрел краски с полным понимание того, что её Сатору жив. Его нету в списке душ, и от этого Хофман была готова начать прыгать от радости.  Она хотела увидеть его, хотя б издалека, увидеть снова этот насмешливый взгляд шести глаз, и глупую улыбку на пухлых губах. Но душа полностью исцелится не смогла, ведь она не сможет снова оказаться в его медвежьих объятиях. Она мертва для него.  Элеонора отключила голову, и понеслась к кабинету Бога, чтобы отправится на землю, для того, чтобы увидеть живого Годжо вместе с остальными ребятами.  Хофман без стука ворвалась в кабинет, и на неё моментально уставились белые глаза Бога. Этот взгляд пробирал до костей, за столько лет жизни ангел все ещё не могла привыкнуть к нему. Белоснежные волосы прядями падали на его фарфоровую кожу, а рога, прям как у демона, слегка блестели от предвкушения. -Где сейчас Кейт? - Она могла без проблем отправить её на землю хотяб на пару минут, лишь бы увидеть его. -Она на задании. Прибудет в течении месяца. - Элеонора нахмурилась. -Отправь меня на землю. - Бог приподнял уголки губ, и потупил взгляд за спину Хофман. -В этом нет необходимости. Ты практически выполнила задание успешно. - Ангел закатила глаза. -Энтони! - Бог присвистнул, услышав свое имя с уст Элеоноры. -Можно просто Тони, раз ты вспомнила моё имя. - Энтони сложил руки в замок, и уронил на них голову. Он был максимально расслаблен, в отличие от собеседницы. -Тони, отправь меня на землю, прошу. Обещаю тебе, что… -Ты должна была убить его, а не влюбляться. - Хофман вздрогнула. -Откуда? - Бог поднял холодный взор на ангела, и вяло махнул рукой. -Глупый вопрос, не считаешь? - Элеонора выдохнула через нос, и развернулась, чтобы уйти.  -Спасибо за помощь. Я сама найду способ спуститься на землю, и ты меня не остановишь. - Тони ничего не сказав, оказался рядом с Хофман, и схватил ту за руку. Элеонора начала вырываться, но Энтони был сильнее. Он переместил их в темную комнату, где свет давала только тусклая лампочка. Бог прижал Хофман к стене, всматриваясь свои колючим взглядом в её безмолвный. -Ангелу запрещено иметь отношения с человеком, тем более, такие как у тебя с Шестиглазым. - Энтони крепче сжал подбородок девушки. - Нарушение этого правила карается смертной казнью, либо отправки на землю, нарекая тебе статус падшего ангела. Элеонора без страха смотрела на своего палача, ожидая смерти. Но зная Бога, он сделает то, что намного хуже, чем попасть в костлявые лапы самой миссис смерти. -Я не собираюсь делать ни того, ни другого. - Тони ухмыльнулся, второй рукой надавливая двумя пальцами на лоб Хофман, она быстро сообразила, что он собирается делать, и хотела уже использовать энергию, но Бог уже успел подавить её. Он все предсказал. Элеонора не могла пошевелиться, лишь смотреть из под опущенных ресниц на того, кого прирезала в своей голове. -Я сотру все твои воспоминания, которые хоть как-то связаны с пребыванием на земле. Ведь изгнать и убивать тебя не корыстно, ты одна из сильнейших ангелов. А влюбленный воин мне не к чему. Прекрасный план, правда? - Хофман зарычала. -Я ненавижу тебя всем сердцем, ублюдок. Лучше бы такого как ты, никогда не существовало. - Элеонора улыбнулась, а Энтони прикрыл глаза, активируя технику. Ангел почувствовала как он роется в её голове, но помешать этому никак не могла, Резко из неё просто начали высасывать воспоминания связанные с землей. Она видела их будто в ускоренном режиме, прям перед глазами, ускользающими из пальцев. Хофман закричала, не желая забывать Сатору и остальных. Боль была невыносимая. Как же хотелось в последний раз сказать Годжо о безграничной любви к нему, поболтать дождливым вечером с Иэири и снова прогуляться с Сугуру, деля сигарету пополам. Элеонора на жалкую секунду заметила жалость в белоснежных, как холодный снег глазах, но потом там сразу же появился лишь смертоносный холод. Бог снова отбирает у неё самое ценное без угрызений совести, он бездушный ангел, выполняющий свои функции.  Уже завтра она проснется как нивчем не бывало, пойдет выполнять грязную работу. Хофман знает, что ее друзьям из рая он сотрет воспоминания точно также, и от этого становилось лишь хуже.  -Ты также забудешь о сегодняшнем дне, и о словах, которые я сейчас тебе скажу. - Элеонора ничего не ответила, все также морщась от боли во всем теле. -Мне правда жаль, Элеонора, за все. Я прошу прощения за это. В особенности за гибель твоих родителей. - Хофман расширила глаза от удивления, не веря своим ушам. Она не простит его, даже сейчас, и даже если вспомнит, но на душе станет легче от его слов, ведь это означает, что он никогда на самом деле не осуждал её, как другие ангелы. -Спасибо, но это ничего не меняет, сам ведь знаешь. - На эти слова Элеонора потратила последние силы, и когда Тони завершил свою технику, она моментально потеряла сознание, не видя печальный взгляд белых глаз. Прощай, Сатору. Настоящее время. Элеонора с большим трудом разлепила будто налитые свинцом веки. Голова раскалывалась от воспоминаний, или, вернувшейся памяти о тех злополучных днях. Вернулась забытая любовь к Сатору, точнее, она лишь увеличилась.  Это был ещё один удар от Бога, наверное, даже, самый смертоносный. Хофман чувствовала сейчас полное опустошение, даже чрезмерные чувства к Годжо не могли перебить его. Ангел ненавидела предательство, их так было много, но этот поступок самый ужасающий из всех, она даже подумать о таком не могла! Ведь, черт возьми, её лишили частички себя, своей памяти и таких прекрасных, в то же время ужасных воспоминаний. Она не представляет, как сможет смотреть в глаза Сугуру, не дай бог с ним сражаться. Сёко поверит ей, если Элеонора расскажет абсолютно все, но вот Сатору… Хофман ведь не сможет вечно его избегать? Лучшим решением будет ему рассказать все, как есть, может поверит, может нет, этого девушка никак предугадать не сможет. Элеонора услышала шаги за дверью своей комнаты, надеясь, что этот человек просто пройдёт мимо, ведь вряд ли она имеет возможность внятно говорить. Но вселенная нагло проигнорировала её просьбу, и сейчас перед ней стоял Сатору Годжо. -Ты в норме? - Хофман криво улыбнулась, смотря на человека, который любил её когда-то, может, даже и сегодня питает теплые чувства к ней. Но ведь она Элеонора Хофман, а не Барбара Вивьен. -Нет, все очень хреново, Сато… - Элеонора поджала губы, не в состоянии произнести его имя в слух, сердце моментально сделало переворот в груди. -Расскажи мне об этом, ведь в ближайшем времени нам не удастся так поговорить, с глазу на глаз. - Годжо подбадривающие улыбнулся, а Хофман прижалась к изголовью кровати, оттягивая корни до боли. -Ты не хочешь это услышать. - Почти шепотом сказала Элеонора, переведя печальный взгляд янтарных глаз на белые бинты. Либо он поверит, либо нет. Как же хочется, чтобы он поверил. -Неважно, думаю, моё мнение тут особо не играет роли. - Хофман сжала простынь, и вздохнула, готовясь к трудному разговору. -Ты ведь знаешь Барбару Вивьен? - Легкая улыбка медленно сползла с лица Сатору, а воздух в комнате начал накаляться. -Ты была права, я не особо хотел это услышать. *** Элеонора рассказала абсолютно все, Годжо весь рассказ молчал, периодически сжимал руки в кулаки, напрягая мышцы. Вот уже на протяжении нескольких минут оба молчали, Хофман из-за страха, а Сатору из-за неопределенных эмоций, мыслей и чувств. -Сатору, я и есть Барбара… - Годжо повернул голову в её сторону, и хмыкнул. -Ты врешь. - Элеонора поджала крылья. -Я знала, что ты так скажешь, но я могу поклясться… -Ты все же приняла предложение Сугуру, не так ли? Только вот зачем нести такую чушь? Просто чтобы снова причинить мне боль воспоминаниями? Сугуру знает, куда нужно давить. - Годжо потер переносицу, пустив нервный смешок. -Сатору, я бы никогда так с тобой не поступила! - Годжо резко поднялся, хватая Хофман за подбородок, повязка предательски сползла с его глаз, показывая бушующий океан. Сатору был зол, очень зол, но самое больное было видеть в его шести глазах ужасную обиду и печаль. -Я ведь принял тебя, доверился тебе, я блять спас тебя! - Элеонора вздрогнула, и с сочувствием глядела на парня. - Но ты предала меня, расковыряла старую рану, зная, что это принесет мне боль, это знал и Сугуру. Какой же бред ты несёшь, Элеонора, ты так разочаровала меня… Хофман сдерживала предательские слёзы от слов такого близкого человека. Было до безумия больно от его слов, которые ранили лучше любого острого ножа. Это был худший вариант развития событий, он не просто не поверил, он стал обвинять в предательстве, самом худшем преступлении. -Даже я не мог предугадать такой вариант развития событий, Сугуру ведь точно также дорожил Барбарой. - Годжо ухмыльнулся. - Может, это ты его подговорила? Хотя, это уже не так важно. - Сатору коснулся щеки Элеоноры, стирая одинокую слезу. -Ты добилась этого, Элеонора, мне правда пиздец как больно, ведь ещё одного предательства я не ожидал. - Годжо прижался лбом ко лбу Хофман, печально улыбаясь. - У меня только один вопрос, за что? - Но ангел не ответила, лишь беспомощно открыл рот, как рыба в воде, и громко всхлипнула.  Горячие дыхание опаляло губы Элеоноры, Сатору смотрел ей прямо в глаза с такой печалью, что сердце Хофман будто замедляло ритм, а душа противно заскулила. -Сатору… - Годжо убрал улыбку с бледного лица, и выдохнул прямо в соленье от слез губы ангела. -Мне стоило прикончить тебя в тот день, прям на крыше. - И он испарился, оставив ошарашенную Элеонору одну. Мысли смешались в кучу, мир будто перестал существовать, как и все живое в нем. Она осталась одна с разбитым сердцем, и тлеющей душой.  Сатору чувствовал себя сейчас не чем не лучше, Хофман знает, но это лишь усиливало боль в груди.  Неужели, это конец?