Можно я буду звать тебя хён?

Подготовка к туру накрыла его с головой. Круглые сутки Чан что-то обсуждал, договаривался, оспаривал, соглашался, предлагал, отрабатывал хореографию и разучивал песни, специально для концерта. Сумасшедшая нагрузка держала его на пределе возможностей, он просто вырубался, переступая порог своей комнаты. Но на самом деле Чан был даже рад такому темпу, потому что в графике не было ни минуты для того, чтобы подумать о Минхо. В тот день, когда у него случился нервный срыв, или это была паническая атака? Чан не очень разбирался, Лино сказал в шутку что-то про парочку, а он как дурак позволил себе понадеяться. "Я не понимаю, о чём ты говоришь" Это было так неожиданно и больно, словно его ударили в солнечное сплетение. Когда объявили, о выходном перед началом тура, Чан подумал, что просто пролежит весь день в кровати, с головой окунувшись в свою жалость к себе из-за безответной любви. Но Феликс, милый солнечный Ликси, вытащил его погулять по Сеулу, они поели мяса в ресторане, а потом играли в приставку. Чан как никогда был рад тому, что Ликс очень тактильный и с радостью тискал и обнимал его, пытаясь утолить свой телесный голод. Но это был не тот Ли, и как бы Чан не пытался избавиться от этой мысли, он не мог. *** На их первом в туре концерте Чан просто растворился в музыке, в голосах стэй, в милых заигрываниях с мемберами и фанатами. Ему казалось, что если сейчас он прыгнет, то может достать чуть ли не до облаков, столько энергии витало в воздухе. Это был первый раз за долгое время, когда Чан не тревожился, не грустил и не переживал, из-за своих чувств. Не думал о Минхо. До одного момента. Песня FAM и маленькая сценка, где он наигранно смущается, а ребята тянут его футболку. Почти все столпились вокруг него, щекоча, он согнулся от смеха, ничего не видя, чужие руки были повсюду, и среди всех, он так четко, словно ожог, ощутил руки Минхо. Он был уверен, что это он, коснулся пресса мимолётно, дразня фанатов, а потом ткнул в бок, возвращаясь в роль цундере. Но самое настоящее безумие началось, после концерта, когда Минхо признался ему в любви и поцеловал. Чан был настолько счастлив, ему казалось, что он просто сейчас взорвется от переполняющих эмоций. Дорога до общежития была похожа на пытку. Крис был настолько взбудоражен и возбужден, что был в шаге от того, чтобы начать целовать Минхо прямо при мемберах и стаффе. Дома все разбрелись по своим комнатам, а Минхо молча повел его к себе. Он казался таким спокойным будто ничего и не происходило, но стоило двери закрыться, отделяя их от всего остального мира, Чан увидел всё то нетерпение, что Лино так искусно маскировал. Они целовались жадно и жарко, непонятно как оказавшись уже на кровати. Минхо был страстным и диким, впивался ногтями в плечи, кусал губы, вылизывал шею. Но как бы парадоксально это не звучало, его поведение вызывало у Чана такую волну нежности. Он перевернул Лино на спину проходясь поцелуями по шее, за ухом, целуя кадык. Минхо прогнулся в пояснице и быстро сдернул с себя футболку, открывая Чану новый простор для исследований. Он прошёлся цепочкой поцелуев по ключицам, затем перешёл на грудь, задевая соски; гладил бока и мокро лизнул на пробу живот. Крису так нравилось ощущать трепетание Минхо под собой, как он тяжело дышал еле слышно постанывая, как сжимались его пальцы, как он вздрогнул всем телом, когда Крис коснулся его живота. Найдя чувствительное место, он с рвением стал мокро целовать пресс, а потом отстранялся и легонько дул. Мучительное наслаждение исказило лицо Лино, он собрал все свои силы и перевернул Чана на спину. — Чан-и, ты, кажется, забыл кто здесь главный, — задыхаясь, хрипло, он смотрел на него в полумраке, испуская ауру властности. — Блять, хён, — прорычал Чан, втягивая в поцелуй, несдержанный и чуточку безумный. Они буквально боролись друг с другом и это было так ново и странно для Чана. Он привык отдавать всё, и наслаждался тем, как доводит партнёршу до пика. Но сейчас он был не с девушкой, он был с Ли Минхо, который с непрошибаемым упрямством пытался изменить игру. Эта борьба увлекала, постепенно становясь всё более дикой и животной. У Криса был опыт с грубым сексом, но сейчас это было совершенно на это не похоже. Они катались по кровати, покусывая друг другу губы, шею, мочки. Крис сильнее сжимал руки на талии Минхо, хватал за ягодицы, тот просунув ногу между его бедер давил на пах. Быстро суматошно они водили руками по телам друг друга и, пожалуй, всё это было слишком быстро. Минхо перехватил его руки фиксируя их над головой, где-то на периферии сознания пронеслось удивление напополам с восхищением от силы Лино. Они снова жадно изучали рты друг друга, и непонятно было, кто перестарался, и чья это была кровь, но горький вкус с эхом не самых приятных воспоминаний немного отрезвил Чана, он отстранился. — Стой, Лино. Что мы вообще делаем? Минхо как будто окатили холодной водой, он отпустил руки Чана и скатился с его бедер, стараясь надеть маску невозмутимости. — А на что было похоже? Смотри, секс — это когда... — Да я не о том, — Чан сел, пододвигаясь к Минхо, — Просто я немного не понимаю…эмм, какая твоя позиция? — Для тебя это было слишком? — они сказали почти одновременно. Минхо пристально смотрел на него, пробираясь своим взглядом под кожу. Чан никогда не чувствовал смущения во время секса, да и просто в жизни, его, на самом деле, тяжело было смутить, но этот всезнающий взгляд заставил его растеряться. — Ну же, Чан-и~, всё хорошо, — Минхо взял его руки, поднес тыльную сторону к губам прикасаясь легко и осторожно, — Прости, что поторопился, перед тобой так сложно удержаться. Ему никто никогда не целовал руки. Это было странно волнующе и сразу же захотелось ответить, выразить действиями всю ту любовь, что сейчас переполняла Чана до краёв. Он потянулся к губам Минхо ярко и быстро выплескивая свои чувства. —Тшш, Чан-и~, расслабься и получай удовольствие, не надо больше ни о чём думать, — Минхо мягко надавил ему на плечи, укладывая на кровать. — Нет, ну разве можно, а как же ты, — Чан лёг, повинуясь телом, но в голове все ещё роились сомнения. — Я твой хён, помнишь? Разреши мне позаботиться о тебе, — после каждого слова Минхо легко целовал его лицо. Хён. Позаботиться. Он слышал и не слышал слова одновременно. В голове проносились моменты, когда Минхо остался с ним в первый раз, и как просыпался с ним ночами, своим теплом останавливая тревожную панику, как каждый раз он чувствовал себя таким... защищённым. Чан доверял Минхо, Чан любил его, так почему у него не получается сейчас расслабиться? Он не понимал, что ему нужно делать или вообще не нужно? В смятении он просто обнял Минхо за шею. — Всё хорошо, Чан-и~, ты молодец, — он продолжал покрывать его лицо поцелуями. Чан зажмурился. Каждое словно заставляло внутри что-то рассыпаться. И будто не было ничего стабильного кроме плеч Минхо и его мягких губ. Он держался за него так сильно, пытаясь собрать свой контроль, но тот только быстрее утекал, как песок сквозь пальцы. — Хён, — он почти проскулил не сразу понимая, что говорит. — Я здесь, Чан-и, я с тобой, — Минхо поцеловал напряжённые веки глаз. Он выскользнул из ослабевших рук Чана, спускаясь ниже, целуя грудь, оглаживая торс, сначала, легко, едва ощутимо подушечками пальцев, а потом внезапно проводя ногтями. Чан горел, пылал под Минхо, одновременно покрываясь мурашками от холодного воздуха. Все мысли и тревоги покинули его голову, он не думал ни о чём лишь ощущал. И всего этого было так много. Язык прошёлся по соску, спустился ниже целуя низ груди, совсем легко покусывая, руки гладят бока, живот и внезапно близко подбираются к поясу джинсов. — Действительно как плитка шоколада, — Минхо вновь лизнул его пресс, улыбаясь. Наверно не будь он так возбужден, Чан бы посмеялся, но сейчас он лишь выгибается, стараясь быть ещё ближе с Лино, потому что слишком много, но так мало и хочется больше. Он не знает куда деть руки, цепляясь то за плечи, то за пряди волос, то сминая простынь. Минхо вновь у его лица, целует шею, за ухом, посасывает мочку. — Чан-и, можно раздеть тебя до конца? — шепчет в самое ухо, заставляя его пылать. Ему так хочется, чтобы Минхо испытал то же удовольствие, что дарит ему, и Чан целует его так удобно открытую шею, в ответ проводит языком по ушной раковине. Оторвавшись, он на выдохе шепчет согласие, и притянув к себе целует, посасывая нижнюю губу. Уже полностью обнаженные они вновь встречаются друг с другом, немного потные и липкие, но кого сейчас это волнует. Минхо спускается к бёдрам, целует тазовые косточки, проводит ногтями по ногам. Чан дрожит, сжимая простыни так сильно, что слышит их треск, он так хочет, чтобы к нему прикоснулись, он кусает губы, стараясь сдержать свои жалкие мольбы, которые так хочется кричать. Минхо дразнит его ещё немного, и затем берет его член в рот. Ему слишком хорошо, так хорошо, что даже нет сил поднять голову и посмотреть на Минхо который сосёт его член, как его красные опухшие от поцелуев губы растягиваются вокруг него. Воображение рисует эту картинку так ярко, Чан закусывает ребро ладони, чтобы не стонать. — Чагия~, позволь мне тебя услышать, — Минхо говорит хрипло, и Криса просто сводит с ума, от этого голоса. Минхо ускоряет темп, периодически насаживаясь горлом до самого конца, ласкает головку. И Чан не выдерживает. — Хё-ё-ён, — это прозвучало слишком громко, и смутившись, он понизил голос, — Так...хорошо, хён. Наверно это было странно, но он ощущал такую почти успокаивающую нежность в действиях Минхо. В том как внутри было влажно и тепло, как он держал его бедра, поглаживая тазовые косточки. Чан так его любит. Вдруг показалось, что если он прямо сейчас не обнимет Минхо, всё исчезнет и он просит и тянет его к себе. Обнимает и трётся бедрами, беспорядочно целует лицо и шею. Лино берет в руку оба члена, и Чан уже на грани, несколько движений и оргазм накрывает его. Несколько секунд или минут выпадают из его памяти, и он приходит в себя лежащим на груди у Минхо, который гладит его по голове. — Пришёл в себя? Чан неуверенно кивает. — Я отойду за полотенцами, хорошо? — Минхо пытается встать, как Чан снова крепко обнимает его, удерживая на месте. — Не уходи. Чан не понимает, что происходит и почему он вдруг стал таким драматичным, но усталость после сильного оргазма берет своё и он не может сдержаться. Чан плачет. Захлебываясь и задыхаясь, он хрипит, пытаясь сказать Лино чтобы тот не переживал за него, но горло сводит спазмом, и он просто молча открывает и закрывает рот. — Тихо, тихо, Чан-и~, малыш, ну что ты. Всё хорошо, ты был сегодня таким потрясающим, — Минхо снова стал гладить его по голове, — Ты сделал меня сегодня таким счастливым, любовь моя. Чан не мог остановиться. Разве он заслуживал всех этих слов? — Дыши вместе со мной, родной. Всё хорошо, это абсолютно нормально, Чан-и, ты так долго был один, даже представить не могу, как тебе было тяжело, но теперь я с тобой. Я всегда буду рядом. — И... и я тебя люблю...так сильно, — от плача он стал икать, — Спасибо тебе, Минхо за то, что выбрал меня. Чан почти выровнял дыхание и поднял голову, смотря на Лино. Губы сами собой расплылась в широкой улыбке. Он полностью залез на него и чмокнул в губы. — Ащщ, мы сейчас слипнемся, вставай! — Лино с улыбкой оттолкнул его от себя. — Нам просто необходимо в душ. Чан передразнивает его слова, и Минхо с самым убийственным выражением лица начинает гнаться за ним. Звонкий смех Чана разносится по всему общежитию. Кажется, кто-то из ребят недовольно кричит, что-то про договор не ходить голыми в общих местах, но ему сейчас так всё равно. Чан счастлив.