Инктобер 2023

Время обнимать, и время уклоняться от объятий. Книга Екклесиаста, 3:5

Когда Ар-Фаразон ввёл Саурона в королевский совет и на том же заседании объявил о запрете подниматься на Менельтарму — Амандил возмутился. Возмутился настолько, что дошло до резких слов — и до ответной пощёчины. Ар-Фаразон никогда не любил возражений. В тот день, покидая дворец, Амандил знал, что не вернётся, пока король его не позовёт. А король не позовёт, потому что он — под чарами Саурона, и этот клубок не разрубить… В тот день, когда Исилдур вернулся домой через несколько дней отсутствия, страшно раненый, пряча на груди плод Древа — Амандил понял, что если за его внуком придут королевские стражи, он поедет к Ар-Фаразону. Но стражи не пришли. В тот день, когда схватили Элентира, Амандил понял, что ехать всё-таки придётся. Элентир занимался тем, что устраивал побеги — тем, кого уже схватила королевская стража, осуждённым или рабам. Когда они начинали всё это, Амандил твёрдо сказал: — Не применяя оружие и не проливая крови. — Ты связываешь мне руки! — бурно возмутился его брат, в прошлом лучший из разведчиков Нуменора, вышедший в отставку командующим всей разведкой… Амандил только пожал плечами: — Что, без оружия ты ничего не можешь? — улыбнулся он, зная, что Элентира всегда можно было спровоцировать. И добавил вполне серьёзно: — Мы не мятежники. Мы не развяжем войну в Нуменоре. Амандил знал, что король знает. Не мог не знать. Но им спускали всё — взятки, побеги, контрабанду, поддельные документы для рабов… Но Элентира схватили не королевские стражи — его схватила храмовая стража, а это значило — Саурон. Амандил примчался в столицу, не зная даже, сумеет ли попасть к королю: он знал устройство двора и понимал, сколько людей Саурона стоит между ним и королевским кабинетом. Но первым, кого он встретил чуть ли не за воротами Арменелоса, был Элентир — гарцующий на новом коне, в новых одеждах и сопровождаемый повозкой с ранеными. На виске у брата была седая прядь — два дня назад о ней и речи не было… Элентира отпустил сам король, как рассказал брат (*), и Амандил понял — нужно ехать к Ар-Фаразону всё равно. Нужно хоть попробовать поговорить. Секретарь в приёмной сообщил ему, что «лорд Нимразор и так свободен». Амандил приподнял бровь: — Это значит, что его величество не примет меня? — Его величество приказали передать только эти слова, — секретарь согнулся в поклоне, но смотрел уверенно и даже нагло. Амандил не сомневался, что он служит Саурону. Так и было; но Саурон надеялся перехватить Амандила на въезде в город, а тот приехал раньше, чем майа ожидал. — Я прошу его величество об аудиенции, — потребовал он. Секретарю явно очень хотелось выпроводить его, но в этот момент открылась дверь королевского кабинета, и в дверях появился лично Ар-Фаразон. Тот был как всегда пышно, вычурно даже одет, а лицо утратило живость и очарование, став будто бы собственной золотой маской; но манеры у короля остались прежними. — Зачем? — в лоб спросил тот. Амандил опустился на колени — прежде такого за ним не водилось; но теперь он не князь, не советник и общие правила этикета касаются и его тоже. — Чтобы поблагодарить за милосердие, ваше величество. Ар-Фаразон, очевидно, сжал зубы — по челюсти короля прокатился желвак: — Ты поблагодарил. Хоть и не стоит. — И чтобы поговорить с вами, — добавил Амандил. Есть ли шансы после последнего? — Встань и идём, - король направился в кабинет, Амандил — следом за ним. Когда дверь захлопнулась, король обернулся, и лицо у него было каменным. — Столица очень переменилась, — начал Амандил. Прежде им не нужны были обиняки, чтобы заговорить о важном; но то было давно. — И весь Нуменор, я надеюсь. — И весь Нуменор, — согласился Амандил. — Но Храм поразил меня по-настоящему. Он был там — на жертвоприношении; тайно, с закрытым лицом. Всего один раз. Амандил считал себя обязанным всё увидеть своими глазами. И, несмотря на увиденное, сейчас он был здесь и говорил с Фаразоном… — Однажды ты поймёшь, что я прав, — заявил король; глаза его сияли убеждённостью так, что приходилось делать над собой усилие, чтобы не поддаться силе его личности. — Я пришёл, чтобы ещё раз сказать: остановись, — Амандил поднял руку, то ли останавливая короля, то ли закрываясь от его сияния. — Остановись... — повторил тот, точно пробуя на вкус незнакомое слово. — И что дальше, Амандил? — Я не знаю, что будет дальше. Я только знаю, чего не будет: гибели Нуменора. Ар-Фаразон усмехнулся: — Нуменор погибнет, если вернётся в болото, из которого я пытаюсь его вытащить, Амандил... — он покачал головой. - Я не сумею тебя переубедить, но и ярмо Валар не надену. — А ярмо Тху? — тихо спросил Амандил. — Твой храм выше Башни Элроса. — Минул-Тарик всегда была выше нас, это же боги, Амандил, — Ар-Фаразон закатил глаза, но в его голосе не было раздражения. — Если ты пришёл остановить меня, ты пришёл зря. У меня свой путь. Он вдруг выудил из стола шкатулку, открыл её, достал оттуда пергамент и протянул Амандилу. Тот взял, развернул: это был указ о возвращении ему титула князя Андустара. Хитро. Этот титул король отнял, потому что князь Андустара всегда был Первым советником. Сейчас советник у короля другой… Титул не значил ничего, хотя Амандил очень хорошо понимал, откуда взялся этот указ: на нём в углу была нацарапана дата, это была привычка Фаразона. После ссоры на совете тот написал указ о возвращении и сунул в эту шкатулку — ждал, наверное, когда Амандил придёт просить прощения. Ждал, надеялся, готов был обнять и всё простить… — А остальное решать тебе, Амандил, — голос короля разбил тишину. Сказать «да». Обнять друга. Остаться. В шкатулке лежал и второй пергамент; Амандил знал, что в нём — указ об объявлении Наследником скипетра. Одним плавным движением Амандил опустился на колени: — Прошу тебя, государь. Остановись. Ар-Фаразон отвернулся резко: — Ты поймёшь, что я был прав, когда придёт время. Амандил стремительно поднялся на ноги. — Саурон устроил здесь Мордор. Пытки, костры, дурманы... неужели это то, чего ты хочешь, Фаразон?! Разумеется, тот только отмахнулся: — О чем ты? Справедливое наказание настигает только виновных: измена растёт. Я хочу выкорчевать её с корнем. А костры... — король на мгновение замялся, но уверенно закончил: — Так нужно. Кому нужно, можно было не спрашивать. — Измена? — Амандил только головой покачал. — Фаразон, о чём ты! — Меня не раз и не два пытались убить, - отрезал тот. - Я знаю, что это не ты, подлость против твоих убеждений. Но ты такой один, Амандил, даже среди разделяющих твою веру. Амандил помолчал. Могло быть такое? Могло; хотя удар следовало бы направить в Саурона, но в человека — проще. Хотя и бессмысленно, и хуже того — преступно. — Я не верю, что это были не слуги Тху, — твёрдо заявил Амандил. — Он более других желает тебе погибели. И инсценировать покушение — чтобы король поверил всем наветам и согласился на костры — с владыки Мордора сталось бы. Но Фаразон был глух. Он снова отмахнулся: — Если бы он хотел, у него ещё на кораблях была возможность. — Я не сказал «смерти», — Амандил посмотрел другу в лицо. Тот не мог не понимать — но только скривился: — Кем ты меня считаешь, Амандил? — Жертвой Тху, — с горечью ответил он. — Самой страшной из жертв. Фаразон вскинулся и раздул ноздри, конечно, разозлившись: — А предпочёл бы твоим послушным щенком?! — Я предпочёл бы, чтобы ты казнил и его и меня, — впервые за весь разговор Амандил позволил себе резкость, — нежели чтобы всё оставалось как есть. — Да зачем мне вас казнить! — Да, если бы ты хотел, ты бы это уже сделал, — согласился Амандил. Ар-Фаразон внимательно смотрел на него, и он, заметив в этом взгляде что-то живое, тихо спросил: — Я зря приехал, государь? — Почему же. Ты можешь вернуть себе титул и землю. — Я бы с радостью вернулся на службу тебе, государь, — Амандил выделил голосом это «тебе». Кости брошены. Но едва ли выпадет дюжина. — Зигур — Первый советник, — непреклонно возразил король. — Кем ты можешь быть, чтобы не подчиняться Первому советнику? Амандил знал, что хочет услышать король, но ответил не так: — Изгнанником в Роменне. Ар-Фаразон дёрнул плечом: — Выбор за тобой. Оставайся или уходи. Взять пергамент. Обнять друга. Остаться. — Прости, государь. Я не могу служить Тху, даже ради тебя. Ар-Фаразон выдохнул: — Тогда я не знаю, зачем ты приехал. И, круто повернувшись, покинул кабинет. Амандил аккуратно свернул указ, положил его обратно в шкатулку и вышел.