Темный Соблазн

Церковь святого Мартина Англия 566 год

      Дождь лил как из ведра, непроницаемой стеной скрывая от любого излишне любопытного взгляда небольшую, ещё совсем новую церковь. Ночь уже вошла в силу и на землю опустилась непроглядная тьма, изредка освещаемая громогласными вспышками молний, разрезающей чёрное, затянутое тучами небо. В очередной подобной вспышке невольный наблюдатель (если кто-то в самом деле решиться выйти за порог в такую ночь) мог бы заметить брядущую по размытой водой дороге низкую, крохотную фигуру, закутанную в черный с капюшоном плащ, практически невидимую на фоне леса. Фигура шла в сторону церкви, сжимая в руках массивный, в сравнении с ней, тканевый свёрток. На настойчивый стук в дверь ответил священник. Немолодой, но ещё крепкий мужчина, изрядно удивленный ночным посетителем все же решился пустить гостя под крышу. Как никак, это его долг — привечать страждущих в божьей обители.       К сожалению для жителей ближайшего городка, впрочем как и для самого священника, его сегодняшний гость был далеко не заплутавшим путником. Стоило дверям церкви закрыться за спиной пришельца, как в его маленьких руках возник массивный белоснежный кинжал из материала, больше похожего на стекло, чем на сталь. Священник не успел даже вскрикнуть, как странное оружие пронзило его сердце, заставив подкоситься ноги старика, в чьих серых глазах навсегда застыло удивление. Неумелый удар кинжала пришелся прямо по рёбрам жертвы, однако странное оружие рассекло кость с той же лёгкостью, с какой горячий нож разрезает кусок тёплого масла.       Старик мешком свалился на землю, а убийца, вынув абсолютно целый и идеально чистый, без единой капли крови кинжал из тела священника, отправился в молебный зал. Его поспешные шаги эхом отдавались в пустых, темных коридорах храма, чьим единственным жильцом и был ныне мертвый священник.       Зал храма встретил убийцу естественной для таких мест тишиной — более торжественной и величественной, чем в мире за его стенами. Шум ливня здесь был странным образом заглушен до едва различимого шопота и лишь редкие раскаты грома нарушали царивший здесь покой. Быстрым шагом, постоянно оглядываясь по сторонам, будто выискивая видимых только ему одному преследователей, убийца прошел в центр зала. Вспоров кинжалом аккуратную ладонь так сильно, что в разрезе показалась белесая кость, убийца принялся собственной кровью чертить на полу странную пентаграмму. Ровный круг, с заключённой внутри него пятиконечной звездой, в каждом из лучей которой находился отдельный запечатывающий сигил появился только через пол часа, но убийца, уже начинающий бледнеть от излишней кровопотери, на этом не остановился. Всё новые символы занимали свои места на каменном полу, гармонично дополняя собой разрастающуюся руническую печать. Наконец поднявшись с колен, осмотревшись и, по видимому оставшись довольным проделанной работой, убийца откинул капюшон, подставив под неровный, тусклый свет расставленных по полу свечей бледное лицо ещё совсем молодой девушки, чей возраст вряд-ли превышал двенадцать зим.       С мрачной решимостью, видеть которую на её лице было, пожалуй даже нкмного жутко, девочка осмотрела получившуюся композицию, после чего, поудобнее перехватив кинжал, с едва сдерживаемым криком вонзила его в свободную руку, прямиком по плоти вырезая символы, аналогичные тем, что красавались сейчас на полу. Скрипя зубами от боли она выводила каждую линию рун с невероятной для всего происходящего аккуратностью. Всё же, любая, даже самая крошечная оплошность могла стоить ей чего-то гораздобольшего, чем жизнь.       Убрав кинжал за пояс и стерев целой рукой текущие из глаз слезы, девочка достала из-под плаща тканевый свёрток. Аккуратно, стараясь не задеть кровавых линий, она положив его в центр печати, лишь после этого, трясущейся от напряжения рукой откинув ткань и в ту-же секунду отдернувшись от… обычной книги, неохотно отражающей свет свечей впаянными в обложку желтоватыми рунами. Как ни посмотри, то была самая обычная книга. Да, украшенная замысловатым орнаментов и, будто-бы отлитыми из золота, не менее странными рунами, словно бы сросшимися с деревянной обложкой, но вполне обычной, какую, хоть и не часто, но можно встретить в храмовых библиотеках всех концов света.       Осмотрев собственную работу девочка, подняв вверх, словно в молитве, кровоточащие руки, сделала пару неуверенных шагов назад. Вместе с каплями крови, с ее уст сорвались древние, практически забытые этим миром слова, заставившие, словно от дуновения ветра задрожать огонь свечей, во множестве расставленных по залу.       В то-же самое время, к дверям церкви сквозь завесу дождя пробирались семь темных силуэтов

***

Ад       Боль.       Боль была везде и всюду, в каждой клеточке его ненастоящего тела, в каждом, самом незначительном закутке его, до отвращения ясного разума. Боль стала его частью ещё при жизни, но, когда вечность назад он оказался здесь… о да, Боль открылась для него с совершенно новой, неожиданной стороны. А затем вновь и вновь, каждый день, пока он не осознал всю палитру ощущений собственного тела. Или, вернее сказать, той его идеальной копии, что воссоздал его разум дабы окончательно не потерять связь с действительностью.       Его натура — ученого и исследователя ликовала. Видя как лезвия лучших палачей ада терзают его плоть. Крича и стеная, даже в самые жуткие для себя моменты он познавал нечто новое, открывая невиданные доселе грани собственного сознания. Он следил за отточенными тысячелетиями практики движениями палачей. И учился. Учился тому, как причинять боль и как ее терпеть, скрываясь от неё, сначала в лабиринтах разума, а после и в глубине собственной души, что неожиданно открылась для него во всём своём великолепии. Но вот, в один момент ощущение неизведанного растаяло, как утренний туман, под лучами безжалостного солнца. Он познал свое тело как никто другой, собрал по кусочкам разодранный на лоскуты разум, даже собственная душа, из непроходимого, запутанного лабиринта, теперь виделась им идеально спланированной библиотекой, где каждая «книга» стоит на своем месте. Он стал хозяином собственного тела, разума и души. И в тот момент, когда его личный демон-палач вновь пришел к нему, он увидел не распростертое на пыточном столе (являющемся здесь не более чем фантазией воспалённого разума узника) тело; разбитое и обезумевшее от нескончаемой боли создание, потерявшее самого себя в нескончаемых муках, но высокого мужчину в чьих, горящих расплавленным золотом глазах плясало безумное пламя. Демон замер, оказавшись не способным издать ни звука, под пристальным взглядом золотых глаз, лишь безвольно наблюдая как старик медленно подходит к нему и вынимает скальпель из ослабевшей руки. В то же время окружающее их пространство расплывалось, из пыточной камеры преображаясь в лабораторию, которой позавидовали бы самые видные учёные Византии. — Сейчас, пришел твой черед, мой добрый друг. — его голос раздавался, казалось прямиком в голове демона, пока сухие руки умело закрепляли безвольное тело на операционном столе. — И прошу тебя, кричи как можно громче... Скальпель, ведомый сухой, крепкой рукой без каких либо усилий рассек состоящую из энергии плоть демона, а реальность сотряс душераздирающий крик бывшего палача, вылившийся в сонм тысяч и тысяч пытаемых душ.       Сколько прошло с того момента, как эта странная душа столь нагло скинула с себя роль жертвы, преобразившись в нечто, ранее не встречавшиеся никому из тех, кто величает себя хозяевами ада? Неизвестно. Как неизвестно и то, сколько душ были сломлены именно его рукой, согласившись пытать самостоятельно, лишь бы более не встречаться с этим созданием и его "экспериментами". Впрочем, тайной остаётся и то, сколько демонов более никогда не сумеют собрать свой расколотый на тысячи осколков разум и сшить изодранную в клочья душу, побывав в его руках. Ясно одно. В какой-то момент он просто исчез из Ада, вышел из владений демонов и отправился на Землю, по приглашению одной, не слишком удачливой ведьмы.

***

      Из центра печати в воздух взмылся столп зелёного огня, в свете которого проступили очертания высокой человеческой фигуры. Поначалу в ней было невозможно различить хоть сколько-нибудь значимые детали, однако, пару мгновений спустя пламя, словно с неохотой растворилось в воздухе, позволив Демиане подробнее рассмотреть пришельца. Высокий, выше всех кого Демиане доводилось видеть за свою жизнь, абсолютно седой мужчина в странной, явно не здешней одежде. Сухие руки держат простую деревянную трость с набалдашником в форме сидящего ворона, столь-же сухое, разрезанное морщинами лицо несет на себе отпечаток прожитых лет, и только глаза - сердце Демианы несмотря пропустило удар - только его золотые, будто звериные глаза смотрели на молебный зал с нескрываемым интересом, который часто можно заметить у молодых ученых в Константинополе, стремящихся как можно глубже познать окружающую их реальность. — Демон. - Все приготовленные заранее слова застряли в горле, стоило существу остановить на ней свой, до этого блуждающий по залу взгляд. - Демон! Я призвала тебя и волей своей приказываю, защити меня! На несколько мгновений воцарилось молчание, маг и демон неотрывно смотрели друг на друга, и если Демиана наблюдала за пришельцем с явным, безуспешно скрываемым страхом, то в глазах старика начало зарождаться нечто, похожее на удивление, его взгляд поплыл, будто тот пытался увидеть нечто, доступное лишь ему одному. Вот, наконец это странное противостояние взглядов завершилось. Старик протянул руку, будто стремясь схватить стоящую в нескольких метрах ведьму, заставив ту сделать ещё шаг назад, но капкан, к искреннему счастью Демианы исправно делал свою работу. Стоило сухой кисти приблизиться к краю внешнего круга, как пространство на ее пути начало уплотняться, и чем больше сил прикладывал демон, стремясь преодолеть невидимую стену - тем сильнее противились древние руны. Вскоре, осознав тщетность своей попытки, демон отвёл руку, несколько раз сжав тонкие пальцы. — Странно, очень странно. - Старик смотрел на собственную руку так, словно видел ее впервые в жизни. - Демон... Ну что-же, надо с чего-то начинать. - Демиана с трудом расслышала его шепот, и отчётливо сглотнула, когда золотые глаза наконец сфокусировались на ней самой. - Рассказывай, мой маленький друг, с чем я могу тебе помочь? Несколько мгновений потребовалось Демиане чтобы собраться с мыслями. — За мной идут враги. - Слова полились из девчонки непрерывным потоком. - Я не знаю кто они, не знаю сколько их, но они идут за мной и я не справлюсь с ними сама. Потому, демон, ты послужишь моим защитником. — Я демон, девочка, а не благотворительный фонд. - Демон хмыкнул, видя непонимание на лице ведьмы и изобразил руками весы, опустив одну вниз и подняв вторую. - Твоя жизнь на одной чаше весов, а нечто соразмерной ценности - на другой. Что ты готова предложить? — Ты правда думаешь, демон, что я не подготовилась к твоему приходу? - Демиана, собравшись с силами без тени страха вгляделась в лицо старика. - Посмотри вниз и увидишь, что лежит на другой чаше весов. - Взгляд старика упёрся в самую обычную книгу и, дождавшись, пока тот поднимет её с пола, девушка позволила себе усмешку. - Это, моя ответная тебе услуга. Ты заперт в ней до тех пор, пока я лично не позволю тебе уйти. Только моя кровь, отданая добровольно, способна тебя освободить! Так что, либо ты выпоняешь мои приказы, либо остаёшься вечно жить среди этих страниц. Моя жизнь, за твою свободу. - Чувствуя, как по спине стекает струйка холодного пота, девочка выдавила из себя улыбку. - Договор? На протяжении всей речи демон неотрывно смотрел на книгу, проводя сухими пальцами по железному замку, накрепко запечатавшему ее, и лишь под конец поднял на девушку свои золотые глаза. — Договор, маленькая ведьма. Я согласен.       Стоило словам слететь с уст демона, как двери молебного зала вновь открылись, пропустив сквозь себя семь высоких фигур в черных плащах, сквозь которые проглядывали клочки кожаной брони. Четверо с короткими мечами на поясе, двое несли копья за спиной и лишь один, шедший во главе группы, показательно поднял вверх пустые руки, остановившись в паре метров от печати. На нём то и остановился взгляд демона, из-за спины которого выглядывала напуганная, бледная от кровопотери ведьма.       Молчание затягивалось. Пришельцы сбились в строй, не пытаясь обнажать оружия, в то время, как их предводитель разглядывал запертого в пентаграмме старика. Но вот, когда напряжение витавшее в воздухе, казалось, можно было с лёгкостью разрезать на куски, он скинул с головы капюшон, казалось, бесстрастно встретив взгляд золотых глаз. Истинные чувства мужчины в тот момент выдавали лишь нервно подергивающиеся пальцы рук. Он был в ужасе, хотя это и видел, пожалуй, лишь один из присутствующих в зале.       Пришелец, сжав руки, первым разорвал затянувшееся молчание, его хриплый голос разнесся по залу, отражаясь от каменных стен. — Мы пришли за девчонкой, демон. - Он вытянул вперёд руку, над открытой ладонью которой зажглось лиловое пламя. Увидев это, глаза демона в удивлении расширились, а ведьма, тихонько вскрикнув, ещё сильнее сжалась, пытаясь полностью скрыться за сухой фигурой старика. - Отдай ее нам и клянусь именем Ковена, ты отправишься в ад быстро. На мгновение воцарившееся в глазах старика удивление после слов пришельца сменилось совсем не доброй насмешкой. Сухие губы растянулись в хищной улыбке, а в следующее мгновение из центра печати, надёжно, как думал маг, маленькая ведьма, да и всё остальные присутствующие, сковывающей демона, разошлись сотни трещин. Капкан, служащий единственной преградой на пути твари разбился с лёгким, на грани слышимости, звоном. Одежды старика всколыхнулись, словно от дуновения ветра, а морщинистая рука крепче сжала простую деревянную трость. В смеющихся глазах полыхнуло золотое пламя. В тот же момент каждый из присутствующих в зале ощутил, как на его плечи опустилась целая гора. Сорвавшиеся было с руки мага пламя угасло, не пролетев и метра до цели, а он сам, вместе со всём отрядом оказался на полу, прижатый словно бы всём небосводом. На ногах остались лишь двое: дряхлый старик и маленькая ведьма, со страхом переводящая взгляд с разрушенной пентаграммы, на распластавшись по полу преследователей и обратно. Давление тем временем все усиливалось, пока не послышался треск крошащихся костей. Не было, ни криков, ни мольбы, люди были просто неспособны издать ни звука, весь воздух вышел из их лёгких ещё в первые мгновения этой нелепой битвы. Спустя пять секунд все было кончено. Две фигуры стояли посреди изрезанного трещинами зала, каждый по своему всматриваясь в раздавленные тела, лежащие в продавленных невидимой силой углублениях в каменном полу. И если в глазах старика, при взгляде на проделанную работу мелькали искры маниакального восхищения, то девочка испытывала лишь странную смесь из ужаса и отвращения. В итоге последнее победило и, отвернувшись от мерзкой картины ее вырвало прямо на единственную, чудом уцелевшую скамью. Старик, повернувшись спиной к раздавленным телам тактично дождался, пока ведьма немного придет в себя и с доброй улыбкой на губах, от которой у девочки влажно заблестели глаза, произнес. — Мне кажется стоит немного пересмотреть наш договор, маленькая ведьма. - Дождавшись робкого кивка, он продолжил. - Мне нужна информация. Этот мир сильно отличается от всего, что я видел ранее. - Старик бросил быстрый взгляд на кровавую лужу, ещё недавно бывшую вражеским магом, кивнув каким-то своим мыслям. - Да, очень сильно. И мне нужен, так скажем, проводник, знающий ответы на мои вопросы. Например, этот "Ковен". Ты знаешь что это такое? — Да... Я обучалась у них, какое-то время. - Видимо поняв, что убивать ее не будут, девушка более уверенно взглянула на старика. - Я смогу рассказать всё, что вас заинтересует. — Прекрасно! Значит, партнёры? - Демон протянул вперёд сухую руку, которую ведьма, слегка помедлив, пожала, вызвав на его лице очередную улыбку, хотя на этот раз и несколько более человечную. - Пойдем, нам надо перекусить. - разорвав рукопожатие старик пошел к выходу, не обращая внимания на погружающийся в кровь сапоги. - Хочу говядину. Тысячу лет говядины не ел! В последний раз окинув взглядом молебный зал, в котором ее жизнь столь кардинально изменилась за жалкие минуты, Демиана, стараясь не обращать внимания на тела, бросилась вслед за демоном.