Описание
Старшеклассница Лиля обнаруживает в себе леденящую кровь особенность: она наделена способностью воплощать в реальность чужие страхи, и не способна это контролировать. Помимо прочего, эта способность действует и на носительницу, медленно сводя её с ума. Найти ответ, не потеряв душу, рассудок и жизнь оказалось труднее, чем школьница думала изначально.
Примечания
рассказ написан для мамы по её заказу, и решила выложить
Пролог.
02 октября 2023, 02:32
Не плачь, малыш. Пусть будет страшно.
Страх отнюдь тебе не враг.
Сродни страх твой оберегу
И защиты твой очаг.
Страх людей оберегает,
И от смерти бережёт.
Не плачь, малыш. Пусть будет страшно,
Пусть страх твой ещё живёт.
Но когда тебя сломает
Холод страха изнутри
Ты погибнешь, так что помни:
Лишь в глаза ему смотри.
Женщина с изуродованным старостью лицом лежала на кровати при смерти. Глаза её были тусклыми и едва живыми, остатки зубов были маленькими и жёлтыми, а местами и вовсе сгнили. Вонь от неё исходила до того сильная, что создавалось впечатление, будто она не при смерти, а уже скончалась и уже давно начала разлагаться. Седые жиденькие волосёнки её походили скорее на сигаретный дым, легонько подёрнувший коричневатого оттенка скальп. Старуха билась в конвульсиях, болезненно стонала и выла, норовя свалиться с кровати на старый деревянный пол, покрытый кусками плесени и дырами, сгнившим в некоторых местах подобно зубам умирающей. Умирала она в одиночестве, пока сидящая на кухне первого этажа супружеская пара игнорировала вопли матери и тёщи.
Беременная молодая женщина с пустым лицом несла ко рту ложку с супом, проглатывая пищу и стараясь не слышать адской симфонии криков и стонов старухи, что взывала дочь о помощи. Ни она сама, ни её муж даже не вызвали скорую. Настенные часы с кукушкой, висящие слева от кухонного гарнитура и справа от окна траурно тикали, считая секунды до кончины старой сумасшедшей ведьмы, что отравляла жизнь всему селу.
Муж сидел напротив ожидающей ребёнка Элеоноры, так же бездумно и без аппетита поглощая мерзкий суп с ничего не выражающим лицом, и так же, как и жена, не предпринял ничего для помощи умирающей старухе.
Уже свалившаяся на пол маразматичка выкрикнула несколько проклятий в адрес равнодушной дочери и её "хахаля", а спустя ещё несколько минут провопила последнее слово и умолкла.
"Лиляяя!!!"
Это имя прозвучало подобно громыхнувшей молнии, словно очередное проклятие, предвещающее беду и несчастья. Супруги продолжали игнорировать, молча проглатывая отвратительную пищу и тупо уставившись в тарелки.
Шторы были задёрнуты, создавая в доме нагнетающий полумрак, старая деревенская мебель выглядела призрачной, брёвна, из которых состоял весь дом, были залиты монтажной пеной, с целью хоть немного удержать тепло зимой.
Прикончив тарелку супа женщина торопливо поднялась со стула, и, схватив с края обеденного стола кусок грязной белой ткани, пробежала в коридор, закинув тряпку поверх стоящего на тумбе зеркала, после чего расправила его тонкими костлявыми ладонями. Едва успела она закончить, как кукушка выпрыгнула из часов и начала судорожно пищать, ознаменовывая тем самым полдень. Как только это произошло Элеонора схватилась за живот и закричала от боли, а Михаил, бросив поедание всё того же супа ринулся к жене и вывел её из дома.