Ритуал рыжего лиса

Прошёл уже год с тех пор как в жизни Эндрю Миньярда появился этот рыжий. Они и правда сработались, и, в отличие от своей пожилой версии, этот парень любил участвовать в делах вместе с ними. Поначалу Дрю был против, но Нил однажды упросил его взять с собой, обещался слушаться Эндрю и держаться на безопасном расстоянии от главного действия. Тем более Джостен умел делать защитные барьеры с помощью рун, ограждая безопасную зону для ребят, а это никогда не будет лишним. И если первые разы все было отлично, то в последний раз призрак метнулся в часть дома, где был Нил, и, как назло, вне защитного барьера, потому что дописывал последние руны. Призрак пролетел бы мимо, если бы Джостен, не умеющий видеть души, не шагнул назад, вставая прямо на пути злобного духа. В этот момент у Миньярда внутри что-то оборвалось, но вместо того, чтобы рухнуть замертво, под браслетами Нила полыхнуло синим и он резко задрожал всем телом, выпуская облачко пара изо рта и обхватывая себя руками. — Как же тут чертовски холодно! Не верящий своим глазам Эндрю резко дергает его на себя, утаскивая за безопасный барьер, и осматривает, задирая парню рубаху. Кожа не опухла и не стала синеть, как это обычно бывает у людей при прикосновении призраков. Так они поняли, что приведения не могут убить Нила. Часть его души, очевидно, вступает с ними в контакт, уберегая живую половину. А спустя какое-то время они выяснили ещё один интересный факт. Привидения попросту игнорировали Нила, либо замирали рядом с ним. Кажется, даже мёртвое не могло понять этого парня, или считало одним из своих. Миньярды пока не разгадали загадку взаимоотношений между Джостеном и призраками. По крайней мере Эндрю перестал опасаться за парня. А почему он так о нём заботился? Все очень просто, они пару месяцев назад сблизились куда теснее, чем обычные друзья. Кажется, это началось после очередного дела. Оба были мокрые от дождя, в солевом растворе от бомбы против призраков, и, пока уставшие ждали когда помоются Аарон и Кевин, сами не заметили, как начали стягивать одежду друг с друга. Так в восемнадцать у Эндрю появился парень, с которым у него был охренительный секс, и к которому он чувствовал искреннюю привязанность, граничащую с необходимостью. *** Однажды, они искали проклятое ожерелье, стоившее на правильном рынке просто неприличную кучу денег, а ещё было жутко грязным в плане смертей. За него посносили множество голов, и чем дольше оно существовало на свете, тем сильнее привлекало к себе взгляды алчных людей. Про него Джостен знал из множества фолиантов, но лишь недавно, читая дневник одного из английских придворных, он смог понять, где искать артефакт. Так они и оказались хер пойми где, в заброшенном аббатстве, в котором явно водилась уйма всякой нечисти и ни один разумный человек сюда бы не сунулся. Они специально решили делать все днем, но, что самое удивительное, умудрились заблудиться. Вроде бы не так уж и много коридоров, но все вели по кругу. — Сука, это не просто плохое место, оно само по себе проклято! — в сердцах говорит Нил. — Если мы умрем, а ты нет, обещаю, я буду летать за тобой и гундеть, что это твоя вина! — шипит Аарон, раздраженно щуря глаза на рыжего. — Не кипишуйте, все будет нормально. — одернул всех Эндрю, но было видно, что и он нервничает, потому что он уже третий раз за последние полчаса смотрит на часы. — Так, нам надо разбить железный круг и ждать утра, это становится опасным. — вынес итоговый вердикт Миньярд, и Кевин, который хотел сказать то же самое, согласно кивнул. Они образовали из цепей несколько возрастающих кругов разного диаметра и сели между внутренних границ. — Кто знает интересные истории? Никто? Что ж, я начну. — произнес Джостен, и улыбнулся, явственно услышав, как Аарон отчаянно застонал, закатывая глаза. Они, наверное, так уже часа два сидели, все шло нормально. Как-то речь сама по себе зашла о новом деле, после того как они выберутся. «Если» мрачно добавил Аарон, и Дэй на него таааак сурово посмотрел, что засмеялись все. А потом началось. Стены завибрировали, воздух стал таким холодным, словно кто-то жрал тепло их дыхания. Свет свечей на полу заколыхался и пропал. Пришлось включить фонарики, а ведь Дрю хотел поберечь батарейки, но кажется время свечей прошло. Прямо посреди комнаты закружил сильный ветер. Через узкие бойницы, в которые едва можно протиснуть ладонь, стало сильно завывать. Парни выхватили рапиры, а Нил схватил железные цепи, стараясь ориентироваться по ребятам. Дрю тут же сказал ему отойти в сторону, и Джостен, помня, что обещал слушаться, отступил на несколько шагов назад, чтобы не мешать рапирам, начавшим свой танец против приведений. Духи их теснят куда-то назад, за очередной поворот. Нил хочет дёрнуться, но Эндрю кричит ему не соваться. Звон рапир стихает и, постепенно, Нил с ужасом понимает, что не слышит их. НЕ СЛЫШИТ! Он бежит, лязгая концом цепи по полу, но когда заворачивает за угол там только... Стена? О нет. О нет! О нет!!!! Джостен ощупывает кирпичную кладку, пытаясь пальцами найти хоть какой-то рычаг. Не могла же стена вырасти сама по себе! Приложив ухо к скользким от мха кирпичам, он едва-едва слышит крики ребят. Парень пинает стену, ещё и ещё. Бесполезно. Одна часть его мечется в агонии страха, вторая начала собирать себя в кулак. Тогда Джостен решительно вернулся к месту их привала, вытащил из рюкзака нож, полоснул по одной ладони, потом по второй. Хоть бы он не забыл эти ебучие руны призыва, ведь это было так давно, в прошлой жизни! Обычно, это было нечто слабое, мелкое и юркое. На самом деле Джостен не знал, на что рассчитывает, но действия отчего-то были уверенными и твердыми. Пара рун на каменном полу, пара — на руках. Слова латиницей сплетаются в полотно хаоса и тело прошибает боль, невыносимое наслаждение, жар и холод, смех и слезы искажают лицо парня. Большие чёрные упругие стебли лезут из рун. Толстыми телами они бьются о стены, кроша камень, ветер в помещении снова взметнулся сердитым вихрем. Горло сжимается от холода, а Нил все никак не может прекратить смеяться. Боже, какое же невиданное чувство лёгкости! Стену сминает под натиском инфернальных стеблей. В импровизированный проход тут же проскакивает Кевин, зовя близнецов за собой, а черные лианы уже бьются о другую стену, пробивая путь наружу. Дрю подхватывает Нила под локоть, вздергивая на ноги, буквально силой тащит за собой. Стоит ладоням оторваться от рун на полу, как лианы тут же опали, умирая без поддержки колдовства. На улице дикий дождь. Он глушит и остужает. Нил перестал смеяться, но дикая, уродливая улыбка отца режет миловидные черты лица. Они все падают на землю. Нил не может отвести взгляда от плачущих облаков. Вода заливает все: нос, глаза, уши. Смешивается с густой кровью, остужая. Тут его дергает Миньярд и Нил едва может сфокусировать на нем взгляд. — Какого хера Джостен? Ты умираешь? Что не так? Рыжий переворачивается, сплевывая кровь, потому что она вместо носа текла горлом из-за позы на спине. — Оказывается, старик был пиздецки опытным. Его умение — мое умение, но мое тело не готово к таким скачкам. Голова дико кружится, Нил чувствует себя пьяным. Его взгляд скользит по Эндрю. У того порван рукав пальто, грязь покрывает большую часть лица, но вроде все в порядке. Потом рыжий переводит взгляд на Кевина и Аррона, кажется, те тоже в норме. — Жаль, что все зря. — глухо произносит Нил, даже не пытаясь встать, но тут Кевин начинает хохотать, показывая в сплетенном из железных колец мешочке то самое уродливое и дорогое колье. — Охренеть! - Нил, опираясь на своего парня, все же поднимается на ноги. Оххх и дорого же эта вещица будет стоить торговцу. Очень дорого. *** Эндрю был готов к тому, что однажды это случится, они не раз разговаривали об этом с Джостеном. Никто не знал, сколько именно лет жизни этот неугомонный украл у своего отца. Где-то под ребрами у Дрю всегда был страх, что скоро все закончится, но вот им по 51 году, и этим утром Нил не проснулся. Все так же лежал в их общей кровати, словно спал, но Миньярд видел, что это не так, что время его песочных часов только что досыпало свои последние песчинки. Странно, но помимо тупой, ноющей боли в груди, Эндрю испытывает облегчение. Он встает с кровати, идет в кабинет за необходимыми бумагами, потом звонит брату, говоря, чтобы они с Кевином часов в пять вечера пришли к ним с Нилом в дом. А потом достает пузырек, припрятанный слишком давно, и почти ажурную железную сеть, чтобы Аарону было меньше хлопот. Конечно, когда второй Миньярд заходит в их дом, он сразу чувствует неладное. Торопливо осмотрев пару комнат на первом этаже, он бежит наверх. Кевин за ним не поспевает, тяжело опираясь на серебряную трость. Лет пять назад Дэй сломал ногу и она так и не смогла до конца восстановиться. Аарон находит их на кровати, под железным покрывалом. Дрю держит за руку Нила и его лицо не кажется измученным. Ноги слабеют, Аарон оседает на пол, прямо на пороге. Позже Дэй приносит письмо своему мужу. В нем близнец извиняется за эгоистичный поступок, признается, что не хотел бы дальше отживать свои года в печали, ненависти и апатии, не хотел бы стать злобным духом и ему хватило того времени, что в итоге отвелось им с Нилом. Так же он подробно расписал, как и какие счета отойдут им с Кевином и Ники, потому что Джостен уже давно внес их в завещание. Это не сказка и конец у нее не счастливый, но возможно именно так и заканчивается это самое «долго и счастливо». Ведь они и правда были счастливы и прожили всë, что им было подарено судьбой. Это письмо Аарон не выбрасывает. Теперь оно — его напоминание, что можно самому выбирать свою жизнь и смерть. Кто знает, смог бы он сам жить без Кевина. Аарон не хочет проверять, он просто идет дальше. Продает всю недвижимость, уезжает с мужем на его родину, в Ирландию, и, сидя на берегу рядом с их новым домом, иногда думает, чем могут заниматься его брат и Нил где-то по другую сторону мира.