ночная молитва анемо архонту

Чуть отдающий гарью сок брызнул из поджаренной на костре сосиски. Джинн коснулась губ платком и зажмурилась от удовольствия. — И часто ты такое ешь? — прожевав, она повернулась к тому, с кем проводила эту ночь. — Только в такие вылазки, — пожал плечами он. — Такое нельзя есть каждый день. Смысла не будет. — Точно, — улыбнулась девушка. — В жизни ничего вкуснее не пробовала. Эта лесная тишина была их общим секретом. Далеко не первым и не последним. Ещё одна возможность тайно выбраться за стены Мондштадта, за пределы винокурни, подальше от чужих глаз. Тут можно было готовить мясо (он, как оказалось, делал это мастерски), перешёптываться, смотреть на звёзды и покрывать поцелуями немного хмурое лицо — это, кстати, касалось их обоих. — А чем ты вообще питаешься обычно? — поинтересовался Дилюк. Мысленно Джинн усмехнулась от мысли, что он, должно быть, и не задумывался об этом. — Ничем особенным, — она немного задумалась. — Мне нужно есть много белка, но обычно это птица и яйца, но в основном я ем то, что можно съесть быстро. — Или за работой, — поддел Рагнвиндр. В свете костра он казался куда улыбчивей обычного. — Ага, — улыбнулась Джинн. Ей не очень хотелось говорить, что большую часть её рациона составляет кофе. И что-то ей подсказывало, что Дилюку в этом плане не намного лучше. Где-то в вышине скользнула и свалилась с небосвода одинокая звёздочка. За ней ещё несколько — жаркий август всегда был щедр на золото с небес. Она не стала загадывать желания. Большинства вещей в жизни она достигла сама, доверяя не фальшивым звёздам, но ветру, мягко обнимающему её за плечи даже в самые тяжёлые моменты. Спины коснулись мягкие пальцы — словно Дилюк подслушал её мысли. Его объятия нельзя было сравнить ни с чем в мире: одновременно сдержанные, словно отточенные по какому-то неизвестному ей стандарту, но обволакивающие, тёплые и по-приятному тяжёлые. — Эй, Джинн, — он подкинул несколько веток в костёр свободной рукой. — Давай помолимся, когда допьём чай? — Конечно, — улыбнулась она, замирая от касания чужих волос на свободной от одежды шее. Такие прикосновения для нее, пожалуй, были куда важнее поцелуев. Сидим тут у костра, чай пьём, прячемся от всех, как школьники, — она даже фыркнула от своих мыслей. Наверняка Дилюк посмотрел на неё удивлённо — он был за её спиной, так что проверить возможности не было. Звёзды медленно мерцали, словно прибитые к небу, словно к потолку. Костёр жадно пожирал дрова. Крепкий чай терпким привкусом оседал на их языках. Она хотела провести так много-много лет жизни, пусть завтра и ждала работа с недосыпом. Это ничего. Благослови нас, Анемо Архонт, Благослови нас на жизнь в доме нашем, благослови нас на долгий путь, Благослови нас на жизнь в любви и печали, Благослови нас на усталость и веселье. На много лет жизни.