Spiking Hearts

Наконец Йен поднялся по лестнице в свою комнату и помог Микки лечь на кровать. Он заметил, как сильно парень утомлён и хочет уснуть на подушке, поэтому не стал настаивать на переодевании и дал ему поспать. Микки закрыл глаза и прижался всем телом к матрасу, шепча себе под нос какие-то слова, которые Йен не мог расслышать достаточно отчётливо, чтобы понять. Высокий юноша поднялся на ноги и вздохнул, устремив взгляд на того, кто лежал в его постели. Его сердце бешено колотилось, а эмоции путались. Три слова, сказанные Микки, повторялись в его мыслях снова и снова. Микки признался, что любит его. Правда, в тот момент он был пьян и почти не соображал, но Йен всё прекрасно слышал. Он говорил серьёзно. — Чёрт… — пробормотал он, неловко потирая лоб. Его лицо было совершенно красным, а веснушки скрывал румянец на щеках. Он давно ждал, что Микки ответит на его признание, но не ожидал, что это произойдёт так быстро. Йен был совершенно не готов к этому, и часть его души не могла в это поверить. На долю секунды он взглянул на сонное лицо на подушке, а затем повернулся, чтобы проверить, спят ли Лиам и Карл. Оба брата глубоко дышали, не открывая глаз. Йен вздохнул и осторожно вышел из комнаты, бесшумно закрыв за собой дверь. Он вытянул руки вверх и уже собирался спуститься по лестнице, когда услышал позади себя шаги. Фиона вышла из своей комнаты, зевая и спрашивая: — Почему ты не в постели? — Я не хочу спать, — тихо объяснил он, не желая разбудить Микки или остальных братьев. Фиона нахмурилась и огляделась по сторонам, но затем решила спуститься вниз вместе с Йеном. — Я думала, ты вернёшься к утру, — тихо сказала она, скрестив руки и включив свет на кухне. — Так и планировалось, — ответил Йен, идя сразу за ней. — Но Микки быстро напился. Я не хотел, чтобы он оставался там слишком долго. — Правда? — спросила она, подняв ресницы. — Я думала, алкоголь течёт по венам Милковичей. Йен закатил глаза, раздражённый одним из семейных стереотипов Микки, но ему не хотелось спорить в столь поздний час. Он положил ладони на стойку и выдохнул: — Микки не такой, как Терри, ясно? Не сравнивай их. — Да, хорошо, — она вздохнула и потянулась за упаковкой молока из холодильника, а затем налила его в чашку. — Надеюсь, ты не пил? — Он мне не разрешил, — заявил он, и Фиона наморщила лоб, но на её губах появилась небольшая улыбка. — С каких это пор ты слушаешь других людей? — она тихонько хихикнула, не в силах представить себе Йена, следующего чьим-то указаниям. Он всегда был дерзким, высокомерным братом, который мог игнорировать весь мир, когда ему заблагорассудится, особенно в период полового созревания. — Микки заботится обо мне. Я тоже о нём забочусь, — он скромно потёр ладони и заявил: — Я ему доверяю. Девушка устремила взгляд на зелёные глаза и кивнула. — Я думаю, гораздо больше, чем просто доверяешь. Йен с минуту молчал, погрузившись в свои мысли только после предположения Фионы. Он больше не мог скрывать свои эмоции, особенно после слов Микки. Он был так близок к тому, чтобы добиться расположения парня, и понимал, что ему нужна поддержка рядом. — Ты права, — пробормотал он, положив пальцы на стойку и позволив им покраснеть от страха. — Я… я думаю, что люблю Микки. Я не могу видеть в нём друга. Глаза Фионы расширились, а губы скривились в улыбке, когда брат признался. Впервые он не постеснялся выразить ей свои искренние чувства, и она гордилась этим. Йен почувствовал, что краснеет, когда признался, и его сердце сжалось, но он не собирался отступать. — Сегодня он… Он сказал мне, что тоже любит меня. — Правда? — девушка была удивлена, поскольку ожидала, что парень так и останется упрямым и недоступным до конца своих дней. — Похоже, ты много значишь для него. Высокий юноша осторожно перевёл взгляд на сестру и сглотнул. — Знаешь, сначала… Я думал, что он смеётся надо мной, но то, как он это сказал… Это прозвучало искренне. Я думаю, он действительно любит меня. Фиона насмешливо спросила: — Так что же тебя останавливает? — Останавливает? — спросил он с гримасой. — Да, я имею в виду… вы же любите друг друга. Попроси его стать твоим парнем, если он ещё не стал им, — она пожала плечами, потягивая молоко. Слова Фионы звучали слишком просто. В конце концов, у неё уже был опыт общения с несколькими мужчинами, и она не боялась делать такие элементарные вещи. А вот у Йена было очень мало. Он состоял в отношениях лишь однажды, когда его партнёр пригласил его на свидание. И всё же именно он должен был осуществить это предложение. Это приводило его в ужас. — Мне страшно, — прошептал он, внезапно глядя в пол. — Отец Микки — зло. Я просто… я думаю, что он может отвергнуть меня из-за страха. — Послушай, Йен. Я почти не знаю Терри и того, что он сделал, чтобы Микки так его боялся, но… — она стала совершенно серьёзной, — если он до сих пор ничего с ним не сделал, я не вижу причин для беспокойства. Даже если и так, твои братья и сёстры рядом с тобой. Я сделаю всё возможное, чтобы защитить тебя. Это меньшее, что я могу сделать как твоя сестра.

❋❋❋

Йен сидел на полу рядом с кроватью Микки, поглаживая пальцами гладкую кожу его щеки и наблюдая за тем, как тот крепко спит. Даже в измождённом состоянии он выглядел потрясающе, и Йен не мог поверить, насколько сильно он его обожает. Затем Микки медленно открыл глаза и прищурился. Он взглянул на парня. — Как дела, Рыжий? — заговорил осипшим голосом, слабо улыбнувшись. Йен ухмыльнулся в ответ, затем достал с полки таблетку и протянул её подростку. — Прими. Уверен, твоя голова чертовски болит. — Да, охренеть как болит, — проворчал он, затем поднялся и быстро проглотил таблетку. Затем он сделал глоток из бутылки с водой, стоявшей рядом с ним. Он обвёл взглядом комнату и остановился на веснушчатом лице. — Который час? Йен удивлённо поднял брови, взглянув на свои наручные часы. Он и не подозревал, как поздно уже было. — Три. Довольно поздно. — Три? Бля, я проспал весь день, — Микки раздражённо потёр лицо, но не мог отрицать, что отдых был ему крайне необходим. Это пошло на пользу его организму. — Ты сразу же отключился, когда я привёл тебя сюда, — Йен хихикнул, встал и сел на кровать рядом с другим. Щёки Микки побагровели от стыда, а сопутствующая головная боль не предвещала ничего хорошего. — Только не говори мне, что тебе пришлось тащить меня сюда, — потребовал он, но Йен лишь усмехнулся и пожал плечами. Второй парень тут же понял, что это ответ. — Вот чёрт, я больше никогда не буду пить. — Да, ты не создан для этого, — Йен хихикнул в ответ, но затем стал серьёзным, не сводя зелёных глаз с голубых. — Ты что-нибудь помнишь? Микки приподнял бровь в замешательстве и тревоге, недоумевая, почему он спрашивает об этом. — А должен? — Ну… — Йен не был уверен, что ему следует говорить о том, что прозвучало из его уст той ночью. Он хотел сохранить это в тайне и быть уверенным, что Микки сам расскажет ему об этом, когда протрезвеет, но он также знал, как трудно вытянуть из парня что-то интимное. Он никогда не отличался красотой слов, и ожидание утомляло зеленоглазого. — Наверное, да. Темноволосый юноша побледнел от того, что ему предстояло услышать. Он боялся, что сделал или сказал что-то жестокое по отношению к Йену, поэтому вцепился пальцами в одеяло. Второй парень глубоко вздохнул и опустил взгляд на свои колени. Он готовился к разговору весь день, пока Микки спал, но когда пришло время, он не смог ничего сказать. Он развёл руками: — Ты… Ты сказал, что любишь меня, Микки. Микки распахнул глаза и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но быстро осёкся. Он не знал, какой реакции от него ожидают, и просто промолчал, чувствуя, как на душе становится тепло и спокойно. — Правда? — Да, и… — Йен сглотнул, но постепенно вернул взгляд к пылающему лицу. — Я хотел спросить, серьёзно ли ты это сказал. Микки оказался в ловушке, всё его мышцы сжались, и он разучился правильно дышать. Его отношения с Йеном уже давно носили довольно интимный характер, но они никогда не обсуждали их дальнейшее развитие. Микки не задумывался об этом, но понимал, что ощущения, которые он испытывал с Йеном, не похожи на те, что испытывают друзья. Оно было гораздо сильнее и мощнее, словно он хотел удержать парня возле себя, обеспечивая его счастье, безопасность и здоровье. И всё же то, как тот говорил, практически готовило его к самому унизительному в мире отказу. Именно поэтому он не хотел ничего говорить. — Знаешь, я… Микки был на середине фразы, когда почувствовал, как Йен положил ладонь ему на голову, успокаивая лёгким прикосновением. — Я люблю тебя, — произнёс он так нежно, что Микки потерял связь с реальностью. Его дыхание участилось, и он закусил язык. — Я чертовски люблю тебя, Микки. Мне нравится быть с тобой, целуемся ли мы, трахаемся или просто разговариваем. Мне всё в тебе нравится, придурок. Я просто… Я не могу быть твоим другом. Я хочу, чтобы ты был моим парнем. Микки мгновенно замолчал; было видно, что к этому моменту его щёки совсем раскраснелись, а ногти впились в матрас кровати. То, как Йен сформулировал последнее предложение, поразило его. Это было неожиданно, и его разум не был к этому готов. Это заставило всё его тело отреагировать, и он не мог отвести взгляд от веснушчатого лица. — Парнем? — медленно повторил он, словно не мог поверить, что произнёс это слово. Йен увидел, как стремительный и экспрессивный Микки быстро стал застенчивым и стыдливым и сказал: — Парнем, партнёром, любовником. Как хочешь, так и называй. Я просто хочу, чтобы мы были чем-то большим, чем то, чем мы уже являемся. Микки сглотнул, а затем осторожно переместился ближе к другому парню, и их колени соприкоснулись. В этот момент их лица оказались совсем близко, и с каждым дюймом оба чувствовали, что теряют все силы и погружаются в ощущения. — Это чертовски рискованно, чувак, ты же знаешь… — с болью пробормотал Микки, понимая, как сильно он хочет Йена, но в то же время ужасно боясь собственного отца. — Я знаю. Я рискну, мне всё равно, — ответил он без колебаний. — Только, пожалуйста, скажи мне, что я не делаю из себя идиота. Микки не мог не улыбнуться его самонадеянности и готовности сделать всё, чтобы это произошло. Это его порадовало. — Нет, Рыжий, — усмехнулся он, наклоняясь ближе к губам юноши. Голубые глаза сосредоточились на губах Йена и постепенно вернулись к зелёным. — Я говорил серьёзно. Я тоже пиздец как люблю тебя. Губы Йена скривились в довольной улыбке, а сердце готово было выскочить из груди от радости. Он и представить себе не мог, что однажды услышит такие слова. То, что Микки в тот момент был трезв, добавляло этому особой привлекательности. Рыжий обхватил шею парня и притянул его к себе для долгого, страстного поцелуя. Микки не терял ни минуты и отдался ему со всей душой, чувствуя на своём языке другой язык и немея от удовольствия. Рука Микки переместилась на грудь Йена, и он ни на секунду не отпускал его челюсти. Ему не терпелось предаться этим ощущениям. Но затем Йену пришлось сделать вдох и отстраниться, облизнув нижнюю губу и посмотрев на другого юношу. Затем он бросил взгляд на дверь и вернул взгляд Микки со знакомым выражением лица. Темноволосый не мог не улыбнуться этому выражению. Он уверенно сказал: — Дома никого нет. — Правда? — Микки поддразнил его в ответ и скользнул рукой к шее, большим пальцем поглаживая челюсть Йена. — Думаю, нам стоит воспользоваться этой возможностью. — Я согласен, — пробормотал он, не в силах остановиться. Огромное возбуждение во всём теле заставило его схватить парня за бёдра и одним сильным движением притянуть его к себе. Микки лишь хихикнул от неожиданности, но не стал сопротивляться, а продолжил работать губами над губами другого.

ОДНУ НЕДЕЛЮ СПУСТЯ

— Мне нужно готовиться к английскому, иначе я не сдам зачёт, — громко ворчала Мэнди, толкая главную дверь школы и входя внутрь. Микки и Йен последовали за ней. — Неужели все Милковичи так плохо знают английский? — самый высокий из них захихикал, но Микки в ответ шлёпнул его по руке, отчего тот зашипел в насмешливой боли. — Я могу тебя поучить. С Микки это сработало. Мэнди взглянула на Йена и не стала отрицать, что небольшая помощь не помешает. Затем она обратила внимание на Микки, который шёл рядом с ней. — Не думаю, что твой парень настолько терпелив, — пробормотала она зеленоглазому, но Микки определённо услышал её. Её брат закатил глаза и ответил: — Делайте то, что должны. Йен приподнял бровь, уловив в тоне Микки тревожное чувство, и оглядел его. — Твоя сестра неплохо выглядит, но она девушка. Ты не можешь ревновать к ней. — Заткнись, я не ревную, — раздражённо пожаловался он, и то, как он возразил, рассмешило Мэнди и Йена. Он явно хотел оставить своего партнёра при себе. — Учись с нами, кретин. Ты сам вряд ли сдашь, — девушка выразила недовольство, но не могла не согласиться с тем, что видеть брата таким глубоко влюблённым — её счастье. — Отличная идея, — Йен радостно улыбнулся и обнял Микки за плечи. Тот не хотел соглашаться, но ценил каждое мгновение, проведённое с Йеном. Ему казалось, что он мог бы проводить с ним каждое мгновение. — Никакого флирта, — Мэнди заявила это строгим тоном, и было похоже, что перспектива остаться единственной незамужней ранила её душу. Йен лишь усмехнулся в ответ, и они не успели опомниться, как уже оказались в классе Мэнди. — Увидимся, Мэнди. — Да, увидимся. Не ешьте свои лица в школе, — пошутила она, указывая на Микки, который бы ругнулся на неё, если бы их не окружала группа людей. — Разумеется, — Йен помахал ей рукой и, развернувшись вместе с Микки, пошёл в сторону раздевалки рядом со спортзалом.

❋❋❋

Когда они пришли, оба парня были встречены шквалом смешков и криков со стороны своих товарищей, и хотя шум раздражал Микки, он не мог не согласиться с тем, что соскучился по этому месту. Йен сразу же направился к скамейке, но не успел он сесть, как на него посыпались тысячи вопросов от всех, кто его окружал. Казалось, что он стал знаменитостью. Прошло некоторое время, прежде чем они успокоились и позволили ему переодеться, но вскоре раздался свисток, сигнализирующий о том, что им пора выходить на поле. В конце концов группа ребят покинула раздевалку, и Микки с Йеном остались одни. Когда он подошёл ближе к другому юноше, его зелёные глаза расширились от любопытства. — А что, если я забуду, как играть? Я никогда не делал такого долгого перерыва. Микки перевёл взгляд на веснушчатое лицо: — Ты позволишь мне отлупить тебя по заднице просто так? Мне это уже нравится. Йен усмехнулся его заявлению и прислонился к шкафчикам, изучая парня вдоль и поперёк. — Тебе нужно, чтобы я потерял свои навыки, чтобы победить меня? Очень неубедительно, Милкович. Микки закатил глаза и повернулся, чтобы уйти, сказав: — Да ладно, Рыжий. Ты мечтаешь о волейболе. Ты ни за что не потеряешь свои навыки. Йен широко улыбнулся, но не позволил Микки уйти. Он протянул руку и схватил его за футболку, притянув ближе к себе. — О, так ты думаешь, что я хорош в волейболе? — пошутил он, осторожно опуская руки на талию. — Я не думаю, это факт, — он скрестил руки и бросил на него скучающий взгляд. Йен усмехнулся, услышав комплимент, и одной из своих рук осторожно взял юношу за подбородок. — Ты действительно сводишь меня с ума, Микки, — пробормотал он, и невысокий подросток не смог больше скрывать свою ухмылку. Легкое изменение в его взгляде заставило Йена наклониться к его губам и осторожно соединить их вместе. Затем Микки отступил, вздохнул и повернулся: — Пошли, засранец. А то этот начнёт жаловаться. — Я надеялся на более долгий поцелуй, — Йен разочарованно пробормотал, но последовал за Микки из раздевалки, как раненая собака. Когда они оба вышли на поле, глаза тренера расширились от удивления. Он отложил блокнот и подошёл к подросткам, воскликнув: — Милкович и Галлагер, какой приятный вид! Микки мягко улыбнулся, и Йен последовал его примеру, сказав: — Рад вернуться, сэр. — Я уже потерял надежду, что вы оба вернётесь, но видеть вас здесь… — он сиял от гордости. — Я не могу выразить, как я счастлив, мальчики. — Мы тоже. Давно не виделись, — Йен мягко согласился, и тренер улыбнулся в ответ. Затем он повернулся к Микки и обратно к другому юноше. — Галлагер, позволь мне поговорить с тобой. Милкович, начинай играть, — сказал он подростку, и тот быстро исчез на поле, держа в руках волейбольный мяч. Йен, напротив, подошёл к тренеру с пытливым взглядом. — Милкович сообщил мне о твоей болезни. Я немного прочёл о ней и просто хотел узнать, не стало ли тебе лучше, — сказал он милым, честным тоном. Йен оценил беспокойство, прозвучавшее в голосе мужчины, и порадовался, что тот не стал его полностью игнорировать. — Я в порядке, сэр. Последние несколько недель определённо помогли мне. — Приятно слышать. Без вас двоих наши игры уже не те, — ответил он, глядя на других игроков вдалеке. — Марсель — прекрасный игрок, но… Он не создан для того, чтобы быть капитаном. Милкович идеально подходит для этого, и я рад, что он тоже вернулся. Йен тепло улыбнулся и окинул Милковича восхищённым взглядом. — Так и есть. Мне потребовалось время, чтобы понять это. Мужчина кивнул и вздохнул: — Я не собираюсь тебя здесь задерживать. Нам нужно готовиться к матчу, и я хочу, чтобы мои ребята были в отличной форме, — он дерзко улыбнулся. — С возвращением, Галлагер. Йен приятно улыбнулся и ответил: — Спасибо, сэр. Спустя ещё несколько секунд Йен прервал разговор со старшим и медленно вышел на поле. Сокомандники уже были распределены на два разных отряда для совместной тренировки, и Йен занял своё место рядом с Микки. — Ты зарезервировал его для меня? — пошутил он, заметив пустое место рядом с парнем. — Умолкни, — Микки закатил глаза, но другой юноша прекрасно понял, что это значит. Он ухмыльнулся себе под нос. Команда соперников бросила волейбольный мяч через всё поле, и Йен поймал его как раз вовремя. Он занял позицию нападающего и получил пронзительный взгляд от темноволосого парня. Он очень скучал по тем временам, когда Микки втайне восхищался им на поле, и был рад, что всё ещё мог видеть это в его глазах. — Уверен, что не хочешь начать? — спросил он юношу, протягивая ему волейбольный мяч. — Дай мне посмотреть, не растерял ли ты свои навыки, — поддразнил Микки, на его губах заиграла нахальная улыбка. — Ну ладно, — мягко ответил он, понимая, что должен выложиться на полную, чтобы глаза Микки вспыхнули от восхищения. Ничьи комплименты не действовали на Йена так хорошо, как комплименты его парня. Это заставляло его переходить в режим зверя и направлять все свои силы на то, что он делал. Йен сдержал улыбку и, услышав свисток по залу, взял мяч в руки, но прежде чем подбросить его в воздух, снова повернулся к Микки. — Готов, капитан?