дебри

слепой не оставляет возможности заговорить о лесе. напомнить. растерзать сфинкса заново. поцелуями передает дыхание дома, касаниями — его мысли и шум. эти звуки в голове сидят еще так долго, что невозможно уснуть, и сфинкс незаметно отодвигается от объятий слепого на противоположную сторону кровати, надеясь, что тот спит и не чувствует. слепой никогда не был простым. у него внутри хранилось много страшного. касаясь его, невозможно было не почувствовать энергетику — что-то неземное, нечеловеческое, принадлежавшее другому миру, тому, который способен такое вынести. принадлежавшее целиком и полностью стенам дома, где он должен был растворится, но собрался по частям. и теперь не дом впитал в себя слепого, а слепой дом. и это куда сложнее вынашивать в такой хрупкой оболочке. в ней все гремит, кипит и кричит. слепой привык, но сфинкса это оглушает. они все еще те дети дома. все еще бусы из ореховой скорлупы, расписанные акварелью бумаги и стены, зажигалки и сигареты, безжизненные цветы, обереги от демонов и призраков-мстителей. они сидят на кухне и хохочут, как будто соседи — не наружные люди, а воспитанники дома, которых напугает затея стучатся к вожаку в логово, чтобы попросить утихнуть. как будто они все еще хозяева — и этому миру вовсе не плевать, кто они такие. как будто их здесь приняли. приходится вешать на стену часы. иногда сфинкс глядит на них — и ему кажется, что табаки был прав. они отвратительны. интересно, раздражают ли они слепого? это омерзительное тиканье. он не жалуется. он никогда не спрашивает время, он его чувствует. чуткий, проницательный. и как он может спать, чувствуя, как сфинкс сжимается, пытаясь как будто бы исчезнуть от этого всего. сфинкс боится, что если спросит слепого, зачем он с ним так поступает — намеренно заставляя нести ношу дома, не позволяя скинуть его метки и воспоминания — то слепой ответит, что дело в вине. в вине сфинкса, вытащившего слепого в наружность. в том, что за свой эгоизм придется платить. что точно так же, как сфинкс не смог отпустить слепого — слепой не сможет отпустить дом. сфинкс боится, что эта жизнь здесь бок о бок нужна только ему, а слепой может уйти в лес при любой возможности. поэтому не спрашивает. легче отодвинуться или задержаться где-то на окраинах города. достаточно того, что слепой в его мире — существует и возвращается под общую крышу. даже если лес для него важнее сфинкса. улыбаясь, остается только думать, может русалка правильно поступала, и самый лучший вариант любви — ворожба?