Блицкриг

Мэй не хотела быть сводницей. Она вообще не хотела впускать в свою жизнь бандитского вида морды, которые умудрялись вылить на неё целое ведро крокодильих слёз по своей любимой. Сначала всё делалось по доброте душевной, ведь ничто так не щекочет твоё самолюбие, как огромный мужики, что с мокрыми глазами рассказывают о стерве, растерзавшей его нежное юношеское сердце. Потом, с подачи человека, из-за которого паломничество к Мэй и началось, она начала брать деньги. Небольшие суммы, которые едва могли сравнять с её еженедельными карманными деньгами, переросли в такие, что ей больше не надо было брать подработку для оплаты всех своих желаний. Но, каждый раз получая оплату в красивом белом конверте, Мэй ощущала нечто совершенно неправильное. Она не делала ничего особенного, по факту она просто доставала информацию из тех источников, которыми её «клиенты» могли воспользоваться самостоятельно. Полистай они профиль своих избранниц в микси дальше фотографии, то может и получили бы то, что они так хотели узнать. Человеческая лень и желание довериться проверенному человеку создавали идеальный пример безграничной тупости и безграмотности. Если бы хоть один из этих идиотов смог открыть глаза пошире, то давно заметил бы перед собой девицу, которая сама в отношениях понимала не больше их. Себя Мэй чувствовала гадалкой и любым другим шарлатаном, что умело считывал нужные эмоции, а после подстраивал свои фразы, ориентируясь на реакцию собеседника. А нелегкий труд афериста среди бандитов всегда был в комплекте с возможными последствиями. Особенно, если ты всего лишь мелкая сошка без защиты и авторитета, но деться уже было некуда. Слухи о ней превратились в огромный снежный шар, а он с бешеной скоростью летит вниз по склону в попытке сбить Мэй насмерть. Как и бывает в классических историях с участием криминальных элементов, у Мэй однажды появилась «крыша». Макото Синэ оказался той самой движущейся силой, что заставила всю эту систему работать. Он же давал на неё наводку, помог наработать определенный авторитет, а потом появился перед ней с более заманчивым предложением. Малолетние преступники её пугали слабо, но здравый смысл подсказывал - когда-нибудь с таким бизнесом она найдет себе проблем. Но, прижатая к кирпичной кладке и с ножом у горла, девушка готова взвыть от злости на себя. Чёртов Макото и его обещания помочь в сложной ситуации. Ощущение защищенность совсем вскружило ей голову. Привыкла к идиотам, лижущим ей пятки, только она помогла им засунуть им руку в джинсы любой девчонки. То, что этого парня вряд ли интересуют дела сердечные, до Мэй дошло лишь через минуту. На лице читалась явная скука и вместе с этим его глаза подозрительно блестели, словно он чего-то ждал. Ему явно нужно было нечто иное, и этого у неё точно не было. Силясь предположить причину слежки за ней, девушка быстрым взглядом пробегается по высокой фигуре. Сначала её смутило слишком большое количество бижутерии: эти яркие серьги, несколько толстых цепей на одном запястье и причудливого вида печатка на указательном пальце. После взгляд цепляется за хорошо уложенную прическу и обесцвеченные пряди. Может его окружение не замечают этого, но Мэй прекрасно представляла количество усилий, которые надо прикладывать для такой аккуратной укладки. Большинство её «клиентов» в принципе не уделяли внимание волосам, предпочитая их сбрить совсем или приподнять используя кучу лака, а здесь была видна очевидная аккуратность и трепетное отношение к своему внешнему виду. Буквально за считанные секунды в её мозгу складывалась картина, и чем больше деталей она подмечала, тем страшнее ей становилось. «Да он же типичный истериод*,» - эта мысль стрелой пролетела в её голове. Мэй не психолог, и тем более не психотерапевт, но вот её мама точно да. Измученная, тремя неудачными браками и кучей пациентов каждый день, Мико Фудзивара на протяжение долгих лет вкладывала в голову своей единственной дочери огромный багаж знаний, дабы она не повторяла чужие ошибки. Раньше это действительно было ценным навыком, но сейчас только лишило последней надежды на хороший финал. Такие личности слишком импульсивные, а криминальная наружность лишь добавляла полное отсутствие эмпатии к другим людям. Передней стояло бинго. Все страхи Мэй слились в одну личность и появились перед ней в тёмной подворотне около школы. Убежать не получится. Ноги перестали ощущаться в тот миг, когда она осознала весь ужас ситуации. Руки тряслись и пепел на конце сигареты был готов сорваться вниз в любую секунду. Надо было что-то сказать, наконец выдавить из себя и уйти. Отказать. Не суть важно зачем он явился, просто выдать жёсткое нет и исчезнуть. - Я прекрасно знаю зачем ты пришёл, но всё, лавочка закрылась. У меня скоро выпуск, а если я продолжу заниматься сводничеством всей вашей пиздобратии, то не успею нормально подготовиться. Тем более личико у тебя красивое, а это уже почти больше половины работы. Во рту было сухо, а внутри черепной коробки звенящая пустота. Ужас, что накрыл её подобно огромному куполу, неожиданно растворился. Она ничего не сможет сделать. Остаётся только смириться и постараться не плакать. Кончики пальцев слегка жжёт, когда Мэй тушит докуренную до самого фильтра сигарету, а сознание становится предельно ясным. Ничто так не отрезвляет лучше, чем остриё ножа у основания горла. Наверное, так себя чувствует какая-нибудь невезучая курица или корова, что уже отслужила своё и должна исполнить последнюю человеческую прихоть. - Пиздеть с тобой по-дружески я не буду. Мы сейчас едем в одно место, там ты говоришь чётко и по делу. Расхвалишь себя, как лучшую во всей этой любовной ереси, а после этого я уже решу, что с тобой делать. Чужое лицо было слишком близко - можно даже почувствовать запах табака и остатки какого-то очень едкого парфюма. Мэй слегка кивает, боясь случайно самолично напороться на нож. - Можно убрать эту штуку от меня? Я буду молчать и сбегать тоже не собираюсь. Может, если она знала во что это выльется, то сама бы свернула себе шею. В счастливом неведенье она усаживается на чужой байк, стараясь сажать верх юбки между своим телом и сидением. Мэй и так сгорает от неловкости, понимая - всю поездку ей придется держаться за чокнутого янки, так ещё и позориться она не собиралась. Жуткие вечерние пробки не стали для них проблемой. Её новый знакомый без имени лихачил достаточно уверенно, проезжая в узких зазорах между машинами с удивительной лёгкостью, а в случае необходимости сокращая дорогу через мрачные переулки. Они уже давно покинули центр Токио, когда байк снова завернул в неприметную подворотню. В окружающем их сумраке Мэй видела лишь неоновую вывеску. Буквы на ней игриво мигали, так и зазывая спуститься по крутой лестнице на цокольный этаж здания. - Ночной клуб? - Именно. - Разве нас туда пустят? Ответа она так и не услышала. Парень с большой неохотой слез с мотоцикла и, не оборачиваясь на оставшуюся сидеть на месте Мэй, лениво двинулся в сторону входа. Его уверенность, что она за ним побежит хвостиком раздражала, только вот права голоса у неё не было с самого начала. Надо смириться и последовать следом. Желательно держаться достаточно близко, чтобы другие неприятности не смогли её настигнуть. Клуб встретил Мэй непередаваемым сочетанием запахов. Несмотря на полное отсутствие людей, в помещении оставался запах человеческого тела, тот самый который очень часто можно почувствовать в общественном месте, вперемешку с ароматом сигарет и алкоголя. В таком месте девушка была впервые, и поэтому её взгляд жадно хватался за каждую деталь. Может больше не представиться возможность посетить подобное заведение. На удивление все столики были пустые, а из народу был только задремавший прямо на рабочем месте бармен. Мужчина лишь слегка приоткрыл один глаз, когда услышал чужие шаги, но больше ничего. Такая спокойная реакция сразу дала понять, что её сопровождающий тут не в первый раз, значит никаких проблем в принципе не должно быть. Их присутствие продолжало игнорироваться даже когда они без всякого стеснения прошли через очередную дверь. Тяжелую и обитую материалом очень похожим на кожу. За такими обычно прятались большие шишки в кино про якудза, и Мэй прониклась непривычным переживанием оторванности от реальности, а желудок скрутился в мерзкий ком где-то у самого сердца. Ещё никогда разрушенные ожидания не приносили Мэй столько радости. В её воображении создалась картина настолько реалистично пугающая, что увиденное стало спасительным глотком воздуха. Передней сидел мальчик. Не юноша, и тем более не мужчина, а самый настоящий мальчишка. С его худого лица лишь недавно начала сходить, эта свойственная подросткам, детская припухлость. Узкие покатые плечи в знакомой форме одной из местных банд, небольшие ладошки и пальцы, скреплённые в плотный «замок», и миленькие очки за которыми прятались раскосые глаза с яркими золотистыми радужками. Мэй еле сдержала смешок, когда поняла схожесть причесок двух юношей рядом с ней. - И ради этого ты вытащил меня из дома? - Я думаю, что нашёл нужного человека. Тяжелый вздох в царящей тишине был пронзительно громким, и звучал намного убедительней любых слов. Она тут очевидно лишняя. Сильной притащенная к человеку, который ждал явно не её. В поиске ответов о том, что нужно делать дальше, Мэй встречается взглядом со своим похитителем. Она почему-то отлично понимает за считанные секунды – настала её очередь говорить. - Знаю, я не имею права вмешиваться, но ваш товарищ обрисовал мне в общих чертах ситуацию. Пришло время врать. Врать нагло и без всякого смущения. Былому страху пришла замена в виде того самого детского любопытства, которое толкает детей засовывать гвозди в розетку и прикладываться языком к раскаленному утюгу. Её вряд ли ждал хороший финал в окончании, но попытаться выкрутиться ещё можно. Юноша злобно сузил глаза, словно желал проделать в голове Мэй дырку. Желательно смертельную. - Помощь моя не безвозмездная, но цена её оправдана полностью. В ваши внутряки я лезть не буду, меня интересует только деньги и возможность удовлетворить свою потребность в помощи кому-то. - Ты Мэй Фудзивара. Твоё имя действительно достаточно часто начало мелькать для простой случайности, но пользоваться твоими услугами я тоже не намерен. - А мне кажется, что как раз наоборот, в таком роде дела любые средства хороши. Я никогда не бегала за клиентами, так что упрашивать третий раз я точно не буду. - Замечательно, значит разговор можно считать оконченным. Обстановка в комнате за пару секунд накалилась до предела. Мэй была в ярости. Почему какой-то шкет настолько свободно шлёт её на все четыре стороны. Сперва она действительно хотела его убедить в попытке вернуться домой без увечий, но теперь ей хотелось собственными руками придушить эту самодовольную морду. - Не пожалейте потом о своём решении. А ты… Мэй недоброжелательно зыркнула на причину всего произошедшего. Ханма. Где-то она уже это слышала. Да, Мэй не встревала во все эти разборки, но знала почти всех важных личностей не в лицо, то хотя бы по имени. Это достаточно важно, если не хочешь заиметь проблем, а если она знает эту фамилию, то и человек он не последний. Интересный собирался пазл. Вроде шишка какая-та, но шестерит перед каким-то мальчуганом. Фрагментов явно не хватало. - Надеюсь увидел, что я сделала всё возможное. Её никто не останавливает, когда она решает покинуть вип зону. Надо было срочно выбраться на улицу, подышать и сделать важный звонок. Она не знала ни район, ни даже где может находит ближайшая станция метро. Придётся объяснять по примечательным магазинам или зданиям. В ожидании Макото, Мэй успела продрогнуть до самых костей. Осенний ветер забирался холодными руками под юбку и форменный пиджак. За это время она наконец смогла составить причудливую мозаику из увиденного, услышанного и тех фактов, что уже были при ней. Причина сегодняшних страданий сто процентов могла мелькать в чужих диалогах. С одной стороны, Мэй уже не имела никаких причин для размышлений, её отпустили и не пытались остановить, но что-то внутри кричало о том, что так легко это точно не кончится.