Что случилось?

Нансенсу удивлённо посмотрела на подругу. — Хорошо, я остаюсь. Черноволосая вновь села на траву. Блондинка положила голову на плечо подруги. — Почему ты такая хорошая? - пробормотала она. — Да ну, брось. — Не брошу! - рассмеялась вдруг Чашечка, вскочила на ноги и побежала, раскинув руки в стороны, по лугу, усеянному цветами. "Как давно я не слышала её смех…" - подумала Нансенсу и погналась за Чахой. — Эй! Не убегай! Я всё равно тебя догоню! — Не догонишь! Девушки гонялись друг за другом, словно маленькие дети. Им было так легко и спокойно на душе. — Не убегай, говорю! — А вот и убегу! Но, в конце концов, Чашечка свалилась на траву от усталости. Из её груди вырвался хриплый, счастливый смех. Давно она так не бегала, не заботилась ни о чём. К светловолосой подоспела подруга: — Устала, бедняга? - с притворной насмешкой произнесла Нансенсу. — Да. Черноволосая легла на траву рядом. — Чах. — Да, Нэнс? — Если не секрет… — У меня нет от тебя секретов. - перебила блондинка. От такого Нансенсу смутилась. — Ну так вот… Если не секрет, кому повезло быть возлюбленным такой прекрасной девушки, как ты? Теперь черёд Чахи смущаться. Та застенчиво похихикала и густо покраснела. — Не возлюбленным, а возлюбленной. — Что!? Нансенсу была ошарашена. Они же вроде с Куриком мутили, разве нет? — Понимаешь, Нэнс… Ты… - игривое настроение Чашечки мигом испарилось. Вместо него появился стыд, вперемешку со страхом. — Ты мне нравишься! Ещё с самого первого испытания! - договорила Чаха, зажмурившись. Несколько секунд молчания. Светловолосая решилась приоткрыть один глаз, дабы посмотреть на эмоции подруги. Та глубоко задумалась, между бровями пролегла глубокая складка. — Знаешь, Чах… - начала Нанс. Чашечка уже стала представлять самые ужасные исходы. Вдруг Нансенсу перестанет общаться с ней? Вдруг разболтает всем, и те начнут издеваться? Ладно, если это просто окажется не взаимно, это можно пережить. Но унижение… — Чах? — А, что!? Да - да, что случилось?.. - грустно спросила светловолосая. — Это… Взаимно. Чашечка посмотрела на подругу большими и блестящими от слез глазами. — Ну чего ты плачешь, дурашка! Нансенсу притянула Чаху к себе и чмокнула в лоб. — Нанс… — Да? — Как мы скажем об этом остальным? — Обыкновенно. - своим обычным тоном, будто черноволосую больше ничто не заботит, ответила Нансенсу. — И что они скажут?.. — Чах, не беспокойся ты так! Какая разница, что скажут другие!? Нужно ведь жить ради себя, чтобы тебе было хорошо, а не другим! — О, Нэн… Светловолосая наклонила голову и плечи её затряслись в рыданиях. — Ну, Чах! Ну что ты плачешь - то!? Всё же хорошо! — Почему ты такая хорошая…