something about you

— Не-а. Нафиг, — Рео поднимает руки в знак капитуляции. — Это мне-то уговаривать тебя? — Наги улыбается — одними уголками губ — и подпирает голову рукой, с ленивым интересом наблюдая за нервным постукиванием пальцев друга. Вне поля быть с ним так легко. Вне футбола можно не испытывать чувство вины и не думать о том, как лучше сказать «прости» и стоит ли извиняться вообще. Все стирается вдруг, когда они оказываются рядом — случайно наедине, случайно вдвоем. Постоянство, ушедшее в случайный выбор. Рео больше как будто и не злится; не называет их врагами, не смотрит угрюмо и зло, как будто что-то изменилось с тех пор, как они попали на третий отбор. Наги, к слову, ни на минуту не сомневался в том, что они окажутся здесь вместе. Рео отстает, но Рео привел его в футбол, а ещё Рео офигенный, и он правда способен на многое. Просто ему нужно время от времени напоминать, для чего он здесь. Рео речи толкает о футболе с ним, о Наги, но разве футбол для него в первую очередь не побег от реальности, которую он не выбирал? Не попытка самому контролировать свою жизнь? Он, наверное, терпеть не может, когда ему указывают. А ещё наверняка хочет, чтобы за ним кто-то следовал. Он же всегда был лучшим, правильно? А потом попал в БлюЛок. Теперь он следует. За ним, за Наги. Хочет ли Наги снова встретиться с ним на поле? Если не думать о развитии и футболе, а думать о странном чувстве, сжимающем грудную клетку при взгляде на него — то да, конечно. Рео всегда знает, чего он хочет. А если… — Рео, мы все ещё… должны дойти до конца вместе, — опускает тему Наги, все разглядывая его. — Поэтому поторопись. Рео прекращает мазать свои синяки — они его не беспокоили, но Чигири сказал не позориться и сделать что-нибудь с этим. И вот Рео смотрит в ответ, слегка нахмурившись, поджав губы, потом так кривовато улыбается: — Соскучился? Что-то ты об этом не думал, когда бежал за Исаги. — Немного, — признается Наги, не сводя с него больших темных глаз и, очевидно, игнорируя выпад. — Меня никто не хочет на спине носить, да и ты… мой друг. И ты офигенный. Рео похож на кота со своим удивленным и смущенным взглядом и дрогнувшими губами. Наги сползает к нему на колени, прижимаясь щекой к животу и поглаживая рукой бедро. Напряженное тело друга будто понемногу расслабляется в его мягкой, такой доброй хватке. Рео откидывает тюбик с мазью и поспешно приобнимает его в ответ. Наги с его ростом не то чтобы удобно так изворачиваться — но тепло Рео такое привычное и в тоже время немного позабытое, отчего кажется в это тихое мгновение ещё более уютным и близким. Он не знает, что обо всем этом думает Рео, но снова не находит в себе смелости попросить прощения. Наги не считает свой поступок предательством, но он явно причинил своему близкому другу боль и хорошо понимал это даже без замечания Бачиры. Он испытывал чувство вины не за то, что решил двигаться дальше, а за то, что в этом дальше так несправедливо не оказалось места для Рео. И дело, наверное, вовсе не в Рео — хотя, пожалуй, все-таки в нем. В том, что он всегда знает, что нужно Наги, особенно на поле. Их связь почти что уникальна, и, возможно, Рео сможет поглотить его… Однажды. И Наги посмотрел бы на это, посмотрел бы на то, как Рео копирует его технику и становится им. Он почти уверен в том, что это случится. Это не будет окончательной победой Рео, но это будет очередным большим шагом на пути к раскрытию его потенциала. И Наги умеет наблюдать. Рео — универсальный. И принимать его пасы — одно удовольствие. Такие удобные, такие правильные, что ребра щекочет от предвкушения, от удовлетворения, вот только они не принесут ему желанного развития. Вот если Рео сможет его удивить… Интересно, что он сам об этом думает? — Мне недавно снилось, что я забил гол, — внезапно делится Микаге, и в его голосе порхают бархатистые нотки смеха. Наги это успокаивает, и он расслабленно мычит: — Вау… Повтори его в жизни. — Не думаю, что это хорошая идея. — Рео фыркает в кулак, и Наги окончательно расслабляется, устраиваясь под его боком поудобнее. — Хотя нет, это просто суперская мысль. — Что, удар Ронни Эберсона? Рео сверкнул глазами, качнув головой. — Не так круто, но тоже неплохо. На воротах стоял отец в своем ужасном костюме и говорил про наследие Микаге. Говорил и говорил, брызгая слюной, пока ему в рожу не прилетел мяч, который, само собой, послал я… Ладно, на самом деле, это была цепочка наших пасов друг другу. Ну, знаешь, внимание отправляющимся, местный поезд… Наги хмыкает, продолжая: — О… Да, по маршруту Рео-Наги… до самых ворот… — Знаешь, это ужасно звучит. — Наконец-то ты об этом сказал. — Что? — возмущается Рео, отлепляя его от себя и даже отодвигаясь. — Ты должен был возразить мне и сказать, что это лучшее, что происходило в твоей скучной жизни. — Это твоя жизнь была ужасно скучной, пока ты не нашел меня, — Наги шутливо толкает его, прижимая плечи к полу и нависая. — Она была просто отвратительной. Ску-у-ука. Рео поднимает бровь в своей характерной манере. Наги не видел, чтобы кто-то ещё мог делать это с таким же пафосом и непринужденностью одновременно. — Хочешь сказать, ты, — он многозначительно тычет пальцем в его грудь, — жутко веселился? — Может быть, — Наги машет перед его лицом телефоном, — я почти затащил ту катку, когда ты появился. — Задротище, — Рео цокает, — слезай с меня. Просто признай, что я сделал твою жизнь лучше, и все. — Ха-ха, — произносит Наги, смахивая с его одежды невидимые пылинки, — все наоборот. Я сделал твою жизнь лучше. — Допустим, — вдруг мягко соглашается Рео, закрывая глаза. — Но у меня есть странные мысли насчет тебя. Неправильные. Не боишься, что я догоню тебя? — Сначала догони, а потом я подумаю, — тихо говорит Наги, испытывая необъяснимое волнение от его неоднозначного признания. Он одновременно и хочет, и совершенно, абсолютно нет узнать об этом подробнее. А когда случаются такие казусы — Наги предпочитает ретироваться. Он внезапно испытывает приступ смущения, вот так нависая над Рео, щеки которого не к месту немного заалели. Когда происходящее вдруг начинает впадать в иррациональность и казаться милым, Наги отстраняется. Рео садится, разминая плечи и сверкая в его сторону своими кого угодно сжечь способными глазами. Между ними по-прежнему как-то мало расстояния, но оба привыкли к этой близости. К стремлению Рео заботиться о нем, буквально окружать собой, к тому, как Наги любил этим пользоваться, правда любил использовать его так по-детски невинно. «Рео, я хочу есть», «Рео, понеси меня», «давай купим мороженое после школы?» Ему, может быть, и нравилось все это. Жаль только, что в БлюЛоке нет этому места. — Наш маршрут Рео-Наги и правда одна из лучших вещей, что случались в моей жизни, — говорит он наигранно будничным тоном, — не потому что ты хорош в ношении на спине, кстати. — Спасибо, — кажется, вполне искренне говорит Рео, отворачиваясь и вновь начиная постукивать пальцем по холодному полу. — Почему не тренируешься с Исаги? Он чуть ли не оккупировал площадку. — А почему должен, — Наги зевает, склоняя голову набок. — Я не играю ради Исаги, и он не моя мечта. Мне нужно развитие. А вот Исаги явно помешался. Не на мне, конечно. Улыбка Рео медленно угасает, и у Наги вновь возникает желание закрыться от него и уйти. Но он остается сидеть, задумчиво выводя какие-то узоры на поверхности кровати. Ты надоел мне, Рео. — Его интересует Рин, это очевидно, — пожимает плечами Микаге. — Бачира… Мы теперь враги. — Почему мы вообще говорим об Исаги… — рассеянно бормочет Наги. — Не хочу. Вообще я, кажется, потянул ногу, поэтому немного осторожен сегодня с нагрузками. Будет хреново, если это скажется на завтрашней игре. Поговорить бы об этом. — Правую? — участливо спрашивает Рео, наконец поворачиваясь к нему. — Ага, — Наги несколько раз тычет пальцем в затвердевшую мышцу. — Как обычно, да? Рео снова кривовато улыбается, кивая. Опять в груди Наги разливается привычное тепло, обнимает конечности, разливаясь по всему телу. — Тогда посмотрим прошлые матчи сборных вместе? — Рео указывает на его телефон. Наги быстро кивает, сияя. Ему хочется добавить что-то ещё, например, что ему не хватало этого — последний, с кем он смотрел что-то, был Чигири, и это был ещё второй отбор… но молчит, перебираясь на кровать. Рео укладывается рядом, сгибая ноги в коленях, и устанавливает телефон на животе. Его рука, может, ведомая привычкой, опускается на голову Наги, то гладит, то ерошит волосы, и оба они забываются, словно перемещаясь во времена, когда… — Хороший пас на длинную дистанцию, — перебивает собственные мысли Наги, — хочу такой от тебя на поле. Он уверен, что Рео даст ему это.