Две половины одного шрама

Огонь быстро перемещался по дому, где-то вдали шумели сирены, слышался треск горящих досок.

***

Сейчас я расскажу вам свою историю, она не такая грустная, как вы могли бы представить. Пожалуй, начну свой рассказ. Я — Хиро Инуи, и на момент вышеупомянутых событий мне десять лет. Думаю, стоит вам рассказать, как всё дошло до этого момента. Родилась я не одна, а с братом-близнецом — Сейшу Инуи. Помимо него, у меня есть старшая сестра — Акане Инуи. С самого детства по своей натуре я не особо разговорчива. Всегда будучи рядом, мы с братом обзавелись общими друзьями. Даже вопреки его нежеланию постоянного совместного времяпровождения и наличию общих друзей, он всегда возвращался ко мне. Лучше всего из компании брата я общалась с Коко. Его полное имя Коконой Хаджиме, со временем так сложилось, что его называют Коко. С ним было интересно, мне не приходилось постоянно слушать о байках, как при общении с остальными. Не то чтобы я была против данной темы, наоборот, мне даже нравилось. Но когда ты слушаешь о них сутки напролёт, это начинает надоедать. По итогу Коконой стал моим лучшим другом. Были моменты, когда он путал меня с братом, это было очень забавно, Коко постоянно просил прощение за это. Но нам это не в новинку, ведь родители тоже не раз нас не различали. Так вот, помимо того, что я была не очень разговорчивая, так ещё из-за постоянного общения с братом мне стало гораздо интересней всей этой «девчачей» рутины смотреть на то, как в магазине неподалёку от нашего дома один парень постоянно перебирает детали для байка. Мать часто на это ругалась и говорила, чтобы я лучше выучила правила этикета, чем ходила и собирала «какие-то железки» с улицы. Вообще, мама хотела, чтобы я была как старшая сестра: милая, добрая, красивая, умная, — но получилось так, что у меня есть только красота и ум. Акане пыталась как-то меня изменить, научить себя вести как девушка, но это было так скучно, что на одной из таких лекций я просто уснула, за что получила очередной выговор от матери. Я честно умела быть хорошенькой, но для меня это было очень скучно. Я вела себя хорошо при гостях, с которыми меня не хотели свести, а таких было очень мало. Родители хотели мне счастливого будущего, но я решила, что сделаю его себе сама. В семь лет я, как и большинство детей, пошла в школу, где моя будущая классная руководительница сказала: «Как ты можешь в таком раннем возрасте краситься?» и добавила что-то вроде: «Будь я твоей матерью, я бы тебя убила за такое». А дело-то в том, что этой женщине показалось, что мои светлые ресницы были просто накрашены тушью. После этого случая подобное отношение продолжалось на протяжении трёх лет и не прекратилось после.

***

А сейчас я расскажу, что же со мной случилось. Время было в районе десяти вечера. Я уже спокойно спала в своей кровати, как за окном послышался звук сирены. Когда же мои глаза открылись, то в комнате было очень душно, но во сне меня не волновало, ведь с самого утра тоже была похожая температура. Где-то в углу комнаты виднелся огонёк. Теперь мне стало ясно, откуда был звук сирен. Но была одна проблема. Пока брат с сестрой и родители жили на первом этаже ближе к выходу, я жила в самой дальней комнате на втором этаже. И до выхода мне никак в одиночку не добраться. С каждой секундой огонь подходил всё ближе и ближе, температура в комнате нарастала. Мне было страшно. Я боялась вставать с кровати, ведь мне казалось, что если я как-то двинусь, то пол подо мной провалится. Только потом я поняла, что это была паническая атака. Прошло где-то минут десять с момента моего пробуждения. Огонь был уже недалеко от кровати. Часть балок надо мной заполонило жаркое пламя, что приближалась всё быстрей. За дверью послышался крик: «Есть кто-нибудь?» Я хотела уже крикнуть с просьбой о помощи, но кусок балки отломился, упав на мою правую часть лица. Я резко закричала от боли, мне хотелось биться в агонии. Лицо жутко горело, а кожу прожигало. Это было мерзкое чувство, хотя кому бы это понравилось. Я медленно теряла сознание, глаза предательски закрывались, звонкий и нежный голос стал грубым и тихим, мысли путались. Всё-таки пересилив себя, я еле-еле поднялась с кровати и медленными, болезненными шажками пыталась пойти к двери, шатаясь из стороны в сторону. Дверь распахнулась, и в комнату вбежал высокий мужчина в форме — наверное, это были именно его слова в коридоре. Он подхватил меня на руки и вынес. На пути к выходу пожарный спрашивал меня о чём-то по типу: «Как тебя зовут?», «Сколько тебе лет?», «Как долго ты уже находишься в доме?» и тому подобное.