They made me go to rehab

Фуюми Тодороки не была из тех, кто могла бросить собственную семью. После того, как ее мать попала в больницу, она осталась единственным человеком, который мог позаботиться о беспорядке в доме Тодороки. Но это не означало, что она была достаточно сильна, чтобы делать это изо дня в день. В некоторые дни было трудно встать с постели. В другие же ее мысли блуждали где-то в абсолютно в другом месте, и она совершала сотни ошибок, как сегодня, когда ей удалось трижды порезаться, готовя завтрак. Способность продолжать улыбаться была одной из тех вещей, которым она научилась у своей матери. Это отлично работало до того дня, пока женщина больше не могла улыбаться. И это отлично работало до тех пор, пока Фуюми не отправилась в лечебницу (во всем, кроме названия) навестить свою мать, чтобы поговорить о том, что происходит в последнее время. Женщина не ответила, но была близка к этому. Фуюми знала, что, в конце концов, единственным человеком, который сможет вытащить ее из этой скорлупы, будет Шото. Он изо всех сил старался идти своим путем, но с тех пор, как вернулся Тоя… все стало еще хуже. После посещения своей матери она переехала в другую комнату. Тою было едва узнать. Шрамы от ожогов по всему его телу были настолько ужасны, что лечить их было бесполезно, а получены они были от его собственной причуды, отнятой у него. Он был полной противоположностью их матери. Вместо того чтобы сидеть и ничего не делать, он все время был на взводе, до такой степени, что ему приходилось давать успокоительное. Его губы медленно двигались, произнося то же самое слово, которое он произносил с тех пор, как его нашли в той канаве. Ми-до-ри-я. Проклятие их семьи, по словам их дражайшего старого папы. Она села перед ним. Разговаривать с Тоей было гораздо труднее. Он не был хорошим человеком, он был настоящим злодеем, по мнению любого, кто имел контакт с этим «Даби». Только благодаря влиянию ее отца большинство обвинений было снято из-за «отсутствия доказательств», и даже тогда юноша был госпитализирован из-за травм. В то время как девушка, которая вызвала это, играла в старшеклассницу в той же школе, что и Шото. Фуюми вздохнула. Пальцы Тои дернулись. Она сразу же моргнула. — Фуууу, — сорвалось с его губ. Она наклонилась, пытаясь прислушаться. Ее взгляд упал на трубку, болтавшуюся у него за спиной. — Фуюми. Капельницы с успокоительным в его руке не было. Фуюми встала, чуть не споткнувшись о стул, который она опрокинула. Рука Тои протянулась, схватила ее за запястье и удержала на ногах. — Я не собираюсь причинять тебе боль, — сказал Тоя, его голос был слабым и хриплым из-за недостатка использования. Фуюми трясло, но она медленно кивнула. — Этот ублюдок больше заботится о своей репутации, чем о своей семье. Он потянулся за спину и вытащил маленький листок бумаги, который, должно быть, вырвал из какой-то записной книжки. Он сунул его ей в руки. — Если ты дашь ему шанс, он попытается избавиться от этого, — предупредил Тоя. — Она не ранила тебя? — спросила Фуюми, ее собственный голос был тих. Его рука казалась мертвой и холодной. Она подавила желание заплакать. — Да, и если я хочу своего реванша, ей нужно остаться в живых и выбраться из тюрьмы, — сказал Тоя. Фуюми не была уверена, шутит ли он. Это определенно не звучало так. — По этому адресу есть тайник с файлами. Передай это любому, кто готов слушать. Освободи эту гребаную семью. Руки Фуюми, сжимавшие записку, дрожали. Она положила её в карман, несмотря на голос в ее голове, убеждающий ее не делать этого. В частности тяжелый пристальный взгляд отца, который она ощущала затылком, где бы ни находилась. — Что ты собираешься делать? — Притвориться овощем, — ответил Тоя, хватая трубку для капельницы и засовывая ее под мышку. — Доставь файлы. Пожалуйста. Фуюми кивнула, выбираясь из комнаты маленькими, но быстрыми шагами.

***

Это было по дороге домой из агентства Мируко. Как обычно, солнце уже садилось, когда она добралась до вокзала. Время было позднее, так что улицы опустели, но не настолько поздно, чтобы поток задержавшихся «синих воротничков» тоже возвращался домой. У Кьёки был хороший слух, поэтому по пути к остановке она услышала мягкий топот шагов, которые пытались и не смогли идти в том же ритме, что и ее собственная ходьба. Легкие прыжки заканчивались всякий раз, когда она останавливалась. На полпути к вокзалу, когда еще трое ждали у платформы поезда, который прибудет через две минуты, Кьека обернулась. Она держала руку в карманах куртки, взяв телефон, готовая быстро набрать номер Мируко, которая, скорее всего, будет здесь быстрее, чем любая полиция. Девушка выглядела знакомой. Что-то вроде той девушки по соседству, которая появлялась во всех ботанских СМИ, привлекая людей, которые фетишизируют слово «друг детства». Глаза, сияющие чувством беззастенчивого удивления, растрепанные волосы, все еще собранные в два пучка, и униформа, которая одновременно делала ее миниатюрной и подчеркивала фигуру девушки. Кьека услышала звук металла, ударяющегося о металл изнутри ее слишком толстого блейзера. — Ты… — Злодей, конечно, — сказала девушка, хихикая. Кьека не была уверена, насколько серьезны были эти слова, но запах в воздухе был отчетливо металлическим. — Я здесь только для того, чтобы сделать тебе небольшое предупреждение. — Да? — произнесла Кьека, медленно просовывая разъем наушников вниз по одежде и по земле. Она могла бы сбить её с ног и сбежать… Нога девушки ударила по разъёму наушников Кьёки, отчего она зашипела от боли, когда мочка ее уха была прижата. — Она вернется ко мне. Взгляд Кьёки в тот момент мог бы заморозить Старателя насквозь. Она, конечно, знала, о ком говорила девушка. Даже не видя фотографии и основываясь только на описаниях Изуко, она знала, кем она была. — Я чертовски в этом сомневаюсь. Тога Химико. «Лучший друг» Изуко. Однако это не было нападением. Это было предупреждение. Химико не потянулась за своим оружием, спрятанным под одеждой. Она не сделала ни шага вперед, ни какого-либо другого движения, которое можно было бы воспринять как враждебность. Вместо этого она поступила гораздо хуже. Она улыбнулась. Почти искренней и счастливой улыбкой. — Ты ей наскучишь, — заявила Химико, отпуская разъём наушников. — Можешь передать ей сообщение от меня? — Нет. — Скажи ей, что Сэнсэй готов простить ее, — все равно сказала Химико, тихо хихикая. — Она может вернуться, как только закончит играть. Если она этого не сделает, то Шигараки зайдет на огонёк. Поезд прибыл. Любая другая ложь и провокации, исходившие от плотоядной ухмылки Химико, были заглушены этим звуком. Двери открылись. Между ними вышло две дюжины человек. Она не сводила глаз с Химико, пока шла к поезду. Девушка оставалась на платформе. Когда двери закрылись, у Кьеки подкосились ноги. Ее руки все еще дрожали, когда она достала телефон. Кому она должна позвонить? Если бы она позвонила Изуко, она будет волноваться. Мируко рассказала бы ей немедленно. Кьека вздохнула.

***

Она ворвалась в агентство Ястреба с все еще дрожащими коленями. Ее разъем наушников был разбит и пульсировал болью от тяжелого ботинка, который растоптал его. Агентство находилось всего в одной остановке от того места, и он уже однажды предлагал отвезти ее домой, так что это не было бы слишком странно. Но она была здесь не поэтому. Секретарша окинула ее критическим взглядом, сидя за столом, который с таким же успехом мог быть зоопарком. На столе и вокруг неё были собраны различные клетки с маленькими птичками, и все они смотрели на нее так же, как секретарша. — Добро пожаловать в агентство Ястреба, к сожалению, я не знаю вашего имени — поприветствовала секретарша, раздраженная тем, что ей пришлось добавить последнюю часть. — Что я могу для вас сделать? — Он здесь или патрулирует? — спросила Кьека. Секретарша приподняла бровь. — Если он дома, не могли бы вы сказать ему, что Кьека здесь. Я… я друг его подопечного. Секретарша моргнула, и ее глаза загорелись узнаванием. — А-а-а, ты и есть та самая девушка! — Ч-нет, я имею в виду, да-но, — пробормотала Кьека. Может быть, приходить сюда было плохой идеей, если Ястреб так любил разбалтывать здешним всякое. Она пришла в себя, ее лицо покраснело намного сильнее, чем раньше, и опустила взгляд, чтобы избежать почти удовлетворенного выражения на лице секретарши. — Вы можете просто сказать ему, что мне нужно с ним поговорить? После того как женщина нажала кнопку на телефоне, мужчине не потребовалось много времени, чтобы спуститься по лестнице, расположенной справа от стойки регистрации. Получив больше, чем немного удовольствия от своей причуды, он скользнул вниз, слегка приподняв ноги над землей и приземлившись без всякого звука. — Я понимаю, — произнес Ястреб, улыбаясь. — Моя будущая невестка приезжает с визи… Он остановился прежде, чем Кьека смогла по-настоящему отреагировать на его шутку. Она слишком поздно заметила, на что он уставился, и к тому времени было уже слишком поздно прятать пострадавший разъем за рукой. — Это не Мируко, — заключил Ястреб. Ему даже не нужно было спрашивать, была ли это Изуко, потому что она никогда бы этого не сделала. Мируко могла быть немного грубой, но никогда не до такой степени, чтобы не вылечить травму, которую она и сделала, прежде чем отправить кого-нибудь домой. Кьека слегка покачала головой. — Пойдем. Его голос был почти пугающим, и этого было достаточно, чтобы она послушалась без всяких пререканий. Она последовала за ним вверх по лестнице, мимо нескольких плакатов с товарами и косметикой, конечно, же с лицом Ястреба, пока они не оказались на том месте, которое он когда-то называл «гнездом». Второй офис на балконе агентства, который можно использовать только в теплое время года. — Что произошло? — спросил Ястреб, поворачиваясь и прислоняясь к перилам. Кьека нахмурилась, не зная, с чего начать. — Кто это сделал? — Химико Тога, — произнесла Кьека, ее имя на вкус было как медленно сыплющийся пепел. — Она была на вокзале по дороге домой. Я пыталась сбить её, но она наступила на него. Все в порядке. — Это не так, — не согласился Ястреб, отмахиваясь от нее. — И в порядке значит, что все не в порядке. Просто потому, что твои травмы минимальны, это не говорит, что с тобой все в нормально. Не могу поверить, что мне приходится дважды разговаривать об этом с двумя подростками. Ей не нужно было догадываться, кого еще он имел в виду. Она предположила, что Ястреб не общался со многими подростками, кроме них и его самого. — Птичьи мозги, — пробормотала Кьека. Ястреб фыркнул. С ним было трудно оставаться серьезным, но он справлялся с этим просто отлично, мгновенно переключаясь с веселого на мрачное. — Я не хотела волновать Изуко, поэтому не вернулась к Мируко. Ты… ты говорил, что можешь отвезти меня домой, если у тебя будет время? — С этим нет проблем, — сказал Ястреб. — Хотя не думаю, что тебе стоит лгать Изуко. Доверие важно и все такое. — Я не… — начала Кьека, прикусив язык, так как говорила слишком быстро. — Я не лгу. Я просто не хочу говорить ей на случай, если она… она переволнуется и решит защитить меня каким-нибудь глупым способом. — Как, ложь, — подметил Ястреб. Кьека уставилась на него. Он не улыбался. — У меня было достаточно плохих отношений, Кьека Джиро. — Тебе двадцать два, — заявила Кьека. Ястреб пожал плечами. — А тебе пятнадцать, так что слушай внимательно, — продолжил Ястреб, не сбиваясь с ритма. — Если злодей нацелился на тебя, это не маленькая проблема, которая исчезнет сама по себе. — Она сказала… что Все За Одного простил бы Изуко, если бы она вернулась, — проговорила Кьека тихим голосом. — И она была уверена, что Изуко придет. — Химико Тога — невероятно нестабильная личность с кратко и долгосрочными навязчивыми идеями, варьирующимися от легкого увлечения до прямого убийства, дабы высосать у людей кровь, — произнес Ястреб ровным голосом, как будто читал отчет, который он когда-то читал. — Она ни в коем случае не разбирается в людях. Ни я, ни Всемогущий, и, очевидно, ты тоже не думаешь о том, как легко она заставила тебя усомниться в Изуко. — Я… — начала Кьека. Она что? Не сомневалась в ней? Очевидно, она это сделала, иначе она бы не вела этот разговор. — Если тебе нужен совет от одного влюбленного идиота другому, — сказал Ястреб так серьезно, как только мог, произнося подобную фразу. — Дело в том, что доверие и общение — это самое важное. Не только в любви, но и в дружбе. — А если ты не можешь кому-то доверять? — спросила Кьека, думая о Момо. Ястреб пожал плечами. — Тогда не так уж много можно поделать, не так ли? Если тебе неловко рядом с кем-то, и ты можешь указать точную причину этого, тогда просто дружбы нет. Ты чувствуешь себя неловко рядом с Изуко? — Нет, — сказала Кьека, моргая. — Никогда. Во всяком случае, все наоборот. Я чувствую себя умиротворенной. — Умиротворенно — хорошее описание для этого, — произнес Ястреб. — Если ты можешь быть самой собой с кем-то, это величайший признак доверия. Химико Тога думает, что Изуко все еще Принцесса Огня. Жестокая, неустойчивая, злобная. Я не говорю, что у нее нет этих черт, потому что я однажды спарринговался с ней, и она надерет мне задницу в один прекрасный день, но в людях есть нечто большее, чем сведение их к худшим чертам характера. Кьека снова подумала о Момо. — Ты гораздо лучше обращаешься словами, чем я думала, — призналась Кьека. Ястреб рассмеялся. — Годы терапии, девочка, — пояснил Ястреб. — В любом случае, как ты поступишь сейчас? Кьека пошарила в кармане в поисках телефона и медленно вытащила его. Ястреб одобрительно кивнул, когда она набирала номер Изуко. Не прозвучало даже одного гудка, прежде чем трубка была снята. — Привет, Изуко, — поздоровалась Кьека — Кьека? Что случилось? — в голосе её не-совсем-но-почти девушки явно слышалось беспокойство. Кьека вздохнула, ругая себя за то, что всегда сомневалась в Изуко. — Я… эээ, я в агентстве Ястреба. Я… встретила Химико Тогу… Звонок закончился потрескивающим ревом огня, таким громким, что даже Ястреб мог услышать его через динамик. Профессиональный герой потер переносицу. — О боже.

***

Глава 15, предстоящая: Мина выглядела слишком довольной собой. Кьеке придется поработать над своим бесстрастным лицом, если она хотела скрывать что-то от девушки дольше месяца. Цую, которая каким-то образом присоединилась к их небольшой учебной группе, сохраняла нейтральное выражение лица. — Это секрет? — задала вопрос Цую, моргая. Кьека нахмурилась. — Это совершенно очевидно. — Кто еще знает? — потребовала Кьека. Цую приложила палец к подбородку, задумчиво глядя вверх. — Я могу только сказать, что Иида, но он не до конца соединил все точки. Яомомо выглядела сомневающейся, когда люди говорили об этом. — Угх, — выругалась Кьека, ударившись лбом о крышку стола. — Ебать. — Это то, чем вы занимаетесь весь вечер? — спросила Мина. Кьека ткнула ее в бок разъёмом наушников.