Никогда

      Се Лянь спокойно занимался бумажной рутиной, сидя у себя в кабинете, который был отведен ему лично в их огромном дворце, когда внезапно ощутил острую головную боль. Он отвлекся и потер виски, надеясь, что это скоро пройдет, и он сможет сосредоточиться.       Прошло еще минут двадцать, и Се Лянь понял, что простое движение пальцев никак не спасло ситуацию — боль только усиливается. Перенапряжение у принца случалось, но не так резко. Обычно оно имело накопительный эффект, мучило и сводило в постель, бывало, на пару дней; однако теперь боль появилась резко, словно напомнила о себе. Принц поднялся из-за стола, чтобы немного пройтись, но сделав пару шагов, понял, что все вокруг немного плывет и кружится. Хорошо, что опора была не так далеко, и он смог быстро сесть обратно на стул. Его глаза сами собой закрывались, сознание медленно ускользало, принц бы сейчас не смог и сам сообщить о своем состоянии.       Однако один из стражи принес необходимые бумаги как раз сейчас. Он заметил состояние Его Высочества, но обычно Се Лянь не любил показывать свою слабость. Если только перед Хуа Чэном, так что он сделал вид, что ничего серьёзного нет, и это не более, чем головная боль, хотя если бы он подумал встать к тому моменту, то непременно упал бы без сознания. К горлу подкатывала тошнота, но он настойчиво ее игнорировал.

***

       — Ваше Высочество, вы бледны, не нужно ли лекаря? — Спрашивала одна из демониц-служанок, когда Се Лянь приказал накрыть обед. Саньлан был очень занят, поэтому сегодня принц обедал один. Такое происходило очень редко, но все-таки.       Се Лянь понимал, что ему в горло и кусок не лезет, но все отгонял от себя дурные мысли. Потому как, если с Его Высочеством что-то не так, поднимется весь Ад и растрезвонят по всем Небесам, не иначе. Представив это, Се Лянь лишь с силой улыбнулся и вежливо отказал. Но поднявшись, закончив с обедом, Се Лянь понял, что зря отказался. Голова закружилась сильнее прежнего и если бы не демоны, он сейчас уже упал на твердый и холодный пол.       — Ваше Высочество! — Хором закричали все, кто был рядом, Се Лянь видел лишь размытые силуэты, он все еще пытался самостоятельно подняться, но уже не мог вспомнить, как оказался в постели на самом деле.       Хуа Чэн был готов уничтожить свои же владения, спалить дотла, когда только услышал: «Его Высочество. Им нехорошо» — демоны пытались смягчить ситуацию, но стоит только Саньлану услышать вместе: «Се Лянь» и «плохо», он тут же забывает обо всем и о себе, бросает все и бежит к Своему Высочеству, хоть на сами Небеса. Демоны пытаются что-то объяснить в подробностях, но он не слушает их жалкие бормотания. Подбросив кости, оказывается в их спальне, где находит своего Се Ляня, который стоит посреди комнаты заметно дезориентированный с нечитаемым взглядом, он очень бледный и его губы подрагивают, словно он хочет что-то произнести.       Саньлан медленно подходит к нему, чтобы не испугать резкостью движений. Се Лянь наверняка поднялся, дабы найти Хуа Чэна, но не смог сделать и несколько шагов.        — Ваше Высочество… — демон аккуратно обхватывает талию Се Ляня: одной рукой спереди, второй — сзади, для большего упора, — Се Лянь, что болит, родной мой?        — Болит… — Чуть слышно всхлипывает Се Лянь, пытаясь пойти вперед, но Хуа Чэн контролирует его движения, — Саньлан…мне нужно пойти…к нему.        — Гэгэ, я здесь, — тихо, но уверенно произнес демон, — я здесь, душа моя.       Се Лянь повернулся к нему лицом и посмотрел на своего супруга чужим взглядом, совершенно потерянным. Его бледнота пугала Хуа Чэна, но больше — этот взгляд, полный недоверия. Сердце Хуа Чэна сжалось и разорвалось в следующую секунду, когда:        — Саньлан! Я пойду к нему! Кто ты такой, чтобы препятствовать мне! — Се Лянь с силой оттолкнул супруга, он рыдал и не мог сам себя контролировать, хватаясь за свою голову, которая разрывалась от боли, а на руках оставались следы крови, он упал на колени и продолжал рыдать, произнося лишь одно имя.       Хуа Чэн быстро, но очень осторожно поднял, бьющегося в истерике, супруга на руки и крикнул:       — Быстро лекаря! — Он был вне себя от беспокойства и страха за Се Ляня, но сбавив тон, очень тихо и нежно, продолжил, — я с тобой, Саньлан с тобой.       Он осторожно, нежно баюкал Се Ляня, пока служанки подготавливали постель, а лекарь покорно ожидал, когда сможет осмотреть Се Ляня. Демон осторожно держал его на руках, ходя по покоям в ожидании.       — Больше подушек кладите, — строго, но очень тихо произнес Хуа Чэн, и попробовал бы хоть кто-то не услышать этого.       Се Лянь тем временем немного успокоился в его руках, но иногда постанывал от боли, и сам Саньлан вздрагивал, у него внутри все горело и переворачивалось. Глаза принца были закрыты, но он не спал. Только все время бормотал имя супруга, прося его не оставлять и что-то вроде: «ложись спать вместе со мной», но весело это не было вовсе.       Когда все было готово, Хуа Чэн с невероятной осторожностью опустил Се Ляня на ложе, сразу же беря его руку в свою и салясь рядом.        — Аккуратно, — прошипел он на лекаря и снова взглянул на своего гэгэ, — все хорошо, любовь моя, все хорошо, — практически одними губами произнес Саньлан, целуя руку принца, но как только услышал болезненный стон из его уст, поднял такой свирепый взгляд на старого демона и тихо, но старого произнес, — еще аккуратней.       Когда лекарь окончил осмотр, Хуа Чэн сразу же принялся легонько гладить Се Ляня по голове, ожидая вердикта, он слушал, но был полностью занят только супругом.       — Его Высочество, видимо, ударились головой, все не так страшно, пусть отдохнет пару дней, провалы в памяти в его состоянии нормальны, это еще будет какое-то время, только вставать пока нельзя, будьте постоянно… — Но на этом Хуа Чэн заткнул его и отправил прочь. Он знал, что именно услышит: быть постоянно рядом, не отходить — о таких вещах ему не нужно было напоминать никогда.       Отослав всех, Хуа Чэн лег рядом, получше укрывая Се Ляня, который уже крепко спал, утомленный приходом всякой нечисти, он затушил свет, оставив лишь одну бабочку на случай, если Се Лянь проснется ночью. Хуа Чэн не собирался спать, но утомленный не меньше принца переживаниями, быстро заснул, держа крепко Его Высочество за талию.       Когда Се Лянь резко пробудился, было еще темно. Он ощутил резкий подступ тошноты и решил, что успеет добежать до умывальни, но в его нынешнем состоянии это просто невозможно, потому как только он дернулся с места, Хуа Чэн проснулся, быстро соображая, что происходит.        — Чшшш, я здесь, рядом с тобой. Саньлан здесь, Ваше Высочество, — но в следующую секунду он увидел, что принц прикрыл рот ладонью, сдерживаясь. Всё поняв без слов, Хуа Чэн немедленно поднес золотую емкость, однако сознание Се Ляня упустило этот момент и в следующее мгновение, Се Лянь прижался к нему в объятии, пачкая ночное светлое одеяние супруга. Но Хуа Чэна совсем не волновало то, что теперь он был весь испачкан, подав принцу воды, он мигом отлучился к двери, дабы ему принесли свежие одеяния и вернулся к Се Ляню, который снова крепко его обнял и сонно пробормотал:        — Не уходи, Саньлан… — Прошептал Се Лянь, но произнес его имя, словно выучив только что, — пожалуйста. — умоляюще продолжил принц, положив ладонь Хуа Чэна себе на затылок, показывая таким образом, что, видимо, боль снова дала о себе знать.       — Успокойся, Ваше Высочество… — прошептал Хуа Чэн, аккуратно опуская его назад на подушки и начиная поглаживать, — не тревожься.       Утром Се Лянь то и дело смотрел на своего супруга, хлопая глазками, хотя Хуа Чэн уговаривал его поспать, но Се Лянь не слушал. Он все время тянулся к супругу, и Саньлан не мог никуда отлучиться, нужно было постоянно носить принца на руках. Таким образом прошло двое суток, прежде чем Се Лянь начал вставать сам. но даже сейчас Хуа Чэн был против и при каждой возможности осторожно брал Се Ляня на руки где бы они ни были.       — Саньлааан, мне уже не ловко, пожалуйста, хотя бы в моей резиденции не… — но бесполезно, ибо Хуа Чэн лишь улыбался, неся Се Ляня перед чиновниками, заставляя его краснеть от смущения.       — У гэгэ болит голова, может, он устал? Не стоит еще одно…       — Саньлааан! — Взмолился Се Лянь, — я уже давно и сам могу ходить! — Возмутился он.       — Хорошо, — вдруг спокойно ответил Хуа Чэн, — давай проверим, — с этими словами он опустил Се Ляня, подстраховывая за талию. Походка была не совсем уверенной, он при каждом шаге проверял наличие руки Саньлана, и тот сам понял: когда снова нужно взять на руки, однако, чтобы Се Лянь не капризничал, быстро поцеловал, ошеломляя принца и повторяя, — я рядом.        Его Саньлан такой внимательный, заботливый, оберегает каждый шаг. И в награду Се Лянь решил ему не рассказывать о том, что, на самом деле, заработал этот удар, когда они совершенно осторожно занимались любовью так хорошо, что принц не придал этому значения и вовсе позабыл. Нет, лучше не стоит, никогда не стоит. Все же лучше ночей с Хуа Чэном ничего не было на свете.