Лютный переулок 13/13: Три крупицы таланта

В Лютном почти не ощущалась смена времен года. Переулок будто создавал свою собственную погоду, похожую на хмурую бродяжку, которая изо дня в день ходила в одной и той же серой затасканной одежде да изредка озадачивала странными выходками. В конце лета ей пришло в голову завалить свои владения крупными пушистыми снежинками, а после растопить их солнечными лучами, просочившимися сквозь нагромождения выступающих верхних этажей, бельевых веревок, навесов, рекламных растяжек и прочих штуковин. Мокрые булыжники поблескивали, солнце превратило грязь в украшение улицы, посеребренное, броское, вполне в духе Лютного. Малфой, Гойл и Крэбб возвращались с очередной охоты за сокровищами. Грег бережно нес корзинку со Скриндифером — тот раскопал для него и Винса маленький горшочек магловских серебряных монет. Драко, как всегда, остался ни с чем. Гойл пробовал растолковать нюхлеру, в каком бедственном положении оказался хозяин. Питомец послушал, подергал носом и забрался в свою корзину. Приятели опасались, что Малфой будет злиться, но тот лишь скривил лицо в угрюмой гримасе. Фонарные столбы пестрели свежими объявлениями, Драко растерянно шерстил их взглядом, лишь бы только ни о чем не разговаривать. Вдруг он резко остановился и подошел к столбу; Винс и Грег вопросительно переглянулись. — Что там? — спросил более смелый Крэбб. — Да так, возможная работа, — Малфой сорвал несколько бумажек. — Что за работа? — Каким-то извращенцам нужен человек, который будет наблюдать за ними, пока они занимаются сексом. Обещают полгаллеона. «Обращаться в «Горячие булочки». Спросить Ника». — А звучит неплохо, — рискнул высказаться Грег. — Можете предложить свои кандидатуры. — Ну «Горячие булочки» по пути… — Винс не разглядел бы сарказм, даже если бы тот промаршировал бы перед ним с огромным плакатом. Драко машинально кивнул, размышляя о втором объявлении, том, которое заинтересовало по-настоящему, но о котором никому не следовало знать. Приятели все же зашли в «Горячие булочки», тощий парень с зелеными волосами сфотографировал их на фоне стенда с плетками и попросил заполнить анкеты. Малфой справился за пару минут, Винс с Грегом тем временем все еще сосредоточенно горбились над листами, будто экзамен сдавали. После «Булочек» колдун поспешил к себе. Скриндифера он сплавил Гойлу, и теперь можно было обдумать новую затею в тишине и одиночестве, конечно, если треклятые профаны снова не проделали дыру в потолке. Поттера он узнал по лохматой башке, «брауни» сидел на крыльце его клоповника и рассеянно чертил ногой закорючки. Каким-то своим аврорским чутьем Гарри почувствовал его присутствие и вскинул голову. Солнце сделало с его глазами то же, что и с грязью: облагородило, превратило в драгоценность. В лучистые изумруды. — Привет, — Поттер улыбнулся, — как насчет того, чтобы сделать доброе дело? Нужен приют на пару дней для меня и для одного пострадавшего. Все расходы мы компенсируем. * * * — В школе ты не был таким наглым, — произнес Малфой, наблюдая, как «брауни» по-хозяйски устраивается на его подоконнике. — Профессиональная деформация, — Гарри прислонился к откосу, и что-то изменилось его в лице, расслабилось. — У меня с собой шесть бутылок «Старфорширдского бурого», рыбьи палочки с жареной картошкой, сатай и сыр, ну, тот, с плесенью, который аристократичный. «А засранец запомнил сорт моего любимого эля», — Драко сел на противоположный край подоконника и наколдовал охлаждающие чары. Летом воздух в его комнатенке быстро нагревался. — Наивно рассчитываешь меня подкупить? — впрочем, Малфой сам дал незваному гостю надежду, когда не послал с ходу, еще на улице. — Ага, — Поттер выманил заклинанием из своего заплечного мешка бутылки и закуски. На подоконнике стало тесно, и Гарри сложил ноги по-турецки. Зашуршали обертки, открылись плотные картонные коробки, запахло вкусной едой. — Вижу, ты не поскупился, — Драко вперил в собеседника пристальный взгляд, но тот, будто дитя с кристально чистой совестью, закинул в рот несколько ломтиков картошки и с набитым ртом повторил извечное «ага». Лицо у него было плохо выбрито, под глазами темнели круги, одежда нуждалась в чистке, а если судить по голодному нетерпению, с которым Поттер тянулся к еде, то ел он в последний раз вдоволь, примерно тогда же, когда в последний раз нормально спал. Малфой презирал людей, живших подобным образом, тех, кто вкалывал за гроши, гробил здоровье и время на унылой работе, вместо обедов и ужинов питался сказочками о служении обществу. Но почему-то к Поттеру он презрения не испытывал. Поттер вымотанный, неопрятный, не умеющий извлечь выгоду из собственной славы, лезущий в бутылку ради принципов восхищал, более того, вызывал желание присоединиться. Хотя бы ради того, чтобы понять, откуда берется эта притягательная сила. — В какую пакость ты хочешь меня втравить? — Никакой пакости, — Гарри сделал глоток, — Нужно всего лишь впустить двоих временных жильцов: одного несчастного джентльмена и меня в качестве сопровождающего. — Кто этот джентльмен? — О, не волнуйся, с ним проблем не будет. Он очень компактен, непривередлив, спокоен, и он… — Призрак, — закончил Малфой вместо собеседника. Поттер опустил взгляд на свой мешок, оттуда медленно поднимался полупрозрачный силуэт полноватого круглолицего мужчины. — Мистер Розочка, мы же договорились, что вы подождете, пока я не подготовлю почву… Дипломатия и все такое. — В этом твоем термосе — дубак как на полюсе. А еще говорят, что в могиле холодно… — С мистером Розочкой случилась беда, у него забрали могилу. — Жена! Родная жена, — призрак взмахнул руками, — Она сперла мою могилу, узнав, что я ей изменил. Хотя это было один раз и давно, и я уже наутро об этом пожалел. Но у нее характер как у бешеной кошки. И фамилия у нее знаете, какая — Чертополох. Мою она брать отказалась. Так и были мы сорок лет Чертополох и Розочка. Сорок лет, и вот из-за одной моей глупости она лишает меня могилы. Дурная баба! На порог не пустила, прогнала трещоткой, будто я какой-то приблудный дух. А я этот дом собственными руками строил! Стыдоба! Эти, — мистер Розочка ткнул пальцем в Гарри, — ничего не могут сделать. Закон призраков не защищает, вы только подумайте… — Какая несправедливость, — Малфой усмехнулся. Скорее всего, из термоса призрака выгнал не холод, а желание самому рассказать свою историю новому слушателю. Циничный «брауни» не изложил бы ее с должным драматизмом. — Мистер Розочка, давайте сначала решим вопрос нашего проживания. Малфой, понимаешь, моя квартирная хозяйка решительно против призраков, и в гостиницы с ним не пускают, в министерстве ему тоже нельзя ночевать… — И в родном доме, который я…. — призрак снова начал распаляться. Поттер посмотрел на него суровым взглядом служителя закона. Драко пил эль и не без веселья наблюдал за напряженным переглядыванием. Наконец призрак неохотно вернулся в мешок, а Гарри сморгнул и протер глаза. — Как видишь, у мистера Розочки — неприятности. Ему нужно какое-то время, чтобы уладить конфликт с женой, и он должен где-то жить. — С каких это пор министерство взялось мирить поссорившихся супругов? — Ну, это больше моя личная инициатива, — сказал Поттер, не забывая налегать на картошку. — Кто-то же должен ему помочь, нельзя, чтобы призрак болтался на улице... — Мне вот никто не помогает, — хмыкнул Драко, эль непривычно сильно ударил в голову, все-таки следовало сначала что-нибудь съесть, а потом пить. — Хотя у меня неприятностей намного больше, чем у вашего безмогильного призрака. У меня нет дома, я не могу нормально колдовать, вдобавок я должен найти три тысячи галеонов или жениться на дочери торгаша. — Во что ты вляпался, Малфой? — Какая разница? Раз я в это вляпался, я сам оттуда вылезу. Без чужой помощи. Я не боюсь отчаянных мер, — Драко стиснул горлышко бутылки, отчего-то появилось желание со стуком опустить ее на подоконник, как судейский молоток. Решение окончательно и обжалованию не подлежит. — Если нужно, я даже сунусь… Он замолчал, но поздно. — Что ты задумал? — Поттер пытливо высматривал в его лице намеки на преступные намерения. — Ничего, — чуть ли не по слогам произнес Малфой, но рука предательски потянулась к карману. Еще один прокол. Или в глубине души он хотел, чтобы его остановили? — что было бы интересно Закону. Никаких нарушений, это все, что вам следует знать, сержант, а моя частная жизнь вас не касается. — Но… — Если хотите здесь остаться, — Драко обдал собеседника взглядом, которому все же выучился у Люциуса, — не лезьте в мои дела. — Хорошо, — Потер нахмурился, но его недовольство могло само себя покрутить на тролльем флагшоке. — Рад, что мы друг друга поняли, — Малфой слез с подоконника. — Пойду прогуляюсь, ключ возьмешь у хозяйки. * * * В Лютном придерживались определенных традиций: часто одни и те же семьи годами вели бизнес по давным-давно установленным правилам. Посвященным в них не требовалось долгих объяснений, хватало лишь намека, знака, грубого рисунка глаза на мятом листе бумаги. Драко сидел за плетеным столиком под пестрым навесом уличной забегаловки и водил пальцем по жирному красному зрачку. «Глаз» высматривал отчаявшиеся души и зазывал на Ярмарку — и не просто какую-то там магическую, а на безумную Ярмарку Подлондона. Расклеивали приглашения Искелы, веками эта семья посредничала между верхним и нижним Лондонами. Ритуал был всегда одинаков: тот, кто хотел попасть вниз, за час до полуночи приходил в подвал под разрушенным домом Алхимика напротив паба Старого Райли. Платить нужно было сразу и сколько скажут, торга не было: или выкладывай деньги, или проваливай. Один из Искелов открывал проход для подземника, тот брал свою плату… Драко сложил лист. Ярмарка продолжала смотреть на него, вкладывая в свой всепроникающий взгляд ядовито-сладкие посулы. Кому-то удалось купить себе еще одну жизнь в обмен на горсть обточенного морем стекла. Кто-то заключил сделку с судьбой в обмен на детские слезы. Кто-то выиграл неуязвимость у шестипалого наперсточника. Кто-то… кто-то сгинул, будто камень, брошенный в глубокую пропасть… Подлондон — паутина, сотканная из обрывков старых и новых времен. Это своя магия, свои законы, свой ритм. Побудешь в Подлондоне чуть дольше, чем нужно, и твоя собственная реальность не узнает тебя. Ты станешь отрезанным ломтем, который уже не прилепится обратно. Малфой чувствовал страх, но и влечение, точнее не описать. Он хотел попасть на ярмарку, и здравый смысл был здесь бессилен, с тем же успехом он мог убеждать себя, что на самом деле он любит не парней, а пухленьких миленьких блондинок. Да, девять из десяти благоразумно выбрали бы комфорт на чужих условиях, а он был десятым. Он лучше рискнет и сыграет в игру, предложенную Ярмаркой, чем погрязнет в унылой рутине. Рутина — это медленная смерть. На месте не сиделось, и Драко отправился бесцельно бродить по Лютному. Минуты и часы жгли, будто ворованные деньги, и он тратил их на что попало: посмотрел дешевую уличную пантомиму, пересчитал сушеных жаб в витрине знахарской лавки, послушал спор двух уличных торговок, понаблюдал за рабочими, которые меняли вывеску на лавке старьевщика, прошлая выглядела недостаточно древней… Под вечер он все же направился в свою комнатушку, ноги устали, да и не хотелось лишних проблем, чем ближе к ночи, тем опаснее становился переулок. Поттер и призрак куда-то смылись. «Вот и хорошо», — сказал себе Малфой, отгоняя разочарование. Задетое самолюбие могло подождать до завтра. А если ночью он сорвет крупный куш, нет, когда он сорвет крупный куш, всякие чертовы Поттеры пойдут целовать тролльий зад. Драко перетряхнул волшебный чемодан. Артефакты он брать не собирался, Подлондон не нуждался в чарах верхнего мира, зато всякая мелочевка могла сравняться по ценности с полновесной золотой монетой. Ради обмена дешевки на чудо пропащие души закладывали последнее имущество, покупая у Искелов пропуск на Ярмарку. «Безумцы», — сказал бы Малфой, если бы жизнь оставила его на прежнем месте, возможно, добавил бы «жалкие». Так требовала его роль. Но сейчас он кусал губы от нетерпения. Кружил по комнате, то и дело тыкаясь в стены и углы, как же ему не хватало места. Снова и снова вызывал заклинанием полупрозрачные круглые часы, пересчитывал время, прикидывая причины выйти пораньше. Пол в комнате будто превратился в раскаленную сковородку. Однако на улице не стало легче. Драко заставлял себя идти уверенно и спокойно, не забывал оглядываться по сторонам и внимательно прислушиваться. Грабители могли караулить в тени, нежить — выслеживать сверху, а какие нибудь дотошные «брауни» сесть на хвост, прячась под мантией-невидимкой. Гриффиндорцы ведь любопытны как кошки. Тот факт, что с каким-то призраком носились больше, чем с ним, не давал Малфою покоя. Конечно, он бы отказался от любой помощи, предложенной Поттером, но позволил бы ее себе навязать. Подлондон — непредсказуем, а лохматый придурок все же победил Темного Лорда. Малфою не нравилось направление, в котором двигались его мысли, и он отбросил их прочь. «Старый Райли» возник внезапно, казалось, до него еще шагать и шагать, а нет, вот уже и конец пути. Зеленые огни освещали деревянную вывеску: под двумя ослиными головами была надпись: «Третьим будешь?» Под вывеской как раз стояли трое и о чем-то тихо переговаривались. Малфой перешел на другую сторону улицы, темные развалины выглядели безопаснее ярко освещенного пяточка перед трактиром. Крыши у дома алхимика не было, но стены не разрушились, а все двери были на месте. Перед тем, как обойти здание, Драко еще раз внимательно оглядел переулок. Он сам не понимал зачем, невидимку ведь точно не поймаешь взглядом. Пустырь вокруг дома зарос бурьяном, но Искелы выкосили узкую тропинку вдоль стены, заодно они потрудились повесить скромный фонарь над задней дверью. Драко чуть помедлил и потянулся к ручке. — Я все-таки думал, что ты умнее, — сказал знакомый голос. — Проклятие, — Драко выругался, одним словом выплеснув и накопившиеся напряжение, и облегчение, и самодовольную радость. О чем тут же пожалел, нельзя было показывать Поттеру свою нужду в нем. — Закон не запрещает посещение Подлондона. — А как насчет здравого смысла? — Гарри стряхнул мантию-невидимку с плеч и спрятал за пазуху. Из наружного кармана высунулась полупрозрачная голова, брауни прихватил с собой мистера Розочку. — Мы ведь даже твой труп не найдем. — Это мое дело. — Не ожидал я от тебя такого, — Поттер заговорил тихо и нарочито задушевно, прямо как Дамблдор. Для полного сходства не хватало только закончить фразу приторным «мальчик мой». — Ты… ты не из тех, кто ищет неприятностей. Ты скорее трусоват, немного подловат, но никак не глуп. И что ты творишь сейчас? Лезешь в Нижний мир. Да случись что, ты там и пяти минут не проживешь… — Хочешь, чтобы я тебе врезал? — спросил Малфой, распаляясь. — Это будет нападение на стража порядка, — ответил Гарри все тем же рассудительным тоном. — Лучше объясни, зачем тебе все это? Неужели твоя невеста страшнее Подлондона? — Ты не поймешь, — уголок рта дернулся, но губы тут же плотно сжались. Драко боялся шевельнуться. Внутри будто натянулась тонкая струна, которая могла лопнуть от любого даже незначительного сокращения мышц. — Объясни, — попросил Поттер, делая шаг к нему. И слова помимо воли выскочили наружу: — Все уверены, что рано или поздно я сдамся и возьму то, что дают. На большее меня не хватит. Юдени так вообще ни капли не сомневается. Он, как и ты, думает, что я трусоват, подловат, но не глуп. С таким можно сладить, с таким даже удобно. Вот только мне ни черта не удобно в жизни, где я ничего не решаю. Где я просто красивый консорт на содержании. И да, Поттер, такая жизнь страшнее Подлондона. — Но… — Гарри смотрел на него во все глаза, будто впервые увидел. Та натянутая струна лопнула, но последствий. Самолюбие пело хвалебную песнь самому себе, а в горле подрагивал дурацкий смех. Малфою стоило большого труда не выпустить веселье наружу. — Ты мог бы обратится за помощью… Закон же защищает всех… — Что за наивность, — ты же… — начал Драко и вдруг сообразил. — Ты заговариваешь мне зубы! Тянешь время! Поттер дернулся, будто чертенок, которого ухватили за хвост. — Послушай, — теперь Малфой разозлился той холодной темной злостью, которая не ведает ни страха, ни сомнения. — Я попаду на Ярмарку. Арестуешь меня сегодня, я дождусь следующей. Ты не сможешь вечно ходить за мной как привязанный. Секунду-другую они не сводили друг с друга глаз. Отчаянная решимость против благоразумия. Отчаяние победило. Гарри отвел взгляд. — Хочешь убиться — пожалуйста. Закон этого и правда не запрещает. — Отлично, — Малфой вскинул голову и распахнул дверь. * * * Он не думал, что они доберутся до Ярмарки целыми и невредимыми. Проводник не внушал доверия. Высокий худой подлондонец выглядел так, будто его выточили из куска обсидиана и одели в ночь, весьма аккуратно выкроив из нее длиннополый сюртук, узкие штаны и даже каким-то образом соорудив из темноты высокие плотные ботинки. Проводник представился маркизом де Карабасом и белозубо улыбнулся, как человек, который не побрезгует обокрасть полуразложившийся труп. В целом он держался с ними надменно, именно так Драко обращался бы с маглами, окажись те в магическом мире. Говорил Карабас отрывисто, будто отдавал команды собакам или не слишком сообразительным детям: «Не отставайте!», «Держитесь левой стороны», «Поднимите факелы повыше», «Здесь направо», «Зажмурьте глаза и не открывайте, пока я не скажу»… Больше всего Малфою не нравился взгляд проводника, быстрый и хваткий. Карабас подмечал все и ничего не забывал. Лучше всего, если такие люди вообще не знали о твоем существовании. Пересечься с ним было все равно что попасть на учет к аврорам. Однако после мотыляний по грязным туннелям подземник вывел пятерых своих подопечных на поверхность. Дальше оставалось пересечь улицу и отдать себя на милость Ярмарки. — Хотел бы я, чтобы маглы это видели, — хмыкнул Малфой, оглядывая рыночный павильон под стеклянной крышей. Ему сказали, что Ярмарка проходит в месте под названием Ковент Гарден. — Вот рожи бы у них были. — Да здесь сам дьявол потеряется, — провозгласил поднявшийся в воздух мистер Розочка. — Нет, эта толпа просто проглотит его и даже рогов не выплюнет. — Как ты собираешься что-то здесь отыскать? — спросил Поттер. Ему ведь тоже никто не мог запретить спустится в Подлондон. Спутники поневоле стояли, почти соприкасаясь плечами, иначе им пришлось бы перекрикивать шумную разноголосицу. Похоже, здесь собрался весь Подлондон, его обитатели захватили первый этаж и галерею. Они разложили на козлах прилавки, разожгли костры, разбили палатки, развесили пестрые тряпки, которые, возможно, обозначали принадлежность к той или иной группировке или указывали на род занятий торговца. Чужаку вот так с ходу было не разобраться. — Как-нибудь, — Малфой усмехнулся. Веками его семья платила посредникам за то, чтобы все нужное приносили на блюдечке, уже отмытое, отчищенное и должным образом упакованное. Это было частью статуса. Так почему же он не чувствовал больше тоски по тем славным временам? Наоборот, ему не терпелось запрыгнуть в толпу, будто это была не разномастная шобла, а прохладное озеро, где можно спастись от летнего зноя. — Разве вы, гриффиндорцы, не любите приключения? — Я ими наелся по самое не могу, — буркнул Гарри, но опять последовал за Малфоем, когда тот пристроился в хвост к группе одинаковых мужчин в черных одеяниях. Музыка оглушала, голоса зазывал накладывались друг на друга, отдельные слова вылавливались с трудом, а пойманные тут же теряли смысл: «кошмар-вино», «полцены», «восковой», «мертвеца», «за бочонок», «грабеж», «и не меньше», «Темпль и Арч!» Запахи кружили голову, шум продолжал лезть в уши, глаза разбегались в стороны, каждая отдельная часть безумного сборища тянула на себя его взгляд. Стеклянные бутылки, поющие на разные лады, клинки диковинной формы, россыпи пряностей и подозрительных порошков, механические пауки с рубиновыми глазами, маски и шкуры… Здесь невозможно было отыскать что-то конкретное, но Драко и не пытался. Он знал, Ярмарка сама покажет ему нужное. Она уже приняла его как родного, укутала своим теплом, щедро распахнула объятия, оставалось лишь упасть в них. — Малфой! — его схватили за руку. Поттер заставил его притормозить и развернул лицом к себе. — А ну посмотри на меня! Драко моргнул, мысли, еще секунду назад такие юркие и свободные, вдруг отяжелели и замерли. — Малфой! — требовательно повторил брауни. — Смотри на меня. Слова звучали странно, будто Драко долгие годы не слышал родного языка. И почему-то было трудно сосредоточиться и вспомнить. Ему влепили оплеуху, голова мотнулась, где-то на задворках памяти зашевелилось ругательство, слишком аморфное, слишком вялое. Что от него надо? Почему он не может просто идти дальше? Ведь все голоса, песни и музыка взывают прямо к нему, еда скворчит, шипит на огне и испускает сладкие ароматы для него, танцоры, жонглеры, акробаты стараются ради одной его улыбки, а все чудеса Ярмарки уже теряли терпение из-за того, что он медлил на них взглянуть… — Мистер Розочка, попробуйте вы. — Ну… если тебе не жалко парня… Ледяные пальцы призрака коснулись затылка Малфоя и проникли глубже под кожу, холод обхватил череп со всех сторон, и это было… Драко разом вспомнил все ругательства, которые когда-либо слышал. Бранился он долго и витиевато, досталось всем: Поттеру, призраку, Юдени, всем мирам сразу… Несколько подземников поддержали его одобрительными выкриками. Малфой замолчал, сообразив, что, поддавшись гневу, сделал из себя клоуна. Он ощутил, как вдавилась в запястье, красная нитка, повязанная старухой Искел. Это напоминал о себе родной Верхний мир. Ныла и правая рука, маркиз воткнул в ему в предплечье полую булавку с кристаллом на конце. Собранная в кристалл магия должна была стать платой за услуги проводника. Драко посмотрел на Поттера, тот вопросительно вскинул брови, мол, отпустило? — Спасибо, — выдавил из себя Малфой. — Всегда пожалуйста, — брауни вытер вспотевший лоб, на секунду показался старый шрам-молния, обычно скрытый под длинной челкой. Другой бы на месте Гарри гордо выставил бы отметину напоказ, чтобы соратники не забывали, кому они обязаны победой. А этот простофиля предпочитал ходить лохматым чучелом. — Ну что, продолжим поиски, если, конечно, ты не одумался? — Пошли, думаю, там нам помогут, — Драко указал в сторону ветхой зеленой палатки, рукописная вывеска над ней гласила: «Птицы и информация у Старого Бейли». — Выглядит очень многообещающе. Скептичный Поттер раздражал еще больше, чем наивный. Малфой скривился и направился к палатке. Музыка зазвучала навязчивее, но ей было уже не под силу сманить его с пути. — Птицы или информация, — хозяин палатки носил накидку из перьев и вдобавок обмотался множеством веревок. На длинном носу криво сидели круглые очки, а пол-лица занимали лохматые седые бакенбарды. — Что подать господам из Верхнего мира? Может, мудрых воронов? Грачей? Скворцов? — Бейли ткнул в небольшой плакат «Жирнее скворца вам не сыскать». В полумраке палатки зашелестели крылья, было трудно определить, много ли клеток стояло там и кто томился внутри. Старик предупреждающе шикнул: — А ну не мешайте, иначе всех пущу на суп, клюнуть не успеете. — Нам нужна информация, — сказал Малфой. — Ах, информация, — от избытка чувств старик крутанулся на месте. Очки слетели с носа и теперь болтались на шее. — Информацией делиться — это не то что грачами торговать. Тут извилинами шевелить нужно… Все, что ни пожелаете, вы найдете здесь, — Бейли постучал себя пальцем по лбу. — А найдется ли у вас что-нибудь для меня? — Я должен одному человеку большую сумму денег и ищу способ решить эту проблему. — Без насилия и темной магии, — уточнил Поттер. — Вроде того. Подземник выжидающе смотрел на них. Драко начал выворачивать карманы. — То, что надо, — Бейли азартно выхватил у него сломанную запонку. Повертел ее так и этак. — Черный глаз, тебя-то мне и не хватало, теперь мы уследим за всеми озорниками. Слышали, мы за вами уследим. — Так что вы посоветуете? — окрик Малфоя заставил старика вспомнить о реальных собеседниках. — А что вы готовы отдать за решение своей проблемы? Палец? Руку? Собственное имя? Пару пинт крови? Еще нерожденного ребенка? — Нет, — снова влез Поттер. — Есть что-то, что не требует больших жертв? Бейли призадумался, а Драко, воспользовавшись паузой, процедил: — Знаешь, ты не только прической на репей похож, но и характером. — Какой есть, — ухмыльнулся Гарри и на секунду задержал взгляд на лице Малфоя. Вдруг чокнутый старик заорал, переполошив не только птиц: — Ну конечно! Глиняные головы! Вам же не жалко отдать одно страшное воспоминание? — Не жалко, — твердо заявил Драко, от Поттера он отвернулся — брауни нервировал. — Тогда ищите Ника Бесстрастного. — Где нам его искать? — В самом темном углу, — Бейли широко улыбнулся, явно считая, что дал вполне исчерпывающий ответ. — Погодите, а можно мне вопрос, — все это время мистер Розочка скромно держался за спиной Поттера, но теперь высунулся из-за его плеча. — Разве у господина призрака есть чем заплатить? — Я заплачу за него, — Гарри зашарил по карманам, — тем более, у меня тоже есть вопрос. Колода карт годится? Бейли вытянул шею и нацепил на нос очки, потом взял пачку, открыл и восхищенно уставился на карты. Суховатые пальцы осторожно погладили глянцевый картон. — Это же целое войско маленьких соратников, теперь будет кому поднять знамена для нашего славного похода. Да? Птицы отозвались насмешливым клекотом. — Ха! Что бы вы понимали. Господа задавайте ваши вопросы, и пусть они будут сложными, чтобы я честно отработал свою плату. — У вас тут есть цветы, ну, такие, из стекла, мне бы жене подарить, она их собирает… Ну, хотелось бы чертополох. Знаете, я ей в школе принес букет чертополоха, а потом драпал во все лопатки, а она — за мной с букетом, грозила мне всю рожу исхлестать. Наглую, — призрак мечтательно улыбнулся. — Догнала? — спросил Поттер. — Еще чего, — мистера Розочку даже немного раздуло от самодовольства. — Стекляшки, — разочарованно пробормотал Старый Бейли. — Так это легко. Видите, искры в воздухе танцуют. Идите туда, и вам сделают любую стекляшку. Ну, а второй вопрос, второй будет посложнее? В голосе слышалась требовательная надежда, пальцы собственнически сжимали вожделенную колоду. — Нас сюда привел человек, — Гарри запнулся, не совсем уверенный, что выбрал подходящее слово для маркиза, но поправлять себя не стал, — по имени де Карабас. Ему можно доверять? — Верность ему заменяет выгода. Пока ему выгодно следовать условиям сделки, его слово крепко. Следите, чтобы под его выгодой всегда горел огонь, не давая ей остыть. В три глаза следите, — старик закхекал. — Есть ли способ увеличить наши шансы вернуться на поверхность? — Способ, способ, — ноги Бейли притоптывали, будто ему было холодно. Но на Ярмарке стояла тяжелая душная жара. У Малфоя рубашка прилипла к спине. — Способ... Старик сунул колоду в карман и выдернул из накидки два пера. — Вот возьмите, теперь вы друзья старого Бейли, если кто-то обидит вас, он обидит меня. А маркиз знает, что я могу отплатить за обиду своим тайным оружием… — Спасибо сэр, — Гарри подтолкнул Драко, да и Розочка рвался поскорее заполучить свой стеклянный чертополох. — А может, печень дрозда на дорожку? Сочный деликатес, обостряет память, избавляет от малокровия…. Дребезжащий старческий баритон заглушили другие более зычные и громкие голоса, и колдуны так и не узнали, чем еще хороша свежая печень дрозда. Они тыкались между прилавками уже несколько часов, перевидали кучу диковин, насмотрелись на подземников во всем их многообразии. Мелкие вонючие уродцы толкали всякий хлам, в прямом смысле слова хлам, статные темноволосые красавицы приценивались к черным шелкам, волосатые коротышки размахивали длинными пиками с нанизанными на них жаренными колбасками. Старушки, разодетые в пышные кринолины, совали под нос меховые накидки, смуглые парни с накрашенными веками трясли связками амулетов и талисманов… Розочка получил свои чертополохи, Потер прикупил бутылку вина, а также кулек с крошечным хрустящим печеньем. Малфой от угощения отказался, его подташнивало, и голова гудела. Силы иссякали, он столько всего повидал на Ярмарке, что глаза готовы были вытечь. Но темного угла им так и не попалось. Ни одного. Свет проникал всюду, и всюду лежали груды всяких товаров, гордо выставленные напоказ. Исключений не делалось даже для полуразложившихся трупов. Колдуны обошли весь павильон и поднялись на галерею, Драко бросил взгляд вниз, двое бойцов встали друг напротив друга, нетерпеливо размахивая дубинками, толпа образовала вокруг них плотное кольцо. Малфой тоже чувствовал себя как в кольце, которое сжималось с каждым вдохом. — Эй, смотри, — Гарри показал на странное нагромождение досок, похожее на кривой навес. Под ним сидела чья-то сгорбленная фигура. — Кажется, оно. Этот подземник приклеил на лицо белую маску, похожую на косметическую. Марго иногда использовала такие вместо зелий. Они обещали омолаживающий эффект и нежную гладкую кожу. Драко подавил неуместный смешок. — Ник Бесстрастный? Мужчина кивнул. Его рыжие волосы были заплетены в сотни мелких косичек. Странное зрелище, но не нелепое. Нелепым выглядел Поттер с букетом стеклянного чертополоха и, наверное, сам Малфой, весь красный, растрепанный и потный. Подземник улыбнулся. — Что желаете? — Что можете предложить? — Драко оглядел грубые глиняные шары с птичьими клювами. Вполне возможно, отделенные от голов питомцев Старого Бейли. — Эта глиняная голова, — рыжий указал на крайний шар, — знает слово, способное убить. Эта — может вызвать любовь. Эта — заставит человека сделать все, что вы скажете. Но только один раз. Все они одноразового действия. — Мне нужна вот эта, третья. — Цена известна? — Одно страшное воспоминание. — Именно так, — Ник достал нож. — На Ярмарке запрещено причинять вред, — произнес Гарри, и Малфой ожег непрошеную няньку яростным взглядом. — Это — не вред, это — проба. Протяни руку ладонью вверх и представь воспоминание, которым будешь расплачиваться. Драко зажмурился и окунулся в прошлое: стоны, хрипы, смех, вонь обгорелого мяса… Боль в ладони заставила его распахнуть глаза: на коже алела тонкая царапина. Ник слизывал кровь с ножа: — Сойдет, — подземник вытащил из-под прилавка жука: наполовину живого, наполовину стеклянного. Брюшко твари представляло собой пустой пузырек, а черная безглазая морда заканчивалась мясистым хоботком. — Малфой, не нужно этого делать. — Отвяжись! Это мой выбор и мое прошлое. Ты к моей жизни никакого отношения не имеешь. Делайте то, что нужно, и побыстрее. * * * Драко лежал на своей жесткой койке и пялился в потолок. Темнота бледнела, начинался новый день. В коридоре послышались шаги, дверь распахнулась. Вошел Поттер. — Ты в порядке? — Сколько раз еще повторить, со мной все нормально? С ним правда все было нормально, тело подчинялось беспрекословно, голова работала четко, память не давала сбоев. Правое ухо, в которое жук сунул свой хоботок, не болело. Но… на место отданного воспоминания вползла молчаливая тяжелая тоска. А ведь он должен был испытывать облегчение. Сколько раз он просыпался в поту, думая, что снова… Что? Что снова? Ничего. Теперь ничего. — Ты бы лучше за Розочкой и его женой присмотрел. Подольше. Как, я понимаю, она не прогнала вас с порога. — Думаю, они помирятся. Да и что она ему сделает, не отхлещет же стеклянным букетом. Выпьешь со мной подлондонского вина? Драко повернул голову, Поттер успел забраться с ногами на подоконник и наколдовать кружки. — И часто ты пьешь перед рассветом? — Только когда голова заклинивает, будто заводная игрушка, которая никак не может остановиться. — Разливай, — Малфой поднялся с койки и сел на другой край подоконника. Поттер зачем-то бросил в кружки Люмос, а затем уже разлил вино. Получилось красиво, казалось, луна светит им сквозь темную густую жидкость. На вкус вино было терпким и пряным. — Какое воспоминание ты отдал? — Не помню. Колдуны замолчали, сделали по глотку, давая вину время развязать языки. — Ты обычно пьешь в одиночестве? — Чаще с товарищами, с другими брауни. — Отчего не с друзьями? — Не ладится у меня с людьми, — в унылом сером свете Люмоса лицо Поттера выглядело лет на десять старше. — Когда я ношу форму, я понимаю, где мое место в этом мире, знаю, как действовать, что говорить, но когда я просто Гарри Потер, то я теряюсь. Будто я снова тот никому не впершийся мальчишка, чья задача быть незаметным и не доставлять лишних неудобств. — Я думал, у тебя нет отбоя от друзей и подружек. — С девушками все сложно и совсем не клеится. Малфой сделал большой глоток для смелости и спросил: — Предпочитаешь парней? — Чего? — лицо Гарри ожило, пусть и от удивления. — Ты издеваешься? — А что такое? — Ну… это стремно… — Ты пробовал? — Нет, конечно, — Поттер покраснел, причем так густо, что это было заметно и в предрассветных сумерках. — Это для вас, слизеринцев, все легко… Вы со всеми… — Неужели? И как ты, бедняжка, провел со мной в одной комнате пару недель? Наверное, каждую ночь боялся, что я посягну на твою невинность. — Теперь точно издеваешься. — Именно, — Малфой поставил кружку и придвинулся к Гарри. Прижался губами к его губам. Лизнул. Вино на чужих губах имело совсем другой вкус. Хмель ударил в голову — или не хмель. Он чуть надавил, вбирая тепло, ища способ получить больше. Ему не позволили. Едва не свалившись на пол, Поттер соскочил с подоконника. Заозирался, хлопая глазами, будто вывалившийся из гнезда совенок. — Я… мне… надо… Ты прости… я не это… не совсем… Прости… — после каждого слова — шажок к двери, и вот Гарри нашарил ручки и выскользнул в коридор. Малфой стиснул кулаки. «Идиот, какой же я идиот», — та часть мозга, которая отвечала за самосохранение, на секунду отключилась. Кулак врезался в стекло. Пять минут спустя, вытаскивая осколки и заживляя магией порезы, Драко сумел убедить себя, что больно ему только от физических ран и больше ни от чего.