Пуля в сердце

— Моя голова раскалывается! Рики, стоя у плиты, оборачивается. Старший выглядел, мягко говоря, так себе: опухшее лицо, на голове волосы стояли дыбом, будто его током шарахнуло, а походка была далека от модельной. Хромая на правую ногу, юноша еле как добрался до столешницы, найдя в ней опору.  Вздохнув, японец продолжает лопаткой возюкать омлет по сковороде. Мама убежала по делам, наказав самостоятельно сделать себе и "бедному больному хёну" еды. Подросток не был уверен во вкусовых предпочтениях Пака, но искренне надеялся, что такой простой завтрак для него сойдёт. — Минералка в холодильнике, стакан в шкафчике над моей головой, — не отрываясь от дела сообщает Нишимура. Вспомнив об ещё одной немаловажной вещи, он спешно добавляет. — Обезболивающее в выдвижном ящике около меня. Чёрт, надо было включить вытяжку! Стало слишком жарко, к лицу прилила кровь, а уши будто ватой заложило. В голове бегущей строкой высветились вчерашние слова старшего, но Рики машет головой из стороны в сторону, чтобы отогнать наваждение. Из-за этой заминки он не замечает, что Сонхун уже стоит за его спиной и, касаясь кончиками пальцев талии под растянутой майкой, пытается отодвинуть парня в сторону. Младший дёргается от неожиданности и послушно уступает место, предварительно доставая и таблетки, чтобы избежать подобной неловкой ситуации. — Святой человек, — бурчит на ухо Пак, беря коробку с препаратом из чужих рук. — Вкусно пахнет. Ты хорошо готовишь. Очередной комплимент в свою сторону снова воспринимается подростком так же остро, как и пару часов назад. Парень молчит, но его голова работает на все сто процентов, подобно компьютеру, и за секунды выполняет заранее прописанные команды до тех пор, пока одна случайно залетевшая в голову мысль не портит всё. Сонхун же не помнит. Он был пьян. Куда-то за секунду пропало вдохновлённое настроение, будто его и вовсе не было. Эффект бабочки? Может быть. Желание есть исчезло, даже доделывать омлет не особо хотелось, но за испорченную сковородку Рики отвечает головой, а злить мать хотелось ещё меньше, чем оставить всё просто на плите. Выбирая из двух зол меньшую, парень справедливо решает всё-таки доделать несчастное блюдо и выложить на красивую тарелку. — М-м-м... У меня уже слюни от одного вида. Почему ты так хорош в готовке? — Пак мягко улыбается и ждёт, пока тонсен пытается разрезать их завтрак. Выглядит он в этот момент крайне неловко, но по итогу справляется со своей задачей. — Кажется, одна часть больше другой, — грустно выдыхает юноша, поджав губы. Недолго думая, Нишимура кладёт на вторую тарелку кусочек побольше и подвигает её гостю, в свою же часть он хотел было воткнуть вилку, но запротестовавший старший мешает этому. — Не понял, почему ты — растущий, мать его, организм, отказываешься от нормальной в порции ради хмельного хёна, который больше хочет пить воды, нежели есть?! В своём уме вообще? — Сонхун проворно меняет посуду местами и, не дожидаясь возражений, что должны были вот-вот сорваться с языка младшего, начинает жевать. — Даже на вкус невероятно. Горжусь. — Да как ты... — только на это, в принципе, и хватает обиженного выходкой Пака японца. Нишимуре не остаётся ничего, кроме как молча принять заботу. Вроде как ему и приятно, но и неловко до жути. — Почему ты обходишься со мной, как с ребёнком? — бурчит Рики, даже не ожидая ответа на свой вопрос. — Ты и есть ребёнок, — просто отзывается старший, пряча ухмылку за стаканом. — Я твоя нянька, так что считай, что это мой долг. — Бесишь, — бросает парень, не желая развивать тему. От таких слов где-то внутри неприятно ёкает, но Рики игнорирует свои эмоции. Потом. Потом он обязательно подумает над всем этим. — Ты рад, что не надо идти в школу? — между делом интересуется Сонхун. В его глазах мелькают искры озорства. — Я считаю, что это было бы очень нечестно по отношению к тебе, если бы из-за нашей пьянки пришлось с утра переться куда-то. Невероятно, твоя мама так легко согласилась! Моя бы точно не позволила такому случиться... — Спасибо, — искренне говорит младший, пока в голове крутится вопрос, который он никак не решается задать. Подождав секунды три, Нишимура собирается с духом. — Ты... Ты помнишь вчерашний вечер? Хён в непонимании смотрит на собеседника, а Рики готов в эту же секунду провалиться сквозь землю. Он точно звучал слишком глупо, почему парень это спросил, будто вчера случилось что-то действительно важное? Они что, поцеловались? Переспали? Ни то, ни другое. Тогда почему те разговоры стали для него важны? Почему предыдущие тоже обрели свою ценность? Все проявления заботы когда-либо со стороны Сонхуна обрели другой смысл, который всегда мелькал шумом на фоне. Наверное подросток просто почувствовал себя... Особенным. И это знание не успокаивало от слова совсем. — Я вчера пиздец много выпил, — тянет Пак, а тонсен думает, что на свой вопрос он уже получил отрицательный ответ, старший же продолжает. — но у меня есть некая особенность организма. Понятия не имею, с чем это связано, но я помню всё, что происходило, пока я был пьян. Я не могу себя полностью контролировать в плане слов или действий, зато не надо узнавать от третьих лиц о том, что я мог натворить. Поэтому моя просьба о сольном концерте всё ещё в силе. — Что?.. — Нишимура где-то в глубине души радуется, что не ел сейчас, потому как вероятность подавиться возросла в разы. — То есть ты даже помнишь про... Ну... — Тебя что-то беспокоит? Если ты переживаешь из-за того, что я назвал тебя красивым, то это правда, но в любом случае я не страдаю педофилией или кинком на насилие, так что будь спокоен, — Сонхун уж слишком легко это говорит, а младший быстро замахал руками в знак протеста. — Что? — Ты не так всё понял... Я просто... — план о том, чтобы подумать о своих эмоциях попозже канул в бездну. Придётся распутывать этот клубок здесь и сейчас. — Эм. Для меня важны были твои слова. Понимаешь ли... — Рики замолчал, не зная как продолжить. — Ты не уверен в себе, — скорее утверждает, чем спрашивает юноша. Покрутив пустую тарелку в руках, Пак встаёт и убирает её в раковину. Не оборачиваясь на собеседника, видимо за тем, чтобы не смущать, он говорит дальше. — Плюс здесь другая страна, а во мне ты увидел опору и, может быть, заботливого друга. Я и должен таким быть для тебя. — Спасибо... — тихо отзывается Рики, сам не до конца осознавая за что благодарит. Старший, чуть не упав из-за того, что ноги заплелись, смеется, разбавляя атмосферу. Резко положив ладони на плечи тонсена, он немного покачивает того из стороны в сторону, потом и вовсе обнимая. Неловкость уходит, так что японец позволяет себе положить ладонь поверх чужих рук. — Теперь сыграешь мне на гитаре? Знаешь какую-нибудь песню твайс? — ласково просит Сонхун, наконец ослабляя хватку. — Уверен, ты учил что-то. — Да, но... — Нишимура задумывается, понимая, что давно не практиковал то, что в теории хотел бы продемонстрировать. Испугавшись, что должного впечатления он не произведёт, парень машет головой. — Давай вечером. Мне нужно потренироваться. — Ну-у-у... Весь кайф обломал. Чем мы тогда будем с тобой заниматься? — старший недовольно морщится. — Возлагаешь на мои хрупкие плечи найти нам занятие? — Разве ты не должен быть на работе? — игнорируя вопрос, Рики задаёт свой, заведомо зная ответ. — Да, может сейчас нет никаких... дел, но нужно же показываться на глаза начальника! — Спешу огорчить, глаза босса всё ещё в кучке! — хохотнул Пак, вспоминая прошлую ночь. — Ничему его жизнь не учит. — Хисын там тоже мучается от похмелья? — Нишимура внезапно вспоминает о существовании ещё одного хёна. — Может, к нему и поедем? — Да сдался тебе этот старик! — оскорблённый из-за переключения внимания подростка, Сонхун наигранно машет руками. — Фу, фу! — Ты ненамного младше! — напоминает Рики, пихая друга в бок. — Давай прогуляемся, а по приходе домой я начну практиковаться в игре, после ужина послушаешь. Договорились? Сонхун выглядел давно задумчивым, так что младший перестал болтать, не желая мешать. Пару секунд над чем-то размышляя, юноша приходит к какому-то логическому заключению, готовый делиться со своей идеей. — Как ты относишься к стрельбе из оружия? — вопрос поставил подростка в тупик, ему требуется пару секунд, чтобы осознать сказанное. — В каком смысле? Если ты о том, что эта штука приносит много боли людям, то... — Нет, ты не понял. Хотел бы научиться стрелять? — прерывает Пак, выжидающе смотря на опешившего Рики. Парень выдерживает этот взгляд, отчаянно борясь со страхами, которые неизвестно из каких глубин сознания начали подбираться и заискивающе шептать о том, как это опасно. В противовес детское любопытство и желание получения острых ощущений кричали о том, что идея на десять из десяти. Выбор делать всё равно приходится. *** — Руки повыше. Да, вот так. Смотри на мишель и попробуй спустить курок. Возможно, тебя немного занесёт влево. Эх, не повезло! Сонхун суетится около младшего, как курица с яйцом. Парень так и ходит кругами, то давая советы, то самостоятельно поправляя позу или положение конечностей, или даже корпуса. Сначала такое пристальное внимание напрягало, но внутренний восторг, передававшийся таким возбуждённым поведением вскоре передался и Рики. Тот сразу решительно настроился попасть с первого раза в десятку, но из-за ошибки японец лишь грустно вздыхает, но упёрто поднимает ладонь с оружием, собираясь сделать ещё один выстрел. Рука хёна перехватывает его собственную в полёте, не давая осуществить задуманное. — Думаю, тебе нужно сосредоточиться, — отрешённо тянет Пак, пребывая в своём собственном мирке и глядя на дыру от пули где-то в десяти сантиметрах от самого дальнего кольца мишени. — Легко сказать! — возмущается Нишимура, с раздражением убирая спадающую на защитные очки чёлку и поправляя немного скосившиеся наушники. Они немного давили, но такие уж были правила безопасности, а снимать их ради своего личного удобства было бы верхом тупоголовия. Старший ухмыляется уголком губ, выныривая из омута сознания, до которого долетело ворчание, и подносит раскрытую ладонь в молчаливой просьбе. Фыркнув, японец отдаёт миниатюрный Glock-35 и ждёт дальнейших действий хёна. Сонхун отходит на пару шагов левее, становясь прямиком напротив мишени в виде человеческой фигуры. Расставив ноги на уровне плеч и надев на себя защитные очки, тот поправляет наушники и, не оборачиваясь, спрашивает. — Любая часть тела? — М-м-м... Бедро? — Нишимура выдаёт первое, что пришло в голову и вздрагивает из-за звука. Выстрел. Пак попал точно в цель. — Ещё, — требовательно. — Кисть, — пожимает плечами подросток и пытается унять прокатившую по позвоночнику дрожь и всплеск адреналина. Снова стопроцентное попадание. — Дальше. — Голова, — Рики кажется, что он не узнаёт свой голос, что вмиг осип. Снова выстрел. Таким точным ударом можно было вышибить мозги. — Я прошёл обучение, и ты тоже сможешь добиться успеха, если решишь продолжить. Так что на этом этапе ты действительно должен сосредоточиться и наметать глаз, чтобы не делать таких промахов, как прошлый. — Сонхун, довольный собой, хлопает по плечу напрягшегося и восхищённого Нишимуру, возвращая оружие. Кинув взгляд на паренька, Пак был готов поклясться что за прозрачными очками в зрачках напротив мелькнул огонь. — Главное не перенапрягайся и не торопись. Ты же работаешь на результат, а не на... Договорить юноше помешал выстрел, заставивший на секунду зажмуриться. Когда Пак открыл глаза, то заметил неожиданное местонахождение дырочки от снаряда. — Четвёрка? Бог ты мой, я уже перестал надеяться на то, что сегодня мы дойдём до двойки... Каким образом, эй? Ты зачаровал пулю или меня? — в голосе Сонхуна мелькает удовлетворение чужим результатом, вперемешку с неприкрытым удивлением. Нишимура, обернувшись, демонстрирует яркую улыбку, начиная прыгать от счастья. В порыве чувств кинув звякнувший пистолет на тумбу, тот вешается на шею хёна, который еле как успевает среагировать и ухватиться за талию парня. — Ахренеть! Круче, чем в играх! — подросток чуть повышает голос из-за того, что не уши всё ещё защищало специальное оборудование. — Давай ещё! Мне понравилось! — Вставай! — пытается отлепить от себя тушку тонсена Сонхун, хлопая того по заднице, в надежде, что тот сам отпрыгнет от неожиданности. — Ты тяжёлый блин! — Пф, кто бы говорил, — закатывает глаза младший, но всё же слушается, становясь на своё место. — Говори, как мне встать. — Погоди, наверное, нам стоило начать с упражениний. Как-то я сразу не подумал, — Сонхун рассеянно возится в карманах и, найдя подходящую монету, кладёт её ближе к дулу пистолета. Младший узнаёт в ней одну вону. — Зачем? — Рики с интересом наблюдает за манипуляциями, проводимыми над мелочью. Пока мотивы старшего ему не были ясны. — Слишком поздно заметил, что твои руки трясутся. В твоих движениях нет уверенности, а это задание позволяет натренировать руку, — Пак аккуратно отходит, стараясь даже не дышать лишний раз. — Спускай курок таким образом, чтобы она не упала. — Шутишь? Чем это поможет? — младший фыркает и хочет уже сделать выстрел, но вона падает с громким звоном. Обернувшись на повеселевшего Сонхуна, тот закатывает глаза. — Понял. — Удачи, малой, — хён садится на ближайший стул, закидывая ногу на ногу и не без удовольствия наблюдая за попытками тонсена, что пыхтя изо всех сил, пытался довести выполнение упражнения до идеала. *** — Эх, жаль меня с вами не было! Я бы точно в цель попала с первого раза! — Мне бы тоже не помешало сходить на стрельбу. Я либо пальну своего руководителя проекта, либо себя. — Конон фыркает от реплики сестры, переглядываясь с Сонхуном. Девушки вернулись домой после долгого шоппинга, так как у Солы явно начали сдавать нервы, а старшая не могла на это спокойно смотреть. Буквально оторвав от стола бедную школьницу, японка взяла всё в свои руки, предотвращая возможный обморок от усталости и перенапряжения. Когда же Пак со своим подопечным вернулись, молодые люди вместе заказали еды, а Рики убежал к себе в комнату, откуда приглушённо слышалась гитара, но понять мотив было невозможно, так что Сонхун прекратил попытки что-то расслышать и наслаждался обществом прекрасных дам. — Как-нибудь обязательно сходим вместе, — обещает парень, посмеиваясь. Парень внимательно наблюдает за самой младшей, которая хочет улизнуть из гостиной, пока внимание переключено на их гостя, но Конон, всё ещё смотря по телевизору какую-то странную дораму, ухватывает ту за кисть и тянет обратно на диван. — Что, разве учёба веселее, чем этот парень в шлеме и костюме гонщика? Смотри, он дерётся с бандой, скользя по нефти, разве тебе не интересно, что происходит? — юноша поглядывает на хихикнувшую Солу, быстро что-то сказавшей на японском. К сожалению, Сонхун не смог разобрать ни слова, да и не особо надеялся, если честно. Его словарный запас был крайне скудным. — Так, здесь ещё Сонхун. Старайся говорить на английском, пожалуйста! — девушка, кажется, замечает чужую заминку и, повернувшись, тараторит. — Она говорит, что не все слова понимает, но контекст улавливает, но думать не хочет над значением странных слов. — Боже, это так похоже на меня, — под нос шепчет парень, но его всё равно слышат. Конон смеётся в голос и хлопает Пака по плечу в одобрительном жесте. — Так! — гремит где-то со стороны лестницы. Все присутствующие поворачивают головы в сторону, откуда доносился звук. Нахмуренный Рики стоял, уперев руки в бока, казалось, он был чем-то недоволен. — Отдайте мне хёна, я обещал ему поиграть на гитаре! — А ты отними, — без эмоций заявляет старшая, явно действуя на нервы брата. Тот, насупившись, быстро пробегает оставшиеся ступеньки и хватает за плечо Сонхуна. Конон не остаётся в долгу и берётся за его ладонь, что лежала в пару сантиметрах от её собственной. — Не так быстро. — Змея! — фыркает японец и дёргает на себя покачнувшегося Пака, чтобы окончательно увести отсюда. — Нам не мешать, мы заняты, поняла? — Эй! Тут вообще-то и Сола есть! — шутливо грозит пальцем девушка, но в итоге получает не особо лестный ответ. — Она адекватная, в этом то и смысл! Сола хотя бы не полезет творить дичь! — юноша показывает язык и убегает, всё ещё держась за порядком охреневшего хёна. — Я извиняюсь за эту клоунессу, с ней по-другому общаться нереально! — Я всё слышу! — летит им угроза в спину, а звук телевизора становится громче на пару делений. *** — Над чем ты так пыхтел? — Сонхун плюхается на кровать, что аж пружины неприятно скрипят, а тонсен морщится, беря в руки гитару, чтобы она не улетела с покрывала. — Показывай, малой. Я весь во внимании. — Собирайся, — закатив глаза, приказывает Рики, сам уже роясь в шкафу в поиске вещей. — Не надо в моей спине выжигать дыру, я просто хочу... Уединённой атмосферы. Мне будет комфортнее поиграть тебе на заднем дворе. — Неожиданно... Но я тебя понял. Мне надо только пальто да свитер поверх рубашки накинуть, так что буду тебя ждать на улице у входной двери, — парень, конечно, нарочито спокойно говорит это, выходя из комнаты, но в душе он чувствует трепет и детскую радость, будто ему вдруг подарили вкусную конфету или желанную машинку, на которую тот заглядывался не первый год. Спустя минуту Пак уже дышит свежим воздухом, а выждав ещё две, видит и японца, явившегося на порог. Нишимура кивает куда-то за дом и первым идёт в указанном направлении, засунув одну руку в карман до неприличия короткой куртки. Старший же думает о том, чтобы устроить гневную тираду о важности сохранения почек в тепле, но решает оставить этот разговор на потом, не желая портить атмосферу. Как завороженный Сонхун следует за младшим, не проронив ни слова. Парни оказываются на милой лужайке, где росло какое-то дерево неизвестного вида с густой кроной. Пак, подумав о том, что совершенно не силён в биологии настолько, чтобы понять название этого мощного растения, переводит взгляд на чёрный столик, стоящий в тени листьев, окруженным двумя плетёными стульями того же цвета. — Родители часто пьют кофе вместе на заднем дворе. Видимо, тут правда красиво, когда закат, — делится Рики, садясь на стул и проводя кончиками пальцев по струнам. — Приземляйся, наслаждайся видами и моей невероятной игрой. — Мне нравится твоя самоуверенность, — юноша присаживается рядом, направляя взгляд на линию горизонта. День прошёл незаметно. Вечер сменил полдень, а небо потихоньку начало розоветь. В пальто было тепло и даже немного жарко, но Сонхун ничего не мог сказать о комфорте младшего. — Тебе не холодно? — Чш-ш-ш... — Нишимура прикладывает указательный палец к губам, показывая, что нужно соблюдать тишину. — Я начинаю. Рики провёл рукой по струнам, заставляя те вздрогнуть и издать первые звуки. Пак прикрывает глаза, позволяя мелодии окутать сознание, пока поднявшийся ветерок гуляет меж прядей волос. Воздух оказался тёплым, так что, в некоторой степени, было приятно. Каждый аккорд сопровождал новый стук сердца Сонхуна, сливаясь с игрой в одно целое. Разница между перебираемыми струнами инструмента и души старшего стремительно стиралась. Японец не только умело играл, он же успешно заставлял Пака чувствовать себя невероятно. Юноша никогда бы не подумал, что так быстро станет зависим от таланта мальчишки, что ещё совсем недавно ему был чужим. — Это фил спешл? — тихо спрашивает старший, разобрав мотив. Он не был уверен в своей догадке, так как слышал эту песню мельком пару раз на телевидении. В голове начинают всплывать отрывки текста, из-за которых по телу прокатывается приятная дрожь. Нишимура кивает, не отвлекаясь от дела. В какой-то момент тот начинает еле слышно подпевать, не в силах сдержаться. Сонхуну думается, что голос тонсена звучит действительно красиво, и было бы неплохо попросить его как-нибудь спеть. Тем временем природа продолжала скрашивать вечер в буквальном смысле этого слова. За несколько минут небо стало в разы красочнее, а солнце налилось красным. Пак чувствует, что уголки глаз почему-то заслезились, но выдавать свою внезапно взявшуюся чувствительность не был намерен, так что парень быстро моргает. — Как тебе? — Рики перестаёт играть и направляет горящие восторгом глаза на слушателя. Старший глубоко дышит, чтобы прогнать остатки нахлынувшего "нечто" и выдавливает улыбку. — Ты был великолепен. Мне очень понравилось, — Сонхун говорит это искренне, от чистого сердца, так сказать. Подросток просиял, и Паку кажется, что его аура могла согреть лучше, чем солнечные лучи. Стоп. — Ты же дрожишь! Вставай, — повелительный тон юноши сопровождается снятием пальто. Рики выглядит недовольным, но не упирается, когда на его плечи кладут тёплую вещь. — Спасибо, но... Ты тоже легко одет, — подмечает младший, в хаотичной последовательности дёргая струны, как будто в попытке успокоиться. — Эй! Идите домой, еду привезли! — из окна второго этажа выглядывает голова Солы. Девушка активно машет рукой, зазывая вернуться, и исчезает также быстро, как и появилась. — Я голоден, — щебечет Рики, первым начиная идти к дому. Сонхун ещё пару секунд смотрит на небо, которое с каждой секундой казалось всё более волшебным, и младший был до глубины души благодарен его остановке, потому что заметь Пак румянец на щеках подопечного, тот бы понятия не имел, как это объяснить.