Вулканы

…мы с тобой вулканы

потоками лавы

чувства

на кончиках губ

тонкие пальцы…

(С) Jane Air

      В жизни бывают такие дни, про которые говорят «прожит зря». У Виктора как раз случился один из таких. Идея создания портативного хэкстекового устройства за весь день в лаборатории в практическом плане не сдвинулась с мертвой точки. Пришлось признать, что в расчеты закралась ошибка. Еще и колено разболелось как-то особенно сильно…       Впрочем, даже это не так раздражало, как чертова ошибка, которую Виктор все никак не мог обнаружить, хотя даже дома пересматривал свои записи снова и снова. Внутри нарастало раздражение и недовольство, дополняемое бесконечной ноющей болью на фоне.       – Виктор, – Джейс, уже успевший переодеться в домашнее, осторожно подсел рядом на диван. – Может, отдохнешь немного, м? Ты уже на пределе…       Он ткнулся лбом в плечо Виктора, но тот только нетерпеливо пробормотал:       – К своему пределу я еще даже не приблизился…       Тогда Джейс применил запрещенный прием: опустил широкую горячую ладонь на больное колено, легонько поглаживая его и разминая. Против этого Виктор ничего поделать не мог, это был абсолютно нечестный, совершенно безотказный прием. Почти против воли поддаваясь согревающим, унимающим боль прикосновениям, молодой человек опустил свои записи, прикрыл глаза.       – Не понимаю, почему не работает…       – Расслабься, – Джейс легонько подтолкнул Виктора так, чтобы тот опрокинулся на диван, уложил его ноги на свои колени и продолжил массировать. – Вечер. Сыро, холодно. Отвлекись. Вот хоть на меня. Я красивый, умный и вообще.       Падая на подушки, Виктор тихо фыркнул, накрывая глаза раскрытой тетрадью с заметками. При последних словах Джейса он выглянул из-под нее, чуть прищурился, словно оценивая.       – Красивый – согласен. Умный – возможно. А насчет «вообще» поподробнее, пожалуйста.       Внутри вдруг зародилось сладкое и томительное чувство предвкушения. Тепло от массирующих прикосновений к коленям и ногам поднималось выше по телу, потихоньку концентрировалось в низу живота. Легкие его отголоски согревали все тело, заставляя кожу покрываться мурашками в ожидании.       Сегодня?       – Возможно? – Джейс картинно вскинул брови. – Возможно?! – он фыркнул. – Я тебе даже покажу, где ты ошибся, – он подтащил руку Виктора, которой тот держал тетрадь, к себе, забрал ее, попутно слегка прикусив кончик указательного пальца, и не глядя положил на стол позади себя, – если пожелаю. А вообще, я же… ну посмотри, – он стащил с cебя рубашку. – Прекрасное зрелище, правда?       Джейс уселся лицом к Виктору, между его разведенных коленей, взял его за запястья и провел ладонями по своему телу.       – Самовлюбленный павлин… – едва слышно прошептал Виктор, но ни постепенно темнеющего взгляда не отвел, ни рук не отнял.       – Пффф… павлин павлином – а ты все равно меня хочешь.       Джейс, конечно, был прав. Во всем. Зрелище было и правда прекрасное. А ощущение горячей гладкой кожи, крепких мышц под ладонями было одним из самых желанных сейчас.       Если пожелаешь? Все, что пожелаешь…       – Ты прекрасен, – прошептал Виктор, нервно облизывая пересохшие губы; пальцы, остановившиеся на бедрах Джейса, слегка сжались.       Он в ответ склонился над Виктором, на мгновение прижался лбом к его лбу, а затем поцеловал – сильно, жадно, долго, пока хватало воздуха. Они настолько слились в своем обоюдном желании, что, когда поцелуй наконец оборвался, между их губами протянулась на мгновение и тут же оборвалась тонкая, влажно блеснувшая ниточка.       – А ты? – тихо, хрипло, почти задыхаясь спросил Виктор. – Хочешь меня? Посмотри хорошенько...       Джейс испытующе заглянул ему в глаза, и Виктор чуть закусил губу. Да, он все еще сомневался в своей привлекательности, в искренности эмоций и желаний, хотел поверить и боялся обмануться. И Джейс об этом знал. Он стал медленно расстегивать пуговицы на рубашке Виктора, целуя открывающееся тело с такой невыразимой нежностью, что от нее было почти больно.       – Ты красивый, Вик. Красивый. Хочу. Хочу тебя всего.       И снова эти слова. Виктор, невольно выгибаясь навстречу поцелуям, почти застонал, но вдруг прикусил подушечки своих пальцев, чуть отворачивая лицо в сторону. Борьба с внутренними демонами продолжалась, но Джейс решительно прекратил ее: мягко развернул лицо обратно к себе, заглянул в глаза и снова поцеловал так же головокружительно страстно. Ладонь спустилась ниже по телу, коснулась возбужденного члена сквозь ткань, но как-то неуверенно. Виктор обхватил лицо Джейса ладонями, застонал в поцелуй, слегка подбрасывая бедра в ответ на прикосновение.       Давай же… увереннее…       И Джейс, словно вдохновившись откликом, действительно стал действовать увереннее, расстегнул брюки, скользнул ладонью под белье, сжал и стал ласкать по всей длине. Виктор некоторое время просто наслаждался, позволяя желанию полностью завладеть собой, настолько, чтобы заткнулись все демоны, чтобы хотелось только одного…       – Не увлекайся… этим, – прошептал он, опуская ладонь вниз по телу Джейса, останавливаясь на выпирающем под мягкой тканью возбужденном члене. – Раздевайся давай…       Из раздевания Джейс устроил целое шоу, но в итоге сам не выдержал, навалился сверху, жадный, горячий и возбужденный, потерся, целуя в шею и ключицы. Виктору казалось, что он кончит вот прямо сейчас. Поэтому он, тяжело дыша, отстранил Джейса от себя, но ладонь словно сама собой опустилась на его член, обхватила, кончик пальца погладил головку, горячую, истекающую. И от этого – от того, насколько горячий, твердый, влажный, и только для него - вело и накрывало только сильнее. Виктор поднял на Джейса темный взгляд, поднес влажный от его естественной смазки палец к лицу и обхватил его губами, бесстыдно посасывая.       Джейс наблюдает за этим зрелищем, касается себя, выдыхает – хрипло, на грани со стоном, а потом вдруг подхватывает Виктора под колени и подтягивает к себе. Минутная заминка, и Виктор с чувственным выдохом откидывает голову назад, чувствуя, как в него медленно проникает влажный и скользкий палец. Сейчас задумываться о том, откуда взялась смазка, не хотелось, но потом Джейс, светясь от гордости, расскажет, что все спланировал и просто принес ее с собой в кармане домашних штанов.       Это будет потом, а сейчас были только ощущения, от которых Виктор порядком отвык, поэтому с Джейсом все казалось ярким и восхитительным, как в первый раз. Напряжение мышц постепенно спадало, пальцы двигались внутри уже почти свободно, и наконец…       - Можно?       - Прошу тебя… - почти простонал Виктор, бесстыдно разводя колени шире.       И распахнул глаза, наблюдая за лицом Джейса, пока он медленно входил, слушая его стон, когда он замер на мгновение, оказавшись внутри на всю длину. Стон повторился и стал еще более несдержанным, когда Джейс двинулся назад, а потом снова толкнулся внутрь. Эмоции, которые захлестывают его, то, насколько очевидно, что ему нравится, что ему хорошо, собственные ощущения и осознание того, что Джейс наконец-то внутри, – все это настолько прекрасно, что Виктор вдруг… кончает, передергиваясь всем телом и сжимая себя рукой.       – Прости… – тихо выдыхает он, свешивая перепачканную руку с дивана. – Это слишком хорошо. Не останавливайся, я сейчас…       Возбуждение попритихло, но зато еще ярче стали ощущения внутри. Виктору показалось, что понадобилась всего пара движений от опешившего было Джейса, чтобы желание вновь захлестнуло с головой.       Джейс будто сходил с ума. Движения ускорились, стали сильнее, глубже. Он перехватил запястья Виктора одной своей рукой и удерживал их над его головой. Свободной рукой ласкал и гладил возбужденное тело под собой везде, куда попадал. И сейчас все было хорошо. Любое прикосновение было правильным. Любой звук был искренним. Еще… и еще…       Когда движения сбились с ритма, стали рваными, Виктор распахнул глаза. Он хотел видеть лицо Джейса, напряженное от наслаждения, с немного глуповатым, но самым прекрасным в этот момент выражением, чувствовать, как он задыхается, как толчками разливается внутри него горячее и мокрое. И от всего этого Виктор кончает второй раз – сильнее и дольше. Наслаждение зарождается словно бы внутри, взрывается яркой вспышкой, до слепоты, и растекается по всему телу, заставляя его неконтролируемо выгибаться и дрожать.       Потом они долго лежат на диване, восстанавливают дыхание, наслаждаются друг другом лениво и расслабленно, соприкасаясь лбами.       – Ты прекрасен, – еще раз тихо повторяет Виктор.       И теперь этот день уж точно прожит не зря.