Rain и его лисья улыбка.

7:37 — Антон… Сонный Дима отворяет входную дверь. Перед ним стоял взъерошенный и слегка покачивающийся Антон. В руках он держал бутылку недопитого, дорогого вискаря. — Привет… — Антон натягивает улыбку на доли секунды, а после сразу опускает уголки губ. — Что случилось? — без колебаний, Позов отходит от порога, пропуская пьяную тушку друга в квартиру. Шатен резко поворачивает голову на парня и ещё несколько секунд смотрит на него притупленным взглядом. Когда напряжение начало нарастать, Антон прыснул и залился безудержным, громким смехом. — Так, так… С чего бы начать! — продолжая истерический смех, Шастун отпивает глоток алкоголя и облокачивается о стенку прихожей. — Ты невменяем, — закатывая глаза, произносит Дима. Закончив истеричный смех, Антон смотрит на друга пустыми глазами, словно сквозь него. — Отца Арса убили. — Что? — Дима в недоумении сводит брови ближе к переносице. — Мы нашли его… Он лежал вееееесь в крови… — протягивая гласные, произносит пьяный Антон, — А потом, приехала полиция… Антон силой сжимает горлышко бутылки. В следующий миг, он уже пытался с размаху кинуть её, но твёрдая рука Позова не даёт ему этого сделать. — Успокойся! — произносит Дима, отбирая из рук Антона виски. — Успокойся? Я видел труп! Меня допрашивали, словно я преступник! Дима тяжело вздыхает, глядя на состояние друга. С трудом отведя бушующего парня до комнаты, Позов садит его на кровать, а сам встаёт напротив него, скрещивая руки перед собой. — Он уезжает… — полушепотом произносит Антон, опуская голову. — Арсений? Шастун молча качает головой. Он был рад, что наконец-то Попов сможет жить спокойно в большом городе, но сердце разрывалось от осознания, что его не будет рядом. Он забудет этот город, как страшный сон и вместе с этим забудет и Антона. — Слушай… — Дима присаживается на корточки напротив опустошенного парня, — Я не знаю, что происходит. То, что умер отец Арса — ужасно. Как и все происходящие, но… — Но? Есть какое-то «но»? — с усмешкой произносит Шастун. — Но… Ему это нужно. И ты сам прекрасно понимаешь, что он здесь не останется… Если не хочешь потерять его — поезжай с ним. Антон поднимает удивлённые глаза на Диму. В один миг, в них промелькает яркий блик. — Уехать? — переспрашивает Антон. — Что тебя держит? Учёба? Не неси бред, тебе плевать на аттестат. Мама и сестра? Они справлялись и справляются без твоей помощи. — Справляются… — Ты уверен, что сможешь жить без Арса? Уверен, что если он уедет не будешь думать о нем каждую секунду жизни? Уверен, что школа не станет для тебя тюрьмой из воспоминаний? — Дима пристально смотрит на Антона, ожидая ясного ответа. — Я… — мотая головой, Шастун цепляется за свои волосы, — Я… Не. — Не уверен. — договаривает Позов. — Я ему не нужен… Я приношу только боль! Из-за меня! Это из-за меня они погибли! Из-за меня Серёжа в больнице! Из-за… — по щекам ручьём стекают слезы. — Да. Антон резко поднимает взгляд на Позова. Он смотрел без сочувствия, прямо ему в глаза. — Ты виноват. И тебе с этим жить. И тебе нужно выбрать, жить с этим одному или с Арсом. Дима ставит бутылку недопитого алкоголя на пол и выходит из комнаты, закрывая дверь с другой стороны. Шатен провожает друга взглядом и когда его силуэт исчезает, он падает спиной на кровать. Таращась в потолок, парень погружался все глубже в размышления. По венам тёк алкоголь. Он весьма серьёзно притупливал сознание, поэтому перед глазами мелькала последняя ночь. — Сука. — шёпотом произносит Антон и прикрывает тыльной стороной ладони глаза. 9:00 Арсений стоит напротив кабинета русского языка. За дверью слышны громкие крики детей и ещё громче Павла Алексеевича. В следующий миг в коридорах школы звенит звонок и школьники вылетают из классов, параллельно впихивая в рюкзаки учебники и тетради. Орава детей чуть не сносит озадаченного Арсения. Когда кабинет опустел, парень выглядывает из-за двери. Павел Алексеевич стоял возле рабочего стола и с измученным лицом втыкал в монитор компьютера. — Здравствуйте… Голос брюнета отрезвляет учителя от бесконечных таблиц в экселе. Павел оборачивается на голос и с натянутой улыбкой встречает своего ученика. — Здравствуй. Пришёл ко второму уроку? — А… Не совсем… — чеса затылок, Попов подходит ближе к учителю, — Я хочу забрать документы. — Документы? — удивлённо спрашивает Добровольский. — Я уезжаю из города. — Что? Стоп! Расскажи все сначала! — Павел Алексеевич закрывает дверь кабинета на ключ, и жестом руки показывает на свободный стул. Брюнет без колебаний садиться за парту. Для того, чтобы начать этот неприятный разговор ему потребовалось пару минут тишины. Павел не настаивал, поэтому просто ждал, когда Попов начнёт говорить. — Отец мёртв… — произносит Арсений с каменным лицом, — Я мишень для детского дома. В любой момент в кабинет могут ворваться люди в пиджаках и забрать меня. — Мёртв? Как? На лице учителя была смесь эмоций. Сначала, лёгкий шок, но на его место быстро пришло недопонимание. — Я не хочу пересказывать все происходящие, но… Я надеялся, что вы мне поможете. — Виктория? Она в курсе? — мужчина ходит из стороны в сторону, словно маятник, допрашивая паренька. — Да. Сейчас она разбирается с похоронами… — Я… Я не могу предоставить тебе все. Документы хранятся в кабинете директора или его секретаря. — Я в курсе, но… Если они узнают — я уже не сбегу. В потухших глазах парня, Павел видел мольбу о помощи. Учитель прекрасно понимал, что Арсению больше не у кого просить и что он — это единственный вариант. — Ты же даже не доучился! Как… — Я могу получить диплом об окончании девятого класса. — Стой… — Павел снимает очки и массирует виски, — Слушай… Ты можешь забрать документы, а летом сдать экзамены. Тебе же до этого исполнится восемнадцать? Павел понимал, что Арсений оказался в безвыходной ситуации и как учитель он должен был тут же сообщить об этом, но, за последний месяц произошло слишком много дерьма, которое свалилось на плечи бедного парня. Человеческое сочувствие преодолело этику, поэтому Добровольского уже не волновали последствия. — Да. Ещё немного постояв в полной тишине, учитель тяжело вздыхает. Его грустный взгляд падает на мрачное лицо брюнета. — Хорошо… Я достану документы. — Спасибо. Вы очень мне помогли. — слегка улыбаясь, Арсений выходит из-за парты и направляется к двери, но голос Павла его останавливает. — Похороны… Во сколько? 10:38 — Зачем тебе маска для увлажнения лица? — Дима поднимает голову с полочки, держа в руках сумочку с тюбиками разной косметики. — Ты на ебало моё посмотри! — Серёжа показывает пальцем на свое лицо. Дима поджал губы и слегка улыбнулся. Поставив на место косметичку, он берет в руки пакет с одеждой. — Наконец-то не придётся есть эту блевотину, которую они называют едой! — прыгая по палате Серёжа натягивает джинсы, — И это платье отправляется прямо в помойку! — схватив с койки больничный халат, Матвиенко прикрывает один глаз и кидает скомканную ткань и попадает прямо в мусорное ведро. Дима взглядом провожает халат, пока он летит по всей комнате. — Ну всё! Я готов! — радостный Серёжа расправляет руки в стороны и встаёт в странную позу. — Слушай… — Дима, конечно, был рад хорошему настроению друга, но в связи с обстоятельствами он не разделял сильного счастья, — Ты же в курсе, что Арс уезжает? Улыбка с лица парня в миг исчезла. Матвиенко громко сглатывает и отворачивается, чтобы не встречаться взглядом. — В курсе. И про смерть отца тоже. — Ужасно… — пряча глаза тыльной стороной руки, Позов тяжело вздыхает. — Помню первое сентября. Я тогда и представить не мог, что такое может произойти. Я тогда был так счастлив, что он будет учиться с нами. — Уверен, что никто этого не представлял. — Что с Антоном? — А сам как думаешь? Напился. — Как обычно. — закатывает глаза Серёжа. — Я не уверен, что Антон сможет пережить это в одиночестве. Серёжа поворачивается в сторону друга и резко подходит к нему в плотную. Его спущенные брови и быстрое, тяжёлое дыхание вселили страх на долю секунды. Быстрая смена эмоций не на шутку напугали Диму. — Хочешь чтобы этот кусок проблем поехал с ним? — Да. — А я нет! — вскрикивает Матвиенко, — После всего этого ты думаешь, что Арс согласиться? Я понимаю, что Антон не специально, но ты сам видишь, что ему самому помощь нужна! Они же просто убивают друг друга! В палату неожиданно входит Арсений, прерывая разговор парней и застает злого Серёжу. Но эти эмоции вмиг испаряются и уже в следующую секунду Матвиенко бежит в сторону брюнета. Резко схватив его за плечи, парень силой прижимает его к себе. — Соболезную. — шепчет Серёжа. Похлопывая ладонью по спине друга, Попов отстраняется. Снимая больничный халат и сжимая от волнения ткань, Арсений пробегается глазами по палате и собранным вещам. — Мне очень жаль, — Дима подходит ближе к Попову и бросает сочувствующий взгляд. — Спасибо. В комнате моментально стало тихо. Арсений перебирал в руках халат, будто готовясь к предстоящему разговору. — Слушай… — неуклюже начинает разговор Дима, но его перебивает Попов. — Я уезжаю. Серёжа и Дима переглядываются. Ни у одного из них не было ни капли удивления, но напряжения возросло в несколько раз. — Вы в курсе, да? — Мне рассказала мама! — резко отвечает Серёжа. Арсений переводит взгляд на Позова, который нервно сжимал и кусал губы. — Антон. — Ясно. — никак не отреагировав на слова Димы, Арсений продолжает, — После похорон, я сяду в поезд до Питера. — Сегодня? А как же… Как же полиция? Они же ищут «Хозяина»! В любом случае твои показания будут играть роль! — неожиданно, вскрикивает Матвиенко, размахивая руками. — Виктория все решит. Я не хочу оставаться в городе дольше. — А. А… — теряясь от такой внезапной новости, Серёжа перебирал в голове все варианты, чтобы задержать друга, но все четно. — Всё правильно. — перебивает Дима, — Нет смысла находиться дольше. — Чёрт! — сжимая кулаки, Серёжа с досадой смотрит на брюнета. Арсений расплывается в доброй и искренней улыбке, — Эй… Просто, приезжай ко мне почаще, — он обнимает Серёжу, тот без колебаний поддаётся. 17:49 Антон медленно открывает глаза, резко, чувствуя ужасные последствия от алкоголя, который он выпил. Перед глазами все плыло, но уже можно было разглядеть очертания предметов. Он не помнил, как оказался в комнате Димы, зато, последний их разговор печатался в память хорошо. В горле пересохло, а в желудке все перевернулось и забурлило. По телу пробежала дрожь. Антон сел на кровать и огляделся. — Проснулся? — в комнату входит Дима, держа в руках тарелку. От запаха еды, стало лишь хуже. К горлу поступал ком, а глаза увлажнились. В желудке появилось чувство жжения и переполняющего его сока. — Я не могу есть. — прохрипел Антон. — Тебе нужно. Дима суёт тарелку с бульоном в руки шатена, а сам садится рядом, ожидая, когда друг приступит к трапезе. Антон очень сильно пожалел о том что съел так много. Он сидел и смотрел на свою тарелку и не мог поверить, что она всего лишь несколько минут назад была полной. — Меня сейчас стошнит. — Я тебе дам, стошнит его! Я этот бульон сам варил! — Который час? — оглядываясь, Антон заострил внимание на окно. — До похорон ещё час. Вот… — Дима протягивает костюм, который Шастун одевал совсем недавно на концерт. Это было вчера, но будто прошло намного больше времени. — Как прошли уроки? — Я приходил в школу только за костюмом. Слишком много дел было. — Дела? — Я ездил к Серёже, его выписали. — Бляяять… — протягивает стон Антон, и прячет глаза за ладонями. — Перестань прятаться за алкоголем и живи уже реальной жизнью. — вскрикивает Дима. — Ты зол на меня?! — словно побитый котёнок, Шастун смотрел на парня жалостливыми глазами. — Я зол, потому что переживаю! Я просто хочу, чтобы ты собрал свои яйца в кулак и… — И? — поднимая брови, спрашивает Антон, — Что и? Я и так рисковал жизнью последний месяц! Мужик без яиц смог бы так?! Дима переполняется ужасной злостью, краснее с каждой последующей секундой. Антон уже жалел о своих словах, чувствуя, что он сейчас взорвётся. — Сейчас, ты примешь душ. Оденешь этот гребаный костюм и пойдёшь на похороны. А после… Ты уедешь прочь из этого города под ручку с Арсением! — Ты уже все за меня решил? — Да! — рявкнул Позов, — Потому что, в ином случае, ты вряд ли доживешь до нового года. Его огненные от гнева глаза таращились на Шастуна. Сглатывая слюну, он все же берет костюм и выходит из комнаты, направляясь в ванную, попутно встречаясь взглядом с отцом Димы. Горячий душ словно смывал накопленную усталость. Звуки капель, бьющихся о воду, после, стекающую в канализацию, погружали парня в транс. Когда, все-таки, он выключил напор воды, он снова вернулся в реальность в вперемешку с проблемами и заботами, что ожидают его впереди. 19:58 Автокатафалк. Венки, цветы. Крышка гроба приоткрыта. Мёртвое, бледное лицо отца, с закрытыми глазами. На нем был совсем новый костюм. Арсений в последний раз держал его руку. Она была худой, безжизненной. Из его тела уже выкачали всю кровь и зашили словно ничего и не было. Рядом с дырой, которой была будущей могилой уже поставлен крест, а на нем, улыбающиеся лицо отца. Он здесь ещё совсем молодой. Рядом, всего лишь в двух метрах, тоже была могила. Милая женщина смотрела вперёд, слегка склонив голову. Это была мама. Теперь они вместе. Арсений не навещал могилу матери, после её погребения. Не хотел. Боялся. Но судьба-злодейка заставила его снова прийти. Антон держался дальше всех. Он смотрел, как по прежде голубым глазам Арсения стекали слезы. Он тихо плакал. Его взгляд падает на фотографию. Совсем недавно, этот добрый человек угощал ужином, а сейчас, бездыханно лежит в гробу. Невыносимо больно осознавать, что он виноват. Виноват, что жизнь человека прервалась из-за него. Он был более достоин жить, нежели Антон. — Ты как? — кладя руку на плечо, произносит Дима. — Спроси, что полегче. — отвечает Антон. На похоронах было немного людей. Виктория не знала всех знакомых, а Арсений не хотел афишировать. Он хотел проститься с отцом, а не превращать похороны в фарс. После аварии, в которой погибла его мама, никто из их «друзей» не помог. Все отвернулись. Оставив на произвол судьбы инвалида и несовершеннолетнего ребёнка и вот чем все закончилось. Может быть, если бы нашлись люди, все могло бы быть по другому. Крышка закрывается. Гроб опускается все глубже. Горсть земли. И вот, за толстым слоем земли скрывается ящик. Цветы украшают совсем новую могилу. Люди расходятся. — Вот. — Павел Алексеевич протягивает папку с документами, — Здесь все. Арсений не отводит взгляд от могилы, но забирает листы. — Спасибо. Мужчина грустно улыбается и уходит. Сделав пару шагов вперёд он останавливается рядом с Антоном, который не собирался оставлять брюнета одного. Он стоял как можно дальше, наблюдая. Шастун не обращал внимание на учителя, пока его вытянутая рука не протянула стопочку листов. Антон опустил взгляд. — Это документы. Дима просил, чтобы я отдал их тебе. Слегка приподнимая уголки губ, Антон поднимает взгляд на Павла. Кочнув головой в благодарность, он молча забирает листы. Учитель хлопает по плечу парня и уходит. Когда все остальные уже разъехались, Арсений стоял неподвижно ещё час. Сначала он обдумывал все произошедшее, но после отмахнулся от этих мыслей. Сейчас он стоял, подобно манекену, в сотый раз осматривая фотографии покойных отца и матери.