Rain и его лисья улыбка.

Дверь отворяется с протяжным скрипом. Спертый, затхлый запах проникает в лёгкие, заставляя слезиться глаза. Арсений шумно сглатывает слюну и делает шаг, переступая порог своей квартиры. Его взгляд сразу же падает на разгромленную прихожую. Повсюду валялись сломанные вещи, разбросанные книги. Шкаф принял горизонтальное положение, перекрывая проход в гостиную. Парня овладевала яркая тревога, перерождавшаяся даже в панический страх. Остановившись в центре комнаты, Попов упирается рукой о стенку. В квартире резко стало душно. Голова его низко опустилась, а спина согнулась под вопросительный знак. Арсений пытался притупить невыносимый приступ удушья. — Арс… За спиной слышится тихий голос Антона. Эта немая жалость в его глазах давила на грудную клетку сильнее, чем тухлый смрад. Антон достаёт из кармана руку и пытается коснуться плеча брюнета, но последний резко выпрямляется и продолжает идти вперёд. Худая кисть бледной руки остаётся висеть в воздухе ещё несколько секунд. В самом конце коридора была приоткрытая дверь ванны. Из щели видно мигающую в такт лампочку. Прежде голубые глаза, превращались в тёмный синий. Блики меркли, а взгляд Арсения становился все острее, словно клинок. Попов делает глубокий, немой вздох, концентрируясь на ручке двери. Тело начинает трясти. Бешеный пульс отчётливо бьёт по ушам в неконтролируемом шуме. Арсений касается холодной, стальной ручки и время замирает. Стука сердца нет. Надобность в кислороде исчезла, как и приступ удушья. Он больше не слышит шум в ушах, а тело перестало трясти от малейшего его шага. Надежда вновь закралась где-то в груди и ждёт своего часа, чтобы перекрыть нахлынувшие отчаяние и тревогу. Возможно, это было лишь сильное желание уйти от суровой реальности. Иначе, как объяснить мёртвое тело в центре ванны? Может галлюцинации? Арсений смотрел на отца сверху вниз. Губы его бледнее, чем цвет тела. Кофта была в дырах от многочисленных глубоких ран. Из них сливалась багровая жидкость, которая стекала на белую плитку маленькой комнатки. Он лежал облокотившись о старую стиральную машину, а его голова была повернута в бок, как раз в сторону Арсения. Сильный паралич мышц растекся по всему телу брюнета. Он не мог сдвинуться с места и единственное, что ему оставалось — смотреть на мёртвого отца. Лампочка продолжала мигать, каждый раз показывая лишь одну картинку. Надежда окончательно угасла. — Арс! — с паникой в голосе кричит Антон, дергая за плечо парня. Его тело слегка поворачивается в сторону Шастуна, но ноги все ещё продолжают стоять на месте. Антон пытается привести в чувства парня, но Попов не проявляет никакие признаки заинтересованности. Он продолжает смотреть. Его глаза в миг потускнели до глубокого серого цвета. — Чёрт! — в истерике вскрикивает Антон, взявшись за челюсть брюнета, — Арс! Прошу, посмотри на меня! Его мёртвые глаза медленно фиксируются на лице Шастуна. В них нет ничего. Ни скорби, ни страха, ни злости. Смерть отца потрясло и наполнила его странным ощущением пустоты. В душу ему влилась тишина, — тяжелая, неподвижная тишина, поглощавшая любые звуки жизни. 5 октября 01:14 Холодно. Мрачный, длинный коридор ведёт к дверям, в которую нам всем суждено пройти в горизонтальном положении. По бокам были пустые, потёртые скамейки. Перед лицом висела доска с флаерами. На одной из этих бумажек была фотография улыбающийся женщины в больничном халате. Она держала в руках стетоскоп. А самое смешное в этой ситуации то, что это морг. Здесь уже не до ебучего лечения. Здесь людям уже не понадобится слушать сердце или принимать лекарства. Самое главное здесь — холодильник, в котором лежит тот самый обнажённый труп. Согнувшись, Антон нервно теребил большими пальцами, сжимая ладони в замок. Единственное, о чем думал парень, так это о своей вине. Он просчитывал все происходящие, пытаясь понять, где он так облажался. В какой момент все пошло не так? Может… Во всем виновата тяга к сигаретам? * Дойдя до своего двора парень замечает черную фигуру. В метрах сорока от Антона, рядом с качелями стоял странный парень. Он был в чёрной толстовке, а голова была прикрыта капюшоном. Оглядываясь на каждый шорох, парень будто ждал кого-то или чего-то. Антон остановился. Осматривая подозрительного человека, он заметил в его руках сигарету. Курить хотелось ужасно, но тратить деньги на целую пачку Шастун не мог. Антон уже обдумывал идею, чтобы подойти к незнакомцу и выпросить одну сигаретку, но его телефон неожиданно издал сигнал… … * — Блять… — шёпотом произносит парень, закрывая лицо ладонями. Страдание — чувство, которое преследовали Антона по пятам. Куда бы он не сбежал, оно будет идти за ним, словно волк охотившийся за бедным кроликом. Почему жизнь так жестока? Вселенная одаривает своей любовью, только отбросов, готовых на жестокие вещи. А честных и добрых людей ждёт лишь висельница в конце своей короткой и совершенно испорченной жизни. Долгое рассуждение прерывает Арсений, выходящий из двери морга. Оттирая руки влажными салфетками, парень шёл уверенной походкой в сторону взволнованного Антона. — Что сказали? — первое, что говорит Шастун, вскакивая со скамейки. — Убийство на лицо, — голос брюнета был твёрже, чем камень, — Пять ударов острым в грудь. — Антон! Арсений! В самом конце коридора слышится звенящий голос женщины. Силуэт приближается все ближе и по отчетливым чертам лица, парни узнают Викторию. — Как вы?! Вы не поранились?! — набросившись, испуганная женщина искала любые раны на теле подростков. Она плакала навзрыд, выцеловывая парней. Пока Арсений не испытывал ни единой эмоции, а Антон был истощен от любого контакта с людьми, Виктория была единственной, что страдала, как нормальный человек. — В норме. — Арсений отстраняется от рук женщины, словно брезгуя. — Мы уже дали показания полиции… Антон не успевает договорить, как женщина меняется в лице. Щеки её багровеют, а глаза сверкают красной яркостью. — Я лично посажу этого «Хозяина», — Виктория показывает пальцами кавычки, — Кто бы он ни был! Он у меня до конца жизни землю есть будет! Я не дам ему так просто уйти! Её чёрные, длинные волосы вставали дыбом. Вскипая после каждого слова, женщина казалась опаснее любого полицейского. Арсений практически не реагирует на слова. Он делает шаг и проходит мимо всполошенной Виктории и медленным шагом направляется в сторону лестничной площадки. — Арс! — окликает его шатен, — Арс! — Я хочу побыть один. Слова были самыми обычными. Голос парня был спокойным, словно ничего и не было. Но Антон чувствовал как никто другой, всю боль, что таилась в сердце брюнета, которую он так пытался скрыть от глаз людей. Он не идёт. Сжимая кулаки, он через силу останавливает себя, чтобы не побежать следом. 01:28 Старая версия сортира, примяком из девяностых. Штукатурка сыпется на разбитую плитку пола. Умывальник покрыт жёлтыми разводами, а в кране течёт тонкая струйка холодной воды. Арсений смотрел в зеркало. Оно показывало косое изображение его бледного лица. В ту же секунду оно искривилось в сильной боли в груди. Опустив голову, он сжимал руками стенки раковины и бесшумно страдал, под звук скрипящего метала внутри крана. Он свалился на колени. Его лихорадило. Пот струился по шее, стекая за края кофты. Он небрежно схватился за густые волосы, сжимая их между пальцев. Перед глазами вспыхивали картинки окровавленного отца. Это был не сон. Сжимая волосы, он нарочно причинял себе физическую боль, чтобы осознать всю реальность происходящего. Он не мог больше сдерживать слезы. Они лились из глаз и падали на пол. Арсений представлял, как отец пытался отбиться от нападавших. Они были сильнее и опытнее. Они знали свое дело. Отец не смог справиться с ними. — Сука! Не выдержав, Арсений закричал душераздирающим голосом и ударил кулаком о пол. Он бил снова и снова, пока на костяшках не появляется жжение, а на плитке кровь.