Rain и его лисья улыбка.

Понедельник 4 октября 6:14 Антон медленно открывает глаза. Устремляя сонный взгляд в потолок, парень прислушивался к звуку дождя. За окном был ливень. Будто сама погода отговаривала шатена выходить из дома. Антон тянется рукой к тумбочке. Состояние походило на сильное похмелье. Голова предательски кружиться, а глаза никак не могут сфокусироваться на нужном предмете. Коснувшись провода, что заряжал телефон, парень тянет его к себе, но он с грохотом падает на пол. Удар раздаётся в ушах и парень, забив на упавший гаджет, прячет голову под подушку. Мотивации, чтобы встать не было никакой. Хочется спрятаться от чужих глаз и гнить себе спокойно в одиночестве. И когда сердце остановится, Антон наконец-то сможет отдохнуть. Парень все-таки поднимает туловище, потирая заплывшие в синяках глаза. Кудрявые волосы хаотично распределены по голове, напоминая домовенка. Щетина стала слишком видна и отговорки по типу: «ничего страшного» или «нет времени» — уже не прокатят. Антону же было глубоко плевать на это, но Павел Алексеевич дал понять, что на концерте Шастун должен выглядеть чуть красивее чем он есть, мягко намекая на неопрятность парня. Жестокая агония точно охватило тело Антона, медленно погружая его в пропасть. Чувство, будто он стоит на краю здания и готов без колебаний завершить свою историю. Серёжа не сможет присутствовать в школе в качестве учителя физкультуры, поэтому вполне ещё милосердное наказание настигло парня и теперь ему придётся занять место Матвиенко. Антон не хотел. Не хотел видеть никого. И не хотел, чтобы его видел Арсений. Стыд. Шастун просто не мог смотреть в глаза брюнету, после всего произошедшего. Вчера он узнал, что «Виктор» умер. Умер прямо на больничной койке от потери крови. Ему хотелось кричать и он кричал. Прямо на улице, поздно ночью, допивая очередную бутылку алкоголя. Так вот почему так сильно болит голова. Парень краем глаза замечает свой рюкзак, лежавший в углу комнаты, из которого торчало горлышко одной из тех бутылок. — Блять… — хриплым голосом произносит Антон, скрывая свое лицо ладонями. Неодолимая слабость вызывала чувство отвращения к самому себе. Как он вообще оказался у себя дома? Неужели он пришёл в пьяном состояние? Что было? Антон касается босыми ногами пола и с тяжёлой походкой идёт в сторону двери. Приоткрывая её, парень слышит звуки из кухни. Кто-то точно что-то готовил, если бы это было не так, парень бы точно не почувствовал сильное желание вырвать прямо сейчас. Быстрым шагом, Антон проходит мимо кухни и закрывается в ванной. Склонившись над унитазом, шатен в очередной раз испытывал к себе неприязнь. Вместе с тем что он так усиленно выдавливал из своего желудка, он хотел вырвать и все органы. Когда лишней жидкости не осталось, парень отстраняется от унитаза и спиной соприкасается с тумбочкой. Поднимая взгляд в потолок, Шастун тяжело дышал ртом, пытаясь привести свое состояние хотя бы в «более менее». Его ноги были больше похожи на две ватные палочки. Кости торчали из кожи, забывая, что между ними должно быть что-то ещё. Живот был впалый и Антон мог чувствовать свои органы, слегка надавливая пальцем. Он был идеальной куклой для изучения органов и костей для студентов медиков. Или же, идеальным воплощением всех болезней. Шастун давно не был в больнице, хоть и обещал школьной медсестре, но его медицинская книжка точно бы была полностью заполнена болячками. Антон все-таки встаёт с пола и включает воду. Умыв лицо, почистив зубы и с трудом побрившись, парень вытирает полотенцем остатки воды. Нет. Лишний раз смотреть с отвращением на себя в зеркало шатен не стал. Он уже смирился со своим видом жалкого существа и утверждать ему это снова не нужно. Выходя из ванны парня встречает мама. Она стояла так грозно, что Антону снова хотелось провалиться сквозь землю. — Пошли завтракать. Больше она ничего не сказала. Просто повела за ручку Антона до кухни, словно он пятилетний ребёнок. Посадив его за стол, женщина расставила тарелки с едой перед шатеном и села напротив, смотря на ошарашенного парня напротив. — Это завтрак. — будто правда как для ребёнка, она объясняла самые простые вещи. Антон опустил взгляд на тарелку. Два варёных яйца, огурец и чёрный хлеб. Убедившись в продуктах и их названиях парень из подлобья смотрит на маму. На кухне повисла гробовая тишина и длилась она секунд тридцать. — Мне тебя с ложечки кормить? — Нет… Конечно нет… — слегка улыбаясь произносит парень, — спасибо… Антон гипнотизировал еду взглядом, даже не понимая с чего начать. Там всего лишь три продукта, но парень не понимал, что ему делать. Его только что рвало в ванной, а сейчас его заставляют есть. — Ты пришёл ночью пьяный в щи. Тебе нужно поесть. — уже командным голосом произносит женщина. — Прости… Я… Я же ничего не натворил? — словно побитый котенок, парень смотрел в глаза матери. — Нет. Аня уже спала и не слышала тебя. Ты просто пришёл и лёг спать. — Прости… — Антон откладывает вилку в сторону и прячет красное от стыда лицо ладонями. — Ты словно скелет. Майя выглядела грозно, но все это меркло с её добрыми глазами. Антон увидел это только сейчас. Эта женщина всегда была чужой. Она даже ему не родная, но сейчас, он будто видел в ней мать, которая переживает за своего сына. — Мне… В последнее время нехорошо. — сглатывая слюну, парень нервно перебирает пальцы рук, — Проблемы с аппетитом. — Попробуй хотя бы откусить. — кивая в сторону тарелки, произносит женщина. Антон делает глубокий вздох и смотрит на завтрак. Прямо сейчас он боролся с желанием бежать обратно в ванную и склониться над унитазом. 7:43 Солнце ещё не успело полностью выйти из горизонта, поэтому спорт зал освещают его яркие оранжевые лучики. Тишина. Такая спокойная и умиротворяющая. Антон стоял в центре зала. Закрыв глаза, он вспоминал скрипы кроссовок о деревянный пол, отбивание баскетбольного мяча и звук свистка. Он вспоминал Арсения, где он и брюнет пытались побороться в глупой игре. Как Попов попадает в кольцо. Как Арсений с игривой улыбкой смотрит на него, затрагивая его самоуверенность. Антон открывает глаза. Зал пустой и только он один с повисшим рюкзаком на одном плече. До начала первого урока пол часа. Антон пришёл раньше, в надежде на встречу. Он ждал, но в то же время надеялся, что Арсений не придёт. Он просто не знал, что ему сказать. Как он будет оправдываться? Этому нет оправдания. Если бы не он, Андрей бы не умер. У него точно были родственники. Люди которого любил он и любили его. Вдруг, у него были планы на будущее? А Антон просто разрушил их. Сколько бы шатен не пытался выкинуть это из головы, он не мог. Словно преследуя парня попятам, вина шла за ним следом. Дышать было непозволительно. Антон открывает дверь в мужскую раздевалку. Маленькая комната была самой обычной, ничем не примечательной. Обычные шкафчики, обычные вешалки, обычная дверь, что ведёт в сортир. Рядом с шкафчиками, брюнет прижал Шастуна к стене и если бы не физрук, что так не вовремя зашёл… * Шатен наконец-то отрывается от «интересного» рюкзака и игнорируя парня, проходит мимо него в сторону выхода. Осталось лишь толкнуть дверь и напряжение спадёт на что и рассчитывал Антон, но резко перед лицом парня появляется рука Арсения, преграждая ему путь. — У тебя вообще температура, может быть не стоит идти сегодня на физру? — Я сам разберусь, что стоит, а что не стоит. — Хреново ты разбираешься. Шастун хотел было бы обойти одноклассника, но вторая рука брюнета сильно надавливает на грудь. Из-за чего тот, в свою очередь, встречается лопатками с холодной бетонной стеной. * Антон сидел на той самой скамейке, когда впервые признался в чувствах Арсению. * — Ревную тебя. Эти слова Антон сказал громче, чтобы акцентировать на них большее внимание, хотя это было и необязательно. Арсений на секунду перестал дышать, пытаясь переварить услышанное. Шатен же, опустил голову между колен, чтобы лишний раз не встречаться лицом к лицу с брюнетом. * В дверях мужского туалета, Попов когда-то благодарил Антона, а последний лишь отшучивался, параллельно скрывая красное лицо от смущения. * — Я хочу быть уверен, что с тобой все в порядке. Прислонившись к двери маленькой комнаты, которая, по идее, является туалетом в раздевалке, Шастун смотрел на Арсения, который оперся двумя руками о стенки раковины и, опустив голову, тяжело и хрипло дышал… — Спасибо. — неожиданно для обоих произносит Попов. — Что? — Спасибо, — уже более уверенно, повторяет Арсений, — За то, что возишься со мной. — А про тот йогурт вспомнить не хочешь? Это кто ещё с кем возиться? На лице кудрявого парня появляется ухмылка. * Вся комната была переполнена воспоминаниями. Стиснув зубы, Антон сжимает кулаки от злости на самого себя. Шастун выходит из раздевалки со всей силы захлопывая дверь. 8:29 Антон даже не давал им команду, но дети неугомонно бегали по спорт залу. Какой-то «индивидуум» смог открыть дверь в подсобку и вытащить мячи для волейбола и теперь в зале творилась полная вакханалия. Шатен первое время пытался их усмирить, но любые его попытки шли крахом поэтому благополучно положив на это огромный хуй, парень закрылся в кабинете физрука. Опустив голову на стол, Шастун погружался в рефлексию своих чувств, но стук в дверь его прерывает. — Занято. — сказал Антон, но через секунду понял, что это не кабинка туалета и что он сейчас не школьник, а учитель и что ему придётся открыть эту сраную дверь. Вдруг, какой-то из его учеников сломал ногу? Или, вдруг, пришла проверка в лице физрука? Или это Арсений? Блять. Антон остановился, резко отстранив руку от ручки двери. — Антон? — слышится знакомый голос. Вздохнув с облегчением, Шастун отворяет дверь, и перед ним предстаёт Дима. Парень с округлёнными глазами смотрел на высокую шпалу, который больше походил на ожившее мёртвое тело. — Проходи. — разводя руки в стороны, Антон возвращается на прежнее место. Дима не стал долго мешкаться. Закрыв дверь на ключ, Позов присаживается на свободный стул и с прищуренным взглядом смотрит на истощенного парня. — Ты как? — робко спрашивает Дима. Антон поднимает лишенные признаков жизни серые глаза. Его бледная кожа походила на болезненное, изнеможённое. Губы были искусанные до крови, и яркие алые трещины привлекали большее внимание на фоне его истомленного лица. Страдающий взгляд смотрел на друга и Дима с волнением сглатывает слюну, отводя глаза в сторону. — Я слышал, что «Виктор» умер. — дрожащим голосом произносит Позов. Антон резко отворачивается от друга. Нервно постукивая пальцами по столу, парень сидел молча, таращись на стеллаж с бумагами. — Ты в порядке? — наклонив голову в бок, Дима пытался привлечь внимания шатена. — В порядке. — басистым голосом тотчас отвечает Шастун, все также смотря в сторону. Антон точно не был в порядке. Об этом кричит всё. Начиная с его усталого внешнего вида, заканчивая его переживаниями, которые были читаемыми как открытая книга. Дима смотрел с жалостью на друга. С трудом перебирая слова, парень не мог сказать лишнего, боясь за состояния Антона. — Я же вижу… Ты не в порядке, — Позов кладёт поверх стучащих пальцев Шастуна ладонь, заглушая раздражающий стук, — Поговори со мной. Резко повернувшись, Шастун обращает внимание на руку друга. Поднимая тяжёлый взгляд на его лицо, парень с озлобленным оскалом в глазах, смотрел на Диму. — Я же сказал, — голос начинает вибрировать, будто огромный комок застревает в горле, — Все в порядке, — брови его опускаются и парень отводит руку в сторону. Заставлять Дима не хотел. Возможно, ему стоит побыть одному и переварить последствия всего произошедшего. Встав со стула, Позов отворяет запертую дверь и оставляет парня одного. Антон опускает голову на руки. Дикий порыв эмоций, смешанных из боли и злости одолевают парня. Слезы потоком стекают по щекам и шатен не может их остановить. Антон перестаёт дышать, задерживая воздух, чтобы не вырвать крик из горла. Ему так хотелось кричать. Скинуть все листы со стола, повалить этот старый стеллаж, раскидать по всей комнате вещи, только чтобы заглушить эти приступы вины и жалости. Внутри все трескалось от каждой сильной боли в груди. Словно хрусталь, Антон разбивался на тысячи осколков. Сил не было даже просто встать, не то, что уронить что-либо. Он бился в агонии, сгорая с каждой секундой. 9:00 Арсений с притворной улыбкой рассказывал младшим классам очередную русско-турецкую войну. По горлу же словно горячий воск от каждого его слова. Хотелось просто закрыть учебник и сбежать из этого ада, где он должен, словно актер, отыгрывать свою роль хорошего учителя. Когда раздался первый звонок об окончание урока, Арсений тяжело вздыхает. Ещё шесть уроков он должен улыбаться и пытаться выдавить из себя знания истории, которые сейчас были как нельзя некстати. Захлопнув учебник седьмого класса, Арсений достаёт журнал. Решив, что и так слишком трудно жить, парень расставлял пятёрки в столбик всем ученикам. Когда дети покинули кабинет, брюнет откидывает тяжёлую голову назад. Закрыв глаза, он погружался в огромную стопку своих проблем. Голова забита только мёртвым другом, но как об этом не думать, когда похоронная процессия проходит прямо сейчас? В школе сейчас не только он страдает. Их разделяет лишь два этажа. Арсений знал, что Антон в школе и что его заставили встать на замену Серёжи. Знал, но сейчас в нем борются противоречивые чувства. Чувства злости и жалости. Антон был виноват. Если бы он не появился и словно ебучий «РобинГуд» не стал спасать его от проблем — ничего бы не было. Но… Он хотел помочь. Никто прежде не делал такого для Арсения и это подкупало. Как бы он не злился на Шастуна, он единственный, кто протянул ему руку. Единственный, кто дал ему возможность дышать полной грудью. Если бы не он, Попов бы стал подстилкой для богатеньких мужиков. В класс входит новое стадо из учеников девятого класса. Арсений открывает глаза и снова нацепляет приветственную улыбку. Ему нельзя показывать свои настоящие эмоции. Он не может просто убежать. У него есть обязанности и уж пускай ему будет невыносимо тяжело, но он не спрячется. 12:15 Четвертый урок заканчивается и Арсений наконец-то может сходить в столовую. Во рту не было ни крошки со вчерашнего дня. Арсений не привык голодать, поэтому накинув рюкзак, парень закрывает кабинет и уходит в столовую следом за толпой школьников. Набрав себе еду, брюнет останавливается возле подноса с напитками. В голове всплывает стойка бара, а вместе с ней и силуэт Андрея. Блять. Зажмурив глаза, парень пытался отогнать мысли. Забрав первый попавшийся стакан, он поспешно отходит подальше от кухни, присаживаясь за ближайший свободный столик. Перед ним тарелка с едой. Арсений сжимает силой вилку в руках, пытаясь сфокусироваться на еде, но от одного только вида обеда, ему хочется блевать. Желудок сворачивается в узел и Арсений даже не может проглотить кусочек мяса не запив его чаем. Когда кусок с трудом проходит в желудок, брюнет с отвращением отодвигает поднос. — Привет. — присаживается напротив парня, Дима. Арсений лишь слегка кивает. Позов сейчас тоже учитель, а не ученик и ему не нужно притворно улыбаться, нежели всем остальным. — Я говорил с Антоном. Арсений заостряет заинтересованный взгляд на друге, ожидая продолжения его рассказа. Скрещивая пальцы рук в один кулак, брюнет сжимает его силой, настраиваясь на неприятный разговор. — Он… Он не в порядке. Ему хуево, Арс… — Дима с жалостью в глазах вспоминал состояние шатена, — Я видел его. Ему не хватает петли и он бы без колебаний повесился бы в ту же секунду. — Так чего же лишать его такой возможности? — поднимая брови, Арсений хлопал ресницами, будто то, что он сейчас сказал не казалось чем-то плохим. — Ты хоть понимаешь, что ему тоже плохо? — глаза Димы бегали по лицу брюнета, ожидая хоть какого-то сочувствия. — Человек умер, — наклонившись ближе к Позову, хриплым голосом произносит парень, — Он был жив буквально вчера, а сейчас его закапывают под землю. То, что он страдает — обосновано. Я не могу прийти к нему и сказать: — «Всё ок!». И мы дружно вдвоём поскачем в закат. — Он рисковал жизнью, Арс. Мы все рисковали. — Но вот умер совсем непричастный человек. — отрубив с корнем нить разговора, Попов резко встаёт из-за столика и быстрым шагом уходит подальше от Димы. Арсений сильно сжимает поднос пальцами. Зачем он так сказал? Он же все прекрасно понимает. Понимает, как больно Антону, но из-за злости не может его простить. Возможно, ему будет полезно пострадать в одиночестве. Это наказание, которое он должен понести за смерть человека. Попов снова смотрит на полный продуктов поднос и вспоминает о худощавом теле Шастуна. Совесть Арсения не покидала, но он упорно пытался затолкнуть её куда подальше. Оставив тарелки рядом с мойкой, парень выходит из столовой, сжимая в руке маленькую упаковку печенек. 9:26 Антон ходил по всему залу, убирая раскиданные мячи обратно в корзину. Последний баскетбольный мяч, парень оставил в руках. Разворачиваясь на 180 градусов, взгляд притягивает кольцо. Он давно уже не играл в баскетбол. Может это хоть как-то выплеснет все эмоции? Прокручивая мяч в руках, парень пытался сфокусироваться на кольце. Расстояние было метров десять. Раньше это не было проблемой, но сейчас Антон с трудом мог собрать мячи, не то, что кинуть. И вот, мяч летит по залу, но в метрах трех от корзины падает на пол. Он даже не коснулся кольца, а о попадании и речи не шло. Антон грустно приподнимает уголки губ, словно это было ожидаемо. — Не самый хороший бросок. Издаётся знакомый голос и в зал входит Арсений. Он тоже, как и Антон был с опухшим лицом и в помятой одежде. Он тоже всю ночь плакал. Он также думает каждую секунду о произошедшем. Шастун не мог вымолвить ни слово. Остолбенев, парень лишь молча смотрел на Попова боясь сделать лишний шаг. — Я тебе принёс, — Арс протягивает в руках упаковочку печенек, — поешь. Антон стоял как вкопанный и даже не мог принять подарок. Он громко сглатывает слюну, хлопая длинными ресницами. Закатив глаза, Арсений силой сжимает руку Антона и протягивает её вперёд. Положив упаковку на ладонь шатена, Попов прячет руки в карман толстовки и отходит на пару шагов назад. — Не сдохни и ты. — тихо пробубнив под нос, Попов разворачивается и исчезает за дверью. Антон молчал. Опустив взгляд на печенья, из глаз Шастуна снова покатились градом слезы. Упав на колени, парень сжимает руку и сдавливает проклятые печенья, отчего от них остаются лишь мелкие крошки.