Rain и его лисья улыбка.

— Я… Я обращался не к вам, — сглатывая накопившуюся слюну, Серёжа переводит взгляд на старшего сотрудника, — Мы не договорились на счёт времени. Давящая на мозги, напряжённая атмосфера накалялась все больше. В помещении оставалось все меньше воздуха и Серёжа еле сдерживается, чтобы не рвануть к ближайшему выходу. Ответ работника не заставил себя долго ждать, но пауза для Матвиенко казалось вечностью. «Хозяин» продолжал глазеть на испуганного до чёртиков парня, пока последний же, старался не выдать свой страх. — Сначала нужно осмотреть машину. Диагностика у нас бесплатно. — А… Ну хорошо. Разворачиваясь на 180 градусов, парень направляется в сторону выхода. Сначала простым, медленным шагом, чтобы не вызвать подозрения, но когда расстояние становится большим, Серёжа увеличивает скорость. Яркие лучи солнца ослепляют лицо парня. Опуская голову и скрываясь от потока света, Серёжа вдыхает полной грудью свежий воздух, испытывая желанное облегчение. — Серый! — подбегая к другу, кричит Арсений, — Ты в порядке? Что случилось? Он не узнал? Осыпая вопросами измученного парня, Попов с волнением смотрел на окаменевшее тело Серёжи. Бледный, словно мертвец, Матвиенко поднимает взгляд на обеспокоенного друга. — Как два пальца. 22:27 Единственный выходной подходит к концу. Арсений поднимается по лестничной площадке до девятого этажа, проклиная с каждой последующей ступенькой сломанный лифт. Отворяя люк, который вёл на крышу многоэтажки, парень встречается с красотой ночного звёздного неба. — Красиво. Не опуская взгляда, Арсений становится на бетонную крышу здания. Усыпанное тысячами бусинами чёрное небо завораживало до дрожи костей. — Сам в шоке. В нескольких метрах от брюнета стоял Антон. Пока Попов был в плену сверкающих звёзд, зеленоглазый парень был пленен его красотой. Не отводя взгляда, шатен изучал до мельчайших подробностей его лицо. Кожа, как белый мрамор. Она казалась такой хрупкой словно если коснёшься — останутся трещины. Точно настоящая фарфоровая кукла. Густые, черные, как уголь волосы, были слегка непослушными. В идеальной причёске всегда была торчащая прядь, падающая на глаза. Еле заметная на первый взгляд улыбка, ломала рёбра. Сотни бабочек вырывались из груди, врезаясь прямо в мёртвое сердце, заставляя его биться. Ямочки на щеках, лишь предавали шарма. Антон редко их видел, но когда все же доводилось, он старался сохранить эти моменты у себя в памяти. От голубых как океан глазах парня, Шастун не мог оторвать взор. Каждый раз, когда он встречался взглядом с брюнетом, он погружался в воду и добровольно тонул. На крыше гулял лёгкий ветерок, но Антон перестал чувствовать холод. Он вообще перестал чувствовать, неотрывно смотря на восхищенного красотой звездного неба парня. — Банально. Свидание на крыше? Только не говори, что мы будем всю ночь смотреть на звёзды? С усмешкой произносит Арсений. Пряча руки в карманы, брюнет делает пару шагов в сторону застывшего парня. — Ах! Как жаль! А я так боялся, что тебе не понравится! — Антон кладёт руку на лоб и демонстративно играет роль обиженного. — Не стоит себя корить! Все таки ты старался! — Спасибо, что ценишь мои старания! После двух секунд молчания оба парня заливаются тихим смехом. — А, если честно, все не так просто как ты думаешь! — Антон разворачивается спиной к брюнету и подбегает к стоящему вдалеке телескопу. Попов его сразу и не заметил. Он был чёрного цвета, сливаясь с ночным небом. — Серьёзно?! — Арсений, горящими глазами идёт следом за шатеном, — Откуда ты это раздобыл? — Дима помог… Показал как пользоваться, правда, я уже, что-то покрутил и, возможно, сломал… — виновато опустив голову, Антон скребет ногой обшарпанный бетон. — Было бы странно, если бы все шло гладко. Арсений улыбается и Антону снова удаётся взглянуть на милые ямочки на щеках парня. Словно ток, проходит по всему телу, Шастун резко отбегает и в следующий миг возвращается с рюкзаком в руках и коробками от пиццы. 22:49 Разложив плед, Арсений смотрел на звёзды через телескоп. — Ты, кстати, попал в точку. — Ты астроном? — с надеждой произносит Шастун. — Нет. Я совершенно не разбираюсь в звездах. Отвлекаясь от неба, говорит брюнет, смотря с доброй улыбкой на вмиг поникшего парня. — Тебе же нравится. Не отрицай. — Не буду. Антон открывает коробку от пиццы. Запах отвлекает увлечённого брюнета и тот отодвигает телескоп в сторону. — Неужели ты поешь? Наклоняя голову в бок, Арсений с хитрой улыбкой смотрит на парня напротив. Шастун кривится в лице и в туже секунду мотает головой. — Нееет. Я после шести не ем. Для фигуры вредно. — Вредно? Для фигуры? — Попов целиком проходит глазами по худощавому телу парня, — Для тебя это всецело полезно. — Знаешь… Мы почти ничего не знаем друг о друге, — мастерски переводя тему разговора в другое русло, Антон чешет затылок, устремляя взгляд на небо, — Какой твой любимый фильм? — Один плюс один. А ещё все части Гарри Поттера. А у тебя? — Всё фильмы с Джимом Керри! Ещё люблю супер героев. — Супер героев? Это разве не для детей? — Арсений приподнимает бровь. — И это мне говорит любитель Гарри Поттера? — Подловил… Я в детстве обожал ужасы. Смотрел их постоянно. Сейчас, боюсь даже обычной афиши. — Серьёзно? Чего там страшного? Мне всегда смешно от абсурда! Есть столько вариантов сбежать, но главные герои почему-то, всегда идут по самому дебильному пути. — размахивая рукам в стороны, возмущается Антон. — Не всегда. Пила смотрел? — Смотрел. Смешно же, когда чел в тупой маске на детском велосипеде катается! Шатен пантомимой показывает руль маленького велосипеда, из-за чего снова добивается искренней улыбки Попова. — Думаю, с тобой бы любой ужастик превратился бы в комедию. — Самый страшный ужастик — это урок со Станиславом Владимировичем! Вот здесь комедию не жди! — По-моему, он хороший учитель… — Нет! Он сущие зло в облике человека! Ты видел эти тригонометрические штуки? Это не математика, а скорее пентаграмма. Спорю на сотку, что к концу года мы вызовем демона. — Это не так уж и сложно… Нужно просто попробовать. — Даже пытаться не буду! — отрицая любую учёбу связанную с математикой, Антон демонстративно скрещивает руки на груди, — Я закончил учить математику, как только сдал ОГЭ. У меня, кстати, заслуженная четвёрка была! — У тебя? Четвёрка? Шутишь? — округляя глаза, Арсений с удивлением смотрит на горделивого парня напротив. — Не смей ржать! Нас с Серёжей Дима тогда лупасил за каждый неправильный ответ линейкой! У меня просто не было выбора сдать на тройку, иначе бы я «запятнал» репутацию Димы. — Серёжа тоже на четыре сдал? — Нет. Он вообще не сдал. — Че? — брови Арсения сводятся к переносице и самым недопонимающим взглядом, который только может быть у человека, Попов смотрит на Антона. — Он перед экзаменом, на стене здания школы написал «Стас — Пидорас» и его не допустили. — пожимая плечами, будто это самая обычная ситуация, отвечает Шастун. — Даже не удивлён. — Потом, через месяц пересдавал, но Станислав Владимирович его завалил, поэтому у него в аттестате тройка. — А, что Дима? — А что? Заставил Серого в десятом классе после школы его на спине до дома тащить. Два месяца! Пока снег не пошёл. Арсений залился безудержным смехом, пытаясь скрыть улыбку за рукавом толстовки. Антон все больше влюблялся в настоящий и громкий смех парня. Влюблялся в очаровательную, красивую улыбку и горящие глаза. Зависнув на несколько секунд, шатен снова откровенно пялился на парня, забывая даже моргать. — Сейчас будет важный вопрос! — Антон начинает играть невидимыми барабанными палочками, нагнетая обстановку, — Как относишься к пицце с ананасами? — И это важный вопрос? — поднимая бровь, Попов смотрит на Антона, как на дурочка. — Это важно! — пригрозив большим пальцем, Шастун надувает щёки, — От этого зависит многое! — Окееей… Я люблю ананасы. — Дай пять! — на лице красуется яркая улыбка парня, — Почему многие не любят ананасы в пицце? Это же вкусно! — Значит ты любишь? — Конечно! — Тогда почему это пицца без? Взгляд Арсения падает на коробку с обыкновенной пиццей с грибами. — А там в меню не было… — Врёшь. — Нет. — Да. — Не издевайся! — Антон все также пытался стянуть разговор в позитивную ноту, жалея, что вообще начал говорить о еде. — Почему не взял с ананасами, раз так любишь? — улыбка с лица брюнета пропадает и суровый взгляд голубых глаз смотрят прямо в душу Шастуна. — Я не захотел, потому что, боялся, что ты не любишь. — Выкрутился. — закатывая глаза, произносит Попов. — А, что ты хочешь услышать? — Правду. Антон отворачивается от брюнета. Поджав ноги к себе, парень теребит шнурок от кроссовка. — Вопрос на засыпку! Сколько раз в неделю ты ешь? — неожиданно задаёт Шастун, все также сидя спиной к Арсению. — Что? — Ну… Сможешь посчитать? — голос шатена становится грустным и каждое последующее слово Антон говорит тише предыдущего. — Допустим… Двадцать пять… Атмосфера до этого разговора была такой уютной, расслабленной. Арсений снова хотел просто мило пообщаться с Антоном, но диалог ушёл в другую сторону. В неприятную сторону для шатена. Напряжение возрастало от долгого молчания Шастуна и Арсений даже думал перевести тему на что-то более нейтральное, но не успел. — Это неправда. В среднем, здоровый человек ест 35 раз в неделю. В детстве я часто находился дома один, поэтому холодильник часто был пустым, — от волнения, Антон развязывал шнурки и снова затягивал в тугой узелок, повторяя каждый раз по кругу, — Я как-то решил посчитать. Оказалось, что я ел 4 раза в неделю. В основном, меня угощал Дима. Я, почему-то, не чувствовал сильного голода. Иногда мне хотелось есть, но это было редко и через какое-то время я забывал об этом. Арсений молча подсаживается ближе к парню и кладёт ладонь ему на плечо. — Ну… Когда отец женился, еды в холодильнике стало больше, но я просто привык не есть поэтому если и ел, то не больше нескольких ложек. А потом, когда он ушёл из семьи, я принципиально решил не есть еду мачехи. Мне не нужны от неё подачки, словно я бездомный, которого нужно подкармливать. Арсений кладёт вторую руку на другое плечо Антона. Цепляя пальцы в замок, он притягивает шатена вплотную к груди и кладёт подбородок на кудрявую макушку зеленоглазого парня. Облокотившись спиной на Попова, Антон перестал чувствовать точку опоры и теперь все его тело было в руках брюнета. — Ты меня так успокаиваешь? — поднимая глаза на звёздное небо он встречается взглядом с Арсением. — Нет. Мне просто холодно стало. — Значит я в роли одеяла? И не стыдно тебе? Я, вроде как, живой человек. — А живой человек не может греть? Ты физику вообще учил? — У нас её тоже Станислав Владимирович ведёт.