Rain и его лисья улыбка.

14 сентября. 2:11 Компания из четырёх друзей уже давно была в нескольких километрах от злосчастного заведения. Длинная дорога, шум проезжающих машин, тёмное небо и яркая луна, сопровождали парней по переулкам Воронежа. — Дим, ты вообще в порядке? Антон запрокидывает руку на плечо другу. Позов, мягко говоря, выглядел не презентабельно, а все из-за Серёжи, который яркими алыми красками разукрасил скучное лицо друга. — Да… — закатывая глаза, отвечает Дима, — Этот дебил постарался, конечно. Придерживая пальцами переносицу, Позов шёл наравне с Антоном, который, в свою очередь, служил «поводырём» для Димы. — Да я уже извинился! Я просто хотел сделать все максимально правдоподобно! Серёжу и Диму, сразу же после «спектакля», выгнали из бара. Поэтому за происходящим в комнате, им оставалось наблюдать лишь на маленьком экранчике телефона. За это время Позов успел обматерить друга всеми словами, которые он только знал. Матвиенко знатно пополнил свой словарный запас. — Вот только обиженку не строй. Смеясь, отвечает Шастун, за что получает удар локтем от Димы. — Сколько он скинул? Дима наконец-то отвлекается от своего разбитого носа, переключаясь на Арсения. — Для начала двести тысяч. В течении недели должен скинуть всю сумму. Если два миллиона перевести одним разом, то нами точно заинтересуются левые люди. Арсений шёл чуть впереди, обгоняя парней. Сейчас брюнет ощущал себя, как никогда свободным. Целых пол года его руки были будто в наручниках, не давая выбраться из воображаемой тюрьмы. — Ты сможешь обеспечить отца и это главное, — Дима вырывается из рук Антона и обгоняет парней, вставая по середине дороги, — Давайте, в честь успешного исполнение плана, бухнем? Отказаться от выпивки, после такого дня было бы крайне абсурдным решением, особенно, когда это предложил сам Дмитрий Позов. Всю оставшеюся ночь, парни тусили по всему городу Воронеж. Велика вероятность, что от мутных, опьянённых глаз парней не ускользнула ни одна скамейка, на которой бы друзья не решили сесть. Смешав колу с виски они бороздили по просторам дворов и парков, где на всю мощность, что позволяла горло, пели песни. После нескольких глотков смеси, которую Серёжа называл «чудо-смузи», Антон напрочь забыл как добирался до дома. Как и подразумевалось в школу никто на утро не пошёл. Дима и Антон пришли домой лишь к шести. От насыщенной ночи, ноги сами на автомате привели их к кроватям и они совершенно отказывались вставать в семь утра под громкий звонок будильника. 10:14 — Тош… Ты жив? — К сожалению… Парни спали в кроватях и никто, и не собирался вставать пока на телефон неожиданно не приходит смс. Павел Алексеевич: «Эволюция — это естественный процесс развития, который ты, видимо, упустил за свое не долгое существование. Поэтому я, как учитель, просто обязан научить тебя пользоваться календарём и часами. Завтра, для тебя и трех твоих друзей, ждёт неминуемая кара, за вашу деградацию в сфере общественной жизни» Любой бы, после прочтения культурной угрозы от классного руководителя в лице Павла Алексеевича принял несколько капель валерьянки. Но, к сожалению, в квартире Позова она отсутствовала, поэтому оставалось, лишь держаться за сердце, как пожилой человек, и периодически, после каждой запятой, вздыхать, как будто воздух в комнате последний. — Мы попали… Антон опускает руку, в которой был светлый экран ненавистного телефона. Закрывая свое лицо ладонями, парень тихо простонал. — Воды… Верный друг, который всегда поможет, сегодня точно был не в состоянии. Дима лежал напротив Шастуна, в своей кровати, лицом в подушку. — Идб… ди. нах… ум. Антон не услышал чётких слов от Димы, но смысл уловил сразу. Попытавшись встать с раскладного кресла, в голову сильно нахлынула огромная волна боли, которая заставляла шатена корчится от резкий движений. В отличие от остальной компашки, Арсений знал меру, поэтому, относительно своих друзей, он был более менее трезвым. Всю ночь он провел в компании одноклассников, которые как малые дети разбегались в разные стороны. Серёжа, в силу своей виновности перед Димой, вставал на колени перед Позовым и на всех языках мира просил прощения. И ладно бы это, но он это делал ужасно громко, из-за чего люди выглядывали из окон серых многоэтажек и устраивали настоящий бунт. Дима же, был упертым бараном, который ни в какую не хотел принимать извинения друга. Арсений молился и уже был готов придушить Позова, чтобы заткнуть Серёжу. Иронично. Антон же пил почти молча, изредка вставляя шутки. Арсений пытался поговорить с шатеном, но не зря говорят: «пьяный трезвому не товарищ». Шастун только глупо улыбался, повторяя фразу: «У нас получилось». 10:17 Арсения разбудило то же сообщение, что и Антона. Оно было идентичным. Скорее всего, Павел Алексеевич отправил одинаковые смс всем четырём прогульщикам. Встал брюнет, в отличии от Шастуна, нормально. Он никогда не был прогульщикам, но за короткое время успел прогулять дважды. Попов был не в восторге от такого подсчёта, поэтому дал себе слово, что этот день будет последним. Но, в отличие от вчерашнего дня, брюнет чувствовал себя странно. А все из-за чувства тревоги, которая нахлынула внезапно. В эту ночь, сон повторился. Сон в котором, он стоял в темной комнате, а мимо проходили люди. И в конце он видит отца на коленях, который с кристальными глазами смотрит на сына, придерживая рукой рану из которой, не останавливаясь, течёт кровь. Арсений не обрадовался посланию классного руководителя, но сегодня оно было как никогда вовремя, освободив парня от страшного кошмара. 18:39 — Как тебе свободная жизнь? — Я бы не сказал, что я свободен. Сегодня, после жуткого похмелья, которое длилось весь день, Антон все же встал с кровати. Сразу после душа, шатен написал Арсу. Буквально за пол часа, он добрался до подъезда Попова, настолько сильно он хотел его видеть. С каждым днем Антон лишь понимал, что его тянет к брюнету все сильнее и сильнее. Все мысли о нем и это пугало. Особенно пугало осознание того, что они вряд-ли будут жить долго и счастливо, как в романтических фильмах. Вся это «слащавость» — не для Антона. После того, как в его жизни резко появилась Ира и так же резко исчезла, Шастун потерял веру в любовь. Любви — нет, есть влюблённость, которая через какое-то время угасает. Антон это прекрасно осознавал, и все же был уверен, что сейчас он находиться на стадии «влюблённости». — О чём ты? — Я ещё не уволился. «Хозяин» уже написал о новом клиенте. Арсений сидел на скамейке возле своего подъезда, напротив него стоял Антон. — Почему? — шатен смотрел на парня не отводя взгляд, — До конца недели тебе переведут всю сумму! Зачем тебе все это? Зол? Не то слово. Антон был в бешенстве. Все, что происходило в баре, Шастун вспоминать не хотел. Особенно, отрывки из воспоминаний, где Арсения лапает толстый мужик. — Я думал об этом… — тяжело выдыхая воздух из лёгких, Попов боялся лишний раз взбесить Антона, — Этих денег нам хватит на первое время. Нас было четверо и все деньги мы поделим пополам. Поэтому на счету пятьсот тысяч. — О чём ты думал? Антон понимал, к чему идёт весь этот разговор. Делая напряжённую паузу, Попов встаёт напротив шатена. Он смотрит прямо на Антона, своими, как океан, синими глазами. Эти узоры были невероятно красивыми и как гипноз действовали на Шастуна. Оторваться от них всегда было сложно, будто зная это, Арсений нагло пользовался ими в своих целях. — Что, если это повторить? — чуть тише говорит брюнет, смотря на парня на против. — Ты с ума сошёл? — Хмуря лицо, Антон вскрикивает на брюнета, но глаза не отводит, — Тебе это так нравится? — Ты же сам понимаешь, что это необходимо! Арсений повышает голос. — Необходимо? Серьёзно? Ты снова хочешь повторить все это? Тебе самому не противно? Это было сложно, но шатен отводит глаза. Делая несколько шагов назад, парень отходит от Арсения. Мечась из стороны в сторону, Антон не может найти себе места. Стоять и спокойно слушать весь бред, что говорит брюнет ему не хотелось. Сама идея была абсурдной, даже думать об этом было крайне мерзко для высокого парня. — Ты сам горел желанием! Ты сам предложил эту идею! Арсений все это время пытался не кричать, но это единственный способ хоть как-то высказаться. — Это была одноразовая акция! Ты хоть понимаешь, что продолжать все это опасно?! Ты хочешь этим зарабатывать? — А что ты предлагаешь? Я блять нахожусь в Воронеже! Здесь каждый двор усыпан наркотой! Зарабатывать легально — мазохизм! Ты сам прекрасно это знаешь. Разгружать коробки, а потом ходить с синяками на спине, скрывая свое тело от остальных! В груди, что-то разорвалось, как гитарная струна, отдавая вибрации по всему телу. К горлу поступает комок, который все больше давил на стенки, не давая спокойно дышать. Злость. Антон вскипал, как чайник, от слов брюнета. Идея была и вправду не плоха, признавать это Шастун не хотел, но где-то далеко, в глубине души, он это прекрасно понимал. Но смотреть каждый раз на то, как к брюнету прикасаются мерзкие, грязные люди, Антон не хотел. От одного только воспоминания, шатена бросает в ярость. Щеки начинают краснеть, а внутри, будто извергается вулкан. — Мы можем найти другой способ. Тихо, почти шёпотом произносит Антон, вцепившись в толстовку парня напротив. Усмирив свой гнев, шатен пытался обсудить все без криков, заглушая свой внутренний вулкан. — Я не могу ждать, — также переходя на шёпот, говорит Попов, — Следующая встреча в четверг и я не могу быть там один. — Если я откажусь… Что ты будешь делать? — Ты не откажешься, — без доли сомнений произносит брюнет, прямо в губы шатену, — Ты не оставишь меня. Касаясь верхней губой, Арсений мягко начинает поцелуй. Осторожные, нежные касания, заставляли забыть на некоторое время все то, о чем они так яро спорили. Нет никаких мыслей, есть только желание. Антон тонул в его губах, растворяясь в каждом прикосновении. Руки Попова уже обхватили талию шатена, крепко цепляя кисти в замок, не давая выбраться из его объятий. Шастун был скован, но даже и не пытался уйти. Его рука касается тонкой, вытянутой верх шеи Арсения, поглаживая и направляя её ближе к себе. Вскоре рука идёт выше, цепляясь за густые, чёрные волосы Попова. Поцелуй из лёгкого, воздушного, превращается в страстный, обжигающий кожу.