Rain и его лисья улыбка.

— Что ты здесь делаешь? Антон стоял напротив парня, не отводя от него глаз, будто они не виделись целую вечность. — Я… — перебирая слова, Шастун мысленно пытается собрать гору мыслей в связанное предложение, — Что случилось? — Я просто решил отдохнуть… На лице брюнета не было ни единого сдвига мышц. Он стоял как статуя, с абсолютно каменным и холодным лицом. Этот взгляд заставлял шатена скулить. Отстранённый, чужой, холодный, уставший — Антон с жалостью смотрел на парня. — Я же знаю… Что-то не так… Я вижу что с тобой происходит какая-то хуйня! А ты молчишь! Постоянно молчишь! — голос становиться громче и, сам того не замечая, Шастун подходит ближе к брюнету, — Хватит строить из себя мать Терезу! Тебе самому помощь нужна! — указательным пальцем, Антон дотрагивается до груди парня. С лица Арсения спадает пелена и он, будто обнажённый, стоит перед Антоном. Будто маска, которую он носил для чужих людей разбивается на части и с грохотом падает на бетонный пол подъезда. Глаза начинают краснеть и наполняться солёной водой. — Арс… Антон это замечает. Поддавшись вперёд, шатен резко обхватывает окаменевшее тело брюнета, сжимая его в крепкие объятия. Арсений кладёт голову на плечо парню, пытаясь спрятать слезы. Тело начинает дрожать, а в горле застывает комок. Антон лишь сильнее сжимает Попова, запуская руку в густые чёрные волосы брюнета. Тело будто ватное, Арсений хочет упасть на колени и перестать давать себе повод стоять на ногах, но Шастун его держит. Держит и не отпускает. Попов поднимает трясущиеся руки и сжимает толстовку парня. Это его спасает. Он будто протягивает руку и спасает тонущего в воде парня. Глоток воздуха и комок в горле пропадает, остаётся лишь свежий кислород, которого так не хватало Арсению. — Прости… — тихо произносит Арсений. Поглаживая спину, Антон успокаивает опустошённого, разбитого на мелкие осколки, парня. — Расскажи мне… тогда прощу. Немного отстраняясь, Антон продолжает обнимать Попова, но уже пристально смотрит в его кристальные глаза. Арсений делает глубокий вдох, заполняя лёгкие кислородом и жестом приглашает друга войти. Квартира была обычной. Не богатой. Как и все, в основном, квартиры в Воронеже. Арсений идёт в сторону кухни, пока Антон снимал кроссовки. Осматривая прихожею парень замечает приоткрытую дверь, где мирно спал мужчина. Рядом с ним был столик, а на нем кучу разных упаковок от лекарств. Проходя на кухню, Шастун видит спину брюнета заваривающий свежий чай. Комнату наполняет сладкий аромат ягод. — Ира тебя искала… — начинает разговор Антон. — Плевал я на олимпиаду. Арсений ставит перед шатеном кружку чая, а сам садиться напротив. Упираясь локтями о столик, парень прикрывает ладонями лицо, пытаясь собраться с мыслям. — Понятно… Антон умалчивает. Он не хочет говорить об Ире и о том, что ей известно. Сейчас у Арса слишком тяжёлое состояние, чтобы нагружать его лишними заботами, с которыми, как думает шатен, он сможет разобраться и сам. — В Питере я попал в аварию вместе с семьёй… Пол года назад… — выдавливая из себя каждое слово, Попов начинает говорить, — Это было в марте, гололед… Отец не справился с управлением и… И мы разбились… По щеке стекают слезы, а Арсений, будто не замечая их, говорит или пытается говорить монотонным и спокойным голосом. — Мама сидела впереди… Она так увлечённо рассказала о каком-то спектакле и… Бум… На этих словах Антон не смог сдержать эмоций. Будто смотря грустный фильм на самом душераздирающем моменте, шатен с жалостью смотрит на парня. — Я просыпаюсь в больничной палате… Весь во всяких трубочках, иголочках и с ужасной болью по всему телу… Я не понимал, что происходит… Арсений смотрит в пустоту, будто переместился в то время и в то место прямо сейчас. — Мама умерла сразу… — делая долгую паузу, Арсений сглатывает накопившуюся слюну, — отец был в коме… Несколько дней… И все это время я… Лицо парня краснеет, а слезы льются рекой, не останавливаясь. Он так долго держал это в себе. Антон резко встаёт из-за столика и подбегает к брюнету. Вставая на колени перед парнем, шатен хватается за его руку, смотря снизу в вверх на Арсения. — Я… Я не знал, что мне делать… Я просто винил себя… Лучше бы я был на её месте и… — Нет, — Перебивает Антон, — Не говори так. — Отец вышел из комы… Он меня не узнал… Он потерял память на короткое время, скоро она начинала потихоньку возвращаться, но… У него были частые потери памяти… Не всегда, он иногда возвращался в норму, но… Не всегда… И так до сих пор… Антероретроградная амнезия. — запинаясь в предложениях, завершает брюнет. Антон слушал, сжимая ладонь парня все сильнее. С глаз потекла одинокая слеза по щеке. Минута, две они молчали. Говорить не хотелось, да и сил не было. Будто истощенный от рассказа, Антон не мог выронить ни слова, он и не знал, что говорить в таких случаях. — Извини… — За что? — За то, что пичкал тебя своими проблемами… Я… Эгоист. — Антон кладёт голову на колени парня. — Нет. Ты идиот, раз решил пропустить уроки… — с ухмылкой произносит Арсений. — Кто бы говорил… — стараясь улыбнуться, отвечает Антон, но в ту же секунду в голове, что-то щёлкает и он резко поднимает голову, смотря на голубоглазого парня, — Как ты живёшь? В смысле… У вас нет опекуна или… Ты же несовершеннолетний, а отец… — Инвалид… — договаривает Арсений, — детство я провел в Воронеже и… Мои родители общались с матерью Серёжи, она хороший адвокат и юрист… У неё есть связи. Я знал, что после всех событий меня должны были направить в детский дом, так как больше родственников у нас нет, а отца оставили бы в больнице… Я попросил помощи… Она помогла нам, но в Питере мы больше оставаться не могли. Отца уволили за неспособность работать, а мама… — делая маленькую паузу смотря в окно, Арсений продолжает, — Виктория (мать Серёжи) помогла нам продать квартиру и обосноваться здесь… — Как ты живёшь? — Антон не отводя взгляд, ищет ответы в красных от слез глазах парня. — Первое время нам хватало оставшихся денег от продажи квартиры, но… Лекарства для отца стоят дорого и мне пришлось искать работу… Я не мог отказаться и… — Переспал с хозяином бара… — перебивает Антон. — Я не мог иначе… У меня не было выбора… Я чувствую себя ужасно. Я продажная шлю… Арсений не успевает договорить, как шатен перекрывает его губы мягким и невесомым поцелуем. Он не был напористым, скорее воздушным и нежным. Антон целует аккуратно, Попов отвечает на него, но не сразу, а после нескольких секунд, которые кажутся вечностью шатен медленно отстраняется. — Не говори так. — касаясь ладонью скулы брюнета, произносит Шастун прямо в губы Арсению. — Я не могу уволиться… Мне некуда идти… Я не могу оставить отца без лекарств, а денег нет… — Ты хочешь остаться? — Не хочу, но… У меня нет выбора… — качая головой в стороны, Арсений опускает подбородок, устремляя взор на свои ноги. Антон продолжал сидеть на коленках и смотреть на опустошённого парня. — Михаил мой первый клиент… Он забронировал меня ещё до моего согласия… В глазах шатена искрятся яркие огни от злости, а Попов даже боится взглянуть на Антона. — Михаил? Это тот который меня… — Да, — перебивает его брюнет, — но это не важно, клиентов много и разницы никакой нет… В голове бушевали все виды эмоций. От неистовой ярости, до сильной жалости и Шастун никак не мог ответить брюнету. — Выбора нет… Обходя Антона, Арсений встаёт из-за столика. Упираясь руками об кухонный гарнитур, Попов опускает голову и делает глубокий вздох. Антон подходит сзади. Кладя руку на плечо брюнета, Шастун прикасается лбом о черную шевелюру парня, вдыхая аромат ягодного чая.