Rain и его лисья улыбка.

Ночь с 6 на 7 сентября. 23:36 (чуть позже) В квартиру неожиданно постучали. — Привет… — Дима открывает дверь и смотрит на еле стоящего парня. Это был Антон собственной персоной. — Чего так долго не открывал? — оперевшись об белую стену подъезда локтем, парень опьяненными глазами смотрит на друга. Спрашивать что-то у Шастуна, Дима не видел смысла. — Проходи… — Дима посторонился, пропуская его в квартиру. Антон прошел, и не разуваясь сразу направился в кухню. В квартире Позова никого не было. Отец работал в ночную смену, а мать уехала в Москву, поэтому дом был полностью в распоряжении Димы. Усевшись на стул, Антон зависает, смотря в одну точку не отводя взгляд. — Тебе положить макароны? — Да. Без лишних слов Позов достал тарелку из шкафчика. Положив пасту на тарелку, Дима, как истинный гурман, дополнил свое блюдо кетчупом. — Спасибо… — Если тебе хочется выговориться… — Да. — Я слушаю. — Позов садиться напротив друга, ожидая его слов. — Ира… Я с ней познакомился когда мне было четырнадцать… Отец летом отправил Антона в лагерь и как назло Ира была вожатой. Ей тогда совсем недавно исполнилось двадцать лет, а весёлому кудрявому мальчику было четырнадцать. Одним своим взглядом, Ира заставила влюбить в себя Шастуна. Она была яркой, как лучик солнца, который зарежал всех своей улыбкой. Невинной, будто ангел, ко всем добра. Парень был безответно влюблен. Антону не спалось. Сбежав через окно, парень смог проскользнуть мимо охраны. Рядом с лагерем был маленький пруд, к которому и направился шатен. Ночью было спокойно и, в отличии от будних дней, не было лишнего шума. Антон решил просто сидеть на берегу, прислушиваясь к тишине. Луна в тот день была большая, беспристрастная, летела в темном небе сквозь редкий дым облаков. Приятный ветер, будто убаюкивал парня. Веки тяжелели, а ноги становились ватными. Вдруг за спиной он услышал плавные шаги. Это была Ира. Она ничего не говорила, лишь прошла мимо Антона, снимая белое платье. Под ним было голое, хрупкое тело девушки. Она погружалась в воду, сверкающую от лунного света. Подобно русалке, девушка так же была красива и так же завораживала, не давая отвести взгляд. Жестом руки она подзывала шатена в воду. Бледная кожа, длинные волнистые волосы, прикрывающие грудь, и пышные, будто веер ресницы. Этой ночью все и случилось. Он тонул в её глазах, она тонула в его руках. — После этого, до конца лагеря оставалось несколько дней и все эти дни Ира меня не замечала… Я был будто пустым местом, будто то, что случилось ночью мне приснилось… Когда до конца выезда из лагеря оставался час, Антон снова сидел возле пруда. Днём в озере отражалось небо с воздушными облаками и сверкающими солнечными лучами, но ночь была в тысячу раз красивее, особенно была прекрасна девушка, которая его отвергла. — Привет. Обернувшись на голос, Антон встречается с карими глазами девушки. — Она сказала, что я оказался не в то время, не в том месте. Что это была случайность и я должен о ней забыть. Слышать подобное по уши влюбленному мальчику было ужасно… больно. Позов слушал не перебивая. Обида в голосе Шастуна чувствовалась и вырвалась наружу, особенно, после алкоголя. Дима лишь искренне сочувствовал другу. — Как ты себя чувствуешь… когда видишь её? — Я чувствую лишь злость… и ревность. — Ревность? Удивлённо переспрашивает Дима. — Не к ней, а к другому человеку. И эти чувства… они сильные. Они будто застряли в голове и… я не могу перестать о нём думать. Я понимаю, что это все не любовь, а просто страсть, но зная об этом, ты не прекращаешь это чувствовать. Опуская голову, Антон смотрит на остывшие макароны. Голода он не чувствовал уже давно, а если и ел, то не ощущая вкуса. — О нём… — Блять… — Антон, сейчас уже поздно. Я растелю тебе на диване. Без лишних слов, Дима выходит из кухни, оставляя шатена одного. Парень замыкается в своих мыслях. Прежде, он никогда, никому не открывался, а теперь, стоило ему напиться…

Мой язык — мой враг.