Тени Чернил

      Каким-то чудом всё еще поют птицы.       Пожар закончился. Всё закончилось.       Что она теперь скажет остальным? Что она грязная убийца не хуже её жертвы? Как же... Глупо, отчасти. Убить, а потом жалеть, потому что огрязнила свою душу. Не отчасти, а просто глупо.       Весь мир теперь был ничем. Даже она сама была ничем в своих глазах. Спасая жизни, она получила столько славы, хоть и отвергала её. Стоило лишь на день отвлечься от суматохи - смерть. Смерть - отвратительное явление. Явление, вызывающее тошноту, ярость и неприятную горечь на языке. Смерть была всем и ничем одновременно. По крайней мере, это было так для Иико. Смерть отобрала у неё Кейт, но помогла избавиться и от Феликса.       Отобрала всё и ничего одновременно, посмеявшись в лицо. При этом Иико вынуждена проходить очередной цикл жизни и смерти. Когда в живых уже не хотелось находиться.       Не хотелось радоваться победе. Слишком много пришлось за неё заплатить. Слишком много...

Ammen la mei kaen.

      Что за блаженный голос? Его хотелось узнать с первого раза, послушать ещё раз и ощутить, потрогать, раз за разом. Узнать, что же он напоминает, и не поселились ли в голове Иико другие ангелы, поющие баллады прямо в уши.       Тлеющий пепел сливался в танце, витал в воздухе, точно пыль, настолько его было невообразимо много. Он... Формировал.... Фигуру. Силуэт. Чей-то подтянутый, стройный, обмотанный тканью, силуэт. Кто-то живой, дышащий, может, даже, радующийся, или когда-то испытывающий эту радость.       Это просто горе и галлюцинации.       Просто. Горе. И...       Нет       Не может.       Не может быть.       Не может, не может, не может.       Пожалуйста, скажи, что это неправда.       Что я проснусь и всё будет хорошо, все будут живы, и зло будет истреблено... Или его никогда не было...       Пожалуйста, скажи, что я когда-то радовалась, ценила мимолётные моменты.       Что мир хлопает и записывает на таблички жизни одно очко в мою пользу.       Пожалуйста, скажи, что боли и правда уже нет.       Ближе. Ближе. Ближе. Галлюцинации ли это? Может, просто сон, и она всё же мертва? Как жалко осознавать, что всё, что осталось в душе - лишь отвратный осадок разочарования.       Всё это время Иико была опущена на коленях, лишь изредка отрывая взгляд от бездыханного тела Феликса, но интерес взял верх над отчаянием. Она медленно, подрагивая, но поднялась на ноги.       И в этот же момент       Готова была упасть обратно.       — Поди, мир ещё от меня не отделался! — Иико не видела. Уже не видела ничего, оставалось только слышать этот баюкающий голос, пока слёзы перекрывают взор. Она встала столбом, но, одумавшись, покрутила головой и кинулась вперёд, обнимая того, кого даже не могла разглядеть в туманице тоски и слёз.       — ...Люблю...       С губ сорвалась фразу, которую она не могла закончить весь этот день. Начиная от осознания чужой смерти и заканчивая смертью грязного убийцы.       «Я тебя люблю». Так просто, но так... Сложно. Голова наконец начала соображать о том, что происходит.       Кейт жива. И Кейт прямо перед ней.       Иико уже не могла осознавать того, что взвыла от счастья вперемешку с горем, заливаясь горькими-горькими слезами уже который раз за сегодня. Её обняли в ответ, успокаивающе погладили по голове и покружили несколько раз, напевая колыбельную.

Под не-е-ебом голубым...

Есть город золотой...

С прозрачными воротами и яркою звездой.

А в городе том сад,

Все травы да цветы -

Гуляют там животные невиданной красы...

Один, как жёлтый огнегривый лев,

Другое - вол, исполненнный очей...

С ними золотой орёл небесный, чей так светел взор незабываемый...

      Кейт, улыбаясь, присела. Иико - вместе с ней, положив голову на её плечо.       — Я знаю, ты скучала сильно-сильно... — улыбается так глупо, будто не знает горя смерти.       — Я не скучала. Я выла от боли... Почему ты решила меня бросить, вот так...       — Потому что жизнь эльфов вечна. Я бы так или иначе вернулась, — Кейт тихонько-тихонько вздыхает, покачивая подругу на своих руках. — Амулет вот с точностью помогает, а смертные и перерождаться шанс имеют иногда.       — Дура. Это не значит, что ты должна была ничего не сказать мне и умереть на моих руках.       — Я знаю, что ты не искренне говоришь, что я дура. Потому что не хочешь, но изо рта вырывается, да?       — Нет. Потому что я люблю тебя.       — Глупышка... — эльфийка крепче сжимает ту в своих объятиях, очевидно, самых мягоньких и искренних. — Говоришь так, хотя знаешь, что я тебя тоже люблю. И не брошу никогда больше, никогда-никогда, слышишь?       — Заруби на носу себе... Никогда-никогда.

Под небом голубым...

Горит одна звезда...

Она твоя, о, ангел мой, она твоя всегда.

Кто любит - тот любим,

Кто светел - тот и свят...

Пускай ведёт она тебя дорогой в дивный сад.

Тебя там встретит огнегривый лев,

И дивный вол, исполненный очей.

С ними золотой орёл небесный, чей так светел взор незабываемый...