Все, что будет нами

По дороге к родительскому особняку Алекс все прокручивал в голове неизменное: «Кто натравил на них писаку, и почему он так глупо прокололся с собранными Гальегос данными». Морган настаивала, что дело в каком-то неумном шантажисте, но безопаснее было не считать окружающих идиотами. Он знал, что «Касма» копает под «ТранСтар». Эдди Восса поймали за руку на краже нейромодов: он пытался с ними бежать. Сара Элазар вытащила его с шаттла буквально в последнюю минуту. После была некрасивая сцена в кабинете президента: Восс в прямом смысле валялся в ногах, рыдал и умолял его пощадить, заодно сдал всех сообщников. Алекс не рассказал сестре об инциденте… ах да, потому что та тогда находилась в симуляции. Он приказал отпустить Восса: «Я не трону ни вас, ни вашу семью, мистер Восс. Конечно, если вы продолжите общаться с вашими нанимателями из “Касмы”. Мы ведь друг друга поняли, правда?» Восс остался на «Талосе-1». Райли получила предупреждение о «крысе», заодно Алекс вызвал еще и Виджая Бхатию — бывший вояка в подметки не годился Элазар, почти такой же одержимой манией подозревать всех, как сам Алекс, но инструкции свои получил. На Землю Алекс все равно летел с неприятным ощущением, будто один раз уколол пенициллином конечность со зреющей гангреной и укрыл ее гипсом. Хотелось поскорее вернуться. Но данные Гальегос надо найти, равно как всех причастных, и все это, черт бы его побрал, на Земле. Морган предложила выступать с опережением. Он одобрил план сестры, вот только... Президент «ТранСтар» все еще подчинялся родителям, не говоря уже о совете компании. То, что они задумали с сестрой, до сих пор казалось Алексу чем-то вроде игры-стратегии, за какими проводил свободное время в юности (а иногда и теперь), — с такой же условной реалистичностью. «ТранСтар» ничего не знает об их плане. Алекс почти всегда выигрывал в стратегии. Родители и стервятники из совета не должны стать исключением — напротив, инструментом. Морган была его надеждой. Морган была всем, если начистоту. Рано утром она не хотела отпускать Алекса к родителям. Они сидели на большой кровати в номере, сестра обнимала за плечи и прижималась. У нее покалывали ладони, словно от кошачьей шерсти било статическим электричеством. Алекс почти привык: «Я контролирую это», — говорила сестра, если он высказывал тревогу. «Останься», — сказала она сегодня. — «Вместе поболтаем с этой Келли». «Когда вернусь». — Алекс вздохнул: как будто ему хотелось уходить. «Позвони маме с папой. Перенеси встречу». — Морган прекрасно знала, что это невозможно, и все же на мгновение идея показалась соблазнительной. Почему бы не сказать: «С нас довольно», — и родителям, и остальным инвесторам прямо сейчас. Потому что еще рано, ответил себе Алекс, помня: выигрывает в стратегию тот, у кого хорошее терпение. Особняк-поместье прятался в парке Йосемити, на месте самого дорогого отеля Авани, который потом превратили в нейропсихиатрический госпиталь. Отец даже работал там в юности, но после выяснилось, что окружающая красота и тихое уединение вызывают у пациентов тоску и депрессию. Много лет спустя родители выкупили здание и превратили в свое «семейное гнездо»… и оно по-прежнему казалось отрезанным от цивилизации. Они не жили здесь постоянно, предпочитая чаще Германию или одну из квартир в Нью-Йорке. Алекс расценил место как намек. И не самый приятный. Мама с папой тоже умели вести партию. Что-то заподозрили? Алекс и Морган провели на Земле почти месяц, не торопясь возвращаться на станцию. В прошлый раз мама спросила, что у них за дела и все ли в порядке. Алекс сумел отговориться. Чертова Гальегос. Хотя нет. Они все равно собираются действовать. Морган права, хватит прятать голову в песок и выжидать. Эта встреча, в Авани-пледжс или нет, ничего не изменит. Вертолет приземлился на площадку. Здешние места не менялись: застывшая, словно нарисованная красота; когда-то Алекс любил дом, но теперь, после нескольких лет в замкнутом пространстве «Талоса-1», начинало мутить от вида на водопады, скалы и рощу секвой, словно его выбросили в этот лес даже без компаса. Дом-замок прятался в саду, который тщательно притворялся такой же дикой природой. На дорожке среди экзотических цветов и китайских фонариков встретил Вальтер Даль — личный отцовский телохранитель, убийца и, насколько помнил Алекс, патологический садист. Впрочем, другая информация из базы «ТранСтар» указывала на обратное: никакого садизма, обычный бывший военный, которого удачно «купили». Вроде Сары Элазар или Виджая Бхатии. Если бы Алекс приказал Саре выстрелить в нужного — точнее, ненужного, — человека, она бы подчинилась, пускай и ненавидя этот приказ. А потом сделала бы то же самое еще раз. И еще. Вполне вероятно, Даль ненавидел отца и мать, но служил им, привязанный не столько деньгами, сколько модификациями, кибернетическими протезами, нейромодами с сотней дополнительных навыков. Алекс кивнул наемнику. — Добро пожаловать, президент Ю, — фыркнул Даль, даже не погасив сигару. — Вас ожидают. «Зачем отец его позвал?» Даля вызывали, когда требовалось кого-то убить — или запугать, по меньшей мере. Алекс обернулся и пожал плечами: отлично, но я-то при чем? Разве он не примерный сын своих родителей? Ритуалы, скорее всего, дело в них: можно было встретиться где угодно, но мама с папой выбрали старый особняк, с его холодом каменных стен, архаичных светильников, картин и жадеитовых статуэток. Уютным дом не был никогда. Алекс прошел мимо нефритового дракона, которого в детстве боялась Морган, да и он сам лет до четырех. Два чудовища — живое и мертвое, — следили одинаково неподвижным взглядом. Даль не стал подниматься по лестнице. Дом всегда казался жутковато-пустым. Крыло прислуги выглядело немногим лучше. Отец с матерью выбрали для «встречи» смотровую площадку на крыше. Прозрачный свод защищал от ветра, почти как купол «Талоса-1» от космической пустоты. Специальное стекло создавало эффект легкого затемнения и одновременно не мешало любоваться видом. Легкомысленный плетеный стол, легкие кресла, яркие краски и цветущие ветви сливы — символ гармонии, обновления и одновременно стойкости. Отец читал какую-то книгу, мать стояла возле края площадки, словно бы любуясь природой. Сына для них будто не существовало. Алекс приветствовал родителей поклоном, а потом ждал, пока оба — сначала мама, потом отец, — протянут руки, и он коснется губами в жесте преданности и покорности. — Садись, — наконец сказал Уильям Ю. Это означало: с ритуалами покончено. Вообще-то обычно они вели себя как обычные родители. Мама обняла его и даже добавила: — Спасибо, что приехал. Вся эта «соломенная» мебель и летние краски создавали иллюзию пикника, веселого семейного события. — Между прочим, Морган обиделась, — заметил Алекс с улыбкой, которая выглядела почти непринужденной. — Вы пригласили только меня. — Она ведь не любит разговоров о бизнесе и компании, — сказал Уильям Ю. Мать позвонила в колокольчик. Незаметный слуга наполнил бокалы прохладным лимонадом, как нельзя кстати: только десять утра, а жара уже превращала площадку в пекло, несмотря ни на какие затемненные стекла. — Она любит вас. И скучает по дому, как и я. — Это трогательно, Алекс, — отец предпочитал обходиться без долгих вступлений. — Но все это выглядит странно в глазах совета — и наших с твоей мамой. Вы внезапно прилетаете со станции, почти месяц занимаетесь неизвестно чем... Лимонад был вишневый. Жаль. Лимонный вкуснее. — …и не торопитесь возвращаться обратно. — «Неизвестно чем» — Фирменный вздох президента Ю знал весь «Талос-1». У Кэтрин он отчего-то вызвал легкую усмешку. — Полдюжины интервью, благодаря которым наши акции выросли на десять пунктов, два важных контракта с малазийцами, это я не говорю про другие вопросы, по мелочи, там, поглощение тех японцев и обновление договора с русскими. Мам, твоя идея насчет добровольцев была отличной несколько лет назад, но срок-то договоров заканчивался. Мы того и гляди остались бы без материала для нейромодов. Морган еще пригласили выступить на конференции в Женеве. Это послезавтра. Мне даже удалось убедить ее согласиться. Алекс замолчал, когда вернулся слуга с закусками. Брускетта с грушей в красном вине оказалась выше всяких похвал, а вот креветки темпура не удались. — Алекс, у вас с Морган все это заняло неделю, — Уильям Ю продолжал тем тоном, каким выговаривал в школе за невыполненное домашнее задание. «Черт. Мне скоро сорок два. Я не принес из школы “F” за эссе о «Моби Дике», и я все еще стараюсь ради компании». — Альтернативой фразы было сырное суфле с ветчиной. — Кроме конференции, но Морган могла бы оставить видеозапись. Вы молчали почти полгода, теперь вместе прилетаете на Землю, хотя прежде не покидали станцию поодиночке. Алекс, ты хорошо научился лгать. Всем остальным. Не мне, мальчик. Уильям Ю поставил бокал с вином — лимонадов он не признавал, конечно, — на стол. «Мальчик». Алекс едва не засмеялся. Отцу исполнилось семьдесят, но благодаря технологиям «ТранСтар» и он, и шестидесятисемилетняя мать выглядели едва ли не лучше него — по крайней мере, оба были в отличной форме. Родители не смотрелись молодыми, с честью носили каждую морщину и каждый седой волос, но заставляли думать о мудрецах и хозяевах мира. Именно то, что требовалось от «официальных лиц» совета компании. — Никакой лжи, отец. Алекс откинулся на спинку. Прутья довольно неприятно впивались под лопатки и в бока. Кто вообще решил, что эта плетеная мебель — удачное решение? — «Блэкбокс», — сказал он. Уильям и Кэтрин переглянулись. — Вы прислали образцы, милый, мы испытывали их в Кельне. — И я хочу это проконтролировать. Видите ли, «Талос-1» — огромная, комфортабельная, но все же консервная банка. Мне бы не хотелось получить дыру от лазера в обшивке. Предлагал испытания Райли, у нее та же проблема, а отсутствие атмосферы на Луне создает некорректные условия по сравнению с земными. В общем, Морган через пару дней вернется в космос, у нее новые идеи по нейромодам, а я еще побуду на Земле. Алекс поправил очки и пожал плечами. — Не хотел пока давать полный отчет по испытаниям совету. Вы ведь знаете меня, сначала нужно все проверить. И предпочитаю немного помедлить, зато выполнить работу хорошо. Звучало убедительно, и все же Алекс подумал о Дале, который наверняка ходил внизу и ждал команды на траскриптор или один из своих имплантов. — Предположим, — сказал отец. — У вас еще какие-то планы? — Да. Морган собирается усовершенствовать нейромоды, но ей нужны были данные по выборке тех, у кого проводились установки. Хотим уменьшить процент неудач и повысить совместимость. Рабочий момент, но довольно важный. Мы над этим работали, немного... увлеклись. Алекс сделал неопределенный жест серебряной вилкой. На горячее был ростбиф на подушке из кумквата и ананаса с облепиховым соусом. — Ладно, — ворчливо проговорил Уильям Ю. Алекс едва не выдохнул с облегчением: когда отец с ним соглашался, превращался из готового напасть змея в обычного пожилого человека. Может, который даже хотел бы похвалить сына, если бы не некие собственные принципы. — Действуй, как знаешь. — Даль тебя отвезет в отель. У него сегодня работа неподалеку, ему по пути, — Кэтрин Ю похлопала Алекса по руке. — Кто? — этот вопрос вырвался сам собой. Прикусывать язык — поздно. Отец с матерью переглянулись. — Петр Вальчак, — неохотно ответила Кэтрин Ю. — Э… серьезно? «Тейст Ин», пищевая промышленность,… что, недостаточно свежие ананасы поставил для нашего производства? Шутка была неуместной. Алекс и сам это понял, но сухой ответ Уильяма Ю поставил на место: — Нет. Хотел перехватить контрольный пакет акций. Да, и раз уж ты остаешься пока на Земле, подыщи поставщика на замену. Алекс кивнул. На десерт он не остался, отговорившись тем, что старается есть меньше сахара. Действительно ведь пытался; другой вопрос, насколько получалось. Кэтрин Ю решила проводить. Они молчали почти до взлетной площадки, а затем она обняла его, потрепав по коротко стриженным волосам. Алекс едва не сказал: «Мама, все это чушь собачья насчет блэкбоксов, оружия, испытаний. Мы привезли нечто новое. Мы прошли через ад — Морган, конечно, в первую очередь, но и я с ней, — но победили, твоя дочь стала больше, чем просто человеком. Теперь хотим этого «большего» для всех». Она бы поняла. Или нет. Алекс поцеловал мать в щеку и пожелал хорошего дня. В вертолете Даль обернулся, удерживая штурвал одним пальцем. — Вы там создали новое оружие, а? Мистер Ю сказал, что я смогу опробовать его. Алекс представил наемника с операторами «Блэкбокс»: лазерным оружием дальнего поражения. Хорошо, что они действительно привезли экспериментальные модели, и действительно стоило бы их опробовать в условиях земной атмосферы. — Конечно, Вальтер. * Девушка по имени Келли Донахью, вероятно, считала себя пленницей. Ее закрыли в комнате подземного яруса одного из неофициальных офисов компании, которая могла бы сойти за жуткие застенки, правда, «камера» была вполне комфортабельна — кровать, отдельный санузел с душем, туалетом и всеми гигиеническими принадлежностями. Встроенный шкаф с одеждой. Телевизор, игровая приставка, пускай и без доступа к интернету. Еду проталкивали через оконце в двери — единственное, что могло сроднить помещение с тюрьмой. Морган приложила пропуск и вошла внутрь. Отчего-то она ждала, что Келли нападет на нее с заточкой из пластикового ножа, — настоящих столовых приборов ей не выдавали, — или попытается сбежать. Они виделись второй-третий, — если считать первый эпизод в пентхаузе Plaza Royal Suit, — раз. Келли делала успехи, уже не пыталась убить Морган с порога, а мрачно выжидала на своей кровати. — Привет, — сказала Морган. — Что вам нужно? — Поболтать, как и в прошлый раз. Как ты там меня обозвала? «Грязная сука». А, еще «чокнутый выродок». Морган пожала плечами. — Я не сержусь. Келли забралась поближе к окрашенной в нейтральный хаки стене. Она надела свободную темно-синюю футболку и джинсовые шорты из предложенных в гардеробе, сидела по-турецки, опустила голову и волосы свешивались, закрывая лицо. — Келли. Слушай. Я знаю, как ты нас воспринимаешь. Даже Марвин, хотя и работает на Алекса, он… ну, они все видят в нас просто «транстаровских боссов». Хочешь, я расскажу про себя? Та подняла взгляд. У нее было круглое лицо с детскими пухлыми щеками, одна из тех девушек, кто даже при нормальной комплекции смотрится эдаким «хомячком». Морган она нравилась; ее вообще чаще возбуждали женщины, единственным сексуальным мужчиной для нее оставался брат. — Расскажи, — ровным тоном произнесла Келли. Прежде она все допытывалась о том, что случилось с Эшли Стоуном. Морган дала понять, что тот жив, никому из пленников не угрожает гибель. Отпустят, когда придет время. «Тогда зачем вы нас здесь держите?» — спросила Келли, подразумевая парня и его неуемное «все равно расскажу правду». В ответ Морган только погладила девушку по волосам. Она не хотела ничего слышать о Морган — но та хотела рассказать. Алекс знал не все; тот был рядом, принял на себя худшее: с самого начала он оставался идеальным контролером эксперимента и наблюдателем, флегматик с непробиваемым терпением и почти физическим неумением паниковать. Морган на него надеялась. Брат не подвел. Они выиграли, но — «ад всегда теперь со мной, Алекс», — она так и не сказала этого ему, зато села рядом с женщиной по имени Келли Донахью, протянула щупальце до холодильника и достала пару банок пива. Келли вздрогнула от этого жеста. — Да, я не вполне человек, — сказала Морган. Она протянула вскрытую пивную банку пленнице. Келли приняла ее. — Но я — все еще я, в смысле… Это проблема расслоения общества со времен рабовладения. С чертовых фараонов, да? Кто-то сидит на троне и изображает бога, остальные копошатся в грязи, чтобы возвести пирамиду. В общем, меня задолбало. Я Морган Ю. Я была обычной женщиной из плоти и крови. Вторая группа, резус положительный, если что. У меня болезненные месячные и родимое пятно на левой ягодице. Я считаю себя бисексуальной, хотя скорее лесбиянка, мужчины давно не привлекают, кроме… Морган заходила на чужую территорию тайн, но ей было все равно. Она поймала себя на странном эффекте случайного попутчика. Жертва не станет сочувствовать хищнику, просто нужно проговорить все от начала и до конца. — Кроме брата. Келли, твой парень любит вытаскивать такие истории. Мне насрать. Алекса только жалко, он по-прежнему упорно изображает «нормального человека», даже нейромодов не ставил. Ты проболтаешься Эшли, но дальше трепаться не надо, окей? — Да. Морган. Келли пила пиво. Шея вздрагивала от глотков. Одна капля стекла в вырез футболки, Морган потребовалось немало самообладания, чтобы удержаться и не коснуться языком соблазнительной ложбинки. — Все это херня, Келли. Главное: я стала подопытным в собственном эксперименте. Алекс отвечал за выполнение, помогал с расчетами и так далее, но разработка моя, результаты тоже. У нас на «Талосе-1» полвека обитают пришельцы, но я первая решилась принять их способности в себя. И вот… они здесь. Морган протянула руку, кончики пальцев словно истекали черной кровью. «Кровь» превратилась в тонкие нити, похожие на стрекала медуз. Келли дернулась прочь с коротким визгом. — Да не бойся ты, — проворчала Морган. — В старшей школе, — сказала Келли, придвигаясь ближе, — в меня был влюблен парень из бейсбольной команды. Харви Бисли его звали, до сих пор помню. У него был старый «корвет», на котором все предлагал покататься, а еще хвастался, что может достать виски. Я его послала вместе с «Джеком Дэниэлсом». Келли фыркнула. — Морган? Извини. Эта история… она ни к чему. Просто думаю иногда об упущенных возможностях. Бисли сейчас играет в премьер-лиге. Да и черт с ним. — Это неважно, — убедительно проговорила Морган. — Скоро все будут равны. — Что ты имеешь в виду? — Я поставила контрольной датой 2050 год. Похоже, получится все сделать раньше, — Морган улыбнулась и потерла правый глаз, он зажил внешне, никаких следов травматического конъюнктивита, но глазница чесалась, словно в сгустке нервов хаотично делились отмеченные темнотой клетки, раковая опухоль и универсальная регенерация одновременно. Морган себе же напоминала персонажа комиксов. Дальше будет легче. — Проект «Аксиома», Келли. Ты слышала о нем что-то? Старая история, но девушка выглядела начитанной. Ну и она жила со скандальным журналистом, обожающим раскапывать не грязное белье из наркотиков и секса, а настоящие грехи корпораций. «Аксиому» обглодали поколения журналистов, растащили по косточкам, словно лесные хищники — труп. Эшли Стоун не мог не присоединиться хотя бы к остаткам пиршества. — Да, — ответила Келли. — Космическая программа, которая завершилась катастрофой. А потом вы выкупили то, что от «Аксиомы» осталось. — Наши родители, если точнее, — продолжила Морган. — Они купили не груду старого оборудования еще с советского спутника, а тифонов. Инопланетян. Потрясающие твари, которые могут быть чем угодно… на основе «экзотической материи» создавали все нейромоды, Келли, но я первая додумалась не копировать человеческие таланты, а взять те, которыми обладали сами тифоны. Ты знаешь, какая базовая способность этих существ? Можно догадаться, а? Келли не произносила ни слова. Пиво у нее в банке закончилась, теперь она замерла — Морган ощущала дыхание, тепло тела, излучение мозговой активности и биохимические процессы: от переваривания завтрака до выработки алкогольдегидрогеназы. — Копирование. Идеальное копирование с сохранением всех свойств. Тифоны способны быть чем угодно, но изначально все они «мимики» — бесформенные существа, готовые принять любую форму. И знаешь что? Нейромоды с их способностями тоже можно было скопировать. Телекинез. Пирокинез, — Морган высекла между указательным и большим пальцем искру. — Телепатию и «взлом разума». Мы задумали целую серию установок-удаления нейромодов, чтобы создать матрицы и прототипы для модификаций будущих «супергероев». Я стала экспериментальным объектом. Особенность любого нейромода: его нетрудно извлечь. Память стирается до момента установки, вот как это работает. Алекс сделал для меня симуляцию первого дня на станции, день повторялся раз за разом. Полгода превратились в один-единственный отрезок времени. Я боюсь проснуться и услышать: «Доброе утро, Морган, сегодня пятнадцатое марта 2032 года». Я до сих пор сомневаюсь, где реальность, а где выдумка. Алекс говорит, что в какой-то момент я стала его ненавидеть, считать своим врагом и манипулятором. А потом… а потом то, что я вводила, защитило меня. Тифонья материя встроилась в метаболизм. Щупальца стали паутиной. Этот трюк Морган уже показывала Келли, и теперь та уже не орала. Прогресс. Она замолкла и закрыла глаза. Комната была пуста. Никакой Келли, никакого отеля в нескольких кварталах от блестящего зеркального офисного здания, никаких охранников на входе, тайн от мировой общественности, правительства и самого совета «ТранСтар». Комната с мятой кроватью. Безоблачное небо за окном. Мелодия звучит будильником — любимая песня, если ее поставить на звонок, за неделю вызовет отвращение. Теперь та песня заставляет орать в пароксизме панической атаки. Голос брата: «Эй, привет, установи себе эту штуку». Удар иглой в глаз. Кровь наполняет капилляры. Боль можно вытерпеть, если сесть на крышку унитаза и открыть воду, прислушиваться к журчанию, считать до десяти. Морган знает, что брат спросит: «Как твой глаз?» после полета на вертолете. А потом будут тесты. Морган будет огнем, телепортацией, телепатом или всем сразу. Ее выпустят, чтобы сделала записи и, может быть, чтобы она прикончила пару добровольцев — следующую модификацию нужно посвятить «Рождению фантома», полезная способность. Долгий день, к его концу Алекс обязательно принесет маленькую чашку из белого нефрита с «Да Хун Пао», вполне вероятно, Морган выбьет гребаную чашку, проливая жидкость за полмиллиона баксов на стол и пол кабинета-лаборатории. «Что ты со мной делаешь?» «Хватит, прекрати». Однажды она раздавила хрупкий фарфор в ладони; плотный защитный костюм выдержал, зато когда швырнула осколок в лицо Алекса, тот распорол висок и щеку, скользнув в паре миллиметрах от глаза. Морган даже не очень жалела: не только же ей ходить с травмами сетчатки. «Это надо остановить». Однажды она схватила пистолет и направила на Алекса, пригрозив убить, если прямо сейчас не отпустит на Землю. Другой раз — украла его ключ от ядерного сердца «Талоса-1» , чтобы добраться до реактора и взорвать станцию. Алекс опередил и уничтожил ее собственную половину ключа, а свою забрал. Ее память и активность мозга восстановились, но человеком Морган так и не стала. В самом конце, после выхода из полного цикла симуляций, она поцеловала Алекса в щеку и сказала: «Извини, если во время всех этих тестов появились проблемы». И все же ад всегда с Морган — как и материя пришельцев; она разрослась и заполнила каждую клетку, но была не болезнью, а симбионтом. Ее персональный ад с восстановившейся памятью и опытом изменения личности стоил результата. Морган простила брата, а тот вновь принял ее — вернее, он до конца верил в успех. Продолжает верить. Так. Они здесь и сейчас. Время условно для тифонов, но пора возвращаться. Келли Донахью услышала больше, чем любой на «Талосе-1», слишком много. Хлопала глазами, ресницы на левом слиплись. Морган невольно потерла свой, до сих пор зудевший от бесчисленных нейромодов, как шрам от ветрянки. — Я не совсем человек, но чем не жалею. Мы с Алексом добились даже большего, чем планировали изначально. Способности — ерунда. Самое главное, Келли: бессмертие. Тифоны не умирают, потому что способны сохранять каждую единицу информации — «души», если угодно. Я обещала Алексу, что мы сделаем человечество бессмертным. Я готова исполнить обещание. Келли вжалась в спинку кровати и стену, поджав колени и положив на них подбородок. — Морган, мне не нравится то, что ты рассказала. — Ага. Потому что такие откровения подразумевают смерть того, кто их услышал. Говорила же насчет персонажа комикса. Злодеи рассказывают свои ужасные планы герою, чтобы потом убить. Но мы не в комиксе, и я хочу предложить договориться. Пустая банка выплыла из рук Келли и устремилась в мусорное ведро. Телекинез казался Морган довольно бесполезным умением на фоне всего остального, но свой эффект он производил. — Договориться, — сказала Келли. — У меня, полагаю, выбора не будет. Я слишком много знаю, да? — Ну, убивать тебя нет резона. Могу стереть память. Это довольно мерзко — учитывая, что именно через такой кошмар я прошла. — Чего ты хочешь? Келли не меняла позу. Морган легла на кровать с ногами. На потолке плясали тени, в подземной комнате-бункере не хватало окон, электрического света человеку не хватает. На «Талосе» многие тосковали по голубому небу и «нормальному» солнцу, а не агрессивному огненному шару, от которого приходилось прятаться за магнитосферой. — Мы перехватили твои разговоры с боссом. Бьерн Лунн, так его зовут, да? — Откуда вы… ах да. «ТранСтар». Везде и всюду. — Извини, — Морган пожала плечами. — Алекс вообще хотел тебя сразу после твоего парня брать. — И вы все еще мне его не вернули. — В общем-то, об этом я и хочу поговорить. — Морган попыталась скопировать у собственного брата очень терпеливый вздох, но получился фырк рассерженной кошки. — Эшли здесь. Он немного… несговорчив. Я ему так и не смогла объяснить, чего хочу, ну и ладно. Морган погладила Келли по коленке, а затем ниже, вдоль икры. Кожа была теплая, пробивались мелкие «пеньки» волос — интимную эпиляцию ей было делать негде. — Все мужики упрямые болваны, не встречала ни единого исключения, — сказала она. — Поэтому и надеюсь на тебя: я хочу сделать людей бессмертными, неуязвимыми, всемогущими. Вот только если реализовывать идею через нейромоды, опять окажется, что все технологии достаются кучке избранных, а остальным — ничего. Твой парень нам высказал про социальную справедливость, между прочим. А еще узнал обо мне. Пока рано, понимаешь? Поэтому мы его держим здесь. Не то чтобы нам это нравилось. — Но ведь интервью… — Я подделала его. Еще одна способность, технопатия. Морган встала на четвереньки, ее лицо оказалось возле лица Келли. Темная взвесь окутала их обеих коконом. — Я — все способности тифонов. Я могла бы стать альфа-особью их вида. Но я хочу, чтобы все люди получили хотя бы часть того, что есть у меня. Моя идея: распространить инопланетную материю, словно… ветрянку. Морган почесала глаз. — Эпидемия. Келли проговорила одними губами. — Которая станет новым эволюционным скачком. — Многие могут погибнуть. Это безумие. — Эволюция никогда не обходилась без жертв. Морган высунула язык и коснулась щеки Келли. Эта девочка немного напоминала оставшуюся на «Талосе-1» русскую любовницу. Катерина Ильюшина получит исцеление от своей болезни и способности тифонов одной из первых. Так Морган попросит прощения за то, что убила отца Катерины. Но здесь была Келли — все еще на Земле. — Ты станешь моим «пациентом нуль» и «тифозной Мэри», Келли Донахью. Пандемия захватит мир, но люди не вымрут, а станут новым, всемогущим видом. Келли моргнула. На миг Морган показалось: она ответит точно так же, как и Эшли: прекрати, ты сумасшедшая, вы оба чокнутые. Вместо того та проговорила: — А что скажет твой брат? — Алекс останется на Земле и поможет тебе, ну и заодно позаботится о том, чтобы все прошло без лишних жертв. Он, конечно, зануда и параноик, но умеет продумывать стратегию. Просто слушайся его. Келли склонила голову набок. — То есть, если соглашусь, отпустите Эшли, а меня научишь вот этим штукам со щупальцами? Морган засмеялась. — Именно так. — Что ж. Я согласна. Стемнело давно, Алекс не возвращался. Марвин Флорес, его доверенный ассистент на Земле, предупредил, мол, «мистер Ю задержится». Морган едва не показала вышколенному пареньку средний палец. Брат не всегда использовал даже транскрипторы — слишком хорошо знал, как можно перехватить чужие данные, взять ту же Келли Донахью и ее несложную историю тайн. Девочка просто занималась органическими продуктами и здоровым питанием, ничего не знала о методах шпионских технологий. «Мой брат параноик», — вздохнула Морган. Марвин тоже получал только стандартную фразу, вроде «буду в такое-то время». Все подробности Алекс рассказывал лишь сестре с глазу на глаз. Наверняка ему будет тоскливо одному на Земле, когда Морган вернется на «Талос-1» — дорабатывать проект «Эволюция». Морган достала бокал для вина, но подумав, схватила за горло бутылки джин и сделала огромный глоток. Язык обожгло алкоголем, ноздри — запахом рождественской елки, точнее, можжевельника. Алкоголь почти перестал действовать с тех пор, как тифонья материя проросла в Морган, но на некоторое время «Шварцвальда» хватит. Дождаться, например. Бутылка опустела, когда Алекс вернулся. Морган ощутила его еще в лифте, а потом — когда открыл дверь и переступил порог. Она могла почувствовать любого человека в отеле, в городе, наверное, в штате, но за все приходится платить; ей требовалась псионика, эфемерная субстанция, которая содержалась в любом объекте, но больше всего — в людях. Она страдала от сенсорной перегрузки, если «прислушивалась», будто тихий ночной хищник, вроде кошки или совы, — от грохота посуды. Но жажда псионики была хуже всего. Морган надеялась решить проблему. Узел Коралла — нейронной связи тифонов, — сам способен генерировать пси. Один из чипов психоскопа работал по такому принципу. А пока приходилось питаться людьми, включая собственного брата. Впрочем, Алекс не возражал. Она ощущала вибрацию его шагов, дыхание, сердцебиение. Вдохнула и выдохнула, настраивая систему координат: у Алекса тупой нудной болью тянуло колени и ступни, он мечтал разуться и забраться в душ, — ничего нового, брат всегда сильно уставал в конце дня, если приходилось проводить много часов на ногах, суставы плохо выдерживали его вес. Морган поморщилась: Алекс пока не желал принимать тифонью материю, как прежде игнорировал нейромоды — и зря, она бы могла избавить его от боли в коленях или груди, когда прихватывало сердце. Упрямый болван. Никаких исключений. Морган достала лед из холодильника и бутылку с виски. Выпитый джин испарился, стоило ей сосредоточиться на телепатии. Чертова тифонья материя — никаких тебе простых человеческих радостей, вроде «напиться». — Привет. — Она выглянула из пурпурной гостиной — венецианская штукатурка на стенах создавала эффект шелка. Алекс как раз поравнялся с нужной дверью. — Морган. Ты меня напугала. — Следующий раз выбирай апартаменты поменьше. Здесь штук двадцать комнат. После «Талоса» я их путаю. Она ожидала ворчания, но брат только засмеялся. — Я тоже. Уф. Спасибо, — он принял бокал с виски, вернулся в пурпурную комнату с видом на Пятую авеню и плюхнулся в кресло. — В общем, все в порядке. С родителями уладил, потом встретился с леди Элдридж и Асаджу Ннади. У нас будет пара новых территорий под лаборатории — неподалеку от Северного полюса, хотя мне это не очень по вкусу после «ТранСтар»-Норт, и в Южной Африке. Мама с папой спрашивали, почему ты не приехала. Они скучают. — Ага, — отозвалась Морган. Она села на подлокотник кресла и обняла брата, сняла галстук и принялась, поглаживая живот и грудь, расстегивать пуговицы на рубашке. — Я пообщалась с Келли. — И какие результаты? — Она оказалась сговорчивее Эшли.. нам бы стоило закончить с ним. В конце концов, я пообещала Келли вернуть мистера Стоуна живым. — Может, стоит попытаться с ним тоже. Еще раз. Алекс закрыл глаза. Веки под стеклами очков немного подрагивали. — Ты ничего не добилась от Келли? — Про исходник данных Гальегос — нет. Она пустышка. — Кто бы сомневался, — Алекс недовольно скривился, словно виски пятидесятилетней выдержки превратился в уксус. — Зато, — Морган закончила с пуговицами и прикоснулась пальцами к коже, — я уговорила нашу пленницу стать «пациентом нуль». — Что?! — Она согласилась. Но я не хочу больше говорить о работе. Она не стала дожидаться реакции, стянула с Алекса очки и забралась в кресло, на колени. Прижиматься к нему было приятно: большой и мягкий. Он занимал почти все кресло, но Морган удалось устроиться, зажав коленями. Неплохая поза, удобная для манипуляций; недаром она выбрала сегодня легкую юбку, которая предсказуемо задралась, и теперь можно было тереться пахом. Телекинез переместил очки на кофейный столик. Пусть Алекс не пытается отговориться усталостью. — Потом продолжим. Я устала от дел — и даже великая миссия порой становится немного утомительной. Морган его чувствовала, и сегодня, пожалуй, он не слишком вымотался. — Эй, в этом кресле неудобно, — заворчал занудный братец, Морган выразительно закатила глаза. — Места мало. И вообще, — Мне нравится здесь. Хочешь, изменю пространство на неевклидово? — Нет, спасибо. — Алекс аж губы поджал, Морган засмеялась и поцеловала его, обняла за плечи и шею, продолжая ерзать и тереться. Она добилась своего: ладони оказались сначала на ягодицах поверх юбки, а потом под ней. — Ты не надела белья. — Не, я просто сняла трусики. Готовилась к встрече. Морган подмигнула, выпрямляясь и чуть соскальзывая по коленям, чтобы ослабить ремень и расстегнуть брюки, достать напряженный член. Алекс попытался принять более удобную позу, одновременно удерживая ее, — возня действительно получалась неловкой, настоящая фигура Эшера, но упрямство не позволяло отступить от идеи. Она снова наклонилась, и теперь Алекс воспользовался моментом, чтобы притянуть ближе, поцеловать сначала губы, а потом шею. Морган вывернулась, резко насаживаясь, впилась в плечи — пальцы и ногти стали колючей черной тьмой. Алекс скрежетнул зубами от боли. — Прости, — выдохнула Морган. Стыдно ей не было. Они играли в эту «игру» десятки лет — кажется, с тех пор, как Морган стала достаточно взрослой и решила, что из всех мужчин лучше всего подходит собственный брат. Шансов противиться у того было не больше, чем отговорить от эксперимента с нейромодами. Теперь ощущения стали еще острее; Морган могла прочувствовать удовольствие Алекса, свое, все вместе. Он удерживал ее за талию и закрыл глаза, задал темп — может, не самый бешено-быстрый, но мерный и приятный. Щупальца на спине Морган трепетали от каждого движения, словно крылья бабочки. Она гортанно вскрикнула, заставляя его ускориться. Алекс прерывисто дышал, плечи и грудь стали мокрыми от пота, он вдавился затылком в изголовье, пытаясь двигаться немного быстрее, еще немного. Морган никогда не было стыдно: в том числе за то, что никто не знал ее тело лучше родного брата, и с ним она кончала по-особенному ярко, два-три раза подряд до изнеможения; никто бы не поверил, что этот медлительный неповоротливый человек способен быть таким страстным и умелым любовником. Вероятно, все дело в том, что сиблинги Ю давно стали замкнутой системой, разъединить которую немногим проще, чем разорвать связь нуклонов внутри атомного ядра. Она помогала ему, сама насаживаясь и выскальзывая. Алекс взъерошил волосы Морган, по костяшкам хлестнуло щупальцем, осталась ссадина. Он не заметил. На очередном собственном пике Морган сама поцеловала брата, проглатывая немного его энергии, пси-активности и наслаждения. Тот задрожал одновременно от оргазма и того полуобморочного состояния, в которое она его погружала. Впрочем, Алекс знал, что Морган «питается» им: подзаряжается, словно от внешнего аккумулятора-«пауэрбанка». Он ничего не имел против. Когда тот снова смог осознавать и говорить, Морган терлась щекой о щеку. Она вернула ему очки и оставленный на том же столике бокал виски: — Завтра утром будет время на Эшли? Алекс ответил не сразу: — Да. Да, конечно. Это важно. Он поцеловал ее.