Я боюсь любить

Телефон Антона разрывался. Ира пыталась дозвониться до него, но парень был в кино. Он поставил мобильный на беззвучный режим. Девушка боялась. Она плакала. Ходила по квартире туда-сюда. Ей никто не поможет. Никто, кроме Антона. Ей было плохо от мыслей, что парень не берет трубку. Он не хочет с ней говорить после того, что было? Нет, он не такой. Он никогда не бросит близкого человека. Особенно, когда тот обрывает телефон. Ее трясло, щеки болели в судорогах от ужасных эмоций. А если он сделает что-то с Антоном? Он же ненормальный. Он сумасшедший. Если он его убьет? Иру разрывало от всех этих мыслей. Она не знала, где искать его. Как ему сказать. У нее совсем нет тех друзей, к которым можно обратиться за помощью. Друзей, которые поддержат. Она любила Антона. По-настоящему. Да, было много скандалов, истерик. Это ее характер. Никто из нас не подарок. Никто не идеален. Но она старалась для него, как могла. Пыталась создавать уют дома, готовила вкусный ужин. Бережно стирала его вещи, гладила их и развешивала в шкафу. Аккуратно и с любовью. Мы часто перестаем ценить то, что имеем. Людей рядом. А когда они уходят, мы понимаем, что не можем жить без них. Никак. Девушка потеряла силы. Она перестала звонить ему. Упала на кровать. Слез не осталось, но внутри было тревожно, страшно. Она свернулась в комок, обняв колени. Она была убеждена, что он обижен. Что он не ответит, не перезвонит. Зачем она кинулась на него? Зачем рассказала про Арсения? Зачем осуждала и обижалась? Она винила себя во всем. Даже в том, в чем не была виновна.

***

 — Как тебе фильм? — Антона и Дима выходили из зала кинотеатра.  — Красиво снят, — потирал глаза Шастун. — Есть, конечно, пару вопросов к сюжету, но Холланд как всегда красавчик.  — Согласен, — кивнул Позов. — Ты домой? Антон замялся. Да, домой, но не в тот дом, в который думает его друг.  — Да. Давай подвезу, — соскочил с темы зеленоглазый.  — Ты же не шофер? — вспоминал недавние слова Антона Дмитрий.  — Когда ты уже забудешь это? — нахмурился Шастун.  — Хах, никогда. На этих словах парень достал телефон из кармана джинс и увидел двадцать шесть пропущенных звонков от Ирины. Он сразу понял, что что-то случилось. Это не просто желание поговорить или истерика. Что-то произошло. Точно. Антон испугался. У него даже не было вариантов того, что могло заставить девушку так много звонить.  — Поз, я сейчас приду, — не глядя на друга, удалился в уборную Антон. У него начинали трястись руки, пока он разблокировал телефон и нажимал на вызов.

***

Ирина совершенно не изменила своего положения. Ситуация казалась ей безвыходной. Не было ни единого варианта, как решить все. Вокруг пустота. Она не хотела терять его. Совсем нет. Неожиданно телефон зазвонил. Девушка подскочила, быстро взяв его и моментально приняв вызов.  — Алло, Антон! Антон? — из ее глаз снова пошли слезы.  — Ира, что случилось? — сразу тревожно спросил парень.  — Антон, он мне угрожал! Он угрожал, что зарежет меня! — неразборчиво в припадке почти кричала девушка.  — Кто, Ира? Кто угрожал?! — суетился русоволосый.  — Арсений Сергеевич! Шастун опешил. Он не знал, как реагировать на такое. Что вообще происходит.  — В смысле, Ир? — недоумевал Антон.  — Я… Я пришла к вам домой. Я хотела поговорить с тобой, Антош. Я хотела извиниться. Он открыл мне дверь, сказал, что тебя нет, но ты скоро придешь. Пригласил войти и я согласилась. Он подошел сзади, взял меня за волосы и приставил нож к горлу. Сказал, чтобы я больше никогда не приходила. Потом выкинул в подъезд. Накричал на меня, Антон. Пожалуйста, приедь, Антон. Я боюсь. Мне страшно. Антош, пожалуйста… — девушка буквально вопила, скомкивая слова, закрывая рукой лицо. Парень был в ступоре. Он смотрел в одну точку. Левая рука сжималась в кулаке. Дыхание становилось поверхностным. Он способен на такое? Она не врет? Зачем ей врать? Она не такая. А он такой.  — Ир, это правда? — пытался держать себя в руках Антон.  — Правда! Антон, я тебя прошу. Приедь, пожалуйста. Я не хочу, чтобы он с тобой что-то сделал. Я прошу тебя, Антош. Пожалуйста…  — Я приеду. Скоро приеду, Ир. Пожалуйста, не плачь. Закрой дверь. Я скоро буду, — парень сбросил вызов и вылетел из уборной. Он быстрым шагом подошел к удивленному другу.  — Шаст, что случилось? — увидел настроение Антона Позов.  — Поз, мне срочно нужно ехать, — запыхавшись говорил зеленоглазый. — Там пиздец, Поз. Я не смогу тебя подвезти, извини.  — Да, конечно. Все в порядке, — понимал Дмитрий.  — Спасибо, Поз, — Антон уже было начал уходить.  — А что случилось-то? — переживал Позов.  — Там пиздец. Полный пиздец, — на этих словах парень удалился. В один миг он прошел торговый центр, в котором находился кинотеатр. Сел в машину и вылетел с парковки. Он не находил себе места. Он верил Ирине. Абсолютно верил. Но как такое может быть? Что вообще в голове у этого Попова? Он не в себе. Придурок. Идиот! Шастун был зол. Безумно зол. Мчался по дороге. Подрезал десятки машин. Пропустил все светофоры. Забыл про педаль тормоза. Он не знал, что думать. Арсений слетел с катушек. Его поведение всегда вызывало подозрения. Его грубое обращение во время секса. Его странные привычки. Постоянное вранье. У него есть пистолет. Сказал ли он правду, откуда его взял? Кого он еще до этого мог убить? На глазах Антона он убил двух людей. И после этого даже не мучился. Он озабоченный. Безумный. Кто он? Антон бросил свое авто во дворе и побежал к подъезду, постоянно оборачиваясь. Он боялся, что этот псих может быть где-то рядом. Никто не знает, что ждать от него. Парень поднялся на нужный этаж и быстро открыл дверь ключом. Он скинул кроссовки и пошел по коридору, заглядывая в гостиную.  — Антон! — Ирина выбежала из спальни навстречу парню. Она бросилась в его объятия. Она громко плакала и прижималась к худому телу, будто хотела спрятаться в нем.  — Тише-тише, — буквально окутывал ее Шастун. Он гладил ее по голове, пытаясь успокоить. — Я здесь, я с тобой.  — Мне страшно, Антош, — не могла перестать плакать девушка.  — Я же здесь, значит нечего бояться, — злость зеленоглазого ушла, сменилась нежностью и заботой. Ирина пряталась в складках одежды. Совсем как маленький ребенок.  — Пойдем попьем водички, — парень взял девушку за талию и посмотрел ей в глаза. Но их яркость и сверкание слез перебивала красная полоса на шее. Увидев ее, Антон вздрогнул. Это доказательство, что девушка совсем не врет. К большому сожалению. Зеленоглазый аккуратно провел по шее Ирины, разглядывая рану.  — Пойдем, — повел он ее в кухню. Парень посадил девушку на диван, налил воды в стакан и сел рядом с ней.  — Потихонечку, медленно, — Антон аккуратно отдал стакан в трясущиеся руки девушки. Ирина послушно выполняла его просьбу, постепенно приходя в себя. Русоволосый обнял ее и нежно поцеловал в лоб. Ире было хорошо. В их доме, в их кухне, в заботливых и обеспокоенных объятиях. Шастун нервно кусал губы, бегал глазами от стены до стены. Что сейчас делать? Он был зол на Попова. Ирина была ему дорога как человек. И с ней нельзя было так поступать. Что бы она ни сказала, что бы ни сделала. Так нельзя поступать ни с кем. Чертов Арсений.  — Пойдем в кровать? — заботливо сказал Антон. Девушка послушно кивнула. Он сопровождал ее на протяжении всего короткого пути, положа руку на талию. Он понимал, каково это, когда на тебя нападают и вот-вот могут убить. Парень помог девушке лечь на кровать и накрыл ее одеялом, затем лег рядом.  — Не уходи, пожалуйста, — тихо умоляла Ира.  — Я буду с тобой, Ир. Я буду здесь, — успокаивал девушку Антон, гладя по плечу. Она быстро уснула, устав от сильного стресса. Парень даже не планировал смыкать глаз. Он смотрел куда-то сквозь стены. Что делать с Арсением? Что у него внутри? Кого он любит? И можно ли любить сумасшедшего… Поток мыслей Шастуна прервала вибрация телефона в кармане. Антон заранее понял, кто ему звонит. Он аккуратно поднялся с кровати и удалился на балкон, чтобы не потревожить Иру.  — Ты где пропал? — совершенно спокойно говорил Арсений.  — Ты еблан?! — сразу же начал с крика Антон.  — Что случилось, Тош? — наигранно-непонимающе спрашивал Попов.  — Сука, не делай вид, что ты не знаешь, — давил зеленоглазый. Наступило несколько секунд молчания.  — Нахрена, Арс?! Просто скажи, зачем?! — не терпел вранья парень.  — Тош… — было начал Арсений.  — Не называй меня так, придурок.  — Приезжай, давай поговорим, — этими словами мужчина буквально признал вину.  — Даже не собираюсь! Ты псих, понимаешь?! Ты ненормальный! — не мог победить эмоции Антон.  — Я не хотел.  — В смысле не хотел, Арс?! Это просто так не может получиться! Она тебе ничего не сделала. И даже не могла сделать! Она хрупкая, а ты… — русоволосый еле сдерживался от оскорблений. — Ты, блять, сильный, Арс. Я тебя не понимаю! Так нельзя!  — Я просто…  — Что просто, Арс?! Что просто? Ты неадекватный! Сегодня — она, а завтра может меня ножом пырнешь?! — не успокаивался Антон.  — Нет, — уже потерял надежду оправдаться Попов.  — Это ты сейчас так говоришь. Хер знает, что у тебя может всплыть в голове! Парень выдохнул. Больше было нечего говорить. И, наверное, вообще бесполезно. Он любил Арсения. Он тонул в его глазах, в его объятиях. Наслаждался его присутствием. Обожал его смех. Пропадал в разговорах с ним. Бел без ума от его прикосновений, от его голоса. Он любовался каждой его чертой. Его телом. Темными шелковыми волосами. Красивыми руками, которые были все в венах и родинках. Он не мог свести глаз с него, когда тот в очередной раз задумался. Арсений его спас. Он так много сделал. Заботился, ухаживал. Жил в палате парня, когда тот был в коме. Что ты за человек? Что за человек? Может ты болен? Или просто неуравновешен. Ответа нет.  — Антон, — снова пытался вступить мужчина.  — Я не хочу говорить с тобой, Арс. Ты не в себе. Ты больной. Я не хочу тебя видеть, — зеленоглазый положил трубку.

***

Арсений со всей силы швырнул телефон на кровать. Мобильный отскочил от мягкого матраса и с грохотом упал на пол. Мужчина сел на постель. Он спрятал лицо в ладони, пытаясь избавиться от слов Антона, которые отдавались эхом в голове. «Ты больной», «Не называй меня так», «Ты неадекватный», «Я не хочу тебя видеть». Это было безумно больно слышать. Просто невозможно. Еще хуже были мысли, что парень сейчас с Ириной. Успокаивает ее, утешает и убаюкивает. Неясно, что было тяжелее терпеть. Дикую ревность или чувство потери самого дорогого, что вообще может быть. «Зачем я это сделал? Почему я такой? Почему, Арс? Почему ты совершил такое? Почему не контролируешь себя? Было очевидно, что она расскажет все Антону. Она вправду не заслужила такого отношения. Но я ее ненавижу. Ее ли? Или то, что Антон может к ней испытывать? Эта злость не к ней, нет. Ты обязан извиниться, Арс. Но она вряд ли будет слушать. А Антон? Он вообще осмелится приблизиться? Он будет избегать меня. Антон… Тоша. Я же люблю тебя, что же я творю? Может, я вправду больной? Со мной что-то не так.» Арсений разбирал себя на части, пристально разглядывая каждую деталь. Он пытался понять свою душу. То, что внутри. Но там были лишь крики «Сенька — пидор!», «Ты больной, Сеня!», «Ребят, не трогайте его, а то заразитесь!» И злобный, злобный смех. Боль в сломанном ребре. Боль от каждого вдоха. Боль. Боль. Боль.  — Сука! — мужчина резко встал с места, крикнув вслух. Он хватался за голову. Он своими же руками сломал все, что пытался построить, поймать. Снова упустил то, за чем гнался и что ни раз терял. Он ушел в ванную. Поставил руки на раковину и смотрел в свои же глаза, пытаясь хоть что-то увидеть в них. «Никто не виноват в том, что с тобой делали в детстве, Арс. Антон не виноват. Ира не виновата. Нужно отпустить это и забыть. Ты — самый обычный человек. Ты не жестокий, Арс, нет. Ты же не такой… Посмотри на себя. Ты любишь его? Абсолютно да. Ты потерял его доверие. Но все можно вернуть. Ты сам сжег эту тонкую нить и сам же воссоздашь ее из пепла. По-новому. Но не нить, а прочную веревку, которую нельзя просто так порвать, разрезать, уничтожить. Ты не такой, Арс. Успокойся. Много кто терпел унижение в детстве. Но кто-то смог с этим справиться и забыть. И ты сможешь. Ты не резкий, не грубый. Ты не такой, Арс. Ты заботливый. Ты любящий. Ты теплый и ранимый. Хватит строить из себя кривую и темную башню. Она упадет и убьет кого-то. Ты — храм. Светлый и открытый. Может не для всех, но все же есть люди, которые могут зайти внутрь и насладиться красотой твоей души. Ты многого добился. Он тебя тоже любит, Арс. Да, сейчас он с Ирой. Потому что он добрый и не бросит никого в слезах. Он просто хороший человек, а Ирина совсем не чужая для него. Как бы ты этого не хотел. Зачем ты держишь его будто на привязи? Он не собака, Арс. Он человек и имеет право делать то, что хочет. Общаться с тем, с кем хочет. Доверься ему. Хотя бы только ему. Просто попробуй. Ты сможешь, Попов. Ты сможешь.» По нежной щеке стекла слеза. За ней вторая. Мужчина многое понял прямо сейчас. Он понял, кто он на самом деле. Жизнь так сильно ранила его, что он совсем забыл про свои чувства. Про истинного себя. Про чуткого, ранимого, нежного, но сильного человека. Да, это он. Сейчас рядом нет тех людей, которые сделают больно. Такой человек — это сам он. Только он убивает себя и закапывает. Но хватит. Этого больше не повторится. Брюнет не мог уснуть всю ночь. Он сидел в кухне и пил остывший кофе, проигрывая сотни вариантов грядущего диалога с Антоном.

***

Под утро Шастун задремал, но вибрация будильника заставила его открыть глаза. Он торопливо выключил его и тихонечко сполз с кровати. Аппетита совершенно не было, поэтому парень просто умылся, надел обувь и вышел из дома, сев в свой автомобиль, который криво стоял во дворе. Он приехал на работу слишком рано и сидел в их большой гримерке с удобным диваном. Глаза даже не закрывались, как это обычно бывает утром. И курить совершенно не хотелось. Он думал. Много думал. Несмотря на все, было сложно поверить, что Арсений свихнулся. Или всегда таким был. Он хотел с ним поговорить обо всем и не хотел одновременно. Хотел обнять его и ударить за то, что он сделал с Ириной. Время восемь утра. Еще целый час сидеть. Сидеть и думать, думать. Дверь неожиданно открылась. Антон поднял испуганные глаза. На него в ответ смотрели виновато-удивленные и совсем невыспавшиеся два чуда света. От неожиданности парень подскочил. Арсений стоял в дверях и не знал, что ему делать. Уйти или же сделать шаг вперед.  — Ты что здесь делаешь так рано? — все, что смог выдавить из себя русоволосый.  — Я… Я просто не спал, — как только мог нежно и спокойно отвечал Попов. Мужчина сделал робкий шаг. Аккуратный. Он не хотел пугать Антона.  — Антон, разреши мне все…  — Я не хочу с тобой говорить, Арс. И видеть тебя не хочу.  — Я понимаю. Понимаю, Антон, — опустил взгляд брюнет. — Я не буду к тебе подходить. И мы не будем разговаривать, если ты хочешь. Но просто разреши мне сказать. Парень даже опешил от такой покорности Арсения. Он тревожно облизал губы и сжал руки в кулаках. Что за пожар внутри? Он же вчера чуть не прирезал Иру. Но почему? Почему несмотря ни на что так тянет к нему? Так хочется его обнять.  — Хорошо, — тихо и опасаясь обронил Антон. Попов не ожидал положительного ответа и удивленно посмотрел на собеседника. Он зашел в помещение и закрыл за собой дверь, оставшись возле нее.  — Антон, я… Я поступил как…  — Ты можешь подойти ближе, Арс, — не расслышал ни слова зеленоглазый.  — Ты меня не боишься?  — А должен? Попов прошел дальше, сев на самый дальний край дивана от парня.  — Я поступил как идиот. Я и есть идиот, Антон, — брюнет боялся случайно назвать его ласково, как они оба любили. — Я был груб с тобой с самого начала. И иногда чересчур жесток. Но это был не я, То… Антон. Вчера я многое понял. Я понял, кто я. Я не тот агрессивный и жесткий человек. Я не бездушный. Я поступил неправильно с Ирой. Я не спал всю ночь, обвиняя себя в совершенном. Так было нельзя. Она ни в чем не виновна. Это все моя ревность, которую я сам себе придумал и лелеял. Я хочу извиниться перед ней, Антон. И… Я не хочу тебя терять. Ты — все, что мне нужно в этой жизни. Пусть меня выгонят с канала, заберут все деньги, машину, квартиру. Пусть я буду немым или глухим, но я хочу быть с тобой. Хочу лежать с тобой в нашей кровати, обнимать тебя, гладить по волосам. Я люблю твой смех, твою улыбку. Я не тот холодный человек, которым хотел казаться. Я без ума от твоего запаха и кожи. Я хочу быть с тобой до самой смерти. И пусть она случится хоть завтра, но я буду счастлив, если ты будешь рядом. И я пойму, если сейчас ты пошлешь меня. Но я все равно буду любить тебя. Буду наслаждаться каждым случайным взглядом. У тебя красивые глаза, Тош. Самые красивые на свете. И я не хочу, чтобы в них исчезло то, что светится и отражает этот мир, когда ты смотришь на меня. На глазах у обоих наворачивались слезы. Они пытались скрыть их всеми силами. «Вчера он угрожал Ире. Сегодня он просто сам не свой. Антон, ты же не можешь его вот так вот простить? Или можешь…» Они смотрели друг другу в глаза и боялись даже двинуться с места. Но так хотелось. Безумно хотелось. Парень встал с дивана, Арсений неосознанно повторил его действие. Его глаза как никогда были полны надежды. Они подошли друг к другу. Тело сковано, маленькие слезы бегут из глаз. Они смотрят друг на друга, не зная, что будет каждую следующую секунду. Зеленоглазый робко потянулся к Арсению. Тот увидел микроскопическое движение и заковал парня в объятия. Крепко. Так, будто бы его сейчас отберут навсегда. Они утонули друг в друге. Будто бы не виделись всю вечность. Они не хотели отпускать друг друга. Никогда. Они вдыхали тонкий запах тел друг друга. Наслаждались каждой секундой близости. Все так сложно и никогда не будет просто. Раз за разом жизнь подкидывает им проблемы, обиды. Но они со всем справляются. Они целовались. Так, будто хотели стать одним целым, растворившись в телах друг друга. Их пальцы сплетались с локонами волос. Никаких резких движений. Это было так ново для Антона. Но он наслаждался таким Арсением. Теперь парень точно дошел до центра лабиринта. Он знает его настоящего. Он не хочет его отпускать. Он любит его. Странного, безумного. Любит несмотря ни на что. Это самые сложные чувства на свете. Их невозможно передать. Невозможно изобразить.

***

Вечером они поехали к Ирине. Она была напугана, но Антон успокоил ее. Арсений извинился перед девушкой. Искренне, как только мог. Они все обсудили по-взрослому. Все решили. Собрали вещи Антона. Теперь они с Арсением жили вместе. Сережа переехал к своей девушке. Коллектив снял первый пилот, но он не прошел в эфир. Но с третьего раза у них все получилось. Прошло уже девять лет с того самого момента. Шоу «Импровизация» каждую неделю показывали на канале. Коллектив ездил в неисчислимое количество туров, давал множество концертов. У них вышла куча шоу, которые были связаны с Импровизацией и не только. Их знали тысячи, сотни тысяч людей. Любили фанаты и поклонники. Иногда они сильно уставали, но продолжали заниматься любимым делом. Антон и Арсений пытались тщательно скрывать все, что с ними связано, но иногда даже на камерах было сложно сдерживаться. Они ловили на себе осуждающий взгляд Стаса, но их это забавило и редко они дразнили его своими неаккуратными действиями. Многие вокруг обо всем догадывались, но точно ничего не знали. Это была тонкая грань. Одно неловкое действие и падение в одну из сторон. Когда-то им сильно прилетело от Шеминова и они совершенно перестали контактировать друг с другом. Но все забылось и продолжилось. Ира и Антон общались, но лишь как друзья. Иногда парень с девушкой появлялись на публике, чтобы развеять лишние слухи и догадки. В турах Шастун всегда ночевал в номере у Арсения. Они ни на каплю не остыли друг к другу и было дико сложно это скрывать. Они спали в каждом городе России, в который приезжали. Для них это было игрой. Опасной и рискованной, ведь за стеной номера могли оказаться люди, которые знают их. Они приходили друг к другу на съемки, поддерживали, когда было тяжело. Целовались в гримерках, гуляли по утрам в новых городах. Коллеги часто выдавали саркастичные шутки в их сторону, но было уже давно все равно. Они были благодарны судьбе, что все сложилось именно так. Что они были вместе. Были счастливы друг с другом. Они любили. По-настоящему и до конца. Я навечно в тебе угасну Солнца светом в уютной тьме Как сон после бессонной ночи в тебе ввязну И запутаюсь в волос бахроме И буду жить в тебе вечно Испуская из легких дым Призрачно, бесконечно И тобою буду любим Не оставь меня бледным утром Среди сонных несчастных лиц В голосе моем иногда грубом Скачет сердце сквозь стаю синиц Я подобен холсту белоснежному А ты - яркий кисти мазок От тебя не вернуть меня прежнего Ты - мой высоковольтный ток Все бежишь и бежишь по венам Прошибая сердце насквозь И в теле моем убиенном Биение вновь унялось Но одно лишь останется вечным В пустоте больших поездов В жизни столь скоротечной Я люблю тебя и буду таков. Автор.