Я боюсь любить

— Нет, ну он прикалывается, — Арсений сидел на лавочке вокзала с одним из коллег и набирал сообщение.  — Что говорит? — Захар потирал невыспавшиеся глаза.  — Он только выехал. Прикинь? — у Арсения не было сил, чтобы злиться.  — Вот приколист, — Захар говорил это чересчур спокойно. Внешне он редко выдавал свои эмоции.  — С этим нужно просто смириться, — добавил он и, поняв, что ближайшие тридцать минут пройдут в ожидании, начал подкладывать рюкзак под голову.  — Волнуешься? — с долей заботы спросил он у Попова.  — Если честно, то очень сильно, — Арсений даже не мог представить, к чему нужно готовиться. Что будет там - на телевидении. Лишь одно он осознавал очень четко: его старания не оказались пустыми. Это было источником энергии, которая сейчас так нужна. Мужчина радовался тому, что ушел из школы и уехал из того города. Несмотря на свою злость на Матвиенко, он был благодарен ему за возможность и за предложение развиваться в искусстве юмора. Арсений вспоминал, как он хотел выступать на сцене и даже быть актёром в юности. Но в какой-то момент жизнь дала сбой сразу на несколько лет. Сейчас будто все встаёт на свои места. Будто так и должно было быть. Будто так он и хотел всегда. Эти размышления увлекли Попова. Захар погрузился в дремоту.  — Ты живой?! — Арсений подпрыгнул от неожиданности. Сергей приехал на вокзал быстрее, чем было ожидаемо и уже сидел рядом.  — Да, я задумался просто, — голубоглазый даже не сказал ни слова про очередное опоздание друга. От разговора проснулся Захар.  — Так, — он сонно смотрел на часы и на таблицу, прибывающих поездов, — Наш состав уже здесь. Можем идти. Все трое разом встали с места, подхватили вещи и двинулись в сторону платформы.

***

Антон и Дима курили возле аэропорта, встречая первые лучи солнца.  — Блять, я все ещё не верю, — сказал Антон, выдыхая тяжёлый дым из лёгких.  — Да, я тоже, если честно. Прикол, мы сейчас приедем, а там люди нам скажут: «А вы кто такие? Мы вас не звали».  — Идите нахуй! — Шастун подхватил шутку друга и заулыбался. К ним подъехала машина такси. Оттуда вышли Стас и Андрей.  — Утро доброе! — Шеминов был бодрее всех. Казалось, что он знает все наперёд и во всем уверен.  — Доброе-доброе, — ответил Шастун, бросая сигарету и втаптывая её кроссовком в асфальт.  — Ну, что? Погнали! — инициативно указал Андрей на вход в аэропорт. Все четверо двинулись в нужную сторону. Они прошли обязательные этапы проверки билетов и контроля и уже находились в самолёте. Антон нервно гладил подлокотник, его глаза бегали туда-сюда по салону самолёта.  — Нервничаешь? — заметил поведение друга Позов.  — Да, я же не летал никогда. Сегодня в первый раз. Немного страшно, — ответил Шастун, пытаясь скрыть внутреннюю тревогу.  — Да не переживай. Не упадём точно. Тут лететь-то около двух часов. Мы даже высоты набрать не успеем, — успокаивал друга Дима, пристегивая ремень безопасности. В проходе встала стюардесса. Она провела все нужные инструкции. После этого самолёт плавно тронулся в сторону взлётной полосы. Антон комкал в руках низ толстовки. Он понимал, что точно не сможет уснуть. Самолёт выехал на прямую. Его скорость возрастала с каждым мгновением. Тело плавно начало вжимать в сидение. Шастун глубоко дышал, пытаясь успокоиться. Все быстрее и быстрее рассекалось пространство, вид в окне начал смазываться, вдруг парень почувствовал, будто он падает. Тело давило вниз, самолёт перестал касаться земли. Это было непередаваемое ощущение. Город становился все мельче. Парень не мог оторвать восхищенного взгляда от иллюминатора. Чувство эйфории поглотило его. На лице сияла улыбка. Это было безумно красиво. Красное солнце, редкие облака, миллионы маленьких неразличимых точек. Волнение прошло. Сменилось ощущением счастья и наступления новой жизни.

***

 — Ты спать-то собираешься? — Матвиенко пытался удобнее устроиться в кресле сапсана.  — Да-да, — очнувшись от мыслей ответил Арсений. Сергей одобрительно кивнул и натянул на глаза маску для сна. Поезд уже был на пути в Москву. Попов не мог насытиться красотой пейзажей за окном, которые постоянно сменяли друг друга. Его увлекло чувство приятного волнения. Нежные пальцы изредка дрожали. Он кусал нижнюю губу, не замечая следов крови на ней. Голубые глаза как чистейшее озеро отражали все, что виделось им по ту сторону стекла. Почему человек с разбитым сердцем всегда так прекрасен? Захар уже давно спал, развалившись в кресле. Люди вокруг сидели смирно и безмолвно, будто осознавая, что сейчас Арсению хочется быть в покое. Единство с мыслями прогнало сонливость напрочь. Голубоглазый мечтал. Мечтал, что теперь его будут показывать на плоских экранах. Что он наконец-то сможет зарабатывать деньги на том, что ему нравится. Мечтал о знакомстве с популярными и талантливыми людьми, у которых безумно интересная биография. Он даже не подозревал того, что ожидало его впереди.

***

 — Ну тут и жара, — морщась на солнце Шастун выходил из самолёта.  — Н-да, — согласился Дима.  — Вот и Москва. Афигеть! — поднял руки к солнцу Андрей, подставляя под палящие лучи худое лицо.  — Нас поселили в гостинице. Называется «Космос». Сейчас едем туда, — Стас, по своему обычаю, пренебрегал эмоциями и сразу переходил к делу.  — На чем едем? — Антон параллельно искал в рюкзаке тёмные очки от солнца.  — Сначала на аэроэкспрессе, — отрезал Шеминов.  — Чего? — Шастун прервал все действия и по очереди смотрел на каждого из коллектива.  — Увидишь! — Дима похлопал друга по спине и все двинулись в сторону автобуса, который довозил до аэропорта.

***

 — Арс. Ааарс! — сквозь сон мужчина слышал голос Захара.  — Дольше всех куковал, теперь разбудить невозможно, — возмущался Матвиенко. Попов еле открыл глаза. Он не заметил, как уснул.  — Мы приехали? — недовольным голосом спросил он.  — А как ты думаешь? — Сергей доставал вещи с полки. Арсений выглянул в окно. За ним виднелся вокзал. Слышались объявления по громкой связи, кругом царила торопливая атмосфера. Троица вышла из вагона и остановилась на перроне, чтобы сориентироваться.  — Куда нас поселили? — Захар потягивался и разминал спину после долгих посиделок.  — В гостишку возле ВДНХ, — Арсений нащупал в кармане телефон и принялся изучать карту.  — Тут рядом метро есть. На нем можно доехать, — сообразил Сергей, который знал Москву лучше друзей.  — Значит, пошли искать! — закончив упражнения, сказал Захар. Троица вышла из здания, над которым виднелись белые буквы «Белорусский вокзал». Коллектив спустился в метро.  — Одна пересадка и мы на месте, — Арсений тыкал пальцем в схему метрополитена.  — На какой мы ветке вообще? — Сергей хмуро пытался понять сложный рисунок. Несмотря на его понимание города, схема метро навсегда оставалась неразгаданным ребусом.  — На коричневой. Нам надо пересесть на Проспекте Мира и все, — ответил Попов. Друзья двинулись в сторону платформы, куда прибывал состав. Дорога прошла быстро. Все было новым и неизвестным. Толпы людей, все замкнутые и нервные. Вот он — большой город и его последствия. Станция мелькала за станцией. Арсений пытался разглядеть хоть что-то между людских голов. Москва сильно отличалась от Петербурга. Она совсем не такая. Серьезная, суровая, не щадящая. Питер, по сравнению с ней, был добрым другом. Красивым, великим и при этом уютным. «Станция ВДНХ» — информировал голос по громкой связи. Всё трое переглянулись и подготовились на выход. Гостиница имела форму половины окружности. Её размеры для провинциальных ребят показались чересчур великими.  — Пиздец, сколько там людей, наверное, — смотрел на здание Сергей, задрав голову.  — Целых двадцать пять этажей! — констатировал Захар. Арсений не слушал их. Он вглядывался вдаль. На месте для курения он увидел знакомый силуэт, который никак не мог распознать его разум.  — Погнали внутрь, — сказал Сергей и они с Захаром двинулись вперёд. Дойдя до входа, друзья обнаружили отсутствие третьего. Они обернулись и увидели, что Арсений даже не пошевелился.  — Арс! — крикнул Серёжа — Ты идёшь, нет? Попов вздрогнул, осознав, что опять выпал из реальности.  — Иду-иду! — мужчина торопливо двинулся в сторону друзей. Неопознанная фигура не выходила из головы.

***

 — Бля, номер просто пушка! — выдыхал сигаретный дым Дима.  — У меня тоже, я охренел! — подтверждал Шастун, — Кровать огромная. Всё такое советское, но прям чистенькое и клёвое.  — Неужели это начало чего-то грандиозного… — Позов мечтательно смотрел в голубое небо.  — Надеюсь, что да, — Шастун потушил сигарету об урну, — Пойдём, сейчас обед будет, — сказал он Диме и они вместе ушли внутрь.

***

 — У тебя с момента заселения такое лицо, будто бы мы на похороны приехали, — смеялся Серёжа.  — Может все-таки что-то случилось, Арс? — Захар быстро закидывал в рот свой обед.  — Все нормально, — безэмоционально ответил Попов, — Просто сегодня ответственный день. Друзья молча переглянулись, поняв, что эта тема сейчас не так важна для Арсения.  — Блин, с двадцатого этажа вид просто бомба, — с полным ртом продолжал диалог Сергей, пытаясь всех отвлечь.  — Согласен. Повезло, что нас туда поселили, а то смотрели бы на кусты со второго! — смеялся Захар, отодвигая пустую посуду.

***

 — Еп твою! Это че шведский стол? — Шастун шагнул внутрь огромной столовой.  — Твою маааать, — протянул Дима.  — Ну, что вы на входе-то встали? Людям дайте пройти, — Стас аккуратно подталкивал ребят руками в спину. Столовая была бесконечной по ощущениям. Что было понятно при таких размерах гостиницы. Окна полностью занимали одну из стен, через них било яркое солнце. Друзья взяли подносы и встали в очередь за обедом. Антон оглядывал все вокруг. Каждая деталь сегодня его поражала. Ведь парень почти не выбирался из своего маленького города. Ему показалось, что вдали сидит кто-то знакомый. Он безуспешно пытался вглядеться и распознать человека.  — Двигай, Шаст! — сбил его Дима, который заметил, что очередь пошла.  — А, да, прости, — Антон сделал два шага вперёд и начал наполнять тарелки различной едой.

***

 — Что теперь? — Захар буквально расплылся на стуле.  — У нас автобус в час. Сказали, что подъедет к главному входу. Так что, у нас есть час и пятнадцать минут свободного времени, — командным голосом ответил Попов.  — Тогда, я спать! — Матвиенко начал вставать из-за стола, его действие повторили остальные. Номер Арсения располагался на двадцать первом этаже, примерно в центральной части гостиницы. Мужчина стоял возле окна и вдумчиво смотрел вдаль. Его не отпускала лишь одна мысль. «Черт, Арс, забей ты уже. Сейчас есть дела и поважнее» — вертелось в голове. Но этот до боли знакомый образ вытеснял любой конструктив из сознания. Попов упал на мягкую кровать, застеленную белоснежным бельём. «Я точно его знаю. Точно» — не утихало внутри. «Надо сходить в душ и отвлечься. Иначе я сойду с ума». Попов стянул с себя влажную от жары футболку и бросил её на постель. Следом полетели джинсы и белье.

***

 — Здравствуйте, вы же нас ждёте? — Стас первым сделал шаг внутрь микроавтобуса.  — Здрааавствуйте! Наверное, да! — подшучивал водитель.  — Мы на Главкино ехать должны, — Шеминов пытался узнать точную информацию.  — Тогда, все верно, заходите! — водитель указал рукой на салон. Все четверо зашли внутрь и недолго думая выбрали себе места.  — Вы видели там ещё один такой же автобус стоит? — Шастун указывал большим пальцем назад себя, обращаясь к друзьям.  — Ну, да? А что? — Дима устраивался в своём кресле.  — Ну, может ещё кого-то везут с нами? — Антону не давала покоя эта информация.  — Вполне возможно, — сказал Стас не отрываясь от телефона.  — Этот тоже с нами поедет! — крикнул водитель, случайно подслушав разговор друзей.  — Хорошо, спасибо! — ответил ему Антон. Всю дорогу он снова не мог перестать смотреть в окно. Каждый новый пейзаж, каждый новый поворот - удивляли и поражали. Москва такая огромная. Такая величественная, но почему-то такая пустая. Бездушная, ровная, лицемерная. «Если я буду здесь жить, то точно в каком-то тихом районе. Зелёном, малоэтажном, семейном» - успокаивал себя парень. В его зеленых глазах утопали кроны парковых деревьев, волосы трепал поток прохладного воздуха из кондиционера. Футболка помялась от жары, липкого пота и тканевого сидения. По шее то и дело скатывались мелкие капельки, идя по ключицам и исчезая в одежде.

***

 — Здравствуйте. Вы театр импровизации «СраЗу», верно? — коллектив встретил мужчина, который даже не представился. Он был очень суетлив и находился исключительно в своей голове.  — Да, это мы, — ответил за всех замешкавшихся Арсений.  — Отлично. Пройдемте я покажу вам вашу гримерку, — работник Главкино плавно начал испаряться в длинном чёрном коридоре. Троица последовала за ним. Они осматривали каждый сантиметр необъятного помещения. Каждая деталь цепляла глаз и вызывала множество безответных вопросов. Иногда они упускали из виду путеводителя. Он сворачивал в узкие коридоры и будто специально хотел потеряться.   — Вот, пожалуйста, — мужчина встал как вкопанный перед чёрной еле различимой дверью.  — Это наша гримерка? — Серёжа не знал, как разбавить возникшую паузу.  — Именно так, — неизвестный человек чесал затылок, смотря в какие-то бумаги, — Там сидят ребята, с которыми вас будут смотреть. Рекомендую вам познакомиться как следует, чтобы на сцене не было неловкостей. Можете заходить, — мужчина повернул ручку двери и открыл её внутрь. 

***

 — Вода у них, конечно, мажорная, — Антон крутил в руках пластиковую бутылку.  — Да не только вода, — Дима сидел на большом тканевом диване и оглядывался вокруг.  — Я помню, в какой гримерке мы сидели в нашем ДК. Эта раз в пять больше! — Андрей ходил туда-сюда по помещению, изучая каждый предмет. За дверью послышались чьи-то шаги и голоса. Все стихли и обратили взгляды на дверь, пытаясь разобрать слова.  — Видимо это те, кто ехал в другом автобусе, — шёпотом высказал предположение Шастун.  — Точняк, — также тихо ответил Дима. Ручка двери резко повернулась, все синхронно вздрогнули. Из проема появилась любопытная темноволосая голова.  — Здорова, ребят! К вам можно? — интересовался Сергей.  — Конечно! Что за вопросы? — приветливо ответил Стас. Матвиенко вошёл внутрь. За ним проследовал Захар. Они осуществили круг рукопожатий, здороваясь с каждым и называя свои имена.  — Вы вдвоём? — интересовался Андрей, увидев, что дверь осталась открытой.  — Нет, просто у нас есть один тормоз! — ответил Сергей, повысив голос, обращая его Арсению. Попов решил задать хотя бы пару вопросов тому незнакомцу и задержался в коридоре.  — Я здесь! — он быстро вошёл в помещение и закрыл дверь. Сердце Антона упало в пятки. Лицо резко изменилось с улыбки на глубочайший шок. Легкие резко и невольно вобрали в себя воздух. Вот, кого он видел в столовой. Это он. Что он здесь делает? Шастун не мог поверить своим глазам. В горле пересохло, дыхание стало поверхностным. Он старался избегать даже малейшего взгляда в сторону старого знакомого. «Черт, я не хочу здесь быть. Я не хочу его видеть» - по телу прошла дрожь, уходя в кончики пальцев и разрывая грудь. Попов был настолько взволнован, что не успел разглядеть всех в помещении. Он поздоровался за руку с Андреем и представился. Затем с Димой и со Стасом.  — Арсений! — наконец голубоглазый обернулся к Антону и тянул ему руку. Его улыбка сошла на нет, когда он осознал, что происходит. Тело стало невыносимо тяжелым, просто неподъемным. Он смотрел Антону в глаза, задавая немой вопрос. «Это ты? Что ты тут делаешь?». Пауза с протянутой рукой стала неприличной. Шастун не хотел, чтобы кто-то догадался, что он знаком с Арсением.  — Антон, — парень крепко пожал руку брюнету пристально смотря в глаза, намекая на то, что он не хочет, чтобы все знали об их прошлом.  — Я предлагаю игру, чтобы лучше познакомиться! — выдал Стас. Арсений сел на диван, который находился в противоположном углу от Антона. Он хотел быть как можно дальше.  — Каждый называет свое имя и один интересный факт о себе, — продолжал Шеминов, — Нам нужно будет выступать вместе и это может пригодиться.  — Класс! Хорошая идея, — одобрительно ответил Захар, пытаясь наладить контакт с новыми знакомыми. Антон неосознанно бросил взгляд на Арсения. И увидев прожигающие голубые глаза на себе, нервно сменил позу и отвернул голову. Они оба понимали, какой «интересный» факт есть у них в наличии.  — Отлично! Я начну, — потирал руками бедра Шеминов, — Меня зовут Стас, я - ведущий и, можно сказать, продюсер у наших ребят.  — Меня зовут Сергей и я неизлечимый опаздун! — весело подхватил Матвиенко, смотря на Попова, ожидая его реакции. Но Арсений даже не слушал того, что происходило. Он нервно кусал указательный палец на руке, смотря в пол.  — Я - Захар, я не пью и не курю! — цепочка продолжалась.  — Меня зовут Дима и я кандидат медицинских наук, — важничал Позов.  — Нихера себе! — воскликнул Сергей, — А можно что-то попроще?  — А что, для тебя одна эта фраза уже сложная? — саркастично ответил Дима. Он уловил, что они с Серёжей подружатся, так как оба любят язвить.  — Я - Андрей и я дрыщ!  — Насколько? — интересовался Стас.  — На шестьдесят кило.  — Это еще не предел, — смеялся Сергей, глядя на Шеминова.  — Шаст? — Дима окликнул парня, который мысленно покинул гримерку и нервно копался в прошлом. Тот встрепенулся и пытался сделать вид, что все хорошо.  — Аа… Меня зовут Антон и я - двухметровый шланг! — старался сыграть долю энтузиазма зеленоглазый. «Да-да именно так…» - Попов вел внутренний диалог не спуская глаз с высокого. По множеству вопросительных взглядов он понял, что пришла его очередь.  — Меня зовут Арсений иии… Я Попов! — все вокруг обменялись непониманием.  — Оооой, другого можно было и не ждать, — махнул рукой Серёжа, — Чтобы Арсений что-то про себя рассказал? Ага! Эта фраза расслабила всех, кто находился в гримерке. Каждый выбрал себе одного или двух собеседников, с которыми активно общался. Лишь двое оставались безмолвными. Прошло некоторое время. Раздался стук в дверь. Оттуда появился тот самый незнакомец.  — Так, через десять минут вы уже будете выступать, — мужчина хмуро смотрел в свои бумажки, — Поэтому есть время на покурить и другие дела. Кто хочет покурить, могут идти за мной, а по делам - в соседнюю дверь. Антон будто ждал этого шанса все время. Он хотел сбежать любым способом.  — Я курить, — он поднялся с места и кинул вопросительный взгляд на Диму, ожидая похожей инициативы с его стороны. Но Позов слишком увлёкся беседой с Матвиенко и не обращал внимания на друга.  — Ладно, я тебя провожу, вдруг ты забыл дорогу. У нас тут лабиринт, — работник Главкино удалился из помещения, за ним ушёл и Антон. Попов нервно скручивал пальцы. Ему было не по себе. Нога быстро дергалась в пространстве, а мозг пытался что-то придумать. Он принял решение выйти на свежий воздух, чтобы немного успокоиться. Хорошо, что дорогу по коридору он помнил отчетливо. После темных катакомб Главкино солнце казалось в тысячу раз ярче обычного. Металлическая дверь захлопнулась за спиной мужчины. Он вобрал лёгкими максимально возможное количество воздуха и резко выдохнул его. Сухие губы были искусаны от нервов, тело хотело орать от всего, что происходит. Вдалеке на лавочке Арсений заметил Антона. Он просто сидел, оперев локти на бедра и смотрел куда-то далеко. «Надо это решить, Арс. Надо поставить точку, иначе на сцене не избежать косяков» - Попов уверенно двинулся в сторону парня. Эта сотня метров казалась бесконечной.  — Я присяду? — подойдя к лавочке, робко спросил голубоглазый.  — Ага, — даже не смотря на мужчину, сухо ответил Антон.  — Ты вроде курить собирался? — Попову было неловко от всего, что происходило. После этих слов Шастун, как по команде, достал из кармана пачку сигарет и вытащил две штуки. Одну он все также безмолвно протянул мужчине. Антон закурил и положил зажигалку на лавочку, как бы передавая её Арсению. Они молчали. Молчали и смотрели на горизонт. Оба пытались придумать, что сказать, но в голове, кроме мата не было слов. Пальцы Антона дрожали как не дрожали уже четыре года. Он не понимал, что чувствует к Арсению. Ненависть? Вину? Может пренебрежение? Все было уже так давно и, казалось бы, можно забыть. Но нет. Что-то осталось. Осталось глубоко внутри.  — Антон, — тихим, нежным и бархатным голосом начал Арсений, боясь, что парень вспылит как раньше, — Ничего не было, нет и не будет. Нам нужно все забыть. Возможно, нам придётся работать вместе и это будет мешать. Поэтому… Просто давай сделаем вид, что только сегодня познакомились. Все уже в далёком прошлом. Нам это не нужно… — Попов сделал длинную затяжку, пытаясь вызвать в себе хоть какие-то чувства, но внутри откликалась лишь пустота.  — Согласен. Нам это не нужно, — голос Антона стал более низким за эти годы. Он изменился очень сильно, но Арсений узнал бы его из миллиона. Худоба парня перестала быть нездоровой. Она стала эстетичной и тяготящей. Тонкие длинные пальцы, изящные кисти, нежная шея. Все стало прекрасней в сотни раз. Остался лишь все тот же взгляд: уверенный, стойкий и чуткий глубоко внутри. Жаль, что больше это не цепляло Арсения. Ни одна крупица его души не содрогалась над этим чудом. Он умер тогда. Умер на совсем. Больше не было никаких чувств. Они остались похороненными в земле, на которую он упал четыре года назад. "Было странное время. И не было слов. И был каменный город, засыпанный снегом. И в немой темноте незнакомых дворов. И на пустых остановках под Северным небом. Я искал себе место. Я шел на огни. Я хотел узнать способ, как снова стать полным. Одинокие дни. Эти долгие ночи пугали меня, но я любил их и видел волны. Но я помню твой голос, я помню твой взгляд. Наши странные годы, бесполезные танцы. Это вечное "нет". Этот медленный яд. Твои сладкие губы, холодные пальцы. Погаси этот свет. Забудь эти звуки. Иди, куда хочешь, но, когда станет больно. Я возьму тебя в руки. Подниму тебя вверх. Я покажу тебе тайну. Научу тебя видеть волны."