Я просто выражал свою любовь

*Вы* — Смешно…

*Ведётся на споры, а лох в итоге — я* — Ладнооо, ул. Садовая 34. Арсений пробил по картам адрес, квартира у него находилась около института, в одном из не очень-то и скромных районов, поэтому сильно затрачивать время на дорогу ему не придётся. А непроверенных тетрадей ещё много.

*Вы*

— Буду через полтора часа.

*Ведётся на споры, а лох в итоге — я* — Жду. Купи, пожалуйста, что-нибудь к чаю))

*Вы*

— А вам не жирно?

*Ведётся на споры, а лох в итоге — я* — Хотел чаем тебя угостить, ну, ладно, не хочешь — не надо. Арсений просто не понимал как реагировать: то этот человек заваливает его работой, то в нем же проявляются нотки жалости к затюканному студенту. — Странный он… но красивый. Так, нет, он конченный и точка! Спустя час парень отметил все ошибки в последней тетради и откинулся на спинку дивана с облегчённым вздохом. — Неужели я это сделал? Ну, Антон Андреевич, моё желание будет ужасным. Отдохнув пять минут, он начал собираться, ему не было лень идти куда-то, но ему очень не хотелось идти именно к Шастуну. Кому скажи: узнать адрес препода, по которому медленно, но верно начинают течь все его одногруппницы, что уже не скрывают своих бюстов и громкого хохота с шуток. Арсений собрал все тетради в один пакет, закинул пару купюр в карман и отправился сначала в магазин, а следом — к преподавателю. Юноша зашёл в продуктовый не далеко от своего дома, прямиком направившись в отдел сладостей. Не глядя, схватил какую-то пачку печенья и две плитки шоколада: одну, свою любимую карамель-арахис, а насчёт второй даже заморачиваться не стал: просто молочный шоколад. — Здравствуйте, — Арсений выложил все продукты на кассу. — Пакетик надо? — противным голосом и с недовольным лицом: сразу было заметно, что кассирша была не в духе, если они вообще когда‐то бывают в нём. — Нет, спасибо, — у Арса и без того был огромный пакет с тетрадями, смысла брать второй не было. — С вас двести тридцать рублей, —сказала так, будто она эти продукты от сердца отрывает. Арсений насчитал нужную сумму без сдачи, положил в монетницу, забрал купленные товары и пошёл дальше. Не то чтобы Попов хотел пить чай с философом, но раз он попросил, почему бы не купить. Он сам не заметил, как та самая кроткая частица начинает медленно, но верно затмевать типичную для каждого дня сучку.

***

— Добрый вечер. Вот ваши тетради, вот шоколад и печенье. Я пошёл. Белая подошва кед тихо проскрипела по тёмной подъездной плитке, позволяя морально избитой тушке студента развернуться на сто восемьдесят градусов и поскорее убежать восвояси. «Интересно, он правда думал что так легко отвертится?» — Арсений, подожди. Пойдём, чай попьём, а то я действительно что-то сильно тебя работой нагрузил. В словах Антона послышалось сожаление: он просто хотел выиграть, но заметив усталый вид своего ученика, совесть в нем всё же проснулась. Даже если ненадолго. — Нуу. Нет, я пойду, спасибо за приглашение. — Уходить так быстро Арсению не хотелось, хотя покапризничать он тоже был не против. Вот тут уже точно типичная Поповская сучья линия поведения срабатывает на все сто. — Да стой ты! — Шастун схватил парня за руку, потому что тот уже хотел убежать. Ему надо было срочно придумать ещё одну причину его остановить. — Деньги за продукты возьми хотя бы. Я же не кусаюсь, ну, если только он, — сзади послышался лай — преподаватель отодвинулся, и позади него из комнаты выбежал маленький рыжий померанский шпиц. Щенок посмотрел на Арсения такими умилительными глазами, что тот просто захотел обнять это пушистое животное и не отпускать никогда: к слову, собак Попов любил очень сильно. Короче, это был запрещённый приём и банальный удар поддых от Шастуна. — Проходи. Ты ему понравился, — всё так же не отпуская руки, с улыбкой произнес философ. — Только из-за него, — вырвав свою руку из руки Антона Андреевича, он указал пальцем на собаку. Следом, уже смотря в глаза преподавателю, он добавил: — И денег не надо, не обеднею. Рука ещё горела теми прикосновениями, но Арсений быстро отбросил все эти дурные мысли. — Ванная направо, куртку на вешалку. Я пошёл чайник ставить, — чуть ли не прыгая, Шастун убежал на кухню. Арсений снял с себя верхнюю одежду, оставил на крючке вешалки и направился в ванную комнату мыть руки. Всё такое светлое, приятное глазу: мраморная плитка, душевая кабина и огромное зеркало. Арс облокотился руками на раковину и посмотрел на себя: в его голове проносилось огромное количество мыслей. «По-моему, всё это зря. Зачем я вообще сюда пришёл? Почему он такой уютный? А почему он так смотрит? Я же не гей. Почему у такого вроде бы серьёзного с виду человека, такая милая собака и слишком добрые глаза, пока он дома. Что-то я долго руки мою» Он послал все свои мысли очень далеко и надолго, направляясь на кухню. Преподаватель в своей чёрной оверсайз футболке с каким-то мультяшным принтом, такой весь домашний, заваривал чай в двух кружках. — Тебе чёрный или зелёный? — даже не поворачиваясь спросил он, так как уже чувствовал эти глаза на себе. — Чёрный, и можно две ложки сахара? — Арсений жуткий сладкоежка, он мог пить чай с сахаром и заедать конфетами, посмеиваясь от детских воспоминаний: мама говорила, что у него задница слипнется. — Да, конечно, нет проблем. В эту же секунду в комнату забежал маленький комочек счастья и прыгнул прямо на колени Попова. — Знакомься, это Айс. Друг подогнал на прошлой неделе, как раз занимается разведением, а мне одному скучно. Квартиру Антона сразу можно точно назвать холостяцким логовом. Ни одной женской вещи: ни в ванной, ни на кухне, а в остальных комнатах Арсений пока не был. Всё в основном было в белых тонах — очень просто, но выглядит интересно. Внутренний дизайнер в Арсении оценил. — Прикольная кличка, типо лёд. Сами придумали? А-а-айс, мила-а-ашка, какая ты хорофая фобака, — коверкая слова, Арсюша наглаживал щенка, а тот лез ему прямо в лицо, издавая звонкий лай. — Сам, позже расскажу, — Антон залип: непрофессионально, спору нет, но кому это сейчас важно? Он поставил кружки на стол, но из-за Айса этот чай немедленно оказался на футболке Попова. — Бл. блин! Извините, — Арсений начал отряхивать руки, а щенок быстро убежал, пока хозяин не успел его наругать. — Айс! Зараза такая, сколько раз говорил, нельзя на стол прыгать! Арсений, прости его, он ещё маленький, не понимает. Давай я тебе футболку дам? Не обжегся? — откуда такая забота вдруг проснулась, засуетился весь, удивительный человек. — Всё нормально, не ругайте его, футболку не нужно, не сильно мокро, — парень не врал: мокрое пятно высохнет через пять минут, да и он сам виноват, что играл с Айсом за столом. Шастун налил новый чай и разложил сладости, которые принёс его ученик. — Моя любимая шоколадка, — преподаватель показал на карамель с арахисом. — Моя тоже, — поддержал Арсений. В душе он даже был рад тому, что у них похожие вкусы. Молчание давило, юноша продолжил: — Пока проверял эти тетради, хотел сто раз в окно выйти, как вы вообще это делаете? — А ты думаешь, почему я решил на тебя это спихнуть? — ухмылку с лица Антон убрать не смог. — Ясно, кстати, 2:0. Дальше разговор шёл на какие-то мелкие темы. Кружки опустели слишком быстро. — Ладно, я пойду, спасибо за чай. Кстати, футболка уже сухая, — посмотрев на раннее мокрую часть ткани, парень направил взгляд на преподавателя. — Пойдём, провожу. Мне как раз надо с собакой погулять, — Арсений был не против, компания вроде хорошая, почему бы и нет. — Айс! Гулять! — пёсель тут же прибежал, виляя хвостом, уже забыв про разлитый чай. — Вот ведь проказник, ты посмотри на него. Даже не замечая того, как быстро Шастун перешёл на ты. Возможно, просто время и атмосфера другие. Он подумает об этом когда-нибудь потом (никогда).

***

Через несколько минут парни уже шли по заснеженным улицам Питера. Айс решил поиграть со своим хозяином, и они стали бегать друг за другом, как дети. — Антон Андреевич, а я и не знал, что вы ребёнок ещё, — в открытую смеясь, заявил Арсений. Шастун тоже рассмеялся и остановился. Дальше они опять шли спокойным шагом. На полпути они уже хотели разойтись по разным сторонам, но тут Шастун кое-что решил продемонстрировать и, тем самым, похвастаться своими умениями в дрессировке. — Арсений, смотри что умеем! — Антон сел на корточки около собаки. — Айс, дай лапу! — щенок послушно положил свою лапу в руку философа. В глазах Шастуна сверкали искры счастья и гордости. — Лучше бы он давал НА лапу, а не просто лапу, — подавив короткий смешок, Арсений наклонился и погладил Айса. — Молодец! — Цыц, всю неделю учили эту команду, а тебе лишь бы поржать, как вы все на деньгах зациклены, — шуточно обижаясь, Антон толкнул парня в плечо. — Да ладно вам, правда молодцы. Просто пошутил, — искренняя улыбка Попова, кажется, растопила весь снег на этой улице. Но холод все равно пробирал до костей. — Давайте, идите уже, а то собаку заморозите. — Ага, и тебя тоже, хоть бы шарф надевал, Попов… Арсений. До завтра! — Шастун посмотрел в глаза студента и направился обратно домой. — До свидания! Каждый шёл своей дорогой, каждый думал о чем-то своём, но им обоим было хорошо вдвоём, с чем спорить было уже бесполезно.