Catch the nameless - easy!

      Арсений       Мне снился очень хреновый и дурной сон, что мне вообще не нравилось — он затягивал меня с пятками в свое темное царство, из которого выбраться практически невозможно. Завидую людям, которые вообще не видят сны. Сути я так и не понял, пока спал, так как какая-то ненормальная хрень была, а думать мне совершенно не хотелось.       Я услышал или мне показалось, что что-то упало и разбилось.       Поняв, что это реальность, что Антон, скорее всего, что-то опять ломает, я неспеша встал с кровати и быстро потёр глаза, чтобы хоть немного убрать сон с глаз, а то пойду и усну по пути на кухню. Упаду, не иначе.       "Я не удивлён"       — Антон, что ты… опять творишь? — спросил я чуть протягиваясь и закрывая рот рукой, но парень проигнорировал меня, пребывая где-то в своих мыслях. Он уставился в пол, зажевывая палец в рот, стараясь проглотить часть тела. Скорее всего это из-за нервов.       Либо что-то произошло, либо происходит, но я слепой немного на данный момент и ничего не понимаю. Неловко почесав затылок, мне пришлось чутка толкнуть парня, чтобы тот превратился из статуи в нормального мальчика.       Но следующая реплика Шастуна заставила меня в конечном итоге проснуться.       — Я уже испугался, когда ты это сказал, но давай, выкладывай, — я подошёл к нему и чмокнул в нос для уверенности парня и для своего небольшого успокоения.       Антон       — Оксана сказала неправду, — промямлил я, — я чуть не выпал из окна, пока мне снился страшный сон.       Мужчина замер, широко раскрывая глаза. Я начал волноваться — мне не хотелось сильно шокировать его. Да-а, такое бывало, что в детстве устраивал себе ночные путешествия по дому, хотя самому снилось, что я в заброшенных джунглях. Мама не раз меня ловила и отправляла спать, приговаривая, что я пугаю ее до усрачки.       — Такое бывает, я лунатик.       Смущённо улыбнувшись, я мигом стал серьезным. Попов ошарашенно смотрел на меня, но с каждой секундой его лицо наполнялось злостью, краснее на глазах. В груди больно стянулись органы, и я поспешил обнять мужчину, прикладывая свои руки ему на затылок.       — Арс, Арс, послушай, она не хотела тебя пугать, — ситуация наколялась, — скорее всего Оксана сама была напугана и, чтобы ты сделал? Ты был блин в универе, ты бы не смог приехать, пожалуйста, Арс.       Я сильнее прижал его к груди, сквозь страх слыша его глубокое, распирающее дыхание.       Арсений       Мне показалось или… Что за хуйня блять?! Я дико ненавижу, когда меня обманывают, терпеть этого не могу, я готов в человека желчью плеваться, лишь бы не видеть его лживого лица. Ненавижу. Ложь.       Руки безжалостно зачесались, а внутри разгоралось то, что сложно когда-либо удержать под контролем. Лёгкие буквально сжигались от кислорода, когда я старался «выдышать» всю злость…       Но…       Антон прав. Я дурак такой, застрявший в универе ночью, ничего бы не смог сделать, только если хуже себе и своей нервной системе. И, скорее всего, на эмоциях наговорил много чего как Оксане, так и Позову, а ссоры никому сейчас не нужны. Хоть жопой повернись, хах.       — Хуятик, — ответил я на слова про лунатика и в объятиях парня начал потихоньку успокаиваться.       "Арс, ты стал свирепее Цербера, нужно что-то делать"       — Да, ты прав, малыш, я просто так волнуюсь и переживаю за тебя, мне порой бывает очень и очень больно за тебя, что ты испытываешь. Я бы все твои проблемы и грусть с апатией на себя бы взял, лишь бы тебе было легче, — я обнял его в ответ крепко-крепко, зарываясь куда-то в шею и вдыхая любимый запах. Неизменный и такой родной.       Знаете такую теорию про объятия, что они лечат и убирают пустоту внутри? Смысл в том, что когда мы обнимаемся, то правая сторона, где нет сердца, соприкасается с той стороной человека, где оно есть, и получается чувство заполненности с двух сторон. И вы, как две половинки пазла, скреплены между собой. Это так круто и мило…       Люблю объятия. Люблю моего мальчика, мне с ним спокойнее. Я бы, наверное, уже всё переполошил со своим стрессом и агрессией, если бы не он, то я бы пропал.       Антон       Мы позавтракали под звуки видео, на котором какой-то летсплейщик гонялся за монстром. Прямо как мы. Но ни он, ни я не слушали его — все были в своих мыслях, и так бывало довольно часто, ведь в обычной жизни даже не успеваешь думать и мыслить о самых простых вещах. Что, к сожалению, плохо.       Мы отправились в отделение. Арс, естественно, прикрыл меня, и постарался провести так, чтобы Михаил не видел меня. Это сработало на ура, поэтому уже через пять минут мы сидели за Димкиным столом, ожидая других ребят.       — Не бродили? — Усмехнулся Позов.       — Нет, — мотнул головой я, вспоминая кошмар, — нет не бродили.       Наконец, все собрались, и мы начали обговаривать план снова.       Арсений       Пока все что-то обговаривали, я был в своих мыслях и лишь иногда утвердительно кивал или мычал на заданные вопросы. Я видел, как Антон посматривал на меня, но я лишь махал рукой мол не ссы, я в порядке, у меня просто загрузка долгая, как в геншине, когда ты только-только скачал в игру.       Но пацана такое не устраивало и он дал понять, что потом мы, видимо, будет говорить тет-а-тет. Только не про мой поход к психологу, он же всех крайностей не знает.       "А надо бы, чтобы знал, ты же ему доверяешь, а он тебе, и у вас все должно быть честно"       Я кивнул сам себе, как болванчик, а Добровольский в это время пощелкал пальцами передо мной.       — Ау, нахуй, Земля вызывает Попова Арсения Сергеича, он нам нужён.       — Да тут я тут, Паш, успокойся, я не выспался, вот и выпадаю.       — Попизди мне ещё тут, ага да.       — Пизда, — сказал я шепотом, но мужчина лишь хмыкнул на это, говоря о том, что завтра начинаем.       И тут мое сердце бешено заходило, а душа как будто рухнула вниз, ладони вспотели и ноги стали ватными. Все это так быстро произошло, что мне стало очень плохо. Все сразу навалилось, и я даже не понимал, насколько все серьезно.       "Успокойся!"       Я поспешил выйти из кабинета, как только объявили конец наших переговоров, усаживаясь в холодную машину. Антон тут же появился, грустно поглядывая на меня, и не говоря не слова, мы поехали домой.       Антон       — Я тоже волнуюсь, — я решил сломать молчание.       Арсений был сам на себя не похож, хотя в последнее время его «выпадания» из реальности участились. Он думает, и это факт.       — Я надеюсь, ты все слышал, а если нет, я могу тебе все заново сказать, — мне ничего не оставалось делать, как держать себя в руках и как-то подбодрить Попова.       В такой важный момент ему стоило вникнуться, это даже…обижает. Завтра я буду чуть ли не на волоске от смерти, а он…даже не хочет вовлечься во внимание.       — Наш город довольно большой, и запутаться легко, Арс, надо ещё раз всё обговорить, — не переставал я.       Мужчина как воды в рот набрал, и мне хватило смелости выхватить руль, аккуратно припарковываясь в самом первом свободном месте. Арс, естественно, воскликнул, но я уже это сделал.       — Попов, постарайся мне объяснить, что с тобой творится в последнее время!       Я зло выпустил пар, поворачивая его голову к себе. Пара голубых глаз ринулись прямо в мои, коннектясь в сопряжении.       — Я понимаю, что-то происходит, и имей совесть, расскажи мне. Что, мать его, происходит?       Мне не составило труда сложить два плюс два. Арсений — все та же загадка, и я надеюсь, найти ответ.       — Поехали домой, там всё и расскажешь, — сказал я мужчине, на что он только кивнул и вырулил на дорогу.       Арсений       В голове у меня роились мысли, их было просто куча, и знаете, не чего-то полезного, да? А куча всякого дерьма в перемешку с какой-то еле промелькающей адекватностью.       Да, Попов, ты потерял близких чуть больше полугода назад, да, из-за этого маньяка, да, ты ещё не отошёл до конца, и ебанное да, что у тебя есть теперь Антон!       Но ты боишься повтора. Ты просто тряпка, жизнь даёт тебе второй шанс, так будь добр, не облажайся, пожалуйста в этот раз. Поговори с Шастуном, откройся ему уже черт возьми! Ты так долго держал это в тайне от него, со всеми этими своими вытекающими и не говорил самого главного!       Нет ты, конечно, сказал ему, но это было блять поверхностно, слышишь? Если ты ему доверяшь, то будь добр раскройся, а? Пацан ждёт и доверяет тебе, жаждет того, что может и хочет помочь. Ты для него важен, разве не видишь этого? Разве не видишь, как жизнь относится к тебе после всего дерьма? ПОГОВОРИ!       Он тебя любит. А ты его.       Не знаю сколько времени я провел сам с собой в своей голове, но по взгляду Антона читалось то, что меня либо сейчас ударят, либо расплачутся. Я итак долго держал в себе, мое время пришло, как говорил Мастер Угвей из Кунг-фу Панды.       "Господи, хоть бы не разреветься сейчас"       — Пожалуйста, выслушай меня, прошу, можешь даже ничего не говорить. Я так долго копил всё это в себе, ни с кем почти об этом не говорил и к психологу не ходил, ведь считал, что если я следователь, то смогу всё скрывать, но ты, — я сделал мимолетную паузу, пытаясь перевести дух, — ты всё чувствуешь черт возьми, ты читаешь меня, как открытую книгу с оборванными страницами и потрепанным корешком…       "Назад дороги нет, ты уже на пути к раскрытию души"       — Чуть больше полугода назад случилось самое ужасное в моей жизни, я потерял свою семью, из-за этого же маньяка, но ты слышал это, я рассказывал тебе, правда, не всё, — на этих словах Антон выгнул бровь и вопросительно посмотрел на меня, на что я продолжил.       — Я хотел их спасти и мог, но всё пошло по пизде, когда появился он. В заложниках моих родных держал его брат. Вот на пару угорелая семья, — мне не сдержать смешок, и он благополучно срывается.       — Я хотел договориться, что я не трогаю его брата, а он не трогает мою семью… — я сглотнул ком в горле, — я поверил ему, этому выродку, так надеялся, что всё будет хорошо.       Я снова тяжело сглотнул вязкую слюну, понимая, что дохожу до самой неприятной части для меня. Глаза защипало, выбивая из меня тихий скулеж. Поэтому я присел на диван, прикрывая глаза.       — Но он не просто так расправился с моей семьей. Осталась лишь моя маленькая, самая желанная родителями, сестра, знаешь… — я тепло улыбнулся, стараясь не поднимать покрасневшие глаза, — ей всегда нравились косички, поэтому мама вставала чуть раньше обычного, чтобы вплести атласные голубые ленточки в ее худенькие волосики. А под вечер, расплетав их, она проходила на барашка.       Я всхлипнул, прикрывая лицо потными руками, стараясь не расклеиться совсем. Больно. Жутко больно.       — Хоть я и мог спасти ее, но под дулом моего пистолета, все так же оставался его брат, — Антон положил свою руку мне на плечо, — который оставался на прицеле. Я не понял как, но словно спичка, словно пожар, который был сдержан веками, в один момент во мне всё закипело от злости, и я выстрелил в паренька на коленях, оставляя в его лбу широкую дырку…и тот упал замертво.       — Моя младшая сестра сидела связанная уже с трупами родителей и ревела навзрыд, я не представляю какой стресс она испытала, а я не мог даже и слова сказать, я как будто окоченел, — потерев глаза руками и тяжело выдохнув, продолжил — когда приехало подкрепление было уже поздно, сестра так и застыла в немом крике, маньяк скрылся, а я не мог отойти от шока. Я вечно корю себя за несделанное и постоянно в кошмарах возвращаюсь в этот день, в то самое время...Проблемы с агрессией, Тоша, проблемы...       Истерично выдохнув, я сказал, что Шастун лучше любого психолога. На что тот просто молчал.       Я решил попить воды, так как в горле пересохло, но, резко встав с дивана, у меня помутнело в глазах.       — Ты же знаешь, что виноват и всегда будешь виноватым в том, что случилось? — детский голосок доносился ото всех сторон сразу.       Я мотнул головой, стараясь не поддаваться панике. Слышать ее голос невыносимо больно.       — Ты лишил меня жизни, ты лишил жизни наших родителей, а я ведь хотела ещё покататься у тебя на спине, — голос становился все ближе, а вместе с этим обстановка все мрачнее.       — Я люблю тебя, старший брат, но тебе нет прощения, — она появилась передо мной, старательно расплетав свои косички, уставившись своими грустными и пустыми глазами в мои. Голубая ленточка выпала из ее руки, пропадая во тьме.       — Я вечно корю себя, я не могу забыть тот день, — сухо прошептал мой голос, но я не понял, что говорю именно я.       — Я понимаю, Арсений, я знаю, как ты винишь себя, но ты можешь спасти Антошку, — она неестественно наклонилась, вздувшись, не сдерживая смех. Ее глаза наполнились слезами, что было страшно понимать, — Ой, точно…ты же не знаешь как!       "Что черт побери происходит…"       — Арсений, ну ты же умный мальчик, сообрази, иначе история повторится.       Сестра сложила ручки у себя на груди, наклоняя светлую голову к моим ногам. Я же поспешил отпрянуть.       — Отпусти меня. И тебе будет легче.       Она вложила в мою руку потерянную вторую ленточку, полностью исчезая.       Я открыл глаза и увидел, что надо мной навис беспокойный Антон — глаза у него перепуганные до черноты, и я бы сказал, рядом мечется Марта, которая тоже себе места не находит.       — Я вызвал скорую, ты не приходил в себя…       На эти слова парня я лишь кивнул и снова закрыл глаза, обдумывая то, что видел буквально несколько секунд назад. Странно. И жутко. Боли я больше не чувствовал.