scary love

Голос звал его во снах. Эхом он разлетался по уголкам его сознания - проникал в глубины изломов и извилин его мозга, просачивался вниз, и, оставляя после себя странный холодок на спине, затаивался тяжёлым грузом где-то внизу его живота. Питер ненавидел этот голос. Ненавидел потому, что не мог ослушаться его, потому, что каждый раз, когда парень пытался уединиться в ванной, чтобы удовлетворить своё похотливое молодое тело, когда он только начинал прикрывать свои глаза, стараясь сосредоточиться на приятных ощущениях, которые вот-вот бы собрались в его пахе, которые вот-вот бы заставили его приоткрыть свой рот в немом стоне, он слышал этот голос. Паркер чувствовал, как он снова заполняет его сознание, заставляя его голову плавиться ещё сильнее, и в страхе одёргивал свою руку, так и не закончив свое постыдное занятие. Питер ненавидел этот голос потому, что в какой-то момент он заменил его собственный внутренний голос. «Мой мальчик!» - даже не сказал - выдохнул обладатель этого голоса. Они стояли в дверном проёме, смотря друг на друга. Тони - с неприкрытым восхищением и радостью, Питер - с ужасом, но оба из них не могли поверить, что это правда происходило. Питер внимательно наблюдал за каждым действием и взглядом старшего мужчины. Он заметил пару новых морщин вокруг его уставших глаз, заметил, что его волосы были слегка взъерошенными, будто он спешил настолько, что забыл уложить их, Заметил, как его челюсть сжалась, когда тот перевёл свой взгляд на угнетающий интерьер квартиры Питера, то, как глубоко мужчина вдохнул, снова переведя свой взгляд на него… - Питер, ты… -  Глаза Тони будто пронизывали его, изучая каждую новую деталь его лица, и Питер не мог не поёжится и опустить свой взгляд в пол, нервно облизнув пересохшие губы. Он поправил сбившиеся и заметно отросшие волосы за ухо, внезапно почувствовав укол неуверенности и тревоги. Ненависть и обида к самому себе просочилась в его нутро от осознания того, что всё это время ему было абсолютно плевать на то, что стены его квартиры были покрыты плесенью, на проржавевшие краны и протекающий потолок. Ему было абсолютно плевать на то, что сам он выглядел как жалкое подобие самого себя, что его щёки впали от недоедания, а глаза - от недосыпа, что его грязные волосы сбились в неухоженные клочки… Но теперь, под пристальным взглядом Тони, каждое из этих доказательств собственной жалости Питера стало очевидным. Он чувствовал стыд из-за того, что Тони видел его таким. Он съежился, ожидая, что вот-вот Тони осудит его, скажет, что знал, что Питер ничто без него, что он только доказал это, позволив своей жизни дойти до таких низов. Вместо этого, большая и мозолистая рука старшего мужчины аккуратно дотронулась до подбородка младшего парня, заставляя того поднять его голову и вновь посмотреть на Тони. - Ты собрал свои вещи? - мягко спросил мужчина, поглаживая острую линию челюсти мальчика, заставляя того вздрогнуть. Питер открыл свой рот, пытаясь ответить, то тут же закрыл его снова, чувствуя, как комок подступает к его горлу. Он… Не смог. Кажется, что просто собрать его немногочисленные вещи было бы лёгким, почти повседневным заданием, но для Питера… - Хорошо, мой мальчик, - тепло улыбнулся Тони, понимая Питера и без слов, - вещи это не проблема, давай просто… Вытащим тебя отсюда. - Но… Но Тони, - почти прошептал Питер тихим, ломающимся голосом, - Мои вещи! Он чувствовал себя таким беспомощным и жалким, и он так ненавидел своё тело, потому что несмотря на данные себе обещания о том, что он не даст Тони видеть его слабость, оно уже предавало его - губа Питера задрожала, уголки его губ обиженно потянулись вниз, и две прелестные морщинки между его бровями прорисовались - так, как когда-то. Старк всегда считал, что лицо плачущего Питера - одно из величайших произведений искусства. Поэтому очевидно, что при его виде у Тони спёрло дыхание. Его собственные брови неосознанно стали ровно в такое же положение, как и брови мальчика, будто он старался запомнить выражение лица последнего получше; его губы чуть не расплылись в радостной улыбке, полной вдохновения и чувства невероятного благоговения - но мужчина смог прижать Паркера к себе быстрее, чем тот бы заметил хоть намек на радость в выражении его лица. Всё нутро мужчины трепетало от восторга. Его руки легли на хрупкую, дрожащую от плача спину Питера, и Тони мог чувствовать, как его любовь дышит, плачет, и как быстро бьется его сердце. Он мог почувствовать горячее дыхание мальчика на своём правом плече - там, куда он уткнулся своим лицом, пытаясь спрятать его; мог почувствовать, как Питер старается не обнимать Старка в ответ - он лишь сжимал дорогую ткань пиджака, несомненно сминая ее, но это было последним, о чем беспокоился Тони. Ему показалось, что он был пьян. Он опьянел от - немного более сбитого и затхлого, чем ему хотелось бы - запаха Питера, от того, что тот позволял Старку снова держать себя в его крепких объятиях, что несмотря на время, на то, как Питер изменился внешне, он всё ещё был его маленьким мальчиком. - Мой ангел, - прошептал Тони между поцелуями, которыми он осыпал голову парня, - поехали домой, - плечи Питера напряглись, когда тот услышал знакомое обращение, но уже через несколько секунд они снова расслабились, и Старку не удалось сдержать своей улыбки. - Н-но вещи... - выдавил Питер, вытирая слёзы рукавами своего свитера и спеша отстраниться от Тони. Я разберусь с этим, Пит, не волнуйся. Сейчас тебе нужно уехать отсюда как можно скорее, принять тёплый душ и поспать на нормальной кровати- Не в обиду этой прекрасной... Раскладушке, конечно. Питер, зная, что Тони, конечно, прав и чувствуя себя слишком истощённым для споров, молча кивнул, и Старк поспешил вывести его из квартиры.

***

Почти каждая улица, которую они проезжали, отдавалась в сознании парня тихими отголосками прошлой жизни. Он вдруг понял, как давно не видел этого. Как давно он не выходил на улицу не чтобы, прячась от взглядов прохожих и боясь увидеть среди них того, кто прямо сейчас вёз его домой, быстро забежать в магазин и купить что-нибудь, а чтобы погулять... Полтора года? Может, больше. Любое из проезжаемых мест было не просто местом - воспоминанием, и каждое из них смазалось в его голове, стало просто тупой болью, которая, не давая ему спать по ночам, ныла, а невозможность вспомнить и мелькающие обрывки лиц и фраз сводили его с ума. Питер сидел молча, смотря в окно и стараясь не обращать внимания на сидящего рядом мужчину. Его разум был затуманен после бессонной ночи в его тесной и грязной квартире, а истощение и травма последних двух лет будто притупили его собственную личность. Радио было выключено, и единственным звуком, заполняющим машину, был мягкий гул двигателя. Тони сидел рядом с Питером, следя за ним периферическим зрением и отмечая каждую деталь его внешности. Тело мальчика явно было истощенным, а старая, затёртая одежда висела на нем мешком. Когда-то живые, блестящие глаза оленёнка стали тусклыми и безжизненными, а острота его взгляда сменилась пустотой. Этот вид вызывал у Тони странную смесь удовлетворения и жалости за то, что его мальчик вынужден был пройти через все это в одиночку. Когда машина скользила по городу, Тони нарушил молчание, его голос прорезал напряженную атмосферу. - Ты выглядишь… Уставшим, Пит, - его голос звучал обеспокоенным, но Питер не мог не думать, что это посто притворство. Питер отвел взгляд от окна и посмотрел на Тони впервые с тех пор, как они вышли из квартиры. - Наверное, - пробормотал он, его голос был хриплым и утомленным, - Я… я плохо спал. Если невозможность заснуть даже когда его тело гудело от усталости и то, что даже когда он и проваливался в дремоту, кошмары и болезненные воспоминания из прошлого, которые возвращались в его снах в виде ужасных монстров, тут же будили его, можно назвать “Плохим Сном”… - Я вижу, -  мягко, с сочувствием, улыбнулся Тони. Он протянул руку и слегка коснулся колена Питера, - знаешь, тебе следовало позвонить мне раньше.  Ты не должен был жить… Так. Питер слегка вздрогнул от прикосновения мужчины, с опаской смотря на его руку, но не отстранился. - Я справлялся... - Пробормотал он, отводя свои глаза от пристального взгляда Тони. Тот сжал колено Питера, и его пальцы сжали тонкую, протёртую ткань спортивных штанов парня. - Ты едва выживал, малыш. Ты знаешь, что я бы помог тебе. Я хотя бы оплатил счета. - Мужчина будто говорил с собой, стараясь принять то, что Питер скорее бы страдал и едва выживал в одиночку, чем принял бы помощь от своего бывшего парня. Питер  же только сжал губы, сосредоточив внимание на пейзаже города, а не на упрёках старшего мужчины. - Мне... мне не нужна была твоя помощь... - Пробормотал Питер, и горечь и усталость легко читались в его голосе. Он и сам не верил в свои слова, но принять то, что на самом деле помощь Тони решила бы бóльшую часть его проблем, казалось слишком сложной задачей. - Правда? Посмотри на себя, Питер. Ты одна кожа и кости, выглядишь словно призрак и живешь в... Кхм. Не могу поверить, что ты правда веришь в то, что справлялся сам, - сухо усмехнулся Тони. Слова Тони и то,  что в его тоне звучала лёгкая насмешка, заставили челюсть Питера сжаться. Он ненавидел, когда Тони заставлял его чувствовать себя ребенком, и тот факт, что они оба знали, что Старк был прав, только подливал масла в огонь его обиды. - Я мог бы что-нибудь придумать... -  Слабо возразил он, но усталость делала даже его попытки в  упрямстве трудным. Тони снова посмотрел на лицо Питера. О, как он обожал то, что его мальчик и правда не умел скрывать своих эмоций - конфликт внутри него ясно читался в его насупленных бровях и мешающемся взгляде. Конечно, Питер знал, что  нуждался в его помощи — ведь он был умным мальчиком, в конце концов. Но правда была в том, что он просто не хотел её. - Послушай, малыш, -  мягко заговорил Тони, наконец возвратив свою руку на руль , - Я понимаю, что ты зол. Но тебе следовало сказать мне, что тебе нужна помощь. Посмотри на себя, ты просто разваливаешься. Питер почувствовал странное чувство утраты, когда Тони убрал свою руку, хотя он никогда не признался бы в этом вслух. Вместо этого он молчал, избегая его взгляда. Тони внимательно осмотрел тело Питера. То, как он буквально проваливался в кожаное сиденье машины, как его костлявые, холодные пальцы перебирали друг друга… - Когда ты в последний раз ел нормальную еду? - Прямо спросил мужчина с беспокойством и неким раздражением в его тоне. Питер вздрогнул от такого прямого вопроса. На самом деле, он не мог вспомнить, когда в последний раз ел полноценную, тёплую еду. Бóльшую часть времени он жил на лапше быстрого приготовления и бутербродах с арахисовым маслом или дешевых, почти просроченных полуфабрикатах. Стараясь скрыть стыд, который внезапно уколол его, Питер пожал плечами и пробормотал: "Я ем, когда могу." Боль и чувство вины пронзили тело Тони от этого комментария. Боже, его бедный, бедный мальчик. Как Тони допустил то, в каком ужасном состоянии он находился? Почему он не проверил его раньше? Почему не наплевал на его чувства и просто приехал, ведь Тони знал, что Питер не сможет без него - ведь он и был тем, кто уверил в этом мальчика. Но все эти вопросы, что роились в голове у мужчины, не имели значения. Питер явно был истощён - как физически, так и ментально. - Знаешь что, Пит, -  начал Тони, прочистив горло, - мы поговорим об этом позже. Я вижу, что ты устал. Мы почти приехали. Питер и правда был слишком измотан, чтобы продолжать спор и доказывать, что прекрасно справлялся и без Тони всё это время. Он закрыл глаза и прислушался. Тихий шум двигателя машины, запах дорогой кожи сидений и одеколона Тони - он не мог отрицать, что всё это не заставляло его почувствовать, будто всё было хорошо - будто последние полтора, если не два года были просто страшным сном. Он не мог отрицать, что он чувствовал себя одновременно напряженно и комфортно. Было ли это правильным? Нет, наверняка нет, и Питер знал это. Но было ли правильным всё, что происходило с ним всю его жизнь? Было ли это хотя бы справедливым? Что он рос без родителей, что все, кто был ему дорог, умирали, что единственная отцовская фигура в его жизни подло воспользовалась им?.. Нет. - Питер, мы приехали, - почувствовав аккуратное прикосновение на своём плече, парень медленно открыл глаза, чтобы оценить обстановку вокруг. Та же парковка с теми же безмерно дорогими машинами, то же гладкое покрытие, поскрипывающее под резиной автомобильных шин, тот же холодный, яркий свет минималистичных светильников. Сейчас они выйдут из машины, и слева будет личный лифт Старка. Они молча поднимутся в пентхаус, и Тони сделает вид, что он честный и благородный человек, и, может, сегодня даже не воспользуется уязвимым положением Питера. Значит, он сделает это завтра. Тони расстегнул оба ремня безопасности и вышел из машины первым, открывая дверь для своего бывшего протеже. - Ну же, давай доставим тебя домой, - его голос звучал до необычности нежным, но Питер всё равно попытался проигнорировать руку мужчины, которую тот протянул чтобы помочь Паркеру выйти из машины. Питер приподнялся, но его усталость делала его движения вялыми, и каждое из них давалось мальчику с большим трудом. Он слегка пошатнулся, выходя из машины. - Полегче, малыш. Ты так упадешь лицом вниз. - Тони тут же подхватил его за локоть, помогая Питеру дойти до самого лифта. Питер огляделся, стоя в лифте; знакомая обстановка вызывала у него поток смешанных эмоций. Он провел так много времени в Башне Старка - сначала Тони звал его сюда под предлогом менторства, затем - для более… Личных встреч. С каждой новой цифрой на циферблате лифта Паркер чувствовал, как ком в его горле поднимается все выше. «Всего семь этажей - и пентхаус», - подумал парень, тут же как можно аккуратнее кладя руку на свой скрутившийся от тупой боли живот - и правда, как давно он ел?.. Лифт продолжал плавно подниматься, но Тони, конечно, заметил измученное выражение лица Питера и его явный дискомфорт. - Эй, эй... - Начал он он, его голос был твёрдым, но мягким, - Расслабься, Пит. Всё в порядке, -  Он положил руку на плечо Питера, пытаясь его успокоить, - просто дыши. Тело парня дрожало от усилий контролировать дыхание, его грудь тяжело вздымалась, а сердце выскакивает. Стены лифта давили на него, и Тони— Он был слишком близко, его было слишком много, и— - Питер, - мужчина положил свою руку на плечо Питера, мягко разворачивая его к себе, - Питер, посмотри на меня. Борясь с самим собой, Питер поднял свои испуганные глаза, намокшие от подступивших слёз, чтобы встретиться взглядом с Тони. - Я не могу, - выдавил он. Его голос был хриплым и тихим, и, смотря на обеспокоенного Тони, осознание того, куда он вот-вот попадёт, выбило остатки воздуха из его груди.Тони, я- я не могу, прости, м-можно я просто... - Жалобный скулёж сам вырвался из горла парня, и он даже не заметил, как ногти на его правой руке впились в левую, - Тони, Мистер Старк, пожалуйста, можно я просто поеду домой? - О Боже, это было просто ужасной идеей, о чём я только- Боже, я— - Питер, - перервал его невнятный лепет старший мужчина, - посмотри на меня. Глубокий вдох, мой мальчик, и теперь медленный выдох. Посмотри на меня. - Повторил он, взяв лицо Питера в свои руки. -  Хорошо, вот так… Дыши, мой мальчик. Я не заставлю тебя делать ничего, что ты не хочешь, Питер, но тебе нужно отдохнуть. Тебе нужно поесть, ты не в состоянии быть наедине сейчас. Плечи Питера опустились, паника постепенно утихала, но не уходила полностью. Он знал, что Тони прав, и эта мысль была одновременно успокаивающей и пугающей. Как будто чувствуя внутренний конфликт Питера, Тони снова заговорил мягко, но уверенно: - Давай, мой мальчик, почему бы тебе не принять тёплый душ, я потом, если ты в самом деле захочешь уйти, мы придумаем что-нибудь. М? Питер неохотно кивнул. Он был слишком уставшим, чтобы спорить, и слишком отчаянно нуждался в комфорте, чтобы отказаться. Двери лифта беззвучно открылись, открывая знакомый коридор к пентхаусу Тони. Тони мягко направил Питера наружу, удерживая руку на его плече словно чтобы не дать ему сбежать, пока они шли по коридору. Питер не проронил ни слова, всё еще борясь с паникой, в которую погрузился его разум, а тревога заглушала все внешние звуки. Прикосновения Тони, его грубые и теплые руки будто посылали по телу Питера электрический разряд, и от противоречивых чувств ему становилось все хуже. «О боже, во что я ввязался? Неужели теперь поздно отступать? Но он знает, где я живу... Если я вообще смогу выжить в этом проклятом месте...» - В ванной есть свежие полотенца и одежда для тебя... Питер, ты слушаешь? -  Питер, продолжая смотреть в пол, тихо кивнул, что заставило Тони мягко улыбнуться. - Отлично. Не торопись, Пит, но я проверю, как ты через... скажем, двадцать минут? Как тебе это? -  Он улыбнулся шире, глядя в лицо младшего парня, словно пытаясь поймать его взгляд, едва заметный наклон головы или движение уголков рта; что угодно, что могло бы указать на то, что Питер разделяет хотя бы часть той радости, которую Тони испытывал в тот момент, хотя он знал, конечно, что это было невозможно. Питер просто кивнул, плотно сжав губы в тонкую линию, и послушно направился в ванную, не забыв запереть за собой дверь. Будто бы это могло чем-то помочь... Прислонившись спиной к холодной, гладкой двери, он осмотрелся. Та же белая мраморная плитка, та же изящная ванна с сотней ненужных кранов и форсунок, назначение которых он так и не понял... Тот же пушистый, идеально белый халат и дорогие, мягкие полотенца, лежащие на полке и ожидающие его. Питер вздохнул и наконец осознал главное, от чего он старался избегать взгляда последние полгода, если не дольше -  самого себя. Перед ним предстали его тёмные, впалые глаза - затуманенные и измученные; результат его скудного питания. Его острые ключицы, торчащие из растянутого воротника свитера, и слишком тонкая шея, из-за которой голова казалась слишком большой для его тощего тела. Всё это создавало такой жалкий вид, что Питер не мог смотреть на своё отражение больше минуты. Не то чтобы это его шокировало — он время от времени всё же поглядывал на себя, и его печальный вид не был для него новостью. Его старый дом просто... идеально соответствовал его состоянию, там он чувствовал себя на месте. Ржавый и сломанный душ, обшарпанное зеркало, висящее на грязном зелёном кафеле крохотной ванной комнаты, плесень на потолке и затхлый, влажный запах - абсолютно логичным и даже правильным было то, что отражение Питера выглядело так в том месте. В этом же доме, вопиющем о богатстве и аккуратности, в доме его бывшего парня, Питер с трудом проглотил внезапно образовавшийся в горле комок и отвернулся. В голове крутилось слишком много мыслей. Настолько много, что он не мог точно определить, о чём именно думает и что заставляет его чувствовать панику, грусть и тревогу. Конечно, у него была идея, и этой идеей был никто иной, как Тони. Тони, который годами пытался заполучить Питера, который изменил его, лишил будущего и сделал его таким жалким, каким он был сейчас, и, похоже, наконец-то его заполучил. Питер молча залез в душ. Он всё ещё помнил, как его включить, и, в отличие от его собственной квартиры, где счет за отопление не был оплачен слишком долго, вода была идеально тёплой. Он не мог удержаться, чтобы просто постоять под струёй, наслаждаясь теплом. Через несколько минут всё же вспомнил про ограничение по времени, установленное Тони, и вынуждено открыл глаза в поисках шампуня. Честно говоря, полка с туалетными принадлежностями Тони не была такой уж большой. В конце концов, мужчина знал, кто он и что ему нравится, поэтому на полке были его фирменный гель для душа и шампунь, которые не менялись с тех пор, как Питер впервые пришёл к Тони, мочалка и... Чёрт, малыш, этот определённо мой любимый. Он просто пахнет тобой, понимаешь? — шептал Тони, вдыхая запах свежевымытых волос Питера. — Я рад, что выбрал именно его. Та же бутылка шампуня, которую Тони выбрал для Питера много лет назад. «Это действительно та же самая? Тони просто... держал её там, ожидая возвращения Питера? Он... нюхал её, когда?..» Питер не мог не задуматься, но при ближайшем рассмотрении бутылка оказалась совершенно полной, новой и нераспечатанной, что в итоге не помогло понять, почему она всё еще стояла в душе у Тони. Не думая, почти инстинктивно, Питер открыл её, вылил немного на руки и начал намыливать голову. Только когда знакомый запах ударил в ноздри, его дыхание участилось, а пальцы напряглись, заставляя его замереть. — Приятно, не правда ли, малыш? — усмехнулся Тони, мягко массируя голову Питера. — Мм-хм, — согласился Питер, выглядя как никогда довольным. — Ты выглядишь как довольный котёнок, знаешь об этом? — рассмеялся Тони, оставив мягкий поцелуй на шее младшего парня. Ноги Питера подкосились, но ему удалось удержаться на краю ванны. Ему нужно было смыть это с себя. Чёрт, казалось, он задыхался. Запах всё поглощал, воспоминания были слишком тяжёлыми, голова кружилась, комната сужалась вокруг него, мягкий свет, отражающийся от идеально белых стен, внезапно стал слишком ярким, и он не мог дышать, не мог, не мог... Тони придёт. Он войдёт в ванную и увидит его обнажённым, уязвимым и жалким, съёженным в ванне с наполовину смытым шампунем в волосах, — осознал Питер, широко раскрыв глаза. Этого не могло случиться. Пытаясь вспомнить все те дыхательные упражнения, которые он когда-то нашёл, гугля «как справиться с панической атакой», и подставив голову под струю тёплой воды, он медленно восстанавливал самообладание и пытался сосредоточиться на том, как приятно наконец-то быть в тепле, и на собственном дыхании. Его мимолётное спокойствие, однако, было быстро нарушено лёгким стуком в дверь. «Питер?» приглушённый голос позвал его. «У тебя ещё пять минут, заканчивай,» предупредил Тони, и Питер воспринял это как сигнал к тому, чтобы быстро помыть тело и, стараясь избежать новой панической атаки, не вдыхать запах геля для душа лишний раз. Как только Питер надел огромный, неимоверно пушистый белый халат, как по часам, он снова услышал стук в дверь. - Пит, ты в порядке там? Я могу войти? - Спросил Тони, и Питер не смог удержаться от вздоха. Как будто он принял бы «нет» в качестве ответа. - Да, - коротко ответил он, поворачивая замок, и не прошло и мгновения, как голова Тони выглянула из-за двери. Мужчина мягко улыбнулся, оглядывая Питера сверху вниз, и тот не смог не поморщиться. - Чувствуешь себя лучше? - Озабоченно спросил Тони, и Питер правда задумался на секунду. Он только что принял первый тёплый душ за, казалось, вечность, и это было хорошо. Он чуть не упал в обморок и чуть не пережил очередную паническую атаку во время этого душа, и это было... Обычным делом, как он полагал. Поэтому, вместо того чтобы дать Тони связный ответ, он просто пожал плечами. Однако, Тони явно принял это за «да», так как улыбка на его лице никуда не исчезла. Когда он сделал пару шагов вперёд и посмотрел на Питера поближе, его улыбка слегка угасла, и Питер, конечно, заметил недовольство мужчины. В конце концов, в своё время он стал довольно хорош в том, чтобы прогнозировать и замечать любые, даже малейшие изменения в поведении Тони. - Боже, Пит, когда ты в последний раз стригся? Или хотя бы расчесывался? - Прокомментировал старший мужчина, глядя прямо на волосы Питера, и, если подумать... Питер, неуверенно пожав плечами, избегал взгляда Тони. - Я… У меня не было времени,- пробормотал он хриплым голосом, - почему? - Добавил он, чувствуя всё большее беспокойство под пристальным взглядом Тони. - Да, я это вижу, - вздохнул Тони. - Ты выглядишь как швабра, которая не видела света дня несколько месяцев, вот почему, - мягко усмехнулся он, его тон был лёгким, но с оттенком беспокойства. Питер смотрел в пол, не осмеливаясь встретиться ни с любопытным взглядом Тони, ни со своим собственным измученным отражением. Он не мог не почувствовать волну смущения от прямого замечания Тони, и он ненавидел, как неуверенно себя чувствовал из-за того, что Тони видит его таким. - Я просто... У меня не было сил ухаживать за собой, - объяснил Питер почти шёпотом. Выражение лица Тони слегка смягчилось, когда тот заметил нотку стыда в голосе Питера. Ну, мы не можем позволить тебе выглядеть как дикарь, пока ты здесь, - прокомментировал он, пытаясь сохранить лёгкий тон. О, как же Питер ненавидел то, что если бы он не знал лучше, то действительно мог бы подумать, что Тони искренне беспокоится, что он хороший человек… Тони подошёл ближе, протянув руку и проведя ей по спутанным волосам Питера, поморщившись от их состояния. - Это беспорядок, малыш. Но мы можем это исправить. Питер вздрогнул от прикосновения - оно всё еще казалось одновременно непривычным и успокаивающим. Тони, несомненно довольный тем, что Питер, похоже, начинал привыкать к нему снова, продолжил перебирать пальцами кудри Питера, чувствуя каждую спутанную прядь и каждый его колтун. - Это займет некоторое время, - пробормотал он скорее себе, чем Питеру. Он немного отступил, изучая лицо парня, - Ты готов к стрижке, Пит, или слишком устал? Питер вздохнул, его разум был разделен. С одной стороны, он чувствовал себя слишком уставшим и перегруженным, чтобы думать даже о чем-то таком простом, как стрижка. С другой стороны, перспектива выглядеть менее неопрятным и, возможно, чувствовать себя менее вне контроля была заманчивой. Проведя несколько секунд в раздумьях, Питер неохотно кивнул. - Я… я справлюсь... - Пробормотал он -  его голос был тихим, но решительным. Тони кивнул в ответ, и в его глазах промелькнуло удовлетворение. Хорошо, тогда… - Сказал он, подходя к шкафчикам в ванной - Садись на шкафчик*, - приказал он, открывая один из них и роясь в его содержимом. Питер последовал инструкции, с усилием поднимая своё тело на шкафчик. Простое движение заставило его измотанные мышцы напрячься унизительно сильно, хотя он пытался этого не показывать. Тони наконец нашел то, что искал в шкафчике, и повернулся, держа электрическую машинку для стрижки и ножницы. Он подошел ближе, чтобы встать перед Питером, пока его глаза внимательно изучали растрепанные локоны мальчика. Он встал между ног Питера и посмотрел ему в лицо, изучая его выражение на предмет страха или дискомфорта. - Просто расслабься, Пит, -  успокаивающе сказал он, настолько мягко, насколько мог, - я попытаюсь закончить как можно быстрее, ладно? Просто сиди смирно. Тони работал методично, осторожно выстригая каждый колтун и, возможно, проводя рукой по волосам юноши немного больше, чем было необходимо. Он всегда обожал кудряшки Питера. Мягкие и всегда немного взъерошенные, они определенно подчеркивали юный, невинный вид мальчика. Признаться честно, то, как Питер таял под его прикосновениями, когда Тони гладил его по голове, напоминало Тони реакцию щенка на ласки своего хозяина. Но теперь, конечно, Питер просто напрягался и резко вдыхал каждый раз, когда чувствовал прикосновение Тони. По мере того, как стрижка продолжалась, волосы Питера постепенно принимали более знакомую, аккуратную форму. Тони время от времени поднимал глаза, чтобы изучить выражение лица Питера, чтобы оценить его реакцию и заметить любой дискомфорт вовремя. Но Питер держал взгляд прямо перед собой, его выражение было абсолютно нейтральным. Тони сделал пару завершающих движений и отступил, оценивая свою работу. Он не мог не кивнуть с удовлетворением, видя, как волосы Питера падают аккуратными, короткими локонами, и с каждым движением его рук его мальчик выглядел более знакомо, он выглядел правильно. Питер ставал похожим на ту версию себя, которая любила Тони, он выглядел становился похожим на себя. - Вот так, - мягко произнес старший мужчина, - гораздо лучше. - Он немного отошёл, любуясь проделанной работой. - Я могу… Посмотреть? - Спросил Питер, тут же чувствуя себя последним идиотом из-за этого глупого вопроса.Конечно, - улыбнулся Тони, проводя пальцами по подстриженным локонам мальчика. Медленно и осторожно Питер встал. Его глаза встретились с отражением в зеркале, и на мгновение он увидел там себя прежнего. Дыхание Питера прервалось, и он всмотрелся в свое изображение. Его пальцы впились в столешницу так сильно, что его костяшки побелели. Он стоял там, в халате Тони, пахнущий шампунем, который Тони купил для него, с аккуратной прической, сделанной так, как нравилось Тони. Опять. Он действительно думал, что почти два года без этого человека, живя самостоятельно и ненавидя Тони, изменят его, что он никогда не вернется к тому, кем был, когда они были вместе. Но не было смысла отрицать факты, которые прямо сейчас смотрели на него из зеркала - хотя его щеки потеряли румянец, лицо больше не сияло молодостью; хотя его глаза потускнели и под ними появились темные круги, он снова был здесь - в ванной Тони, беспомощный и слабый, полагающийся на помощь и поддержку Старка. Слезы навернулись на его глаза раньше, чем он успел заметить, и внезапная волна тошноты накрыла его. Питер согнулся пополам, нависнув над раковиной, уже чувствуя подходящие спазмы в его животе и горле. Тони среагировал быстро - его рука инстинктивно потянулась, чтобы поддержать Питера, удерживая его от того, чтобы он упал в ту самую раковину. Глазами, полными  смеси шока и беспокойства, он наблюдал, как Питера рвало в раковину, но из его рта лилась только горькая желчь. Она жгла горло Питера, заставляя его морщиться от боли и неконтролируемо кашлять. Всё его тело содрогалось от спазмов. Ванная наполнилась болезненными, почти отчаянными звуками -  будто бедное тело мальчика пыталось избавиться от самих его внутренностей. - Черт... Твою мать, малыш, все в порядке. Ну, ну… - Пробормотал Тони, мягко поглаживая дрожащую спину Питера, - Питер, дыши, малыш, -  настаивал он строгим голосом, - Ну же, мой мальчик, попробуй вдохнуть… Он продолжал гладить спину Питера, пытаясь успокоить его. В его голове крутилось миллион мыслей: на что Питер отреагировал так сильно? Как давно он ел нормальную еду? Это из-за голодания? Из-за его истощения? Это точно не могло быть реакцией Питера на парикмахерские навыки Тони. Каждый вздох мальчика отдавался хрипом. Его судороги, поверхностное и прерывистое дыхание, его жалкий вид - всё это слилось в душераздирающую картину, только подчёркивающую то, насколько сильно пострадала психика и тело Питера. - Ну же, малыш. Ты должен попытаться успокоиться, - Повторил теперь не на шутку взволнованный Тони. Казалось, что еще немного, и Питер захлебнётся собственной желчью. Но через несколько напряженных минут Питер наконец немного успокоился. Он всё ещё стоял, согнувшись над раковиной, и его дыхание все еще было неровным -  его тело всё еще содрогалось от спазмов, и мокрый хрип оттенял каждый его вздох, но Старк видел, что его дыхание приобрело ритм, и его руки уже не так яро впивались в раковину. Тони, который все это время стоял рядом, мягко похлопал Питера по плечу, - Ты со мной, мой мальчик? Питер слабо кивнул. Он слабо оттолкнулся от раковины, пошатнувшись, прежде чем удержаться за столешницу. Тони быстро поддержал его, крепко взяв за руку. Осторожно. - Ты не собираешься упасть в обморок, верно? - спросил он с оттенком беспокойства в голосе. Питер покачал головой, но его тело казалось ослабленным, а его ноги слегка дрожали под его весом. - Я... я в порядке... - пробормотал он, но бледность лица и легкое дрожание в голосе говорили об обратном. Тони приподнял бровь, явно не веря ему. - Конечно, в порядке, - саркастически отозвался он, - именно поэтому ты почти выпустил кишки и теперь стоишь тут как лист на ветру. Ну же, присядь, прежде чем ты рухнешь в обморок прямо тут. Он вывел Питера из ванной, обняв его за талию для поддержки. - Тебе явно нужно поесть хоть что-нибудь. Тони довел Питера до дивана, помогая ему сесть. На мгновение он задержал свой взгляд на измученном, бледном теле Питера, прежде чем направиться на кухню. Питер  буквально погряз в диван. Его тело было настолько тяжёлым, что казалось, что оно вылило из свинца. События последних нескольких часов серьезно сказались на нем - как физически, так и ментально. Он был слишком истощен, чтобы даже пытаться избегать прикосновений и заботы Тони. Старший мужчина вернулся всего через несколько минут с миской горячего супа, которую он поставил на журнальный столик перед Питером. - Ешь, - его голос был твердым, не оставляющим места для возражений. Питер посмотрел на миску с супом, чувствуя беспокойство при одной мысли о еде. Его желудок все еще был расстроен после приступа в ванной. - Я... я не голоден... - Пробормотал он, и его взгляд скользнул вниз на миску, но он не потянулся к ней. Лицо Тони похолодело, когда тот услышал ответ Питера. - Я не спрашивал, голоден ли ты, Питер, - сказал он строгим голосом, - я сказал, ешь. Ты только что почти вырвал весь свой желудок в ванной, и я не позволю тебе лечь спать, пока ты не поешь. Питер прекрасно понимал, что тон, который использовал Тони, особенно в сочетании с его суровым выражением лица, означал только одно - пытаться спорить с ним было бесполезно. Тони поднял миску с супом и протянул ее Питеру. - Ешь, - повторил он, его взгляд бросал вызов Питеру, - Или хочешь, чтобы я кормил тебя с ложки? Питер посмотрел на миску перед ним, затем снова на Тони. Выражение его лица все еще ясно говорило: "Даже не пытайся спорить". С тяжелым вздохом он взял миску из рук Тони. - Ладно... - Пробормотал он, размешивая суп ложкой. Питер сделал маленький, осторожный глоток. Тёплый соленый бульон покрыл его пересохшее, раздёртое горло, успокаивая его. Он медленно проглотил, и его тело словно не было уверено в том, принимать ли еду. Тони сел прямо рядом с ним, его глаза следили за каждым движением Питера, убеждаясь, что мальчик действительно ел. Это явно было борьбой для Питера - каждый глоток ощущался как битва против его протестующего желудка. Тони пристально наблюдал за ним, и на его лице смешались беспокойство и удовлетворение. Он знал, что Питеру нужна еда, даже если его тело сопротивлялось. Через несколько минут Питер сумел съесть около половины миски. Его рука начала дрожать, простой акт подъема ложки казался истощающим. Тони наклонился вперед, заметив намек на дискомфорт на лице младшего парня. - Ты закончил? - спросил он, теперь мягче. Питер устало вздохнул, положив ложку обратно в миску. Он кивнул, слишком истощенный, чтобы говорить. Мальчик чувствовал, как его тело начинает поддаваться усталости - его глаза тяжелели, а зрение начинало немного расплываться. Тони посмотрел на полупустую миску, затем снова на Питера, и странная полуулыбка появилась на его лице, когда он заметил усталое выражение мальчика. - Ладно, этого достаточно на сейчас, - сказал он, забирая миску из рук Питера и ставя ее обратно на стол, - Ты молодец, Пит,  - заверил Тони, положив руку на плечо мальчика. Давай отведем тебя в кровать, м? Мы ведь не хотим, чтобы ты упал в обморок прямо здесь, не так ли? С помощью Тони Питер медленно встал на ноги. Его тело болело, и его голова ходила кругом только от того, что он встал. Всё его тело словно обмякло в объятиях Тони, его разум был затуманен, а ноги казались ватными. Тони обнял Питера покрепче, направляя его к спальне. "Шаг за шагом, Пит,” - инструктировал он. "Отличная работа, малыш.” Они шли медленным шагом, и Тони заботился о том, чтобы Питер не споткнулся и не упал. Когда они добрались до спальни, Тони помог Питеру лечь на кровать, где тот практически рухнул на простыни. Питер лежал там, его конечности казались безжизненными, голова раскалывалась от пережитого стресса и рвоты, и он даже не протестовал, когда Тони уложил его в постель и накрыл одеялом. Конечно, он абсолютно ненавидел, когда Тони видел в нём слабого ребёнка, но в этот момент именно таким он и был. Питер закрыл глаза, его тело практически утонуло в удобном матрасе. Тут не было звука капающей воды, не было завывания ветра, пробивающегося через каждую щель в стене, не было криков за окном и, конечно, не было постельных клопов. Даже присутствие Тони, как бы оно ни беспокоило мальчика, не помешало ему наконец уснуть - он даже не осознавал то, насколько сильно ему не хватало сна. Спящее лицо Питера было зрелищем, которое Тони обожал. Сидя на краю кровати и наблюдая, как дыхание Питера постепенно выравнивается, он не мог не задержать дыхание, слишком боясь потревожить отдых мальчика. Иногда, без ведома Питера, конечно, он просыпался раньше него и просто смотрел на его расслабленные черты. Его губы, слегка приоткрытые, выражение его лица, не омраченное мыслями и тревогами - он выглядел таким молодым и уязвимым, как маленький личный ангел для Тони. Тони сидел там, наблюдая за тем, как поднимается и опускается грудь мальчика с каждым его медленным вдохом. Парень был далеко не в порядке, и это было очевидно. Слишком многое оставалось без ответов, слишком много проблем требовало решения. И всё же, сейчас самым важным было  дать мальчику отдохнуть, вопросы могли подождать до утра. Тони протянул руку и нежно убрал прядь волос со лба Питера. Тони смотрел, как спит его мальчик, его рука всё ещё лежала на мягких кудрях Питера. Он не мог не задерживаться на этом зрелище, наблюдая за беззащитной фигурой парня, его расслабленным телом и мягкими, почти детскими чертами лица. Его рука переместилась с волос Питера на его щеку, поглаживая мягкую кожу мальчика. Черт, он отдал бы все, чтобы просто снова увидеть розовые, мальчишеские щеки его Питера - они всегда заставляли мальчика выглядеть младше его возраста, и - ох, как прелестно они окрашивались в красный цвет каждый раз как Тони делал что-нибудь настолько простое, как называл его милым именем!… Теперь лицо Питера казалось призраком его прежнего - бледное и безжизненное. И все же, это был Питер, его Питер, и Старк не собирался терять его снова. Рука тони продолжала поглаживать щеку мальчика мягким и почти невесомым движением. Он наклонился ближе, и теперь его лицо находилось всего в паре сантиметров от лица Питера. Он мог почувствовать тепло дыхания мальчика на своей коже, и только это абсолютно вскружило ему голову. Его глаза следили за каждой деталью лица Питера - за перегородкой его вздернутого носа, за его припухшими губами, за россыпью веснушек на его щеках. Тони наклонился еще ближе - так близко, что дыхание Питера смешалось с его собственным, и сам того не замечая, он считал каждый тихий и ритмичный удар его сердца. Словно в трансе, его рука скользнула ниже, на шею Питера, обводя точку пульса прямо под челюстью мальчика. Тони внимательно наблюдал за выражением его лица, боясь разбудить младшего парня. Он погладил его шею перед тем как совсем немного сжал ее. Она подходила к ладони мужчины просто идеально. Его взгляд вернулся на губы Питера. “Черт”, тихо пробормотал он, едва замечая, как его собственные губы приблизились, будто ведомые невидимой силой, пока они не находились в миллиметрах от губ Питера. Рука Тони переместилась с волос Питера на его подбородок, его пальцы аккуратно гладили острую линию челюсти мальчика. Кожа Питера была гладкой, теплой, и Тони требовалось все его самообладание, чтобы не наклониться вперед и не попробовать её на вкус. Его лицо теперь было так близко к лицу Питера, что он мог видеть дрожание его ресниц, его едва приоткрытый рот. Это была пытка, чистая пытка - быть так близко, но в то же время так далеко. Близость к Питеру, звук дыхания мальчика, ощущение его кожи... Это было опьяняюще, это было всем, о чем Тони мечтал. И Бог знает что он пытался, что он знал, что ему не стоит, но… Он просто не мог отдалиться, не мог оторвать себя от соблазна, от вида его беззащитного мальчика. Его рука переместилась с подбородка Питера немного выше, аккуратно обхватывая его лицо и гладя нижнюю губу мальчика своим большим пальцем. Как легко было бы просто наклониться еще совсем немного, почувствовать губы Питера на своих, как легко было бы наконец, наконец сделать то, чего Тони так долго жаждал? Каждая фибра его души кричала, что Тони стоит взять то, чего он так хотел, наконец преодолеть эту ничтожно маленькую дистанцию и взять то, что принадлежало ему. Он был близко, так, так близко… Сердце Тони пропустило удар, когда лицо Питера слегка сжалось во сне. Резким, дерганым движением Тони отдернул руку, будто обжегся, отрываясь от лица Питера. Его дыхание сбилось, и он чувствовал себя словно виноватым ребенком, которого поймали, когда тот лез рукой в банку с печеньем. Быстро выпрямившись, он застыл, словно по стойке смирно. Его сердце бешено колотилось в груди, мысли метались в голове. Он был так близок, так близок к тому, чтобы переступить черту, которую знал, что не должен пересекать. Во всяком случае, не сейчас. Взгляд Тони задержался на Питере еще на пару секунд, в то время как в голове бушевал ураган противоречивых мыслей. Он знал, что ему следует уйти из комнаты, самому лечь спать, но, о, как мучительно была одна только мысль о том, чтобы оставить мальчика. “Черт, детка”, прошептал он, запуская свои пальцы в кучери Питера один последний раз, “как бы я хотел остаться здесь, смотря на тебя…” Мягко улыбнулся он. Наконец, Тони глубоко вздохнул и поднялся с кровати. Встав, он еще раз посмотрел на Питера, его взгляд скользил по спокойным чертам лица мальчика. С последним, почти неохотным взглядом, Тони повернулся и вышел из комнаты, тихо закрывая за собой дверь. "Спокойной ночи, Питер."