я голодный пёс, я готов порвать.

Мой дом в огне.

Это полный пиздец.

Курю словно Lil Wop.

Курю как отец.

Я голодный пёс.

Я готов порвать.

Санзу, уже давно, для себя выучил простую истину — хочешь получить благословение Майки, будь то просто поглаживание по голове или же что-то намного интимнее — нужно слушаться. Лежать в его ногах и ждать приказа, как пёс. Мрачные глаза его короля никогда не смотрели в глаза Санзу, но он так-то не против. Молодому человеку достаточно того же пинка по рёбрам или удар ногой прямо в челюсть, чтобы понять — его хозяин, его король скучает, он хочет зрелищ.

Я просто хочу огромный стейк.

С бейсбольную биту горит штакет.

Какой нахуй спорт?

Грязь покрывает gang.

И мы держим этих сучек на коротком поводке.

В сырой комнате, больше напоминающую подвал, сидело четверо человек, привязанных спинами друг к другу. «—Предатели должны быть наказаны самым извращённым способом, пёсик, иначе никто не будет бояться.» И Санзу слушается. Молодой человек вошёл в комнату. Кучка отбросов — те, бедные жертвы, которые посмели предать Майки, посчитали, что пришло их спасенье. Санзу уверен, в их завязанных глазах можно увидеть надежду, искорку радости, которых молодой палач терпеть не могу. «Нет смысла в надежде, если в конечном итоге, ты всё равно сдохнешь.» — слова Майки вертелись в его голове, а он слепо верил и следовал им. Пинком откинув одного паренька из общей кучи, Харучиё достал баночку из кармана брюк. Задумавшись, тот достал личное лакомство и отправил в рот насухо, даже не запив. Пятнадцать минут парень ждал, пока наркотик начнёт действовать, и лишь когда лёгкая пелена накрыла его глаза, он принялся за работу. Признался бы он, что ему не нравится убивать? Ему не нравится, но так нужно. Никто в Бонтене не сделает это лучше него. Он особенный, ведь это доверил ему делать Майки. Его бог пугает его временами, и честно, Санзу готов получить пулю в спину — в конце концов, это ждёт его в будущем, как и всех в Бонтене. Первая жертва боязно отползала к стене, где резко открылась запасная дверь — оттуда вальяжно вышел Майки, ожидая представления. Бедный парёнек ударившись головой об бёдро Сано, испуганно отпрыгнув на задницу к стене. Первый выстрел пришёлся парень в ногу. Тот громко заорал, кажется, оглушив Санзу. — Неужели за столько времени, ты всё ещё шарахаешься этого, Харучиё? — имя палача было растянуто, вызвав у самого Санзу табун мурашек. Второй выстрел совершён был в плечо. Жертва скулила, умоляла, ревела, но Санзу не слушал. Широко улыбаясь, тот продолжил выстреливать в парня, которому от силы исполнилось 22 года, пока тот не умер от болевого шока. Тогда уж прозвенел последний выстрел в голову — похоронный, так сказать. Второй жертвой была женщина под сорок. Проститутка, решившая, что может открывать рот и плохо высказываться о его короле. Но пока парень лишь издевался над ней, к нему сзади подошёл сам Майки.

Я пробил в ней ходы.

Пока ты ходишь по накатанной.

Псы не попадают в рай.

Мы как в аду обхапаны.

Иди нахуй, шлюха.

Я с продажными не факаюсь.

Чистая грязь.

Посмотри с любого ракурса.

Белобрысый провёл окровавленной рукой на губам Санзу, щедро поливая всё ещё теплой, когда-то живой жидкостю из молодого предателя. Харучиё ничего не остаётся лишь как упасть на колени перед его королём и принимать, глотать и облизываться. Его рот наполнен чужой кровью, щеки, губы и подбородок окрасился в красный цвет, а глаза... глаза влюблённо смотрят на Сано, на его личного палача. Когда Майки целует его — пошло, громко, грязно, мозг Санзу улетает далеко. Слюна Манджиро действовала на него сильнее наркотика, потому как убил он троих человек — уже и не помнил.

Твои ныгги на нулю.

Зовут свою мамулю.

Камней нет, но воду льют.

В их карманах ноль валют.

Gang.

Почему Майки позволил к себе коснуться, затуманенный рассудок Санзу не понимал. Измазанные в крови, Майки прижимался к Санзу, пока тот, под чистым кайфом, имел его — грубо, властно, абсолютно не щадя худого тела, потому что знал, Майки сильный, Майки выдержит. Почему они после каждой казни трахаются — не понимают никто: ни сами участники, ни их коллеги. Громкие стоны, грязный секс в куче трупов, которые больше напоминают мясное месево. Майки сжимает что-то мягкое в руке, кажется, чей-то кишечник, но кому какая разница. Санзу послушно раскрывает рот, когда извращённая фантазия Сано решает, что лучшим решением будет дать разгрызть орган розововолосому и тот послушно прокусывает невкусную плоть. Оставив много красивых синяков на бёдрах Сано, Санзу прошёлся по ним языком. Покусывал, целовал — вообще в их играх это было запрещено, но сейчас, Майки, вроде как и не против, так почему бы и нет. Первым изливается Майки. Под его же строгим взглядом, Санзу выходит из мужчины и кончает рядом. — Пёс больше не голодный? — Нет, хозяин.

Я высоко.

Как сиськи.

Курю ща с тем.

Кого ты ссышься.

Сash.

За тебя тут всё скажут цифры.

Пули прижмут тебя.

Как струбцины.