flame and thorn.

      #imagine dragons — demons.

когда ты почувствуешь мое тепло посмотри мне в глаза здесь прячутся мои демоны мои демоны скрываются здесь не подходи слишком близко внутри тьма

***

      Лилия думал, что знает Маллеус лучше всех. Всегда. Он никогда не подвергал сомнению ее слова, жесты или мысли, которые она могла озвучивать ему, придавая простым понятиям форму изящных диалогов. Он понимал, что Маллеус любит Себека и Сильвер, может поделиться с ними многим. Но не всем. Чтобы уберечь то человеческое, что в них есть.        Для остального они были друг у друга. Это как аксиома, Лилия просто чувствовал, что если что-то пойдет не так, она обязательно подойдет, когда он будет читать книгу по древним заклинаниям в гостиной общежития, сидя на мягком диване перед камином, по своему обыкновению положит голову ему на колени, и начнет тихо говорить о своих тревогах. Такова была Маллеус. Она не любила признавать или погружаться в свою слабость, но каким бы могущественным существом ты не была, такие моменты существуют и отрицать их — значит бежать от себя, от правды.       Маллеус бежала. И Лилия ее не догонял. Потому что просто упустил момент того, когда вся эта идиллия рухнула и превратилась в бесконечный поток ссор из-за мелочей настолько ничтожных, что хотелось смеяться. Это был бы не радостный смех, а скорее нервный и тревожный, но Лилия не позволял себе и этого, по причине того, что понимал — убегать он начал гораздо раньше нее. Как бывший воин он не имел права, да и не умел слишком долго говорить о себе, чтобы захотеть коснуться и темы своих чувств. Маллеус думала, что он лицемер или совсем не любит ее, и пыталась получить внимание как могла, подобно избалованному ребенку.       Она такой и была, в каком-то смысле, ведь они росли вместе, тренировались бок о бок, в особо трудные времена делили еду и место для сна. И то, что Маллеус хотела бы от него откровенности было понятно, в конце концов он сам делал так, чтобы она всегда получала желаемое. Она привыкла и хотела видеть его душу насквозь.       Ты меня любишь?       Лилия не знал, что это означает. Ему нравилась зима, брать кофе в магазине около колледжа, непременно с шоколадным сиропом и корицей, уроки магической истории, когда ты сам был ее творцом и мог бы рассказывать другим что-то интересное о былых временах, и наконец тренироваться вместе с Маллеус, Сильвер и Себеком. Не так много вещей приносило ему радость, поэтому отличить какая из них вдохновляет больше или меньше было так…проблематично? Однако чувства и желания Маллеус это не вещь, не какая-то шутка и обращаться небрежно с девушкой, чье сердце было окружено растениями с шипами, скрывающими всепоглощающую нежность, он просто не мог.       Лилия много раз стоял среди пепелища разрушенных городов, указывая острым мечом на чье-то горло, будучи готовым отнять жизнь по первому взгляду королевы. Он никогда не сомневался, это просто был долг. В его глазах полыхали огни, однако, сердце было спокойно. Он делал это не один раз, сотни. Радостные сородичи обнимались, праздновали победу и гуляли до утра, вдохновленные новыми достижениями. Лилия шел домой и устало падал в кровать, чтобы не видеть этот день больше никогда. О нет, он не боялся ничего. Ни мести со стороны других королевств, ни гнева его госпожи, ничего. Кроме такой мелочи, как столкнуться с собой, обнажить чувства, лежащие в глубине души и понять — он не выбирал становиться убийцей, он был воспитан для этого. Долг. Именно так.       Я для тебя тоже всего лишь обязанность?       У Лилии не было чувств, он не привяжется. Он безопасен для заданий государственной важности и покорен в той степени, что подобает талантливому воину. Лилия холодный, расчетливый и жестокий, однако, настолько, чтобы ему можно было доверять больше, чем другим. Если обязать его, пусть не совсем еще взрослого взять таких же юнцов, с разницей в пару столетий, маленькую Маллеус, а позже Сильвер и Себека на попечение, он справится и выдаст их обратно, когда придет время исполнять предназначение.       Лилия непобедимый воин, когда он сражается против кого-то другого. Лилия позорный проигравший, если война идет против самого себя.       Маллеус конечно все это знает. Она отдаляется от него не потому, что презрительно относится к поступку, который совсем не в его духе и на который они решились вместе пару лет назад. Собраться и сбежать, просто исчезнуть с Терновой Долины как будто их никогда не было здесь. Как будто Маллеус не наследница и ей можно жить не своей предначертанной жизнью, а желаемой. Словно Лилия не должен будет вернуть их через неопределенный срок по первой просьбе королевы. Она предложила это сама, а Сильвер и Себек с радостью согласились, как будто не ждали, что он сможет предать их. Люди доверяли им. Любили. Были благодарны за воспитание.       Маллеус тоже любила людей, это было взаимно. Не всех. Только Сильвера и Себека, хотя одна его часть была от фей. К другим она относилась с интересом и Лилия подпитывал его, потому что тогда не знал насколько больно им будет, если после такого побега он сдаст местонахождение страже. Оставаться в колледже было в равной степени удобно как бы он не решил поступить, ибо просто выкрасть учеников, когда они находятся на виду не получится, но дипломатично уговорить их вернуться домой в учебном заведении тоже возможно. Лилия выигрывал в любом варианте, но вместе с тем летел в пропасть всепоглощающей ненависти к себе. Долг? Это просто смешно.       У Лилии не было чувств до сего момента. Но первыми появившимися стали не самые прекрасные. Огни в его глазах погасли казалось навсегда, а сердце билось лишь потому, что он был еще жив.       Больше людей Маллеус любила только его. Она понимала все эти мысли, хотя он прятал их в такой глубокой тьме внутри себя, что едва ли туда когда-нибудь можно было достучаться. Ему нравилась роль шута, потому что никому ничего не надо объяснять и никто не будет беспокоиться, если тебе всегда весело. Маллеус хотела заглянуть в глубины его души, но не оттолкнет ли ее этот мрак?       Ты не оставишь нас им?       Лилия ловил себя на лжи так часто, что его ненависть к себе росла все больше. Он мог словесно похвалить или одобрить поступки Себека и Сильвер, но как сказать об этом себе? Что его действительно радуют их успехи, что ему нравится всегда находиться с ними, что его вовсе не раздражает то, как Сильвер засыпает на уроках, потому что по ночам бегает на свидания с Калимом из Скарабии или как громогласно Себек зовет Маллеус, которой бесконечно восхищается. И что он бы отдал что угодно, чтобы Маллеус снова делилась с ним всем, лежа на его коленях.       Он просто не мог отобрать у них такое хрупкое счастье быть вместе. И насколько бы эгоистично он не выглядел в глазах королевы, отобрать и у себя счастье считать их семьей, которой в классическом варианте у него никогда не было. Долг — просто пустое слово, которое висело в воздухе и мешало жить так же безмятежно.       Маллеус простила бы, если бы узнала, что он мог выдать их?       Одна мысль об этом была невыносима настолько, что хотелось отправится вниз с крепостной стены замка в свободном полете. К несчастью Лилия умел летать, и осознание того, что будет с ней, если она услышит о его смерти, было еще хуже. Что страшнее, смерть или неудавшееся предательство?       А меня?       В конечном итоге, он не умел говорить. Закрылся от Маллеус, когда она хотела просто получить правду, надеясь, что ее чувства взаимны. С самого начала она была его долгом, действительно не было смысла утаивать это от себя, потому что фактов это не изменит. Девочка с рогами, младше на пару столетий, ничего не смыслящая в магии и неспособная даже правильно повязать себе бант. Неловкая и неуклюжая, сначала она даже раздражала своей беспомощностью. Лилия осуществлял такие простые действия с самого детства и без посторонней помощи, в ее годы он уже виртуозно управлялся с клинком.       Сколько бы раз он в последствии не перекручивал их прошлое в голове, нет, первым чувством была не ненависть к себе. Просто ему было удобно так думать, потому что даже она более приемлема для воина.       Маллеус с течением времени больше не раздражала его. Лилия завязывал ей бант раньше, чем она просила об этом, помогал с тренировками раньше, чем она думала об этом. Он испытывал такую же нежность, но его сердце было не в шипах, а в огромной клетке и эта девочка всегда держала ключ. Несмотря на все трусливые и отвратительные мысли его посещавшие. Маллеус сказала бы, что это все абсолютно нормально и не важно для нее, однако, он бы не поверил из такого же желания защитить, какое у нее было к Сильвер и Себеку. От всего, от долга, от своей презренной сущности.       Она не убегала последнего, просто начиная в ответ закрываться от него. Но Маллеус устала и Лилия пришел к тому, что устал так же. Он вспомнил про кофе с шоколадным сиропом и корицей, которое ему нравилось и зиму. Нет, это не шло абсолютно в никакое сравнение с чувствами к ней, что уже невозможно было прятать или пытаться менять. Он любил эту девушку и ненавидел себя.       Но бежать точно было бесполезно.       Поэтому он вынырнул из бесконечного потока мыслей и вернулся к разговору с ней. Пора было становиться воином, который не проиграет прежде всего себе.       — Так ты ответишь мне? — в очередной раз тихо спросила Маллеус, аккуратно потянув его рубашку на себя. В ее голосе стояли слезы и это было намного больнее того, как если бы она просто стояла и смотрела осуждающе. Лилия крепко прижал ее к себе, поглаживая по спине с необычной для него нежностью, и это сломало ее окончательно.       Маллеус расплакалась.       — Я расскажу тебе все, что ты хочешь знать обо мне. И даже больше. С этого момента никаких тайн и загадок. Я…действительно люблю тебя. Надеюсь ты сможешь любить такого отвратительного меня в ответ.

***

однако все это для тебя       не стану скрывать правду