4 акта

-Эмилия, будь сообразительнее, ты же не хочешь опозорить мать - голубые глаза женщины смотрели на маленькую девочку, которая уже около получаса плакала над сложной логической задачей, совершенно неподходящей для такого юного возраста. - Мама, это правда сложно, я совершенно не понимаю, как справиться с ней - продолжая глотать слёзы маленькая фон Партас нервно поглядывала на мать, стоявшую у открытого окна. - Можешь, если захочешь - проговорила женщина, складывая руки за спину и возвращая взгляд на дочь - А если не можешь, так хоть не трать слёзы впустую. - явно намекая на неудачи дочери, Эсдес вышла из комнаты, оставляя малышку с учителем. ***** Эмили появилась на свет в жуткую бурю. Всю ночь, пока сильнейшая Империи впадала то в жар, то в холод, ледяной ветер пытался выбить окна дворца, а подвальные помещения начинали покрываться льдом. Очередная схватка давила такой силой, словно малышка решила разорвать мать на куски. Вот уже пятый час громкие ругательства слышались на весь этаж дворца. Служанки и повитухи дергались при каждом шуме, боясь попасть на плаху за малейшую провинность. Эсдес, в прямом смысле, хотела умереть на собственной кровати, рождение дочери давалось ей отнюдь не легко. Малышка решила родиться раньше назначенного срока, в тот момент, когда бёдра женщины ещё не настолько широко раздвинулись для появления на свет нового человека. Заливаясь непонятно откуда взявшимися слезами, Эсдес порвала уже не одну простыню и приказала убить не одну горничную, которая не принесла вовремя воду, чтобы обтереть роженицу. Последний крик сопровождался криками родившегося ребёнка. Девушек упала на кровать раскидывая голубые, влажные волосы, смотря пустыми глазами в белый, плывущий потолок. Силы окончательно покинули её и она провалилась в двухдневный тяжелый сон. ****** С рождением Эмили сразу все пошло по одному интересному месту. Даже не с рождения, с самого зачатия. Эсдес всегда прельщала мысль, что именно она восстановит свой клан, будет у неё несколько самых настоящих воинов, которые будут идти наравне с ней в бой и продолжат восстановление великого рода. Но все оказалось не так просто. Первые два месяца генерал просто....спала. Стоило ей только встать утром, чтобы провести построение, через несколько десятков минут, ее снова клонило в сон. Еда стала невыносимой и единственное, что она могла положить в рот, были легкие овощи и то, привкус у них был не ахти. Солдаты видели убитый настрой их генерала и гадали, что могло сломить её. Но самое странное, что испытала Эсдес, это рвоту от вида крови на своей рапире. Некогда жуткая садистка больше не могла видеть кровь и внутренности людей. А сражения все меньше доставляли удовольствия и все больше неприязнь. К третьему месяцу Эсдес начала чувствовать себя лучше. Бодрый настрой все чаще появлялся в ее жизни. Она начала снова собираться в походы, появляться на приемах и радовать людей своим присутствием. Империя списала непоявление генерала на долгосрочный отпуск, чтобы в городе не поднялось шумихи. В один из дней, когда солнце жарило, как в аду у дьявола, Эсдес, невыносящая жары, решила проехаться до ближайшей реки за стенами Империи, чтобы окунуться в холодную, горную воду. Конюх, добродушный старичок, который служил больше, чем живет Эсдес, с радостью вывел к ней ее гнедого коня и передал поводья лично в руки. Конь радостно заржал встречаясь с руками хозяйки и принимая угощения, а после уткнулся мордой в живот генерала и тихо фыркнул. Старичок улыбнулся, уходя и понимая, что если он распустит слух о беременности девушки бегом побежит на четвертование. К пятому месяцу живот было хорошо видно и все чаще Эсдес поверх мундира носила шинель. Но как бы она не хотела спрятать факт беременности, к этому времени даже канализационные крысы знали об этом. В городе ползли слухи о том, кто же стал избранником генерала и чьего ребёнка она носит. Но все решил один солдат, что присутствовал в тот день, когда из одной пыточной, откуда минутой ранее вышла Эсдес, выносили труп молодого парня с перерезанной(перегрызенной)артерией. Тот в свой выходной, напившись до белой горячки, в одном из самых больших таверн рассказал всем, от кого же залетела их сильнейшая в Империи. Слух быстро достиг ушей правительства и на следующий день парень был казнен, чем ещё больше подтвердил свои слова. С тех пор, Эсдес начали называть шлюхой революционеров. Поговаривали, что она передала Империю, когда возлегла в постель с одним из членов Ночного Рейда. Репутация стала падать ниже плинтуса и Онест принял решение убивать всех, кто хоть где-то с кем-то обмолвился этими слухами. Через несколько недель все стихло, хоть многие и продолжали твердить, что генерал предал их. На восьмом месяце Эсдес стало тяжело ходить, ноги стали опухшими и ватными, а живот стал уже большее ее самой. На теле появились растяжки и хоть та пыталась держать себя в форме, вес она набрала приличный. Она перестала выходить из комнаты и предпочитала тренировкам подписание приказов и заполнение документов. Есть стало проще и тошнота перестала мучить её. Но тяжесть собственного тела напрягала. Встать со стула, чтобы переместиться на кровать было настоящим испытанием. Каблуки тоже стали чем то вроде пытки, но так как выходить из комнаты не было надобности, тёплые тапки стали ее постоянной обувью. Длинные волосы стало тяжело расчёсывать и ухаживать, этому они теперь заплетались в длинные косы служанками. Привычная форма сменилась на вязаное платье, которое легко растягивалось на округлом животе. Молодой парнишка, Сандр, новобранец в ее личной армии сразу попался на глаза. Он был высок, крепок и зеленоглаз. Напоминал Тацуми. Эсдес не винила себя в его смерти, только поздней ночью, сидя в кресле-качалке поглаживала живот и говорила дочери, что ее отца было проще убить, чем в чём-то переубедить. Мальчишка был радостным, всегда улыбался и с восхищением смотрел на беременную девушку. Эсдес сначала не обращала внимания, многие солдаты пытались добиться от неё одобрения. Но этот решил выделиться. Ещё в тот момент, когда о ее беременности было не известно, пришёл приказ по уничтожению блокпоста революционеров. Выехали ночью, в мелкий дождик и холодный ветер, который пробирал до костей. Эсдес ехала впереди колонны и пыталась понять, почему же ей так холодно. Никогда ещё ледяной королеве не было холодно! Но сейчас этот дождь и ветер просто убивал. Пальцы дрожали держа поводья, а зубы отбивали чечетку. Доехав до места высадки, девушка еле смогла выговорить приказ дрожащим голосом и спряталась обратно в тяжелую шинель, унимая холод в теле. Солдаты не стали лезть в дела генерала, хоть и всем видом показывали, что волнуются за неё. Сандр, в тайне от их командира взял все командование на себя и через пару минут кинул голову начальника блокпоста в ноги Эсдес. Та, хоть и не подала вида, была крайне восхищена парнем и решила, что тот будет заменой ее несостоявшейся любви. Парнишка был наивен до безумия, чем и привлекал Эсдес. Выполнял все поручения ежесекундно и никогда не подводил. Был ненавязчив, но всегда рядом. Генерал только глупо улыбалась на его шутки и попытки впечатлить ее. Голубые гортензии ежедневно обновлялись в вазе на письменном столе и милые записочки, то типу «Не забудь выпить витамины» всегда лежали рядом. Эсдес и правда начала многое забывать, имена многих высокопоставленных лиц, своих солдат и личных служанок, а через некоторое время думала, что скоро забудет саму себя. С забывчивостью, пришло и раздражение. Сильное раздражение. На одном из приемов, в честь нового чина одного из знакомых Онеста, ей просто принесли не то блюдо. Приём пришлось закончить раньше времени. Многие гости были перепачканы кровью официанта, у которого из артерии торчал кусок хрусталя. Близости с ним не было. Девушка даже намёка ему не давала на отношения. Но чем ближе были роды, тем больше тело требовало секса. Напряжение от трудной работы, долгой писанины и постоянное раздражение давили на мозг. Хотелось чего-то радостного и расслабляющего. Вечер был холодным, как всегда, бывает в ноябре, снег кружит над лужами, подгоняемый холодным ветром. В комнате топит камин и лежит мягкий, тёплый ковёр. - Вызывали, генерал? - Сандр сверкнул зелёными глазами, показываясь в проеме открывая дверь. - Да, проходи - Эсдес была раздетой, а на кровати лежал тёплый халат, намекая, что его надобны надеть. - Почему вы раздеты? На улице дубак стоит! - парень подбежал к кровати, схватил халат и собирался уже было надеть его на генерала, но резко остановился, когда дотронулся до кожи девушки. Минута молчания и парень громко сглатывает слюну. Никогда она не позволяла помогать с одеждой и тем более не встречала его голой. Это что-то да значило. - Можно? - парень неуверенно всматривается в бледную кожу девушки продолжая держать халат. - Нужно. Сандр готов кричать от счастья, что такая богиня как Эсдес, сейчас позволяет касаться ее тела. Халат падает в ноги генералу, а руки парня аккуратно ложатся на талию девушки, обхватывая боковую часть живота. Ребёнок радостно пинается в руки мужчине. Губы начинают идти влажными поцелуями от шеи, спускаются к лопаткам. Эсдес облизывает губы, закрывает глаза, начиная медленно дышать и ощущая, как дочь начинает успокаиваться. Разворачиваясь к парню, она хватает своими губами его и кладёт мужские ладони на свою полную грудь. Тот начинает их медленно разминать, углубляя дальше поцелуй, зажимает зубами чужой язык. Постепенно вторая рука сползает по женской спине, спускается сначала на поясницу, затем сжимает округлую ягодицу. Совсем тихий стон со стороны девушки и Сандр разворачивается ее спиной к кровати, аккуратно подводя к краю. Эсдес была бы не Эсдес, не возьми она даже процесс совокупления в свои руки. Вывернувшись из объятий парня, она резким движением повалила его на кровать, залезая тому бёдра. Парнишка продолжал смотреть горящими, влюблёнными зелёными глазами и уже было поднял руки, чтобы обнять своего командира, но та резко ударила его по ладоням. - Не смей трогать меня - прошипела генерал на ухо солдату и легким движением руки сорвала его рубашку. Острый ноготь прошёлся по мягкой, загорелой коже и чертил красные линии от шеи до области паха, приподнятый половой орган под штанами. - Сам,- парень понял намёк, просунул руки, между ногами генерала, расстегнул ремень и приспустил штаны с нижним бельём. Эсдес только наблюдала, как пыхтит парень, поднимая свой член руками, как тот смотрит с упоением и боязнью не понравиться той в постели. - Достаточно - холодный взгляд девушки приковывает Сандра к постели, заставляя убрать руки. Откинув косы за спину и придерживая живот, Эсдес опускается, чувствуя, как лоно с удовольствием принимает в себя мужчину. Сандр, кажется даже перестал дышать. Он только сжимал кулаки и смотрел влажными глазами в потолок, не веря, что это все происходит с ним. Не было стонов, только частое пыхтение, и то, со стороны парня. Эсдес же следила за процессом, как бы в таком положении не сделать себе хуже, но чем быстрее становились толчки, тем больше она закатывала глаза и отдавалась ощущениям. Опустив взгляд на Сандра, девушка увидела те самые зелёные глаза, что смотрели на неё восемь месяцев назад, точно в таком положении. - Не смей - девушка резко прекратила движение - Не смей смотреть на меня этими глазами! Слышишь?! Не смей! - под крики парня, Эсдес вонзила когти ему в глаза, вдавливая их в череп - Ты не он! Слышишь, мразь?! Ты не он и тебе никогда не стать им?!!!! Убирая руки от уже пустых глазниц мужчины, Эсдес резко схватилась за нижнюю часть живота и скрутилась от боли, приманивая криками внимание стражи. ****** - Искусство борьбы, дорогая Эмили, это тебе не сладости жевать за ужином - учитель фехтования всегда так по-доброму улыбался, хотя глаза были пустые и безжизненные. - А если я хочу учиться искусству рисования и музыки, а не ударам железа об железа?- Эмили со злостью выкинула тренировочный меч и приземлилась рядом с учителем. - Хо-хо-хо, не нужно быть такой импульсивной - Эрих хлопнул по плечу девочку и развернул ее к себе, - я понимаю, цветочек, это нелегко. Но давай не будем спорить с твоей матерью, - ещё раз улыбнувшись, он встал, подобрал тренировочные мечи и скрылся за поворотом на тренировочные поля. Эмили тяжело вздохнула и ещё раз прокляла свою не завидную судьбу. Дочь генерала должна была соответствовать. Хоть девочку больше привлекало живопись, ее никто не спрашивал. Соскочив с земли, она развернулась к входу во дворец и с поникшим настроением отправилась в кабинет матери, что получить задание или очередной нагоняй за свои проступки. Эмилия часто жаловалась на свою жизнь своим друзьям, хоть те и не понимали чувств девочки. Когда ты живешь во дворце, с личными горничными и охраной, живешь в огромных покоях и питаешься лучше императора и жаловаться то не на что. Вот только это не та жизнь, о которой думают все. Любую мелочь из матери нужно было выбивать своими поступками и успехами. Не дай бог попросить новую побрякушку принеся домой неуд по очередному бесполезному предмету. Коридоры тянулись друг за другом не прекращаясь. Первый этаж, второй, четвёртый, шестой. Дверь из темного дуба, блестящая от лака отдавала холодом и животным страхом. Эмили не понимала, почему каждый раз подходя к её кабинету пробивала сильная дрожь и сводило зубы. Собравшись с духом, она потянула руку к ручке и схватилась за неё. Прекрати, это же мама, твоя мама, она тебя любит, по своему, но любит. Разогнав в голове своих тараканов, Эмили вошла. Терпкий запах свежих цветов, дорогого вина и бумаг заполняло пространство. Зайти было страшно, но внутри чувствовалась защита от всего. Мама сидела за массивным столом заполняя какие-то очередные договора и подписывая приказы. - Доброе утро, солнышко, - голубые глаза с хитрым прищуром смотрели сквозь челку голубых волос. - Привет, мам, - девочка упала на стул напротив матери и сложила руки в замок - Очередные бумаги? Не надоело? - Ещё как надоело - Эсдес отодвинулась от стола и упала всем весом на стул - Но работа есть работа, кроме меня это, видимо, никому не нужно - поставив последнюю подпись, женщина положила приказ в одну из многочисленных стопок и вставала, разминая затёкшие мышцы. - Ты как? Как твои занятия с Эрихом? Гетерохромные глаза уставились на генерала и забегали, пытаясь сообразить, что сказать. Плохо мам, не люблю я искусство войны. Так сказать было нельзя, жить ещё хотелось. - Стараюсь, я…… - Ты должна не стараться, а делать все на высшем уровне! - маму всегда было легко вывести из себя, особенно, когда дело касалось битв и войн. Эмили стыдливо опустила глаза и сделала вид, что рассматривание рук, намного увлекательнее разговора с взбешённой матерью. ****** Первый месяц оказался еще труднее, чем беременность. Мейстер держащий в руках тихого бледного ребёнка посмотрел на родившую женщину с ноткой ужаса и сожаления. Отдавая девочку в руки служанок, мужчина сел на кровать и поправил мокрые волосы спящего генерала. - Что делать с девочкой? - спросила подошедшая служанка. - Если она доживет до года, это будет счастье. Около месяца мейстеры со всего света боролись за жизнь малышки, не давая ту матери, из-за чего Эсдес приходила в дикое бешенство и грозилась убить всех и вся, если ее не пустят к дочери. Девочка родилась с дефектом межжелудочковой перегородки, ее бледная кожа, отдышка и тахикардия свидетельствовали об этом. Кровь не успевала поступать в сердце и органы, поэтому ее состояние весело на грани жизни и смерти. ****** К 15 годам Эмили с горем пополам освоила военное дело, фехтование и многое другое, что требовала от неё мать. В 16 же отправилась в свой первый военный поход. Пытаясь не отставать от матери, Эмилия занималась по несколько часов в день, тренируя свои навыки и повышая выносливость тела. Порок сердца не давал долго мучить себя, отдышка и захлёбываете собственными слюнями, а иногда и кровью, давали понять, что пора остановиться. Самое страшное, когда эти приступы случились во время взятия крепости оставшихся революционеров, до сих пор готовящих восстание. В самый разгар битвы, девушка упала на пол, откашливая кровь и держась за быстро колотящееся сердце. Оно билось настолько сильно, что грудная клетка так и норовила сломаться. Тогда ее успели откачать, но не известно, что будет в следующий раз. - Дефектная Как-то прозвучало из уст матери в порыве очередной истерики. Многие говорили, что до рождения Эмили, генерал была спокойной и рассудительной, и хоть она до сих пор сидела рядом с повзрослевшим императором, ее мысли с каждый годом уходили все дальше, вплоть до уничтожения целой планеты. Но тогда, в тот ужасный вечер, когда у девочки вновь случился приступ, мать не кинулась помогать. Она грозно нависла над больной и повторяла до бесконечности: «Как? Как я могла родить такого слабого ребёнка? Такого никчёмного и жалкого. За что мне такие наказания?» Но добила Эмили последняя сказанная фраза: «Лучше бы умерла тогда, после рождения» ****** Ко второму году Эмилия, так назвали девочку, наконец пошла. Ее продолжала сопровождать отдышка и частые обмороки. Радовалась ли Эсдес такому ребенку? Сказать было сложно. Сначала вроде все шло хорошо, радость от рождения собственной дочери играла в голове, но чем старше становилась девочка, тем больше Эсдес загоняла себя. «А если это я дефектная и не смогла родить здорового ребёнка?» Придворные, да и весь замок за спинами смеялся над девочкой и генералом. Это ещё больше давило на мозг и все больше возникало желание закончить мучения обеих. ******* Отправившись в очередной поход на юг Империи, отряд Эмили бродил по пустыни около двух месяцев, надышавшись пылью, горячим воздухом и песком, девушка вернулась домой чуть живая. Сражаясь с дикарями из пустынь, она была ранена секирой, содержащей яд. Равна воспалилась и гноилась, а состояние было хуже некуда. - Заражение крови, пневмония и астения. Диагнозы звучали как приговоры. Ей осталось жить недолго. Эсдес держала за холодную руку дочь, пока та сплевывала кровь на пол. Мейстер удалился из палаты, предварительно поклонившись. - Мам, все же будет хорошо? - гетерохромные глаза смотрели с просьбой о помощи на родного человека. - Конечно - Эсдес поцеловала дочку в лоб и полоснула горло лежащим рядом скальпелем. Девочка схватилась за шею и уставилась на мать. - Ма…моч….ка - красивые разноцветные глаза наполнились слезами и стали терять огонь жизни. - Прости меня - Эсдес встала с койки - Прости меня, прости меня, прости меня - повторяла она себя выходя в коридор, - Прости меня, прости меня, прости меня - слёзы лелись ручьём, а рука так и не разжала кровавый скальпель. ****** Психоделики, седативы, опиаты стали частью генерала. В крови их было так много, что препараты уже прижились в организме. Было уже плевать на службу, начальство и Империю. Под препаратами Эсдес видела лучшую жизнь, Тацуми и дочурку Эмилию, весело бегающих на поляне и собирающих цветы. Вот они несут венок, чтобы надеть его на голову женщины. Когда до неё все же достучались и сознание немного пришло в норму, поступило задание о захвате заложников-иностранцев с целью допроса. Выехав на местность и ничего не найдя, Эсдес отправила отряд в лагерь и вновь выпила пару таблеток, от которых расширялись зрачки. Вот снова бежит дочурка, в далеке стоит Тацуми и махает рукой, подзывая к себе. Из носа хлынула кровь, окропляя ее кровью. Вот она уже близко. А Эмили уже на руках отца. Они улыбаются. Машут. Но дойти так и не удаётся. Прибавив шаг Эсдес словно стоит на месте. - Прости меня - генерал поворачивается и видит дочь с перерезанным горлом. Резкий толчёк в чёрный обрыв, словно в пустоту. Резкая боль, долгая боль, сопровождаемая судорогами и невозможностью говорить. Через пару часов тело женщины найдут внизу по каньону в реке, а вскрытие покажет, что она умерла от множественных переломов и кровоизлияния в мозг.