Что нельзя купить

      Больше всего Рона бесили уроки зельеварения. Бесил не только сам предмет — хотя два часа торчать над вонючим котлом такое себе удовольствие — но и манера его преподавания. Снейп просто переписывал рецепт из учебника, незначительно меняя дозировку некоторых ингредиентов. И Рон даже знал почему — в учебнике писали, что качество зелья зависит от температуры в комнате, степени насыщенности кислородом и магией (да, она тоже бывает разной), а также от качества ингредиентов. Вот только свои учительские правки Снейп никак не объяснял. Вот вам рецепт — до конца урока доживут самые аккуратные.       Глупо спорить с тем, что сложно контролировать двадцать магов одиннадцати лет. И возраст такой, с шилом в одном месте, да и в целом маги имеют некоторые проблемы с инстинктом самосохранения. Кинуть что-нибудь в котел соседа — это практически любимое развлечение, на втором месте в местном топе веселых действий — кинуть что-нибудь лишнее в свой котел. При таком отношении к предмету тут часто что-то происходило, у профессора были все основания считать детей идиотами. Но вот не давать вообще никаких знаний — это уже перебор. Во многом все проблемы базировались на том, что ученики ничего не понимали и скучали.       Невилл работал в паре с Гермионой и выглядел глубоко несчастным, а вот Гарри с Роном справлялись бы неплохо, если бы Снейп не был настроен настолько скептически. Заваливал вообще все зелья, даже если они получались лучше всех. То недостаточно синее, хотя у Малфоя оно вообще зеленое и ему дали пять баллов, то недостаточно жидкое, когда некоторые слизеринцы «зелье» в бутылку накладывают шпателем… в общем, придирался.       — Это все из-за меня, — грустно вздыхал Гарри после очередного унизительного урока, — Я не знаю, чем я ему не угодил, но вы же видели — он просто зверствует.       Невилл согласно кивнул:       — Сегодня ваше зелье было вообще точно по учебнику. И цвет, и вязкость, и даже пар розовый шел. Только у вас во всем классе!       Рон с Гарри одинаково хмыкнули. Снейп сказал, что пар должен быть розовым, а у них — лиловый. Очередная глупая придирка.       — Будто я успел его обидеть еще до своего рождения, — так же сердито буркнул Гарри.       Ему было не только обидно за зелье, но еще и жутко неловко перед Роном — тот делал большую часть работы, а в итоге не получал даже минимального «два балла Гриффиндору» — больше Снейп давал только слизеринцам.       Рону же в этот момент в голову пришла гениальнейшая идея. Зачем искать философский камень в запретном коридоре, если можно искать что-то личное?       — А давай проведем расследование, — предложил он.       — Какое? — нахмурился Гарри.       — Ну, про Снейпа. Должны же быть причины, по которым он тебя ненавидит. И так как для личной ненависти ты… мелковат… может дело в твоих родителях?       Гарри снова нахмурился:       — Но я ничего про них не знаю.       — Так мы же в Хогвартсе! Они тут учились. МакГонагалл и Флитвик работают здесь уже по двадцать лет, они должны были обучать твоих родителей. Возьмем школьные альбомы, посмотрим кто вместе с ними учился, отправим письма однокурсникам…       У Гарри мигом загорелись глаза. Он же сирота. Это для нормального пацана, выросшего в полной семье, рассказы о молодости родителей — жуткая скука, но Поттер уже приготовился рыть носом землю в поисках веселых историй из жизни родителей.       — Начнем сейчас. Пошли к Флитвику, спросим год выпуска твоих родителей, — широко улыбнулся Рон.       Гарри согласно кивнул, одним глотком допил остатки чая и тут же встал из-за стола. Так началось их расследование. Довольное интересное, к слову.       Флитвик с удовольствием рассказал Гарри о его родителях. Что Джеймс Поттер был силен в трансфигурации и защите от темных искусств, что он прекрасно летал на метле, и у него было много друзей — практически весь факультет. И что Лили Эванс была лучшей маглорожденной ученицей на памяти Флитвика.       — Мой отец был популярен, — пораженно произнес Гарри, когда они вышли из кабинета полугоблина.       Рон стыдливо хлопнул себя по лбу:       — Я совсем забыл тебе сказать… В общем, этим летом я нечаянно стал причиной освобождения одного… ну, типа преступника, только он был невиновен. Мои родители с ним не знакомы, но рассказали что знали — что он был лучшим другом Джеймса Поттера, то есть твоего отца. А Чарли добавил, что они были лидерами факультета в свое время. Ну… типа самых крутых ребят, которых все слушались.       Гарри ответил неожиданно:       — Потрясающе. Мой отец был еще и кем-то вроде Джона Траволты из Бриолина.       Рон едва сдержал смех — он не мог видеть этот фильм, потому что настоящий Рон вообще не знает о существовании кинотеатров. Но как можно отделаться от картинки: Джон Траволта в хогвартской мантии и с волшебной палочкой наперевес поет о новой Бриолиновой Молнии — которая метла.       В кинематографичной поттериане явно многое не отображали. Например, что в конце года в Хогвартс приходит фотограф. И оставляет вполне реальные фотографии. Общие фото каждого курса, сборные по квиддичу, кружки рукоделия и общества любителей нюхлеров. Все эти фотографии покупаются отдельно — кто какую выберет, тот за эту платит, но есть еще и альбомы. Толстые книжки, где кроме общих фото есть и огромное количество снимков выпускников. Там как условно студийные фотографии, так и сборная солянка из архива выпускников.       Найти нужный альбом с выпуском определенного года было легко — копии хранились в библиотеке школы, им даже отдали отдельное крохотное помещение. Гарри плюхнул на стол толстый томик и открыл его с видимым нетерпением.       Джеймс Поттер был симпатичным парнем — четко очерченная линия скул и челюсти, немного пухлые губы, карие глаза. На фотографии он заразительно улыбался. Сразу видно — душа компании. Стоящий рядом с ним длинноволосый брюнет может быть только Сириусом Блэком. Если смотреть по фото, то Поттер даже привлекательнее… или, наверное, слащавее. Таким мальчикам как раз в бойз-бэнде петь. А у Блэка чуть вытянутое лицо, массивный нос, насупленные брови и харизма, что льется даже через край фотографии. И этих двоих заметно на всех фотках. Что на общей гриффиндорской, что в квиддичной команде, что в кружке любителей трансфигурации — один сверкал улыбкой, другой гипнотизировал взглядом. Бедные девчонки — наверняка не знали, в кого из двоих влюбляться.       — Ты и правда очень похож на отца, — зачаровано произнес Невилл.       Гарри улыбнулся в ответ. А потом провел пальцем по фотографии и нашел молодую девушку со значками старосты и префекта на груди. У нее были ярко-рыжие волосы, густые и длинные, они укрывали хрупкую низенькую девушку до талии. И зеленые глаза — большие и такие яркие, что казались немного ненастоящими.       — А ростом в маму, — хмыкнул Рон.       Гарри насупился:       — Может я еще вырасту.       Наткнулся на веселый взгляд Рона и тоже улыбнулся. Лили Эванс доходила Джеймсу Поттеру макушкой до плеча. На движущейся фотографии она была самым неподвижным персонажем. Лишь иногда бросала такие хитрющие взгляды на Поттера, что и ежу понятно, кто там из кого веревки вил.       — Красивые, — вздохнул Гарри. — Я их даже не видел раньше.       Фото факультетов публиковали в соответствии с местами, что те заняли в год выпуска. Гриффиндорцы были первыми. Слизеринцы обнаружились на второй странице. Прошло не так-то много лет, поэтому узнать Снейпа было просто — он лишь чуточку поправился и стал выглядеть менее зашуганным.       — Снейп? — в один голос выкрикнули Гарри и Невилл.       — Ну, значит все же твои родители что-то не поделили с нашим ужасом подземелий, — хмыкнул Рон.       Снейп даже на общей фотографии выглядел зашуганным подростком. Интересно, как он еще не сжег эти фотки — наверняка ведь многие ходят полюбоваться на него в школьном возрасте.       — Немного не к месту… но надо бы найти выпускной альбом МакГонагалл и Флитвика, — вслух сказал Рон.       Гарри с Невиллом снова в унисон хмыкнули. Но смотреть продолжили этот альбом. На одной из фотографий всхлипнул Невилл. Оказывается, его мама училась на курс старше и промелькнула на одной из «архивных» фотографий.       — Наши родители, получается, были знакомы, — улыбнулся Гарри.       — Я почти ничего не знаю про маму, — признался Невилл, — Она сирота, с моей бабушкой не ладила, так что…

***

      В тот вечер было выяснено, что Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и тот самый Питер Петтигрю, который теперь явно всей душой ненавидит одного рыжего мальчишку, называли себя Мародерами. Так была подписана одна из их общих фотографий. Просто эта четверка с ящиком сливочного пива и подпись — «Мародеры могут достать все». Эта подпись заставила Рона пойти на хитрость. Он выпросил у библиотекарши этот альбом — Поттер состроил такую умильную мордашку, что даже Воландеморт бы дрогнул, что уж скрывать.       У взятого взаймы альбома было две основные задачи. Во-первых, Рон подбивал Гарри написать бывшим однокурсникам своих родителей — пусть поделятся историями, фотографиями. Конечно, вот так навязываться незнакомым людям немного неудобно, но и случай особенный. Второй причиной аренды выпускного альбома была попытка развести близнецов на карту.       Рон не спрашивал о ней по достаточно простой причине — он не мог знать о ее наличии. Откровенно говоря — он и не знал. Когда близнецы нашли карту? Как она вообще к ним попала? Но если она у них есть, они вполне могут вернуть цацку потенциальному наследнику. Рон достаточно хорошо узнал своих братьев за каникулы. Они могут казаться прижимистыми, могут быть ужасными, их шутки часто не смешны, а розыгрыши опасны для жизни… но они все это творят не со зла. Ума просто пока мало. Что не говорит о том, что его не появится. Мальчишки, что балуются карбидом или засовывают китайские бомбочки другу в штаны вырастают во вполне приличных молодых людей — Рон в своем прошлом видел такие преображения сотню раз… да и он сам иногда творил такую фигню, которая сейчас кажется просто верхом идиотизма — и прогулки по заброшкам, и воровство яблок, хотя вот уж фруктов его мать никогда не лишала, и ныряние с обрыва в паре метров от развалин старого завода… у мальчишек в девяностые было веселое детство.       Первым делом Рон потащил Гарри к Перси. Библиотекарша дала альбом только на одну ночь и его надо скопировать, чтобы иметь на руках хоть что-то, а первокурсники из магии пока что освоили только превращение спичек в иголки. Перси согласился помочь с радостью. Во-первых, это помощь Гарри Поттеру, во-вторых, Рон явно стал любимым родственником Перси после подушечной дуэли. Но даже заклинания лучшего ученика своего потока не будут держаться вечно. Перси дал навскидку неделю времени на то, чтобы мальчишки придумали что-то более долговечное.       Зато к ним подошли близнецы. Уизли в школе общались не особенно тесно просто из-за разных сфер интересов. Перси был чертовски занят своей идеальностью и уроками, близнецы творили мелкий беспредел, Рон уговаривал себя не начать орать на учителей, обвиняя их в некомпетентности. Поэтому двух шкодников заинтересовало близкое общение Перси и Рона и они поспешили узнать причину внезапного семейного единения.       — Зачем вы копируете старый альбом? — удивились они, поняв в чем дело.       — Это выпуск родителей Гарри, — охотно объяснил Рон, — Смотри, вот его отец со своими друзьями. Вот этот мужик был нашей крысой.       Рон нашел ту самую фотку, с разоблачающей подписью, чем явно удивил близнецов.       — Сириусу Блэку точно нужно письмо написать, — продолжил Рон, делая вид что просто болтает, а не наталкивает близнецов на нужную мысль, — Они ведь дружили близко. Мародеры — наверняка какое-то школьное прозвище, как думаешь, Гарри?       Тот нерешительно улыбнулся:       — Ну, моя тетка постоянно называла отца бандитом, так что пока подходит.       Все тоже улыбнулись ему в ответ.       Близнецы карту не отдали — то ли ее еще у них не было, то ли пока жадность в них боролась с честностью. А Гарри начал писать письма бывшим гриффиндорцам. Первым отправил письмо Ремусу Люпину — он показался безопаснее Блэка, хотя бы в тюрьме не сидел. Но вот Букля почему-то вернулась обратно с нераспечатанным письмом — то ли адресата не нашла, то ли письмо читать не захотели. Второе письмо отправилось Блэку, но тоже осталось без ответа — была лишь короткая записка от Сигнуса Блэка, дескать — Блэк в Мунго, я обязательно передам ему ваше письмо сразу после выписки. Гарри расстроился, а Рон знал — Сигнус передаст. Перетянуть на свою сторону Поттера ему точно хочется.       Гарри же отправил письма подружкам матери — Мэри МакДональд прислала школьные фотографии, трогательное письмо с воспоминаниями и целый кулек домашних сладостей, а Дарилла Шерквуд подарила полноценную копию школьного альбома, только с росписями выпускников — в том числе с добрыми пожеланиями от его родителей, а вдобавок пригласила летом в гости. В общем, подруги матери явно пока что казались Гарри более милыми людьми, чем друзья отца. Там один бывший уголовник, один настоящий убийца и один мужчина, который вообще не читает корреспонденцию.       Кроме всего прочего, Гарри разгадал и причину ненависти Снейпа к себе. Мэри призналась, что больше всего о его матери должен знать профессор Снейп — они дружили с детства.       — Все ясно, — вздохнул Гарри, — Мой папа увел у моего учителя девушку.       Рон хихикнул. Гарри умел находить суть проблемы. Но с этого дня его отношения со Снейпом стали еще более неровными: Поттер начал профессора уже не ненавидеть, а просто презирать.       Это проявилось в поведении. Гарри был спокойным ребенком, который не переносил несправедливость. Но тетя Петунья как минимум племянника воспитала именно так, как и положено воспитывать английского ребенка. А воспитанного мальчика не должно быть видно и слышно в присутствии взрослых. Он не дерзит старшим, знает свое место и отвечает только если его кто-то спросил. Поэтому Поттер начинал проявлять свою ненависть к несправедливости только когда его окончательно достанут.       Тут все было несколько иначе. Вряд ли бы сам Гарри смог объяснить, что произошло, но, на взгляд Рона, мальчик просто перестал воспринимать Снейпа как взрослого. Пытаясь отомстить умершим родителям через ребенка, профессор зельеварения перестал быть хоть каким-нибудь авторитетом для Гарри. В фильме это явно произошло позднее.       Проблема Снейпа была в том, что он не умел договариваться и не умел управлять людьми. У него не было того же стержня, что у МакГонагалл — она не пугала, она просто всем своим видом говорила: если вы не замолчите, у вас будут огромные неприятности, но в рамках закона. Поэтому саму МакКошку никто не боялся. Боялись нарушать правила при ней. А вот Снейпа боялись просто, абстрактно, всего целиком. Он управлял детьми за счет страха. А теперь в классе уже два ребенка его перестали бояться. Пока что это никак не сказалось на атмосфере в классе, только что Снейп, чувствуя подвох, злился на Гарри и Рона еще больше.       При этом Рон прилежно собирал свои и Гаррины эссе в отдельную папочку. У Рона появилась Цель. Пока что туманная, ввиду неясной системы магического образования, но от этого не менее значимая, чем спасение мира от Волдеморта. Прежде чем разбираться с главным злодеем, нужно отделаться от Снейпа. Если он такой гениальный зельевар, пусть варит свои супчики подальше от детей. Но пока что Рон довольствовался злодейскими мыслями — папочка с низкими оценками за идеальные сочинения росла, а если еще научиться воспоминания сливать… профессора в Хогвартсе издеваются над Гарри Поттером! Слить бы информацию Сириусу Блэку, но он пока что недееспособен.

***

      Незадолго до хэллоуина МакГонагалл вызвала Рона к себе в кабинет. Здесь шотландская клетка была повсюду — плед на кресле, скатерть на столе, обивка жестких казенных стульев. И фотографии Шотландии на стенах — по крайней мере, пейзажи вполне похожи. Такая верность земле, где ты родился, вполне характерна для местных широт. Просто МакГонагалл была далека от образа привычного, хрестоматийного жителя Шотландии. У нее даже акцента не было, что вообще нонсенс. Она предложила Рону сесть, подвинула коробку с печеньем и тепло улыбнулась.       Рон от братьев знал, что МакГонагалл, в целом, неплохая женщина. И декан нормальный. Ну, для Великобритании — в России такую классуху считали бы худшей во всей школе, а то и во всем городе. Но «не лезть в чужие дела» — это особенность национального самосознания, а «дать детям жить как взрослые» — принцип английского воспитания. В дела детей взрослые вторгались по двум причинам. Первая — родители слишком опекают чадушко. Вторая — дети скоро реально поубивают друг друга. Взрослые помогут советом, подкинут денег, попросят учителей помочь, но решать проблемы ребенка самостоятельно — это моветон. Так здесь не принято. Если над ребенком издеваются в школе, его скорее переведут в другую, чем будут лезть в детские разборки. Рон знал, что уже лет через десять-пятнадцать все будет иначе. Но пока что, в начале девяностых, когда и росло поколение его бывших английских друзей, такое поведение было характерно для родителей. Здесь дети начинают работать лет с десяти — развозят газеты, стригут газоны, выгуливают собак, доставляют пиццу на велосипеде. Излишняя опека над детьми здесь вроде как не в почете. По крайней мере — пока что.       А в мире магии все еще сложнее, здесь явное отставание в развитии общества. Да и реально — огромные проблемы с инстинктом самосохранения. Именно поэтому Рона так сильно удивила просьба МакГонагалл. Он как раз жевал шоколадное печенье — очень вкусное, кстати — как она, по-прежнему тепло улыбаясь, произнесла:       — Я бы хотела вас попросить присмотреть за Гермионой Грейнджер.       Рон с трудом проглотил печенье и переспросил:       — В каком смысле — присмотреть?       МакГонагалл снова улыбнулась. Только теперь немного неуверенно — было заметно, что разговор ей тоже не особенно нравится.       — Вы тоже могли заметить, что у нее не ладится общение с девочками…       — Если учесть, как она ответила на их попытки подружиться — то не ладится оно вполне заслуженно.       Теперь МакГонагалл немного осуждающе посмотрела на Рона. Ну да, ответил как есть. Но ведь это правда!       — Она просто маглорожденная и ничего не понимает в нашем мире, — начала говорить МакГонагалл, — Она не понимает… как это сделать правильно. Я думаю, вы смогли бы ей помочь.       Рон удивленно уставился на своего декана.       — Знаете, мой отец очень любит всякие магловские штучки. Могу вам гарантировать: маглы от нас не так уж сильно отличаются. Она и в магловской школе попала бы в такую же ситуацию. Я даже не знаю, кто способен спокойно выносить ее бесконечные нотации.       МакГонагалл снова тяжело вздохнула. Рон же отчаянно не понимал, зачем вообще этот разговор и почему именно с ним.       — Ваши братья — и Билл, и Чарли — потрясающие люди. Добрые, честные. Я уверена, они бы не оставили девочку в беде.       — На своем первом курсе мой брат таскал книги за пятикурсником и однажды пролежал в больничном крыле почти неделю из-за мести одной выпускницы. Да, сейчас его авторитет и воспоминания о моих родителях защищают меня от многих… испытаний на прочность, но вы же предлагаете мне поссориться с Эвелин Шаффик. Я, конечно, гриффиндорец, но не смертник.       МакГонагалл опешила. Рон с опозданием понял, что опять сказанул что-то слишком взрослое, а ему в теории одиннадцать лет. Хотя он и сказал правду. Понятное дело, можно заморочиться и попытаться тайно наставить Гермиону на путь истинный. Но Рон не представлял, как это возможно. Единственный способ избавить ее от издевательств Эвелин — это взять под свою опеку. То есть поссориться со взбалмошной одиннадцатилеткой, у которой денег на карманные расходы явно больше, чем мозгов. А в Хогвартсе учится не так уж много богатеев — тут за парочку галеонов можно многое устроить. Понятное дело, что до школьных войн дело не дойдет, но много ли нужно, чтобы твоя жизнь в закрытой школе превратилась в ад?       — Кроме того, за мной полезут и Гарри с Невиллом. За нас кто-нибудь заступится… начнется локальная войнушка, осложненная тем, что парни полезли в девчачьи разборки. Чтобы указывать девочкам, что они могут и что не могут делать, нужно быть Биллом, который вытащил факультет на первое место по баллам, или Чарли, который обеспечивал победу в квиддиче. Я, простите, еще маловат… и, как вы поняли, на гриффиндор попал скорее благодаря родословной, чем по личностным качествам, — ворчливо закончил Рон.       Он решил, что раз уж уже сказанул свое взрослое мнение — то нужно идти до конца, попутно нагнетая обстановку. Пусть считает его мальчишкой, что отчаянно косит под взрослого. Но МакГонагалл улыбнулась и покачала головой:       — Не стоит мыслить о факультетах столь стереотипно. Почитайте легенды о Годрике Гриффиндоре — он был не только воином, но еще и хитрецом. Иначе как бы он подружился с Салазаром? Но не о факультетах сейчас речь. Даже директор заметил, что одну из маглорожденных излишне сильно… обижают. Если в такую ситуацию попадают потомственные волшебницы — мы пишем письмо родителям, те помогают советами. А чем могут помочь Гермионе ее родители? А вы можете. Я верю, что только вы и можете, потому что ни Перси, ни Фред с Джорджем, не похожи настолько сильно на ваших старших братьев. Думаю, вы сможете. Просто вы не пытались найти выход. Поэтому просто постарайтесь помочь.